Столетие
ПОИСК НА САЙТЕ
19 марта 2024
Пирожные для блокадного Ленинграда

Пирожные для блокадного Ленинграда

Количество злоупотреблений было несопоставимо с масштабами трагедии
Александр Кутузов, кандидат исторических наук
29.01.2007

Северная столица отметила очередную годовщину окончательного снятия блокады Ленинграда (27 января 1944 года). До начала перестройки о Ленинградской блокаде было принято говорить только с героическим пафосом, после – все больше об ошибках и патологиях… Александр Кутузов – кандидат исторических наук, доцент кафедры истории Правовой академии Санкт-Петербурга, действительный член Академии военно-исторических наук многие годы посвятил изучению темы блокадного Ленинграда. Беседуя с ним, я увидел блокадный город таким, каким его мало кто показывал.

-Александр Владиславович, бытует мнение, что трагедию окруженного Ленинграда в значительной степени усугубил поджог Бадаевских складов, когда в огне погибли все продовольственные запасы города. Насколько это верно?

-С Бадаевскими складами до сих пор нет полной ясности. Никто так и не узнал, сколько там было продуктов и каких именно. Ведь свои запасы там хранили многие городские организации и предприятия. Известно лишь, что мальчишки после пожара продавали или меняли на хлеб землю с Бадаевских складов, поскольку она вся была пропитана сливочным и растительным маслом. Но в любом случае – что могли решить складские запасы? Проблема любого мегаполиса – снабжение с колес. Как только прекращается завоз продовольствия, в любом крупном городе начинается голод.

-Известно, что любой дефицит порождает злоупотребления. Блокадный город не был исключением?

-С началом блокады роль валюты стали играть продукты, и, конечно, нашлись те, кто народную беду сделал источником личного обогащения. Пожалуй, первыми были гробовщики. Вот цитата из письма работников треста "Похоронное дело" председателю исполкома Ленгорсовета депутатов трудящихся П.С. Попкову от 18 декабря 1941 года: "За последнее время увеличилась смертность на почве истощений и заболеваний… Могильщики требуют, а иногда просто вымогают у родственников, кроме обычной платы за рытье могил и похороны, продукты – 1 кг хлеба, крупу, масло и т.д. Создается ажиотаж и спекуляция самая отвратительная. Можно было бы организовать это дело иначе. Необходимо создавать братские могилы. Считаем, что это бытовое дело переросло в политическое".

-И все-таки основная масса злоупотреблений происходила, наверное, в сфере снабжения?

-Именно так. Главными нарушителями были работники хлебозаводов, магазинов, снабженцы всех уровней, то есть те, кто имел отношение к завозу, производству и распределению продуктов. Среди них были и мелкие несуны, и матерые расхитители. В декабре 1941 года зав. орготделом горкома партии Л.М. Антюфеев докладывал А.А. Жданову: "За октябрь-ноябрь на фабрике Клары Цеткин задержано 46 человек, пытавшихся вынести 7065 штук папирос и 1 кг табака. Особенно увеличились кражи на хлебозаводах и кондитерских фабриках. Например, извозчик Федоров (2-я кондитерская фабрика) пытался вынести несколько десятков пряников. В чемоданчике у агента снабжения Кузнецовой обнаружено 40 пирожных (!). 13 батонов хлеба и 12 пряников пытался вынести с этой же фабрики зам. начальника снабжения Щербацкий, а агент снабжения Соловьев украл 10 батонов хлеба. 5 декабря задержаны грузчики Красногвардейской базы райпищеторга при попытке хищения ящика макарон…"

Парадоксально, но, оказывается, в блокадном Ленинграде продолжался выпуск пирожных. Поскольку по карточкам их не выдавали, то остается только догадываться, кому они предназначались – возможно, закрытым распределителям, работавшим для высших партийных структур, в частности, для Смольного.

-И это при том, что в городе действовали суровые законы военного времени?

