Москва и Вашингтон хотят сотрудничать – но не знают, как

Получилась или нет встреча президентов России и США в Нью-Йорке, «на полях» Генассамблеи ООН? С точки зрения американцев - озвученной довольно широко - встреча должна была быть посвящена, в основном, Ирану. Точнее - тому, как и в чем Москва будет сотрудничать с Вашингтоном по вопросу о том, будет или нет у Тегерана ядерное оружие. Все остальное - это обзор прочих текущих российско-американских вопросов, включая, конечно, ядерное разоружение самих двух сверхдержав.

Давайте примем американскую версию за рабочую и посмотрим, что получилось. О провале Барака Обамы в американских СМИ, скорых на приговоры, не сообщается. Говорится, что два президента «обсудили возможность» дополнительных санкций против Ирана, и что сам Иран ведет себя несколько по-новому и намекает на компромиссы и меры доверия. Сделанные двумя президентами по итогам встречи заявления можно толковать как угодно. США и Россия выступают за дипломатическое урегулирование иранской ядерной проблемы, но, если Тегеран не пойдет навстречу, речь будет идти о санкциях: это – из заявления Барака Обамы по итогам встречи с Дмитрием Медведевым. Там же: «Россия и США разделяют стратегическую цель, гласящую, что Иран имеет право развивать мирную атомную энергетику, но не имеет права развивать ядерное оружие». Это - опять же Барак Обама. Что представляет шаг вперед, про мирный атом для Тегерана таких ясных высказываний в США было пока немного. Теперь - российский президент. «Что касается различного рода санкций, позиция России простая: санкции редко приводят к позитивному результату… Наша задача - создать такую систему стимулов, которая позволит решить проблему мирного использования атомной энергии Ираном, с одной стороны, но не допустит создания ядерного оружия, с другой».

Понятно, что о реальном содержании таких встреч полностью не сообщают никогда, но, при желании, процитированные высказывания можно истолковать как угодно. От полного согласия до полного расхождения.

По прочим же вопросам - о возможностях совместной работы по созданию европейской ПРО, о ходе подготовки нового договора о стратегических наступательных вооружениях – было сказано, что все в целом идет хорошо, возможности сотрудничества есть. Как и на предыдущей встрече, два президента обошли стороной действительно серьезные расхождения между Россией и США – это, прежде всего, поддержание, а то и попросту создание антироссийских режимов у наших границ. Может быть, сейчас об этом не стоит говорить. Решение США не размещать системы ПРО в Чехии и Польше произвело мощный побочный эффект: идеологи антироссийских режимов от Таллина до Киева сейчас деморализованы и пишут довольно жалкие открытые письма то в штаб-квартиру ЕС в Брюсселе, то в Белый дом. Им не очень-то отвечают. Поэтому «дожимать» Барака Обаму по этому вопросу вряд ли стоит.

Надо обратить внимание на финальный обмен фразами этой встречи. «Хочу открыто сказать о тех замечательных рабочих отношениях, которые мы выработали с президентом Медведевым» - это Барак Обама. «Я согласен, что в последнее время наступили благоприятные изменения, и у нас товарищеские, рабочие отношения, которые позволяют решать все вопросы… Самое главное, что мы вновь научились слушать друг друга». Это - Медведев.

Диагноз точный. Слушать уже научились. Но пока неясно, что можно сделать вместе. Не углублять конфликт – да, а вот сотрудничать всерьез?

Что касается реального сотрудничества, в том числе и по Ирану, то сначала надо разобраться, ради чего это делать. Понятно было, что с администрацией Джорджа Буша у Москвы были противоположные интересы. Он пытался изменить - или изолировать - режим в Тегеране, блокировать все попытки Ирана стать региональной державой на Ближнем Востоке, а, заодно, втянуть в эту дипломатию множество партнеров, в частности, на Каспии. И Москву тоже, кстати. Но ясно, что для России был неприемлем нажим и, тем более, перспектива войны США против Ирана – тогда обрушилась бы вся политика Москвы на Каспии и в Центральной Азии. И это была бы большая неприятность, чем обретение Ираном ядерного арсенала. Последний, в конце концов, имеет значение для Ближнего Востока, а это уже вторая забота Москвы - после Каспия и Средней Азии.

Здесь цели Москвы уже достигнуты. Иран не разделил судьбу Ирака. Но, войдя во вкус противостояния Америке, все-таки может стать ядерной державой. Мало кто в Москве полагает, что это угрожает России или Европе - другое дело, Израилю и Ближнему Востоку - но режим нераспространения ядерного оружия нам все-таки выгоден. И сотрудничать здесь с США было бы можно. Но до сих пор не вполне ясно, чем иранская политика Барака Обамы отличается от той же политики Джорджа Буша: более мягкими средствами для достижения той же цели? Или дело пойдет как-то иначе? Первые шаги в этом направлении Барак Обама уже сделал, именно на нынешней сессии Генассамблеи стало ясно, что и Тегеран начал, наконец, как-то отзываться на эти новшества. Но рано говорить о том, что есть ясная и новая иранская политика Белого дома, выгодная Москве.

