Столетие
ПОИСК НА САЙТЕ
29 марта 2024

Отцовские ордена

Из наградных листов и воспоминаний командира панцирной роты
Николай Черкашин
03.07.2014
Отцовские ордена

Столько раз проезжал на поездах в Минск, в Брест, в Варшаву, в Берлин мимо белорусской деревушки Костино и никогда не знал, что в каких-то трехстах метрах от железнодорожного пути могла оборваться жизнь моего отца, что именно там совершил он свой главный подвиг, что именно там пролилась его кровь после тяжелого ранения в левое предплечье и грудь… Скупые строчки наградного листа подсказали мне этот адрес: деревня Костино Дубровинского района Витебской области.

Бой шел за Смоленские ворота. Это неширокая местность между Днепром и Западной Двиной, между Смоленском и Витебском, на военном языке – дефиле, была почти сухой от болот и позволяла во времена нашествия Наполеона проходить коннице, а в минувшую войну передвигаться танковым войскам. Но в этих «воротах» были еще более узкие «воротца»: промежуток между двумя стратегическими магистралями – железной дорогой и шоссе Москва-Минск-Брест, двумя кратчайшими путями в столицу России.

Именно здесь, под деревней Костино, немцы глубоко и прочно врылись в землю, в несколько рядов натянули колючую проволоку, установили минные поля. Если мы прикрывали здесь дорогу на Москву, то немцы точно так же прикрывали в Смоленских воротах прямой путь на Берлин, который весьма ясно наметился осенью 1943 года. Поэтому и бои здесь шли не одну неделю, бои жесточайшие и кровопролитнейшие. В этом промежутке между дорогами полегло свыше 20 тысяч бойцов. Здесь дрались сразу несколько наших дивизий, в том числе и 220-я стрелковая. В ее 653-м полку, в 3-м батальоне гвардии старший лейтенант Черкашина командовал 7-й ротой. А дальше – строки из наградного листа:

«Командуя стрелковой ротой при овладении Старо-Сельской Рощи, тов. Черкашин смело поднял роту в атаку, выбил противника из траншей, уничтожил лично в этом бою до 10 фашистов.

В боях по овладению автомагистралью Москва-Минск при выбытии из строя командиров 8-й и 9-й стрелковых рот Черкашин смело вступил в командование всеми стрелковыми ротами батальона, и, приведя личный состав в боевой порядок, под сильным артминогнем , умело командуя, энергичным броском прорвался с ротами к магистрали, и первым водрузил на ней красный флаг.

Роты под его умелым командованием уничтожили десятки фашистов.

За умелое командование, инициативу и проявленное мужество и отвагу на поле боя, представляю тов. Черкашина к награде орденом Александра Невского.

Командир 653-го стрелкового полка подполковник Сковородин

7 октября 1943 г.»

Через месяц гвардии старший лейтенант Черкашин был представлен к еще одному ордену – «Отечественной войны» II степени – едва не посмертно, так как потом с превеликим трудом выжил после двух ранений. Выписка из наградного листа:

«Неоднократно участвуя в наступательных боях, проявил умение командовать ротой.

В бою с 21. 11. 43 года за деревню Костино Дубровинского района Витебской области, проявляя мужество и отвагу на поле боя, тов. Черкашин умело водил роту в бой, отражая контратаки противника, нанося ему большой урон в живой силе. В этом бою тов. Черкашин лично уничтожил 3 фашистов.

Бесстрашно действуя при прорыве сильно укрепленной полосы обороны противника 14 ноября 1943 года тов. Черкашин проявил исключительную способность в командовании. Рота под его командованием, преодолев упорное сопротивление противника, несмотря на сильный огонь врага, первая ворвалась в немецкие траншеи.

В этом бою тов. Черкашин был тяжело ранен, но продолжал командовать.

За проявленные стойкость и мужество в бою, умелое командование ротой на поле боя представляю тов. ЧЕРКАШИНА к награде орденом «ОТЕЧЕСТВЕННАЯ ВОЙНА» Второй степени.

Командир 653 стрелкового полка подполковник СКОВОРОДИН

19 октября 1943 г.»

* * *

О тех боях отец рассказывал мало и скупо. О том, что он повел на прорыв фактически весь свой третий батальон, когда были убиты командиры остальных рот, его друзья-однополчане, я узнал только из наградного листа на орден Александра Невского, благодаря сайту «Подвиг народа». При жизни отец рассказывал лишь о том, что в той первой – октябрьской – атаке жизнь ему спас броненагрудник (СН-42). Он называл его «панцырем». В своих записках, изданных в 1998 году московским фондом «Пушкинское древо» в виде небольшой книжицы, которую он так и озаглавил - «Панцирная рота. Записки командира», есть страничка, посвященная этому эпизоду:

«...Творческая мысль конструкторов военной техники работала не только на тем, как повысить боевые качества танков, орудий, самолетов, но и как снизить потери нашей — теперь уже наступающей — пехоты от вражеского огня.

