Тегеранская интрига

Президент страны Ахмадинежад будет баллотироваться и на предстоящих 12 июня очередных президентских выборах. После всех процедур, последняя из которых завершилась 20 мая, к выборам были допущены только 4 кандидата: действующий президент, бывший премьер-министр Мирхоссейн Мусави, бывший спикер парламента Ирана Мехди Карруби и бывший командующий Революционной гвардией Мохсен Резаи. Ни один из них не является «темной лошадкой» и в этом смысле для американцев нет никаких шансов получить в Иране президента, лояльного к Белому дому. Это невозможно, даже исходя из формально-правовых ограничений, которые накладывает на кандидатов конституция Ирана. Статья 115 конституции гласит: «Президент должен выбираться из религиозно-политических деятелей, отвечающих следующим требованиям: иранское происхождение, гражданство Ирана, распорядительность и организационные способности, достойная биография и набожность, религиозность, вера в основы Исламской Республики и принадлежность к официальной религии страны».

37 лет назад – в 1972 году в Иране, которым тогда правил шах Мохаммед Реза Пехлеви, с большой помпой отпраздновали 2500-летие национальной государственности. По улицам Тегерана прошествовал костюмированный парад, включавший в себя знаменитую гвардию Ахеменидов – отряд «бессмертных». Это был недвусмысленный намек. Шах стремился показать всему миру, что его страна претендует на статус новой региональной державы, каковой не раз Персия действительно являлась в своей многотысячелетней истории. Однако в реальности, несмотря на все положительные перемены, связанные с начатой в начале 60-ых годов ХХ века серией реформ, названных «белой революцией», Иран при шахе был фактически несамостоятельной величиной в региональной и мировой политике. Реально Иран входил в сферу патронажа Соединенных Штатов, среди прочего состоя в созданном по инициативе Вашингтона и Лондона еще в 1955 году региональном военно-политическом блоке СЕНТО. 

Но все изменилось с победой в феврале 1979 года исламской революции. Духовный лидер иранской оппозиции имам Рухолла Мусави Хомейни неожиданно для американцев достаточно легко на волне массового народного протеста сумел свергнуть шахский режим. Иранская революция, направленная помимо прочего и против американского гегемонизма, привела к тому, что Белый дом потерял не просто своего важного союзника в регионе. Вашингтон получил в лице нового исламского режима в Тегеране наиболее упорного, сильного и идеологически мотивированного противника. Не шах, а именно Хомейни резко повысил вес и значимость Ирана в регионе, превратив его в одного из лидеров этой части Азии.  

Конечно, в этом была заслуга не только незаурядного таланта аятоллы, но и тех природных ресурсов, которыми располагал Иран. И это также весьма болезненно переживается Соединенными Штатами.

Одно дело, когда открытый вызов американцам бросает бедная Куба, и совершенно иное, когда такой вызов исходит от богатого углеводородами Ирана.

Иран по запасам нефти занимает четвертое место в мире (после Саудовской Аравии, США и России). Считается, что иранские недра содержат более 11 процентов мировых нефтяных запасов (более 21 миллиарда тонн). Ежегодная добыча нефти в Иране - члене ОПЕК и соответственно подчиненная квотам этой организации составляет 180-190 миллионов тонн. Из них большая часть направляется на экспорт (125 миллионов тонн). Причем иранская нефть, в отличие от добываемой в Казахстане или Татарстане, гораздо более качественная, поскольку содержит значительно меньше серных примесей. Да и по фактору своей конкурентности она также отличается в лучшую сторону, так как себестоимость ее добычи составляет всего около 2 долларов за баррель. По запасам же природного газа Иран вообще занимает второе место в мире после России, обладая примерно 18% от всех мировых запасов «голубого топлива».  

Природные богатства Ирана сочетаются с выгодным географическим положением страны: Тегеран способен держать руку на пульсе весьма важных транспортных маршрутов, проходящих через Персидский и Оманский заливы. В условиях, когда американцы грубо попрали независимость Ирака и Афганистана, а в других странах региона добились насаждения своих военных баз, Иран в мусульманском мире приобрел образ последовательного защитника истинных исламских ценностей. И это несмотря на то, что иранцы по своему вероисповеданию являются шиитами, то есть не самой многочисленной ветвью ислама.  

Естественно, что американцы объективно заинтересованы в любых переменах в политике руководства Ирана, которые позволили бы уменьшить ее антиамериканскую основу. Но возможностей воздействовать в нужном направлении на Тегеран у Вашингтона маловато. Условий для приведения к власти своего марионетки путем ли военного переворота, способом ли «цветных революций», либо как-то иначе нет никаких. Прозападная иранская оппозиция находится в эмиграции и не имеет реальных шансов в обозримом будущем вернуться в страну. В среде же собственно иранских политиков проамерикански настроенной креатуры нет.

При этом Иран – отнюдь не тоталитарный монолит. Внутренняя политическая борьба здесь не загнана в подполье, а выборы и парламента, и президента проходят в настоящей конкурентной борьбе.

