Столетие
ПОИСК НА САЙТЕ
29 марта 2024

Брат против брата…

Как правнуки А.С. Пушкина в 1941-м оказались по разные стороны линии фронта
Лариса Черкашина
23.06.2019
Брат против брата…

Юный граф Георг-Михаэль-Александр фон Меренберг вряд ли читал русский «Огонёк» за 1914 год, где в разделе «Иллюстрированная хроника» появился портрет отца с броским заголовком: «Внук Пушкина против России». Далее шёл лаконичный текст: «Граф Георгий Николаевич Меренберг, родной внук нашего великого поэта, единственный сын дочери А.С. Пушкина Наталии Александровны и принца Николая Нассауского, служит ротмистром в одной из гвардейских кавалерийских частей германской армии».

Краткая предыстория. Граф Георг-Николай фон Меренберг появился на свет в Висбадене в семействе принца Николая-Вильгельма Нассауского и графини Наталии фон Меренберг, в девичестве Пушкиной. И приходился он внуком русскому гению Александру Пушкину и зятем российскому императору Александру II.

Итак, шёл 1914-й: Первая мировая собирала свои первые кровавые жертвы. Юному Георгу-Михаэлю, как и отцу, довелось принять боевое крещение на ратных полях Первой мировой, простиравшихся от России до Франции. Во Франции-то, воюя на Западном фронте, восемнадцатилетний наследник великих фамилий и попал в плен, но был освобожден и благополучно вернулся в родной Висбаден.

В отличие от отца, в словарном арсенале коего числилось два-три русских слова: «Благодарю» и «До свидания», граф Георг-Михаэль неплохо владел русским. И всё благодаря матери – княжне Ольге Юрьевской, появившейся на свет благодаря бурному роману Александра II и княжны Екатерины Долгоруковой. В будущем – его бабушки, также носившей титул, дарованный ей августейшим супругом, светлейшей княгини Юрьевской.

Итак, молодой аристократ (знать бы о том рейхсмаршалу Генриху Герингу, в чьём ведении были военно-воздушные силы рейха, что в жилах его офицера, статного красавца-арийца, бурлит «коктейль» из немецкой, славянской и африканской крови!) вступил на военную стезю. Отныне он служит в люфтваффе.

В тридцать Георг-Михаэль женился, его избранницей стала баронесса Паулетте фон Кёвер де Дьёрдьёш-Сент-Миклош. Пышную свадьбу сыграли в Будапеште, но всего через два года брак распался. Долгое время разведённый граф подбирал себе подходящую партию и, наконец, в июле 1940-го венчался с фрейлейн Элизабет-Анной Мюллер-Юри.

Любопытно, всем своим обликом граф фон Меренберг удивительно напоминал штандартенфюрера СС Штирлица из будущих «Семнадцати мгновений…», да и супруга красавца-аристократа обладала подходящей для приключенческого сериала фамилией!

А уже вовсю полыхала Вторая мировая… Но жизнь шла своим чередом: в положенный срок в семействе графа случилось прибавление: в мае 1941-го огласила мир о своем появлении малютка-дочь Клотильда. До начала Великой Отечественной, когда первые немецкие бомбы взорвали мирную тишину советской страны, оставалось чуть больше месяца…

И предрассветным утром 22 июня гауптман (капитан) Второго воздушного флота люфтваффе Георг фон Меренберг в который раз проверил предполетную готовность «мессершмитов», «юнкерсов» и «хейнкелей», несущих на стальных крыльях зловещие кресты… Нет, он, не сидел за штурвалом бомбардировщика, не смотрел в прицел, выискивая нужную цель, не нажимал на кнопку сброса… В его обязанности входила подготовка тех самых бомбардировщиков и штурмовиков к полётам, – капитан фон Меренберг ведал частями аэродромного обслуживания.