-Да. Высшая мера наказания ожидала и человека, сокрывшего от населения полфунта (409,5 граммов) хлеба и грузчиков, похитивших ящик макарон или комбижира, и должностных лиц, не уничтоживших по акту продовольственные карточки с целью их присвоения. Под особым контролем была Дорога жизни. Вот выдержка из воспоминаний работавшего в 1941-42 годах комиссаром эшелонов ОАТБ 102-й военно-автомобильной дороги Н.В. Зиновьева: "В мои обязанности входило следить за тем, чтобы не было злоупотреблений со стороны шоферов. Я садился в последнюю машину и смотрел, чтобы они не воровали. Но некоторые ухитрялись украсть. Отправил как-то эшелон до Новой Ладоги. Едем по льду канала. Вдруг один из грузовиков резко сворачивает в сторону и мчится куда-то. Я за ним. Остановил. Кроме молодого водителя лет двадцати в кабине сидит незнакомец. Спрашиваю шофера - куда, мол, рванул, он отвечает, что сбился с пути. Я решил передать дело в военный трибунал, но судьба опередила его решение. На нашу колонну налетели немецкие самолеты, машина того шофера, шедшая за мной, ткнулась в прорубь, оставшуюся от бомбы, зацепилась крыльями за кромку льда так, что только одна кабина окунулась в воду. Шофер захлебнулся. Когда его вытащили, то в кармане обнаружили около 3000 рублей новенькими тридцатками". Почему приходилось вести визуальное наблюдение за водителями? Дело в том, что мешки, как это ни удивительно, не взвешивались, их принимали по счету. Поэтому шофер под предлогом неисправности машины мог отъехать в сторону, расшить мешки, взять из каждого из них по 5 кг, а ЗИС брал по 40 мешков, снова зашить их, встряхнуть – и никаких признаков хищения.

-Каков был механизм приведения в исполнение наказаний?

-Тот же Н.В. Зиновьев описывает: "Если обнаруживается хищение, то на место выезжает военный трибунал, выносится высшая мера наказания и тут же приговор приводится в исполнение. Мне довелось быть свидетелем расстрела шофера Кудряшова. Батальон выстроился в каре. Подъехал закрытый автомобиль с приговоренным. Он вышел в валенках, в ватных штанах, одной рубашке и без шапки. Руки назад, связанные ремешком. Тут же выстраивается человек 10 стрелков. Председатель трибунала читает приговор. Потом отдается приказание коменданту, тот командует приговоренному: "Кругом! На колени!" и стрелкам: "Огонь!". Звучит залп из 10 выстрелов, после чего Кудряшов вздрагивает, какое-то время продолжает стоять на коленях, а потом падает лицом в снег. Комендант подходит и стреляет из револьвера в затылок, после этого труп грузят в кузов машины и куда-то увозят".

Жесткость наказания за хищение сосуществовала на Дороге жизни и с бесхозяйственностью. Вдоль Дороги прямо под открытым небом, сколько видит глаз, валялись мешки с мукой, крупой, говяжьи и свиные туши, консервы, словом, все то, что можно было увидеть на полках довоенного гастронома. Это были грузы из подбитых грузовиков, и можно лишь догадываться, что случалось с ними, когда начинал таять лед. Порой машины, шедшие с озера, ехали прямо по мешкам. В городе же ситуация была иной. Здесь продовольствие находилось под жестким контролем.

-Случались ли нападения на хлебные магазины, машины, склады?

-Хищения были двух типов: одни совершались импульсивно обезумевшей от голода толпой, другие – вполне обдуманно с использованием служебного положения. В информационной сводке от 22 ноября 1941 года приводится такой факт: "Одна из работниц чулочной фабрики "Красное знамя" во время выступления на собрании предложила: "Давайте набросимся на хлеб и разгромим, пусть знают…". И такие случаи имели место. Вечером 10 декабря 1941 года в булочную № 5 Приморского района (Новая деревня) пришла группа женщин, кто-то бросил камень в лампочку и разбил ее, в темноте все кинулись к хлебным полкам и начали хватать хлеб. Услышав, что продавцы вызвали по телефону милицию, женщины побросали хлеб и разбежались. К чести работниц булочной, они не попытались списать на "грабителей" недостачу хлеба. Но были и настоящие вооруженные налеты на булочные, кроме того, рядом с булочными у людей часто вырывали карточки или хлеб. Именно поэтому в зимние месяцы 1941-42 годов милиционеры дежурили у каждой булочной уже с 5 часов утра. В секретном постановлении Военного Совета Ленинградского фронта от 25 ноября 1941 года "О мерах по борьбе с бандитизмом в г. Ленинграде" говорилось: "За последнее время участились случаи, когда преступные элементы в целях завладения продовольственными карточками и продуктами совершают бандитские убийства граждан. В целях быстрой ликвидации такого рода бандитизма, Военный Совет Ленинградского фронта постановляет: 1. Управлению НКВД (т. Кубаткин) обеспечить быстрое раскрытие подобного рода бандитских убийств. Следствие по делам о бандитизме рассматривать в 3-дневный срок, а военному трибуналу (т. Булдаков) дела о бандитизме рассматривать в 24 часа, бандитов приговаривать к расстрелу… Командующий войсками Ленинградского фронта генерал-лейтенант Говоров. Член Военного Совета Секретарь ЦК ВКП(б) А. Жданов. Член Военного Совета Корпусный комиссар А. Кузнецов. Член Военного Совета Т. Штыков".