Американская дипломатия меняется невероятно глубоко и быстро. Вашингтон перестал «лидировать» по части критики положения с правами человека в избранных им для подавления странах и регионах. Барак Обама всерьез умеет слушать партнеров. Новые подходы мы видим в Европе - по части ПРО, в Афганистане и Пакистане, в китайской политике, в Латинской Америке. В отношении России тоже. Но во всех случаях это не какая-то мгновенная замена одной политики на совсем другую – скорее, осторожные попытки совершить медленный переход к новой политике.

Это, конечно, громадный прогресс по сравнению с консервативной окаменелостью времен Джорджа Буша и Билла Клинтона, когда цель США в целом была ясна – американское господство в мире, в той или иной форме.

Бараку Обаме, по итогам той политике, надорвавшей ресурсы США, выпала задача похорон «американского века» и создания какого-то нового века. Хотя он, конечно, в таких словах этого никогда не скажет.

Но, в любом случае, речь о медленном процессе. Понятно, что ярость американских неоконсерваторов по поводу того, что творит дипломатия Барака Обамы, не поддается описанию. В газете «Вашингтон таймс» уже сказано, что перед нами – «самые слабые результаты во внешней политике среди всех президентов-новичков в США из новейшей истории». Вот какие провалы перечисляет это суперконсервативное издание: безрезультатное «подобострастие Обамы перед мусульманским миром на Ближнем Востоке». Афганистан: «обстановка там ухудшается, он, похоже, готов отречься от своей «более сильной и умной» стратегии уже спустя полгода после ее провозглашения. Он не хочет посылать туда дополнительные войска для предотвращения катастрофы». Северная Корея «открыто сохраняет свой воинственный настрой», а Соединенные Штаты в ответ уступили давним требованиям Пхеньяна о проведении двусторонних переговоров. Иран – и говорить нечего. «Опасаясь Ирана, остальные государства Ближнего Востока готовятся к реализации собственных ядерных программ». «Восточноевропейский зонтик ПРО внезапно закрылся». «Россия продолжает военную оккупацию значительной части Грузии, которая является союзницей США, и как обычно ведет свои дела с Ираном и другими государствами-смутьянами».

«Неоконы» руководствуются простой мыслью: Барак Обама должен делать то же, что делал Джордж Буш, остальное – измена. И можно было бы не обращать на них внимания. В США идеологи консерватизма - и республиканская партия - сейчас превратились в скопище жалких и провалившихся маргиналов. Но при этом 41 процент американцев и сегодня считает себя «консерваторами». И вообще, из десяти последних президентских выборов демократы попадали в Белый дом лишь четырежды, в основном - из-за крупных провалов республиканских администраций. В такой стране – и менять что-то всерьез? В такой стране – открыто объявить, что роль США в мире сейчас требует полного отказа от прежних иллюзий о лидерстве Америки на всех континентах? И одновременно – иметь проблемы по части новых программ медицинского обслуживания американцев? Кстати, об этом пока говорят мало, но скоро Бараку Обаме предстоит браться за вторую несущую колонну его внутренней политики – образование. И тут тоже будут проблемы.

Бараку Обаме сейчас попросту очень тяжело, и международные его партнеры жизнь ему не облегчают. Да, ему удалось хоть как-то растопить лед в отношениях с теми, кто считался врагами или почти врагами. Это Северная Корея, Иран.

Но процесс тут только начинается. Можно заметить, что администрация Дмитрия Медведева чуть ли не активнее всех старается найти сферы сотрудничества с новой администрацией США - достаточно взглянуть на текст выступления российского президента на Генассамблее ООН.

Но множество других стран замерли в выжидательной позе. Барак Обама перед встречей с Дмитрием Медведвым тоже произнес речь с трибуны ООН, и это, как всегда, была сильная речь. Он бросил в ней упрек множеству непоименованных партнеров: «Те, кто раньше упрекал Америку за то, что она действует в мире одна, не могут сейчас стоять рядом и ждать, когда Америка в одиночку решит мировые проблемы».

О ком речь? Как ни странно, о Европе. В которой Джорджа Буша ненавидели, а Барака Обаму обожают - кроме Восточной Европы, где все ровно наоборот. В целом же Евросоюз не видит европейской политики Барака Обамы, кроме призывов «дайте солдат на Афганистан». И в целом европейские союзники не понимают, как далеко он зайдет в своей новой политике, поэтому не спешат участвовать в ней.

Можно было бы даже сказать, что Америка Барака Обамы, вынужденная корректировать свою внешнюю политику, временно осталась без союзников – но это, конечно, пока не так. Просто все выжидают. Даже те, кто, подобно России, очень хотел бы новых отношений с новой Америкой.

Дмитрий Косырев - политический обозреватель РИА "Новости"