Но это его сослуживцы, немецкие асы, беспощадно бомбили города и дороги с бредущими по ним беженцами, это те самые авиационные бомбы, бережно погруженные под его надсмотром в отсеки, падали не на чужую для капитана фон Меренберга землю. На Россию, родину его великих предков... 

И какие слова мог он найти, чтобы оправдаться, глядя в глаза (пусть мысленно!) разгневанному венценосному деду или скорбящему смуглому прадеду?!

Да, конечно, капитан фон Меренберг выполнял свой офицерский долг, приказы ведь не обсуждают... Правда, к фюреру относился с лёгким скепсисом, и даже как-то не вскинул руку в нацистском приветствии, что не лучшим образом сказалось на его военной карьере. Но что за малость – бравада немецкого аристократа в сравнении с тысячами загубленных (и по его вине тоже) жизней! Не только солдат противника, но и женщин, детей, быть может, ровесников его маленькой Клотильды.

О чём думал тогда статный капитан люфтваффе уже не узнать. Мучили ли его раскаяние, сострадание, жалость?

В защиту капитана фон Меренберга некий журналист ставит одно его деяние, имевшее место в Белоруссии зимой 1941-1942 года: он спас от расстрела трёх молодых немецких лётчиков, вздумавших дерзко подшучивать над Гитлером и Муссолини. Заслуга сомнительная, – Георг-Михаэль фон Меренберг спас от расстрела тех, кто продолжил бомбить землю его русских предков.

Но и русская партизанская пуля настигла-таки бравого гауптмана. Полученная под Минском рана стала для фон Меренберга истинным спасением, – он был отослан из оккупированной, но непокоренной Белоруссии в Германию на лечение.

И вскоре, в 1944-м, получил новый приказ – строить военный аэродром на греческом острове Паросе, откуда немцы потеснили союзников-итальянцев.

Парос – один из легендарных островов Греции, родина древнегреческих скульпторов, философов, поэтов, ораторов: Агоракрита, Архилоха, Эвена Паросского. «Прародина» Венеры Медицейской и Ники Самофракийской, – эти античные шедевры, как и многие прекрасные статуи героев и богов Эллады, изваяны из идеальной белизны и твёрдости паросского мрамора.

Но вряд ли высшее немецкое командование интересовала история сказочного по красоте греческого острова, «всплывшего» в самом центре Эгейского моря. Нет, он, говоря современным языком, виделся фюреру непотопляемым авианосцем, «бросившим якорь» на перепутье морских дорог.

Но и англичане не дремали, разгадав стратегические замыслы немцев. В ночь на 15 мая 1944 года у берегов Пароса неслышно всплыла британская субмарина под командованием капитана-датчанина Андерса Лассена. Из её стального чрева на остров, близ селения Трипити, высадился английский десант. Его цель – сорвать строительство военного аэродрома, совершать диверсии против немцев, привлекая на свою сторону греческих партизан.

Был смертельно ранен начальник строительства аэродрома, убиты два немецких радиста. Перерезаны телефонные провода, нарушена радиосвязь на острове. Роль военного коменданта Пароса принял Георг-Михаэль фон Меренберг, к тому времени уже майор.

Немцам удалось схватить двадцатитрёхлетнего партизана Николаса Стелласа, – его зверски пытали, но молодой грек не выдал товарищей. В назидание остальным островитянам молодого патриота повесили… За пролитую кровь немецких офицера и солдат гитлеровцы схватили 125 мирных паросцев и приговорили их к расстрелу.

И вот здесь-то произошло удивительное, почти сверхъестественное событие! Но обо всём по порядку.

На острове Парос находился мужской монастырь Логовардас, во имя Живоносного источника Пресвятой Богородицы. Его настоятель, архимандрит Филофей (Зервакос), предпринимал все усилия, чтобы спасти невинных. Разработан был психологический ход: под неким благовидным предлогом пригласить коменданта и его свиту в гости в монастырь. Ни о каких переговорах не могло быть и речи, – немецкий комендант Георг-Михаэль фон Меренберг сам был бог и царь на острове! Но от дружеского приглашения в монастырь майор не отказался и в воскресный день 23 июля 1944 года пожаловал в обитель вместе с подчинёнными ему офицерами.

