Столетие
ПОИСК НА САЙТЕ
29 марта 2024
«Вокруг Российской Федерации сужается кольцо…»

«Вокруг Российской Федерации сужается кольцо…»

Американские биолаборатории: тайное и явное
Александр Каюмов
10.07.2020
«Вокруг Российской Федерации сужается кольцо…»

«Биологические лаборатории США: угрозы для мирового сообщества». Такую тему обсуждали эксперты из десятка стран на онлайн-конференции, которую провели «Общественная служба новостей» и информационное агентство «Ридус».

О проблеме американских биолабораторий сейчас много говорится. Кажется, общественная дискуссия уже прошла ту стадию, когда эксперты убеждали друг друга, что опасные эксперименты Пентагона и разработки биологического оружия — не выдумка, а суровая реальность. Сегодня уже обсуждаются консолидированные подходы: что можно противопоставить этой напасти? В каких организациях поднимать вопрос о контроле за деятельностью американских биолабораторий, расплодившихся в 25 странах? Совбез ООН? ОБСЕ? ОДКБ?

Глава Евразийского аналитического клуба Никита Мендкович обстоятельно рассказал о деятельности биолабораторий США в Казахстане и Узбекистане. «Подчеркну, мне никто не приносил никаких секретных документов, — говорит эксперт. — Это исследования по открытым источникам. То есть я изучаю опубликованную бюджетную отчетность США, конкретно департамента обороны США и Агентства сокращения угроз, которое занимается оружием массового уничтожения. И собственно говоря, занимался мониторингом публикаций в сфере биологии в различных западных изданиях».

Биолаборатории в Казахстане и Узбекистане входят в число структур, работающих напрямую с Центральным командованием ВС США (Флорида). На их деятельность Пентагон выделил соответственно 400 млн долларов (Казахстан) и 165 млн долларов (Узбекистан). Работы, ведущиеся американскими военными в биолабораториях Узбекистана, с 2007 года строго засекречены.

Глава Евразийского аналитического клуба указывает болевые точки, возникшие в этих постсоветских государствах после того, как они согласились участвовать в биологических проектах Пентагона. Это контролируемые вспышки инфекционных заболеваний в Казахстане и Узбекистане, «завоз» заболеваний, нехарактерных для региона.

Никита Мендкович приводит в подтверждение следующие доводы: «Я смог выделить минимум два случая, когда биолаборатория получала заказ США и средства на проведение исследования бруцеллеза (в первом случае) и Конго-крымской лихорадки и ее распространения живыми существами (во втором случае). И буквально через полтора-два года после выделения денег — в регионе происходила вспышка. Соответственно, по бруцеллезу это был Южный Казахстан и Узбекистан после выделения двух грантов на две лаборатории. Причем распространялся он именно клещами, которых предполагалось изучать. В 2013—2014 годах это Конго-крымская лихорадка. Причем вспышка охватила Казахстан, где был выделен грант на исследование, и выплеснулась в Тбилиси. Любопытное совпадение: в статье 2019 года (среди соавторов которой — лейтенант-капитан ВМФ США Аллен Ричардс, курировавший эти исследования) сообщается, что данный конкретный грант по KZ-29 вскрыл, что делиться образцами материалов с коллегами бывает сложно и опасно... В общем-то очевидно, что штамм, судя по всему, перевозили в Центр Лугара в Тбилиси, но у кого-то были кривые руки. Из-за этого вспышка произошла и в Казахстане, и в Тбилиси».

Эксперт также напомнил историю с «завозом» коронавируса в Казахстан. Н. Мендкович подчеркивает, что не является сторонником теории заговора. Но при этом указывает на ряд фактов и совпадений. В 2017 году в рамках проекта KZ-33, которым руководил профессор Гэвин Смит, в Южном Казахстане была найдена ранее неизвестная форма коронавируса, передающегося летучими мышами (это гибридная форма, но не та, которая сейчас образовала пандемию). К тому времени в Казахстане это заболевание не фиксировалось. Группа профессора Гэвина Смита, проводившая исследования по проекту KZ-33, ранее изучала коронавирусы летучих мышей в Сингапуре рядом с базой ВМФ США. А с 2015 года в американском университете Чапелл-Хилл (Калифорния) велись работы по созданию модифицированного коронавируса, более опасного для человека, чем природный.

Далее эксперт акцентировал внимание на главной угрозе, исходящей от американских биолабораторий, появившихся не территории бывших советских республик. Это разработка биологического оружия в интересах НАТО и в нарушение международных соглашений.