Однажды, на Смоленском направлении, это было в 1943 году, перед штурмом так называемых Наполеоновских ворот, дефиле, по которому рвались в 1812 году на Москву еще полчища Бонапарта, нас, командиров рот и батальонов 220-й стрелковой дивизии, собрал командир полка подполковник Сковородин, только что вернувшийся из Москвы. Мы с удивлением разглядывали фигурные стальные пластины защитного цвета, лежавшие перед ним на куске брезента.

— Это противопульные панцири. Личное средство защиты пехотинца в бою, — сказал Сковордин, поднимая одну из броняшек с заметным усилием. — Ну, кто хочет примерить?

Почему-то охотников не нашлось. Я бы давно шаганул первым, но не хотелось быть выскочкой в глазах товарищей. Не знаю почему, но взгляд подполковника остановился на мне. Может быть потому, что у меня на гимнастерке сверкал рубином тогда еще редкий знак "Гвардия", а может потому, что я еще не утратил спортивную форму — до войны занимался вольной борьбой в спортсекции при Улан-Удэнском паровозоремонтном заводе.

— Ну-ка, давай, гвардеец, попробуй!

Я вышел, взвалил панцирь на грудь, и Сковородин помог мне застегнуть ремни на спине. Сначала показалось тяжеловато: панцирь, да еще каска, да автомат... "Не человек, а танк". Сделал несколько ружейных приемов. Вроде бы ничего, и даже уверенность почувствовал — пуля не достанет, а уж штык и подавно не возьмет. Сразу же вспоминались рыцари времен Александра Невского. Ведь дрались же русские воины в панцирях и кольчугах. Тяжеловато — но как дрались! Неужели мы, их далекие потомки, слабее?

- Ну, как? — спрашивает офицеров подполковник Сковородин, — кто хочет одеть свои роты в панцири?

Желающих снова не нашлось, командиры между собой переговариваются, смотрят на меня и подполковника с недоверием. Все-таки дело новое, что ни говори, а панцирь тяжел, движения стесняет, в наступательном бою ловкость да сноровка спасают жизнь не хуже иного щита.

— Так что, нет добровольцев? — повторяет подполковник весьма удрученно.

"Эх, — думаю, — завалят эксперимент. Нельзя же так, просто отказаться, не испытав панцири в деле".

— Есть, товарищ подполковник! Давайте в мою роту.

Остальные две роты надели панцири в приказном порядке.

...Наполеоновы ворота наш полк пытался взять трижды, и всякий раз мы откатывались под кинжальным ружейно-пулеметным огнем. Немцы выкашивали целые цепи перед своими укрепленными позициями. Пытали счастья и другие полки, но и они неслись тяжелые потери. Может, бронезащита поможет?

Теперь, когда в роту доставили около ста панцирей, я детально изучил новинку. Лист из высококачественной стали толщиной в 3-4 миллиметра был выгнут по форме груди. На левом плече он крепился специальной лапой, а на спине, пристегивался ремешками. 

Слой металла, как гарантировали инженеры-конструкторы, предохранял от пуль, выпущенных с расстояния не ближе ста метров, однако дистанцию "безопасного выстрела" можно было сократить вдвое, для этого вверх откидывалась нижняя часть панциря, которая крепилась на животе на поперечном шарнире типа шкворня. Правда, при этом открывался живот, но зато грудь находилась под двойной защитой. Шарнир позволял пехотинцу сгибаться, что увеличивало подвижность "бронированного бойца".

Солдаты с интересом примеривали стальные доспехи. Спорили, нужны они или нет, спасут ли от осколков... Но только бой мог дать ответы на все вопросы.

И вот в один из осенних дней моя рота, облачившись в "латы", изготовилась в траншее к броску. Накануне я рассказал бойцам, что идем штурмовать те самые "Наполеоновы ворота", в которых в 1812 году разгорелась жаркая битва за Смоленск и что в ней участвовали и кутузовские кирасиры — тяжелая кавалерия, закованные в кирасы, латы, наподобие тех. что надели на себя и мы. Все-таки история повторяется. И повторяется не только в географии, но и порой в незначительных деталях.

Итак, траншея переднего края. Слева железнодорожная насыпь, справа — шоссе Москва-Минск, а между ними глубоко эшелонированный участок немецкой обороны.

Пригнувшись в траншеях, ждем, когда отгремит наша артподготовка. Израненная земля Смоленщины — чего только не перевидела на своем веку?! — вздрагивает, как живая. Столько жизней в нее ушло, что, кажется, заговори она человеческим голосом, и никто бы тому не удивился.

Ну, вот и настал наш час! Атака!

Выбираюсь на бруствер и кричу, как во времена Александра Невского:

— Вперед, за мной! За землю русскую!