Вначале гостям устроили небольшую экскурсию, показав им библиотеку, иконописную галерею и переплетную мастерскую. Затем пригласили в трапезную.

Монашеская братия расстаралась на славу, – трапеза была обильной и изысканной: столы, уставленные кувшинами с красным монастырским вином, ломились от всевозможных сыров, блюд с оливками, инжиром и виноградом. А украшением стола, в нарушение монастырских правил, стал жареный на углях ягненок.

Тронутый столь щедрым и тёплым приемом, комендант фон Меренберг пообещал помощь обители, более того, в порыве благодарности дал слово, что готов выполнить любую просьбу настоятеля. Архимандрит Филофей смиренно попросил об одном – даровать жизнь ста двадцати пяти обреченным. Майор фон Меренберг сухо напомнил настоятелю о своём воинском долге: если он не исполнит данный ему свыше приказ, его самого расстреляют. Архимандрит скорбно склонил голову. И в это мгновение взгляд коменданта упал на живописную картину, висевшую в трапезной. Он всё более внимательно всматривался в неё, и вдруг воскликнул: «Да это же Ялта!»

Оказалось, с этим крымским городом Георга-Михаэля фон Меренберга связывали самые трогательные воспоминания, – сюда, на виллу бабушки княгини Екатерины Юрьевской, возведенную по приказу деда Александра II близ Ливадийского дворца, он часто приезжал в детстве с матерью. Любил плавать в черноморских волнах, нежиться на горячей гальке, наслаждаясь весёлой и беспечной жизнью.

Много позже архимандрит Филофей вспоминал: «Атмосфера вокруг нас была наполнена миром и доброжелательностью. Я чувствовал, что мы вступили в царство чудес».

Глядя на потеплевшие глаза всесильного коменданта, настоятель дерзнул ещё раз повторить свою просьбу. Комендант молчал. И тогда архимандрит решительно попросил: «Пусть и меня включат в число осуждённых на смерть!»

«Поступим иначе, – кивнул головой фон Меренберг, – я дарю жизнь и свободу заложникам с тем лишь условием, что вы дадите мне слово – они никогда не будут нападать на немецких солдат!»

Так неожиданно счастливо для ста двадцати пяти обречённых завершился тот визит немецкого коменданта в монастырь. Вот поступок достойный внука русского царя и правнука великого поэта!

…Граф Георг-Михаэль фон Меренберг мирно почил в январе 1965 года, прожив ещё двадцать мирных послевоенных лет, и похоронен в Висбадене. Там, где спят вечным сном его титулованные предки: великий герцог Вильгельм Нассауский и герцогиня Паулина (прадедушка и прабабушка со стороны отца); бабушка – графиня Наталия фон Меренберг, урожденная Пушкина, и дед принц Николай Нассауский, крестник русского царя Николая I; отец – граф Георг-Николай фон Меренберг, чуть было не ставший великим герцогом Люксембургским. Их имена сияют золотом на мраморной доске, впаянной в нишу герцогской ротонды-усыпальницы, что на старом кладбище Альтенфридхоф, а ныне – городском парке…

Последним удостоенным чести быть захороненным в фамильном мавзолее стал его отец, переживший ужасы Второй мировой в родном Висбадене (ковровые бомбардировки американской авиации сравняли его особняк на Паулиненштрассе с землей) и умерший в послевоенном 1948-м.

Как любит история чертить свои замысловатые круги! Чудесным образом монахи греческой обители разыскали в Германии Клотильду фон Ринтелен, урожденную графиню Меренберг, дочь военного коменданта Пароса, за кого святые отшельники и по сей день возносят молитвы Господу.

