Контрудар Хрущева

В конце июня 1957 года на Пленуме ЦК КПСС было принято постановление, осуждавшее "антипартийную группировку" Маленкова, Молотова, Кагановича и "примкнувшего к ним" Шепилова. Завершился второй раунд борьбы за власть в советском руководстве. Наказание, назначенное заговорщикам, продемонстрировало всему миру, что партноменклатуре надоело жить в постоянном смертельном страхе. Теперь разгромленных соперников в борьбе за власть не расстреливали, не убивали ледорубами, а отправляли в Монголию, Киргизию или на архивную работу…

Заговор

Первый раунд этой борьбы закончился в июне 1953 года арестом Лаврентия Берия. До сих пор историки спорят, был ли он расстрелян сразу же, или, в соответствии с официальной версией, по приговору суда. Но, так или иначе, Берия навсегда "вышел из игры". В народной памяти ему суждено было остаться самой кровавой фигурой сталинской эпохи.

Появилась частушка - "Берия, Берия, вышел из доверия, а товарищ Маленков надавал ему пинков". Надо сказать, что против Берия достаточно единодушно выступили все тогдашние партийные руководители. Уж слишком страшен был Лаврентий Павлович…

Но, после его устранения, в рядах недавних победителей нарастали принципиальные противоречия. Главным камнем преткновения стало отношение к критике "культа личности" Сталина.

#comm#Маленков, Молотов и Каганович оказались наиболее значимыми фигурами среди тех, кто был недоволен слишком уж, по их мнению, усердно критиковавшим недавнее прошлое Никитой Хрущевым. #/comm#

Сначала противники обменивались ударами на закрытых пленумах. Так, в 1955 году группа Маленкова провела решение, позволявшее колхозникам получать паспорта и переселяться в другие регионы. Хрущев обвинил Георгия Максимилиановича в стремлении завоевать дешевую популярность среди колхозников. На что оппозиционерами была предоставлена статистика, доказывавшая, что рост животноводства за последние три года, который Никита Сергеевич ставил в заслугу передовым совхозам и агрофабрикам, на 97% происходил за счет успешного развития крестьянских подсобных хозяйств.

К весне 1957 года отношения между Хрущевым и Маленкова с сотоварищи предельно накалились. После выступления Никиты Сергеевича 22 мая в Ленинграде с призывом перегнать США по производству мяса недовольные партийцы решили воспользоваться моментом, сделав ставку на то, что призыв этот невыполним и антинаучен.

#comm#И в июне 1957 в Президиуме (ранее и позже Политбюро) ЦК КПСС был фактически организован заговор с целью смещения Хрущева с поста первого секретаря партии. #/comm#

По возвращении из Финляндии, его пригласили на заседание Президиума, который семью голосами против четырех потребовал его отставки. Но Хрущев созвал Пленум ЦК (в Москву спешно привезли партийных работников, входивших в состав ЦК, но не являвшихся членами его Президиума), который отменил решение Президиума и отправил в отставку "антипартийную группу" Молотова, Маленкова и Кагановича.

Интересно одно совпадение. Кроме прочих порочных деяний ("начетнический, безжизненный подход к марксизму-ленинизму", "проявление консерватизма"), оппозиционерам вменялось в вину, что они проявляли "барски пренебрежительное отношение к насущным жизненным интересам широких народных масс...". И тут же, через несколько недель, принимается решение по строительству жилья, знаменитых "хрущоб". Создавалось впечатление, что существование оппозиции тормозило преобразования Хрущева в жилищной сфере.

Самая длинная фамилия

После того, как участники "антипартийной группировки" расстались с высокими постами, Хрущев "заботливо" подыскал им новые должности. Молотов был назначен послом… в Монголию. Бывшему наркому иностранных дел СССР, который на встречах "Большой тройки" принимал участие в решении судеб многих европейских государств, было очень обидно присматривать за правильным поведением монгольских товарищей.

Надо отметить, что в момент поражения он, единственный среди своих сподвижников, воздержался от голосования и не "признал допущенных ошибок". По крайней мере, на это у Молотова хватило характера и принципиальности.

Лазаря Кагановича торжествующий победитель Хрущев отправил директорствовать (в некоторых источниках – управляющим или даже парторгом ЦК) в крупнейшем в стране горно-обогатительном комбинате города Асбест Свердловской области.

#comm#Любопытно, что в новом управляющем многие по-прежнему видели первого заместителя Председателя Совмина СССР, соратника Сталина, всемогущего, может быть, незаслуженно обиженного Хрущевым руководителя. #/comm#

К нему постоянно шли "ходоки" из городов, деревень, из других районов. С утра у его дома собиралась толпа - с жалобами и просьбами. В России уважают "опальное" начальство, не всегда задумываясь о том, что оно собою представляет.

Маленков с 1957 года работал директором Усть-Каменогорской ГЭС, а затем Экибастузской ТЭЦ. Для бывшего Председателя Совета Министров СССР - самая "подходящая" должность.

Что же касается Шепилова (после его отставки шутили: самая длинная фамилия - примкнувшийкнимшепилов), возглавлявшего в 1956-57 годах МИД СССР, то Дмитрия Тимофеевича трудоустроили в Киргизии, где он до середины 1959 года был директором, а затем замдиректора Института экономики АН Киргизской ССР.

Впрочем, Хрущев не успокоился и на этом, казалось бы, мягком наказании. В 1961 году все четыре фигуранта были исключены из партии. Бывших соратников Сталина отправили на пенсию, а Шепилову позволили работать археографом, затем старшим археографом Главного Архивного управления при Совмине СССР. Интересно, что он даже в 1991 году, когда стало "все можно", упорно отрицал свое участие в организованном "антихрущевском заговоре", признавая лишь свое недовольство вечными выходками Никиты Сергеевича: "Я ничего не слышал об антипартийной группе, просто все стали говорить, что дальше уже так нельзя, мы так пропадем. Наступило такое время, когда что-то нужно было делать. Страна, партия, торговля, экономика — всё рушится, всё куролесится, со всеми переругался, с Китаем порвал".

#comm#Существует версия о том, что Каганович звонил Хрущеву и униженно просил его не поступать с ним слишком жестоко.#/comm#

Он сослался на прежнюю дружбу с Хрущевым. Ведь именно Каганович способствовал быстрому выдвижению Хрущева в Московской партийной организации. Никита Сергеевич ответил Лазарю Моисеевичу, что никаких репрессий не будет, если члены антипартийной группы прекратят борьбу против линии партии и станут добросовестно работать на тех постах, которые им поручят теперь.

Кагановичу было чего опасаться. В прежние времена за "антипартийность" можно было поплатиться жизнью. Мнимых и подлинных участников "троцкистско-зиновьевского антипартийного блока" сам же Каганович ликвидировал с большим усердием.

Но времена были уже не те. Пожалуй, то, что проделал Никита Хрущев со своими поверженными политическими оппонентами, стало самым убедительным доказательством начала новой эпохи в СССР. С периодом террора было покончено.