-И что, криминальная обстановка после этого изменилась?

-Сил милиции явно не хватало, тем более, что милиция сама находилась в бедственном положении. За время блокады от истощения умер 651 сотрудник милиции. Для сравнения – от бомбежек, артобстрелов, перестрелок с бандитами погибли 109 стражей порядка. Поэтому в помощь им создавались вспомогательные формирования, к примеру, комсомольский полк. Председатель Ленинградского городского суда К.П. Булдаков вспоминал, что в блокаду не стало дел о хулиганстве, зато появились дела о "спекулятивном обмене", когда люди меняли хлеб, к примеру, на рояль. Имели место случаи, когда, например, подруга зазывала к себе подругу, или кто-то под любым предлогом заманивал прохожего зайти к нему, потом человека убивали, забирали карточки, а труп выбрасывали за дверь.

-Видимо, были и случаи каннибализма?

-На это если и шли,то, как правило, обезумевшие от голода люди, с очень низким уровнем интеллекта. И это не было массовым явлением.

-Как часто удавалось расследовать дела, связанные со злоупотреблением по службе?

-Расхищением продовольственных карточек занимались в основном некоторые работники карточной системы, вступавшие в сговор с завмагами. Так, работник Смольнинского райбюро по выдаче продкарточек Широкова вместо того, чтобы сжигать по акту возвращенные карточки, присваивала их, отоваривала продуктами, которые меняла на ценности. Приговорена к расстрелу. Приговор приведен в исполнение. Четверо работников магазина № 4 Октябрьского райпищеторга во главе с директором скупали у карманных воров украденные продовольственные карточки и отоваривали их продуктами из магазина. Такого рода служебные преступления совершались и в других районах города. Насколько успешно велась борьба с ними, сказать трудно. Один из смольнинских чиновников Г. Кулагин запишет в своем дневнике в самый пик блокады: "В трамваях часто встречаются разряженные девицы с плотными физиономиями. Иногда их украшают золотые сережки и браслетки. Замшевые туфельки плотно врезаются в крупные ноги. Это своеобразные нувориши, сумевшие нажиться на чужом горе. Мелкие хищники нарпита и торговой сети. Пригретые весенним солнцем, они уже не боятся выставлять напоказ свое благополучие". Свои "состояния" лишенные совести люди особенно успешно сколачивали в самую трудную пору – зиму 1941-42 годов. 16 декабря 1941 года зав. оргинструкторским отделом горкома партии Л.М. Антюфеев писал А. А. Жданову докладную записку: "…Обнаружены крупные злоупотребления со стороны работников торговли. Имеется много жалоб на обвесы, неправильную вырезку талонов, грубость продавцов. На днях отдел торговли Выборгского Райисполкома провел рейд по магазинам и вскрыл вопиющие преступления со стороны работников торговли. В конторке у директора магазина № 9 Серебрянского найдено спрятанными в мешках и ящиках с бельем печенье, сахар, конфеты, картофельная мука, спички, мыло, папиросы, масло и т.д. Одних только шоколадных конфет – 10 кг. Под прилавком и в платяных шкафах продавцов магазина № 14 было найдено много масла, консервов, а у директора магазина – рис, шоколад и др. продукты…". Аналогичные информационные сводки поступали и из других районов. Большинство скрытых и украденных товаров появлялись потом на вещевых рынках города. Спекулянты-перекупщики за хлеб, за жмых, за папиросы, не говоря уже о конфетах или вине, за бесценок приобретали ценные вещи: ювелирные изделия, верхнюю одежду, обувь, часы. Особенно бойко шла скупка дорогих вещей в обмен на продукты на Мальцевском, Сенном, Ситном и других рынках города. За деньги ничего практически не продавалось. За добротное мужское пальто с меховым воротником, как следует из служебной записки, давали буханку хлеба, за зимнюю меховую шапку – 200 граммов хлеба и 15 рублей, за кожаные перчатки с мехом – 400 граммов хлеба…

-А есть ли данные о том, сколько людей были наказаны за спекуляцию, злоупотребления служебным положением, хищения за время блокады?