И вот в мае 2010-го Клотильда фон Ринтелен, врач-психотерапевт, отправилась из Висбадена на далёкий греческий остров. Она и сама была безмерно удивлена неизвестными обстоятельствами, связанными с жизнью отца, неожиданно открывшимися ей. Знала лишь, что отец в годы Второй мировой служил на греческом Паросе, а так как он не имел привычки вспоминать о бесславной войне, то и его военная служба оставалась семейной тайной за семью печатями. Подобно и остальным главам немецких семейств, счастливо вернувшихся домой, майор фон Меренберг хранил молчание о былых «подвигах».

Волнение Клотильды фон Ринтелен понять можно, – она боялась узнать о бедах, какие её отец мог принести жителям Пароса! Тем большей была радость, когда монахи, радушно встретившие её, рассказали о тревожном июльском дне 1944-го и смелом решении майора фон Меренберга.

Дочь бывшего немецкого коменданта Пароса возложила букет из лилий и роз к мемориалу молодого патриота Николаса Стелласа, замученного её соотечественниками, – его память празднуют ежегодно в последнее майское воскресенье. И пообещала, что обязательно приедет на торжество 23 июля, знаменательное в многовековой истории Пароса, – именно в этот день архимандрит Филофей был причислен к лику святых Греческой православной церкви. Насельники монастыря веруют, что в то далёкое воскресенье явила свою высшую милость Пресвятая Богородица, – к Ней, Заступнице рода человеческого, обращены были тогда горячие молитвы настоятеля. Кончина старца Филофея, как и его земная жизнь, была блаженной и святой, о том 8 мая 1980 года (в канун дня Победы!) писали многие греческие газеты.

Но вот ещё одно необычное обстоятельство, вряд ли известное монахам славной обители и Клотильде фон Ринтелен, ныне президенту Немецкого Пушкинского общества. День 23 июля (по ст. стилю – 10 июля) был самым почитаемым в семье Пушкиных.

В этот июльский день Александр Сергеевич заказывал благодарственный молебен и сам горячо молился перед фамильной реликвией – святой ладанкой с частицей Ризы Господней. История ладанки требует своего особого рассказа, но дарована она была царём Михаилом Фёдоровичем, первым из династии Романовых, одному из предков поэта, боярину Пушкину, в награду за верность и труды на благо Отечества. А саму серебряную ладанку на цепочке всегда носил на груди русский гений, объявленный в советские времена чуть ли не революционером и безбожником!

Известно, что Александр Пушкин завещал детям и всем далёким потомкам не забывать этот святой июльский день, горячо молиться Всевышнему и не прерывать семейной традиции. Что, к слову сказать, наследниками поэта всегда исполнялось неукоснительно, и в тот памятный июльский день военного 1944-го тоже! В то время древняя ладанка принадлежала глубоко верующей Анне Александровне Пушкиной, внучке поэта, жившей в московском доме на Арбате, и свято чтившей заветы великого деда.

Но эта удивительная история была бы не полной без рассказа о другом правнуке русского гения, лейтенанте Григории Григорьевиче Пушкине.

Знать бы майору фон Меренбергу, что воевал он не против безликих советских солдат, а против своих братьев в самом что ни на есть прямом смысле.

На фронтах Великой Отечественной фашистской орде противостояли потомки поэта, его правнуки и праправнуки: Григорий, Борис, Сергей Пушкины, Александр и Олег Кологривовы, Евгений Клименко, Александр Данилевский… Поистине, по слову Пушкина и сбылось:

Страшись, о рать иноплеменных!

России двинулись сыны…

В самом начале войны Григорий Пушкин, сотрудник МУРа, добровольно ушел в партизанский отряд, действовавший под Москвой, в районах Наро-Фоминска и Волоколамска.

Сохранилась его коротенькая записка, отправленная матери Юлии Николаевне в первый месяц Великой Отечественной: «Дорогая мама! Родина в опасности, и я буду защищать её, как мой отец (Григорий Александрович Пушкин, внук поэта, полковник царской армии, участник Первой мировой. – Л.Ч.), не жалея жизни».