Н. Мендкович оперирует такими фактами: «Первое: публикация в журнале “Science”. На основе открытых материалов группа европейских биологов из Германии и Франции констатирует, что ряд генетических исследований Департамента обороны США могут быть направлены только на создание биологического оружия.

Второе: последние 19 лет США блокирует принятие на уровне ООН протокола о контроле военно-биологических объектов (к Конвенции о запрете разработки, производства и накопления запасов бактериологического оружия). Именно поэтому в американские биолаборатории на территории СНГ не может попасть инспекция ни из Китая, ни из России, ни из какой-либо другой страны.

Это многократно обсуждалось, но каждый раз всё упирается: либо никого не пускают, либо пускают только журналистов и только в очень узкую часть помещений конкретной лаборатории, не допуская до секторов, где работают американцы. Скандальный случай был вскоре после смены Саакашвили, когда в биолабораторию под Тбилиси пустили группу российских журналистов. Один из них хорошо видел и знал, что такое институт в Форт Детрике в США. Он заметил на оборудовании несоответствующие наклейки, стал задавать вопросы, после чего экскурсия была прервана. После этого во многих странах вообще никого не пускают».

Глава Евразийского аналитического клуба отмечает общую проблему для тех стран, где созданы американские биолаборатории: захват военными специалистами США контроля над НИИ с последующим использованием этих объектов для влияния на местную политику. Так, в Казахстане Национальный центр особо опасных инфекций финансируется американцами больше, чем из бюджета собственной страны. Директор НЦООИ Токтасын Ерубаев в недавнем интервью рассказал, что люди коммандера Даниэля Сингера участвуют в инспектировании лечебных учреждений республики, пишут аналитику в Минздрав.

«Риски связанные с пребыванием американцев на территории этих учреждений: они их просто прибирают к рукам, — отмечает Н. Мендкович. — Установлен тотальный контроль даже над мелкими мероприятиями. Например, в одной из своих публикаций я привожу сообщение в Facebook посольства Казахстана. Оно радостно отчитывается, что совместно с ЦКЗ США контролировало сезонный сбор клещей. Это ерунда, которую аспирантам поручают обычно. Но, тем не менее, американцы ее контролируют...

Масса сотрудников биологических центров Казахстана работали на подрядчиков Министерства обороны США, проходили практику на базах ВМФ США и до сих пор поддерживают очень тесные контакты с ними.

Журналисты в свое время изучали Facebook того же господина Ерубаева — у него такой круг знакомств, как будто он заканчивал академию в Вест-Пойнте: через одного — американские офицеры. При том, что он по своей должности имеет доступ в гостайне. Я не знаю, куда смотрят казахстанские власти».

Участникам онлайн-конференции эксперт продемонстрировал на слайде вырезку из американского военного журнала, где запечатлена группа биологов из Алматы на практике на базе ВМФ США в Сильвер Спринг (2012). Рядом с американскими военными сфотографированы молодые люди из Казахстана: некоторые из них сегодня, спустя восемь лет, занимают руководящие посты в различных биологических учреждениях Казахстана. «Так что если сейчас даже будут выведены оттуда американские военные, то сохранятся каналы для работы уже неофициальной, полулегальной», — уверен Н. Мендкович.

Микробиолог, кандидат биологических наук, полковник медицинской службы Михаил Супотницкий отмечает парадоксальную особенность работы американских биолабораторий. При огромных суммах денег, выделяемых США на масштабную деятельность этих объектов, — несоизмеримо малое количество научных публикаций, связанных с использованием этих средств.

«Меня беспокоят в этой всей деятельности такие аспекты, — говорит М. Супотницкий. — Пусть мы не знаем результата их секретных программ. Но как у них соблюдается специальная техника безопасности? Как у них происходит в этих лабораториях работа с опасным материалом, фильтрация воздуха? Куда сливаются стоки? Почему вспышки опасных инфекций распространяются вокруг этих лабораторий? Эта специальная техника безопасности — очень дорогостоящее мероприятие. Поэтому проще всего проводить такие исследования в колониальных странах, в которые фактически превращены республики бывшего СССР. И наши соседи охотно на это пошли.

Получается, кроме Белоруссии, все остальные бывшие союзные республики потихоньку позволяют вести враждебную деятельность, связанную с разработкой, созданием оружия массового поражения непосредственно у российских границ.

И это происходит явно с нарушением Конвенции 1972 года, запрещающей разработку, накопление, сохранение и применение биологического оружия. Здесь я вижу недоработку нашей отечественной дипломатии, особенно если сравнить с дипломатией США в отношении того же Ирака. У нас фактически не используется статья 6 Конвенции о запрещении биологического оружия».