Рота поднялась хорошо — встали все, развернулись в цепь, несмотря на ураганный огонь. Тяжести панциря почти не ощущал, ноги в пылу атаки несли сами.

По законам тактики командир роты должен следовать за цепью, чтобы видеть все подразделения и управлять ими. Но в такой атаке, как прорыв обороны, надо было бежать впереди бойцов. Хотя панцирь и давил на грудь, но кричать "Ура!" он не мешал.

Не помню, как добежали до первой линии обороны, но помню, как ворвались в немецкую траншею. Рукопашная началась, выстрелы в упор... Никогда не забуду лицо фашистского автоматчика в очках. Вжавшись спиной в земляной траверс, палит в меня с дуэльной дистанции...

Три сильных толчка в грудь — три попадания в панцирь. Едва устоял на ногах. Автоматчик видит, что его пули отскакивают от меня, как горох. За стеклами очков — обезумевшие от ужаса глаза...

Я не стал убивать своего "дуэлянта": он бросил свой автомат и поднял руки. И только после боя я заметил, что ранен в правое предплечье, не закрытое панцирем, и долго помнил обезумевшие глаза немца…

Броненагрудник спас мне жизнь. Да и потери в тот день во всех "панцирных ротах" были значительно меньше обычных. Однако панцири в пехоте почему-то не прижились. Правда, слышал, что их применяли при штурме Кенигсбергских фортов».

Сегодня в деревне Костино стоит обычный памятник в виде воина с венком. Под плитами братской могилы похоронены сотни участников штурма Смоленских ворот. Лежат среди них и бойцы отцовской роты…

Алексей Гаврутиков, ответственный секретарь Дубровенского районного Совета ветеранов, рассказывает:

- На линии фронта, 7 на 7 километров глубиной и шириной, погибло осенью, за два месяца 1943 года, 20 тысяч советских воинов. Двадцать тысяч! Недавно поисковики нашли останки пятерых бойцов-пулеметчиков, а среди них - карандаши, расчески, бритвенные принадлежности. Ну, и самые главные находки, по которым удалось установить и увековечить имя бойца – Зайграйкина, – это медаль «За отвагу» и Орден Красной звезды. В Дубровно уже давно перестали удивляться таким находкам. Осенью 1943 года здесь шли ожесточенные бои с фашистами. В сентябре Советские войска подошли к Дубровенскому району. Через 2 недели должны были взять Оршу. Но даже спустя месяц продвинулись всего километра на полтора – велико было сопротивление врага. Как раз тогда и погибли командир пулеметного расчета Зайграйкин, четверо его товарищей и тысячи других бойцов. Пулеметный расчет с воинскими почестями перезахоронили в мемориальном комплексе «Рыленки».

Специально для Столетия


Эксклюзив
28.03.2024
Владимир Малышев
Книга митрополита Тихона (Шевкунова) о российской катастрофе февраля 1917 года
Фоторепортаж
26.03.2024
Подготовила Мария Максимова
В Доме Российского исторического общества проходит выставка, посвященная истории ордена Святого Георгия


* Экстремистские и террористические организации, запрещенные в Российской Федерации: американская компания Meta и принадлежащие ей соцсети Instagram и Facebook, «Правый сектор», «Украинская повстанческая армия» (УПА), «Исламское государство» (ИГ, ИГИЛ), «Джабхат Фатх аш-Шам» (бывшая «Джабхат ан-Нусра», «Джебхат ан-Нусра»), Национал-Большевистская партия (НБП), «Аль-Каида», «УНА-УНСО», «ОУН», С14 (Сич, укр. Січ), «Талибан», «Меджлис крымско-татарского народа», «Свидетели Иеговы», «Мизантропик Дивижн», «Братство» Корчинского, «Артподготовка», «Тризуб им. Степана Бандеры», нацбатальон «Азов», «НСО», «Славянский союз», «Формат-18», «Хизб ут-Тахрир», «Фонд борьбы с коррупцией» (ФБК) – организация-иноагент, признанная экстремистской, запрещена в РФ и ликвидирована по решению суда; её основатель Алексей Навальный включён в перечень террористов и экстремистов и др..

*Организации и граждане, признанные Минюстом РФ иноагентами: Международное историко-просветительское, благотворительное и правозащитное общество «Мемориал», Аналитический центр Юрия Левады, фонд «В защиту прав заключённых», «Институт глобализации и социальных движений», «Благотворительный фонд охраны здоровья и защиты прав граждан», «Центр независимых социологических исследований», Голос Америки, Радио Свободная Европа/Радио Свобода, телеканал «Настоящее время», Кавказ.Реалии, Крым.Реалии, Сибирь.Реалии, правозащитник Лев Пономарёв, журналисты Людмила Савицкая и Сергей Маркелов, главред газеты «Псковская губерния» Денис Камалягин, художница-акционистка и фемактивистка Дарья Апахончич и др..