Как столица ЕС стала рассадником терроризма

Такой поворот событий заставляет пристальнее присмотреться к существованию в этой стране одного из крупнейших центров исламского экстремизма в Европе. По иронии судьбы, таким рассадником стал Брюссель – фактическая столица Евросоюза. А способствует подобному положению крайняя слабость бельгийского государства, раздираемого внутренними противоречиями.

16 ноября президент Франции Франсуа Олланд заявил, что страшные теракты в Париже, унёсшие жизни свыше 130 человек, подготовлены в Бельгии. Вероятно, тем самым он хотел снять часть вины за случившееся с французских служб. Это президенту едва ли удалось, но истина в его словах есть – и даже не доля. Глава бельгийского МВД Ян Жамбон подтвердил, что это так, и признал, что его страна крайне слабо готова к борьбе с пресловутым «Исламским государством».

Параллельно с заявлениями политиков в брюссельском пригороде Моленбек – Сен-Жан разворачивалась полицейская спецоперация. Искали Салаха Абдасалема – брата одного из смертников, взорвавших себя на парижском бульваре Вольтера. Его не нашли, но кого-то всё же арестовали. Здесь же смертники арендовали автомобиль, на котором доставили оружие и взрывчатку во Францию.

Параллельно бельгийская полиция отрапортовала, что местная прокуратура обвинила двух местных подданных в соучастии в парижских терактах. А их организатором назвали бельгийца марокканского происхождения Абдельхамида Абауда.

Стало также известно, что один из подорвавших себя граждан Франции долго жил в Бельгии, откуда он и отправился в Сирию воевать на стороне «Исламского государства».

Это уже не первое происшествие «исламистского» происхождения, связанное с Бельгией. Так, один из участников бойни в Париже в январе 2015 года незадолго до пресловутого нападения на редакцию Charlie Hebdo и кошерный магазин также ездил в Бельгию. Данные обстоятельства лишний раз заставляют обратиться к тому, как обстоит дело с мусульманским населением в этой стране, да и с иммиграцией в целом.

Уже в начале ХХ века в стране появились первые переселенцы-мусульмане. В 1960-1970-е гг. королевство заключило договоры с Турцией, Марокко, Алжиром и Тунисом о приёме гастарбайтеров. После чего число приезжих-мусульман увеличилось в разы – благо, в Бельгии начали действовать программы по воссоединению семей. Именно выходцы из стран Магриба сегодня и составляют львиную долю местных последователей ислама.

Сегодня в королевстве насчитывается свыше 600 тысяч мусульман (порядка 6% населения). В крупных городах их доля значительно выше. Так, среди жителей Брюсселя насчитывается 22% последователей ислама. Наиболее велик их вес в районе Сен-Жосс (49%), далее следует прогремевший на весь мир Моленбек (38%) и Шаербек (примерно столько же). Здесь очень высок уровень безработицы, и именно отсюда очень часто приходят сообщения о молодёжных бандах, терроризирующих местное население.

Ислам официально признаётся бельгийским государством, с 1998 года в нём работает Исполнительный комитет мусульман Бельгии. Значительная часть мусульман благополучно вписалась в местное общество, примерно половина людей с марокканскими, турецкими или алжирскими корнями вообще не ходят в мечеть. Но иные, сидя на многочисленных пособиях, не испытывают никакой благодарности к Бельгии и пропитываются идеями радикального ислама. Сегодня в рядах ИГ воюет не менее 250 бельгийских подданных.

В 2011 году Католический университет города Лувена опубликовал книгу социолога Феличе Дассето «Ирис и полумесяца». Автор считает, что уже к 2030 году мусульмане составят большинство населения Брюсселя.

Согласно местной статистике, сегодня самое популярное имя среди новорождённых мальчиков «столицы Евросоюза» – Мухаммед. В Антверпене в ряде районов открыто действуют шариатские суды. Очевидно, что полиция просто не контролирует многие кварталы бельгийских городов.

Исламисты заявили о себе в полной мере в 2012 году. Чуть ранее в Бельгии вступил в силу закон, запрещающий ношение паранджи в общественных местах. Но когда в июне того года полицейские всё в том же Моленбеке остановили нарушителей закона, муж полностью закрытой женщины принялся избивать стража порядка. Его в итоге задержали и осудили, но Брюссель, а затем и Антверпен охватили беспорядки.

Масло в огонь подлило задержание в Антверпене лидера организации «Шариат для Бельгии» Фуада Белькасема, открыто призывавшего единоверцев не подчиняться бельгийским законам. В ответ на это один из его последователей в Брюсселе напал с ножом на двух полицейских. Белькасема посадили на 12 лет, однако не изолировали полностью, и он продолжал поддерживать связь со своими единомышленниками. И сегодня его проверяют на причастность уже к парижским взрывам.

24 мая 2014 года случилось куда более крупное преступление. Гражданин Франции арабского происхождения расстрелял в Брюсселе из автомата четырёх посетителей Еврейского музея, после чего добрался до Марселя, где его удалось задержать. А уже в январе 2015-го следы одного из террористов, устроивших бойню в Париже, привели в Брюссель. Всё это свидетельствовало о крепнущей связи французского и бельгийского исламистского подполья.

В рамках помощи французским коллегам в январе текущего года в Бельгии пресекли деятельность группы исламистов. Не исключено, что они собирались совершить взрывы сразу в нескольких регионах страны. В городе Вервье полиция провела штурм вокзала, где засели двое исламистов. Позже полиция объявила о раскрытии ещё десятка ячеек экстремистов на территории Бельгии. В феврале суд вынес приговор 46 исламистам, занимавшихся вербовкой единоверцев в ИГ.

21 августа едва не стало столь же чёрным днём в истории Европы, как и вечер 13 ноября. Тогда 26-летний бельгиец с марокканскими корнями открыл стрельбу в поезде, следовавшем из Амстердама в Париж. В последний момент преступника обезвредили двое ехавших в вагоне американских морпехов. В итоге дело ограничилось легкоранеными, в противном случае число жертв исчислялось бы, вероятно, десятками.

Последние события доказывают, что бельгийское королевство явно не справляется с доморощенными исламистами. И виной тому – слабость государства, раздираемого многолетними спорами между валлонами и фламандцами.

В последние восемь лет страну сотрясали постоянные политические кризисы. В результате тупика на переговорах между фламандскими и валлонскими партиями страна месяцами жила без правительства – в том числе и без силовых министров.

Запущенность иммигрантского вопроса, особенно явного в том же Моленбеке, способствуют росту фламандского сепаратизма. Так, выступающие одновременно с сепаратистскими и антимусульманскими лозунгами националисты из «Нового фламандского альянса» и «Фламандского интереса» набрали на выборах 2014 года во Фландрии (в Бельгии выборы проходят раздельно во Фландрии и Валлонии) почти 40% голосов. И едва ли их поддержка теперь станет меньше.

Фламандские националисты требуют ослабления центральной власти, передачи полномочий на места. Понять их можно – Фландрия значительно богаче Валлонии, и тем самым содержание тех же мигрантов главным образом ложится на плечи фламандских налогоплательщиков. Но ослабление касается, в числе прочего, МВД и спецслужб. Их работа во многом оказывается парализованной, в результате чего в Бельгии вырос целый террористический гнойник, аукнувшийся терактами в Париже.