Эксперт считает, что сегодня уже недостаточно просто обсуждать проблему американских лабораторий, расплодившихся вокруг России, и убеждать кого бы то ни было, что они существуют и представляют угрозу в том числе тем странам, на территории которых расположены. Необходимо через механизм Совета Безопасности ООН, апеллируя к статье 6 Конвенции о запрещении биологического оружия, поднять вопрос об обязательных проверках этих лабораторий.

М. Супотницкий напомнил, что в 2001 году была закончена работа над очень важным документом, который специалисты называют Протоколом. Этот документ как раз и определял возможности контроля над объектами, в отношении которых есть подозрение, что они занимаются разработкой биологического оружия.

«Этот документ был полностью подготовлен на протяжении лет десяти работы экспертов в Женеве, — объясняет эксперт. — В нем предусматривалась по настоянию российской делегации возможность контроля объектов, находящихся за рубежом. И когда пришло время подписывать, американский представитель снял наушники и просто вышел из помещения. Американцы отказались подписать Протокол. Если б этот документ тогда был принят и дополнил Конвенцию по запрещению биологического оружия, то никаких бы проблем с проверкой этих лабораторий не возникало ни в Грузии, ни в Казахстане…Подобным образом сейчас действует Конвенция по запрещению химического оружия. Но для того чтобы размещать эти биолаборатории вокруг России, вокруг других стран, американцы заранее побеспокоились, чтобы не было какого-то правового механизма проверки этих объектов».

Сегодня у России остается единственный механизм контроля — выход на эти лаборатории через Совет Безопасности ООН. По мнению эксперта, нужно уже начинать реальные действия в рамках Устава ООН, Конвенции о запрещении биологического оружия.

М. Супотницкий обращает внимание на такой факт. Сразу после того, как американцы отказались подписывать протокол, в сентябре произошел террористический акт в США. «Тогда для рассылки в конвертах использовался не белый порошок, как привыкли говорить, а самая настоящая рецептура для снаряжения кассетных боеприпасов, — рассказывает эксперт. — И вот она в США была в это время. И после того, как это выяснилось в конце 2001 года, вся информация об этом террористическом акте сразу исчезла. И наступило молчание о том, что там было, как оно было… Таким образом, все концы оказались спрятаны в воду. А в итоге мы увидели вокруг России огромное количество биолабораторий».

Зачем США потратили 150 млн долларов на биолабораторию в Грузии? С этим вопросом обратился модератор онлайн-конференции к Шота Апхаидзе, директору Центра исламских исследований Кавказа (Грузия).

«Наш Центр с 2013 года занимался вопросами безопасности, мы исследовали фундаментально на научном уровне существование данной биологической лаборатории на территории Грузии, — отвечает Ш. Апхаидзе. — И пришли к выводу, что это часть американской военной инфраструктуры на территории Грузии. Эту лабораторию начали создавать еще в 2002 году, когда оформили Соглашение о снижении риска министерство обороны Грузии и министерство обороны США. Потом уже в 2004 году приезжает сенатор Лугар, начинается конкретное осуществление проекта. И занимается этим Агентство по снижению рисков. Что самое странное: под видом медицинского объекта, под видом биологической лаборатории медицинского назначения процесс строительства проводило министерство обороны США. Местных рабочих, грузинских инженеров, специалистов не допускали во время строительства данного объекта. В 2009 году объект открылся и принимал участие в различных экспериментах, которые проводились на территории Грузии».

Ситуация несколько изменилась в 2012 году, когда к власти пришла «Грузинская мечта». По требованию новых властей, допустили грузинских специалистов. Часть лаборатории, 70 процентов, передали департаменту здравоохранения Грузии. Но 30 процентов все равно оставались засекречены.

«Важно отметить: есть три уровня безопасности в тайных лабораториях по всему миру, — продолжает Шота Апхаидзе. — У Центра Ричарда Лугара это первый уровень секретности. Там проводятся закрытые исследования. И это еще раз подтверждает, что Центр Ричарда Лугара — военный объект. Никакого медицинского объекта там не существует на самом деле. Американцы основную часть своей работы там провели до 2013 года. А потом, когда 70 процентов лаборатории передали грузинской стороне, они уже основную работу там закончили — по выработке штаммов, вирусов и т. д. Безусловно, американцы ведут гибридную войну.

Вокруг Российской Федерации сужается кольцо. Американской военной инфраструктуре невыгодно вести прямую крупномасштабную войну с Россией. Они выбрали путь гибридной войны с использованием климатического, биологического, бактериологического и этнического оружия.