Причем после исламской революции в первые полтора десятка лет президентом Ирана становились кандидаты, набиравшие уже в первом туре абсолютное число голосов в свою пользу. В январе 1980 года Абу аль-Хасан Банисадр собрал 77,91% голосов, но спустя год с небольшим он был снят со своей должности решением парламента. В июле 1981 года Шахид Мохаммад Али Раджаи был избран президентом, получив 91,01 процент голосов. Второму иранскому президенту тоже не повезло: он был убит вскоре после вступления в должность. Али Хаменеи в октябре 1981 года первый раз победил на выборах с результатом 97,07 процентов голосов, а на второй срок (статья 114 иранской конституции 1979 года регламентирует четырехлетний срок президентства при ограничении его двумя сроками подряд) он остался, получив в августе 1985 года 87,86 процентов голосов. Уйдя с поста президента, Али Хаменеи в связи с кончиной Хомейни стал Лидером (Рахбаром) Ирана, то есть занял высший конституционный пост. Рахбар является верховным главнокомандующим, ему подчиняется Высший совет национальной безопасности, он же курирует Совет хранителей конституции и Совет мудрецов. Этим и рядом других институтов и установлений в Иране обеспечивается контроль религиозных авторитетов над светской властью. Этот пост сохраняется за ним и сегодня. Его преемник на президентском посту - Акбар Хашеми-Рафсанджани в первый раз стал президентом в июне 1989 года, собрав 96,09 процентов голосов. Но уже вторые президентские выборы Хашеми-Рафсанджани в июле 1993 года выиграл не без труда, получив 64,17 процентов голосов. Все эти президенты Ирана считались типичными консерваторами. И только на выборах мая 1997 года им на смену приходит умеренный консерватор с реформаторскими идеями – Мохаммад Хатами, набравший 69 процентов голосов. Хатами пройдет и на второй срок в июне 2001 года. А в июне 2005 года во втором туре победа с 62 процентами голосов достанется Махмуду Ахмадинежаду, первому из иранских президентов, не имевшему специального исламского образования.  

Пока по всем экспертным, в том числе и социологическим опросам, наиболее вероятным победителем на предстоящих выборах является Ахмадинежад. Этот 52-летний политик пользуется немалой популярностью у иранцев, несмотря даже на очевидные финансово-экономические трудности, которые сегодня переживает эта страна. Ахмадинежад умело эксплуатирует образ выходца из простого народа (он происходит из семьи кузнеца) и защитника иранской самобытности (он служил в армии в период ирано-иракской войны). Ахмадинежад действительно сумел многого добиться в глазах иранцев. Он до сих пор не поддался сильнейшему давлению со стороны американцев в вопросе ядерной программы Ирана. Шаг за шагом Ахмадинежад демонстрирует, что Иран вскоре станет де-факто новой ядерной державой, вопреки любым действиям Вашингтона. Это импонирует иранцам, которые естественно предпочитают видеть свою страну достойной наследницей древнейшей мировой цивилизации, второй редакции мощной Персидской империи. Традиционалисты в Иране совершенно очевидно проголосуют именно за Ахмадинежада. В его поддержку открыто высказываются также представители Корпуса стражей исламской революции и Басиджа (военизированного народного ополчения).  

Пока предвыборная борьба разворачивается главным образом между Ахмадинежадом и Мусави. В этом действительно есть интрига, поскольку Ахмадинежад считается жестким политиком, а Мусави имеет имидж сторонника либеральной линии в иранской политике. Кандидатуру Мусави поддерживает бывший президент Ирана Хатами, который сам первоначально планировал участвовать в президентской гонке, но 16 марта отказался от этой идеи. По теме внешней политики Ирана Мусави делает заявления о необходимости смягчения излишне ригористичной линии Ахмадинежада, в этом смысле выступает за некую «разрядку».

Ахмадинежад, наоборот, на своих предвыборных митингах называет врагов Ирана собаками, которым уготована незавидная участь.

Успешный недавний запуск новой иранской ракеты «Саджиль» как нельзя удачно обыгрывает именно эту линию в предвыборной борьбе. Ведь «Саджиль» в переводе на русский язык – «обожженная глина». Дело том, что существует кораническое предание о том, что Всевышний наказал врагов Мекки напастью с воздуха, когда стая птиц забросала противников глыбами из обожженной глины.  

Сильной стороной Мусави является его экономическая программа, которая обещает облегчение положения народа. Но Мусави фактически два десятка лет не был активно задействован в реальной иранской политике, а это очевидный минус для него, поскольку в Иране многое зависит от того, как проголосует молодежь. А последняя как раз Мусави не знает.  

И наконец: пока высшее иранское духовенство оказывает поддержку линии Ахмадинежада. Поэтому, конечно, иранские выборы могут еще преподнести сюрприз, но в любом случае он не будет приятным для Соединенных Штатов.