После ранения под Волоколамском воевал на Западном фронте, затем на 2-м Украинском. Сражался на Курской дуге. Освобождал Харьков, Сумы, Николаев, Керчь. Форсировал Днепр. Чудом избежал гибели под Корсунь-Шевченковским. Командир дивизиона, случайно узнав, что у него служит правнук великого поэта, буквально накануне операции отправил Григория Пушкина в офицерскую школу.

На лейтенантском кителе вернувшегося с войны Григория Пушкина победно блестели ордена Отечественной войны I и II степени, Красной Звезды, боевые медали…

Итак, правнук против правнука! Григорию Пушкину не пришлось встретиться с троюродным братом майором Георгом-Михаэлем фон Меренбергом. А жаль… Братья были бы поражены фамильным сходством, доставшимся им от русского гения, – оба они получили в наследство знаменитый пушкинский профиль!

А вот с дочерью своего кузена и былого противника Клотильдой фон Ринтелен Григорию Григорьевичу довелось познакомиться. И случилось то в октябре 1993-го, тогда правнука поэта пригласили в немецкий Геттинген, на международный культурологический форум, где его выступление было встречено шквалом оваций. «Живой Пушкин, живой Пушкин!» – гудела чопорная университетская аудитория.

«Живой Пушкин», удивительно похожий на своего великого прадеда, побывал и в Висбадене, в гостях у Клотильды Георгиевны, как на русский манер, любил называть её Григорий Григорьевич. О том давнем визите он, всегда внешне невозмутимый, вспоминал почему-то с особой теплотой…

Вот так пути майора Люфтваффе и лейтенанта Красной армии незримо скрестились в старинном городе немецкой земли Гессен. Круг таинственным образом сомкнулся!

Специально ля «Столетия»


Эксклюзив
28.03.2024
Владимир Малышев
Книга митрополита Тихона (Шевкунова) о российской катастрофе февраля 1917 года
Фоторепортаж
26.03.2024
Подготовила Мария Максимова
В Доме Российского исторического общества проходит выставка, посвященная истории ордена Святого Георгия


* Экстремистские и террористические организации, запрещенные в Российской Федерации: американская компания Meta и принадлежащие ей соцсети Instagram и Facebook, «Правый сектор», «Украинская повстанческая армия» (УПА), «Исламское государство» (ИГ, ИГИЛ), «Джабхат Фатх аш-Шам» (бывшая «Джабхат ан-Нусра», «Джебхат ан-Нусра»), Национал-Большевистская партия (НБП), «Аль-Каида», «УНА-УНСО», «ОУН», С14 (Сич, укр. Січ), «Талибан», «Меджлис крымско-татарского народа», «Свидетели Иеговы», «Мизантропик Дивижн», «Братство» Корчинского, «Артподготовка», «Тризуб им. Степана Бандеры», нацбатальон «Азов», «НСО», «Славянский союз», «Формат-18», «Хизб ут-Тахрир», «Фонд борьбы с коррупцией» (ФБК) – организация-иноагент, признанная экстремистской, запрещена в РФ и ликвидирована по решению суда; её основатель Алексей Навальный включён в перечень террористов и экстремистов и др..

*Организации и граждане, признанные Минюстом РФ иноагентами: Международное историко-просветительское, благотворительное и правозащитное общество «Мемориал», Аналитический центр Юрия Левады, фонд «В защиту прав заключённых», «Институт глобализации и социальных движений», «Благотворительный фонд охраны здоровья и защиты прав граждан», «Центр независимых социологических исследований», Голос Америки, Радио Свободная Европа/Радио Свобода, телеканал «Настоящее время», Кавказ.Реалии, Крым.Реалии, Сибирь.Реалии, правозащитник Лев Пономарёв, журналисты Людмила Савицкая и Сергей Маркелов, главред газеты «Псковская губерния» Денис Камалягин, художница-акционистка и фемактивистка Дарья Апахончич и др..