-Из справки Управления НКВД по Ленинградской области от 1 октября 1942 года за подписью начальника управления, комиссара безопасности третьего ранга Кубаткина следует, что с начала войны органами милиции было арестовано и предано суду 22166 человек. В том числе за хищения соцсобственности – 1553 и за спекуляцию – 1598 человек. У арестованных изъято ценностей и товаров на сумму свыше 150 млн рублей. В том числе 9,6 млн наличных денег, золотых монет - на 41215 рублей, золота в слитках и изделиях – 69 кг, бриллиантов – 1537 штук, золотых часов – 1295, продуктов питания – 483 тонны и т.д.

-Встречались ли вам в архивных документах факты гибели от истощения представителей райкомов, горкома, обкома партии, высшего руководства Ленинграда?

-В архивах имеются лишь косвенные данные о снабжении руководства города. По документам оно производилось по обычным нормам. Я не нашел в документах ни одного факта голодной смерти среди перечисленных вами категорий управленцев. Возможно, дополнительный источник питания им обеспечивало военное руководство.

-Вы перевернули горы архивных справок, документов, свидетельств, встречались с сотнями блокадников. Что больше всего поразило вас в истории Ленинградской блокады?

-Несмотря ни на что, количество злоупотреблений в блокадном Ленинграде несопоставимо с масштабами бедствия и героизмом простых людей. Меня до глубины души поразил тот факт, что, умирая от голода, большинство ленинградцев никого и ни в чем не обвиняли. Многие даже считали, что, умирая, они помогали фронту уже тем, что переставали претендовать на какую-то часть продуктов, им положенных. Ленинградцы – удивительный, уникальный народ!

-В истории человечества существует лишь несколько примеров такой длительной осады города. Около 146 года до н.э. римляне окружили и сожгли Карфаген, около 1260 года до н.э. испытала длительную осаду и была повержена Троя. Как вы считаете, в мире были еще трагедии, подобные той, что пережил Ленинград?

-Масштабы блокады Ленинграда несопоставимы ни с какими другими осадами, а потому эта великая трагедия великого города не имеет аналогов. Тем более, что город выстоял.

Беседовал Святослав Тимченко

Специально для Столетия


Эксклюзив
18.03.2024
Максим Столетов
Запад поставляет Киеву тысячи ударных дронов
Фоторепортаж
13.03.2024
Подготовила Мария Максимова
В Ярославле открылся музей СВО


* Экстремистские и террористические организации, запрещенные в Российской Федерации: американская компания Meta и принадлежащие ей соцсети Instagram и Facebook, «Правый сектор», «Украинская повстанческая армия» (УПА), «Исламское государство» (ИГ, ИГИЛ), «Джабхат Фатх аш-Шам» (бывшая «Джабхат ан-Нусра», «Джебхат ан-Нусра»), Национал-Большевистская партия (НБП), «Аль-Каида», «УНА-УНСО», «ОУН», С14 (Сич, укр. Січ), «Талибан», «Меджлис крымско-татарского народа», «Свидетели Иеговы», «Мизантропик Дивижн», «Братство» Корчинского, «Артподготовка», «Тризуб им. Степана Бандеры», нацбатальон «Азов», «НСО», «Славянский союз», «Формат-18», «Хизб ут-Тахрир», «Фонд борьбы с коррупцией» (ФБК) – организация-иноагент, признанная экстремистской, запрещена в РФ и ликвидирована по решению суда; её основатель Алексей Навальный включён в перечень террористов и экстремистов и др..

*Организации и граждане, признанные Минюстом РФ иноагентами: Международное историко-просветительское, благотворительное и правозащитное общество «Мемориал», Аналитический центр Юрия Левады, фонд «В защиту прав заключённых», «Институт глобализации и социальных движений», «Благотворительный фонд охраны здоровья и защиты прав граждан», «Центр независимых социологических исследований», Голос Америки, Радио Свободная Европа/Радио Свобода, телеканал «Настоящее время», Кавказ.Реалии, Крым.Реалии, Сибирь.Реалии, правозащитник Лев Пономарёв, журналисты Людмила Савицкая и Сергей Маркелов, главред газеты «Псковская губерния» Денис Камалягин, художница-акционистка и фемактивистка Дарья Апахончич и др..