И есть подозрение, что в Центре Ричарда Лугара проводились эксперименты и разработка этнического оружия: какой этнос, какая группа субэтносов и т.д., каким путем и каким вирусом может быть уничтожена».

Эксперт не сомневается в том, что штамм вируса H1N1 (свиного гриппа) был разработан на территории Грузии. В 2014 году, когда вспыхнула масштабная пандемия на территории Грузии, около 700 человек погибли в течение полутора лет от этого вируса.

«Очень важно, чтобы снизить региональную угрозу, поставить вопрос о правовом статусе Центра Ричарда Лугара, — считает Шота Апхаидзе. — Надо определиться: если это военный секретный объект и там что-то разрабатывается, тогда нарушается международная конвенция. И тогда, согласно международному праву, Конституции Грузии, данный объект должен быть закрыт. Или же надо провести полномасштабное инспектирование данного объекта, допустить туда специалистов…»

Алексей Журавко, бывший депутат Верховной рады Украины, ныне политэмигрант, не раз поднимал проблему американских биолабораторий. Стараниями украинских властей они превратились в экстерриториальные объекты, их сотрудники наделены дипломатическим иммунитетом.

На онлайн-конференции А. Журавко затронул проблему усиления американского присутствия на Украине. Эту тему украинский оппозиционный политик продолжил в комментарии корреспонденту «Столетия»:

«Сначала американцы вошли со своим проектом по созданию биолабораторий. В последние годы они пошли еще дальше, начав строительство военно-морской базы в Очакове. Здесь напрашивается аналогия со строительством биолабораторий. Сначала США модернизируют или строят объект, а потом становятся его хозяевами. А власть забывает о Конституции, которая не предусматривает таких экстерриториальных военных объектов на территории Украины.

Страна охвачена сетью биолабораторий, а население превращают в подопытных кроликов. Украинские оппозиционные политики в этом году бьют тревогу по поводу американских лабораторий, но этого недостаточно.

Президент Зеленский, правительство игнорируют все эти депутатские запросы. С такими вялыми подходами оппозиция ничего не добьется. Нужна активная оппозиционная стратегия, соразмерная той опасности, которую несут эти биологические объекты. На местных выборах настоящие оппозиционеры должны требовать закрытия американских биолабораторий в Херсоне, Одессе, Харьковской области и т. д.

У нас полтора десятка биолабораторий. Это больше половины регионов страны. Если оппозиция не будет выступать с этими требованиями, то зачем ей идти на местные выборы?».


Специально для «Столетия»


Материалы по теме:

Эксклюзив
28.03.2024
Владимир Малышев
Книга митрополита Тихона (Шевкунова) о российской катастрофе февраля 1917 года
Фоторепортаж
26.03.2024
Подготовила Мария Максимова
В Доме Российского исторического общества проходит выставка, посвященная истории ордена Святого Георгия


* Экстремистские и террористические организации, запрещенные в Российской Федерации: американская компания Meta и принадлежащие ей соцсети Instagram и Facebook, «Правый сектор», «Украинская повстанческая армия» (УПА), «Исламское государство» (ИГ, ИГИЛ), «Джабхат Фатх аш-Шам» (бывшая «Джабхат ан-Нусра», «Джебхат ан-Нусра»), Национал-Большевистская партия (НБП), «Аль-Каида», «УНА-УНСО», «ОУН», С14 (Сич, укр. Січ), «Талибан», «Меджлис крымско-татарского народа», «Свидетели Иеговы», «Мизантропик Дивижн», «Братство» Корчинского, «Артподготовка», «Тризуб им. Степана Бандеры», нацбатальон «Азов», «НСО», «Славянский союз», «Формат-18», «Хизб ут-Тахрир», «Фонд борьбы с коррупцией» (ФБК) – организация-иноагент, признанная экстремистской, запрещена в РФ и ликвидирована по решению суда; её основатель Алексей Навальный включён в перечень террористов и экстремистов и др..

*Организации и граждане, признанные Минюстом РФ иноагентами: Международное историко-просветительское, благотворительное и правозащитное общество «Мемориал», Аналитический центр Юрия Левады, фонд «В защиту прав заключённых», «Институт глобализации и социальных движений», «Благотворительный фонд охраны здоровья и защиты прав граждан», «Центр независимых социологических исследований», Голос Америки, Радио Свободная Европа/Радио Свобода, телеканал «Настоящее время», Кавказ.Реалии, Крым.Реалии, Сибирь.Реалии, правозащитник Лев Пономарёв, журналисты Людмила Савицкая и Сергей Маркелов, главред газеты «Псковская губерния» Денис Камалягин, художница-акционистка и фемактивистка Дарья Апахончич и др..