Сергей Боткин: «Надо лечить не болезнь, а больного»

Родился будущий выдающийся врач (17.09.1832 г.-12.12.1889 г.) в богатой многодетной семье предпринимателя и купца. Отец мог позволить дать 14-ти детям разностороннее домашнее и высшее образование. Первыми учителями Сергея были известные литераторы и поэты Белинский, Герцен, Грановский, Фет. Интересно, что некоторые из них впоследствии стали его пациентами.

Отец Петр Кононович считал своим родительским долгом не только дать всем детям блестящее образование, но и привить нравственные ценности. Например, сызмальства уважать чужой труд: если ребенок, скажем, проливал на скатерть суп, отец делал строгое внушение о неуважении к заботам слуг, и удалял из-за стола. Учил всегда помогать тем, кто обделён жизнью (он сам был крупным благотворителем по отношению к неимущим, а также храмам и монастырям), а главное – много и честно трудиться.

К слову, все дети усвоили родительские уроки и выросли достойными неизбалованными людьми, поскольку личный пример жизни отца был для них непререкаемым авторитетом.

Боткин не сразу выбрал медицину, он мог бы стать перспективным математиком, которую любил с детства, но вмешался случай. В тот год, когда он собирался подавать документы на соответствующий факультет, вышел приказ ректора – набирать студентов только на медицинский.

Ему всегда везло на учителей: в начальном образовании известные поэты, в стажировке – сам легендарный доктор Николай Пирогов, которому вчерашний выпускник ассистировал на операциях во время Крымской войны.

Боткин прошел многолетнюю стажировку за границей. Вернувшись в Россию, внедряет новаторские методы диагностики. Он одним из первых открыл психосоматику болезней, установив взаимосвязь между душевным и телесным состоянием человека. Сергей Петрович в те годы создаёт лабораторию, тестирует фармакологические свойства лекарств. Изучает физиологию и патологию органов, закладывая основы науки физиологии, развитие которой продолжит его ученик, впоследствии крупный учёный, лауреат Нобелевской премии Иван Павлов.

Вскоре С.П. Боткина назначили профессором академической клиники внутренних болезней. О нем пошла слава в медицинских кругах как о талантливом клиницисте и диагносте. Среди студентов произвело фурор обнаружение тромба как причины смерти пациента ещё до публичного вскрытия.

В начале 1872 года профессора Боткина пригласили лечить тяжелобольную императрицу. Сергей Петрович ее вылечил, после чего она в добром здравии прожила ещё много лет!

«Надо лечить не болезнь, а больного» –  этот девиз доктора стал афоризмом среди врачей. 

Боткин сделал множество открытий в медицине. В том числе доказал, что катаральная желтуха относится к инфекционным заболеваниям. Сейчас она именуется «болезнью Боткина». Установил также инфекционный характер геморрагической желтухи, описанной А. Вейлем. Это заболевание называется «желтухой Боткина-Вейля». Врач разработал диагностику опущенной и «блуждающей» почки.

Отдельно нужно отметить его вклад в военную медицину: в 1886 году избран председателем Комиссии по вопросу улучшения санитарных условий и уменьшения смертности в России. На этой должности он добился строительства бесплатной больницы. Ввел институт санитарных врачей. И выступал за более активное получение медицинского образования среди женщин (долгие годы медицина, за исключением акушерства, считалась «мужской профессией»).

Из уважения к его заслугам и медицинскому авторитету он был избран в Думу.

В дружной семье врача сложилась прекрасная традиция: каждый субботний вечер в гостиной собирался цвет интеллигенции, с которой был знаком известный врач: поэты, писатели, музыканты, художники.

Сергея Петровича любили и ценили не только за профессионализм, но и за гостеприимство, радушие и располагающую доброжелательность. Эти вечера радовали, духовно и культурно обогащали всех, особенно подрастающее поколение – многочисленных детей врача – семь сыновей и шесть дочерей врача.

«Музыка – остаток рая на земле», любил повторять Боткин. Будучи разносторонне одаренным человеком, прекрасно музицировал на нескольких инструментах. Особенно любил игру на виолончели. С нею он не расставался и в командировках.

Был в его жизни забавный эпизод. В немецком городе Франценсбаде его должны были встретить с поезда мэр и местные врачи. По случаю приезда именитого доктора на вокзал даже пригласили оркестр. Поезд остановился, зазвучал торжественный туш и на перрон сошел Сергей Петрович с саквояжем и виолончелью. Увидав «виолончелиста», сконфуженный мэр махнул рукой оркестру, чтобы тот прекратил играть, мол, это какой-то странствующий музыкант. Эту историю Боткин часто вспоминал с теплой улыбкой. Он был рад, что его приняли за профессионального музыканта.

В воспоминаниях его соотечественников был описан забавный и в то же время поучительный эпизод из жизни трех известных личностей того времени. Долгое время Боткин лечил М.Е. Салтыкова-Щедрина. И однажды известный писатель решил пригласить на домашний молебен праведного Иоанна Кронштадтского. Он стеснялся сказать об этом лечащему врачу и другу Сергею Боткину, опасаясь умалить его врачебный талант, и велел швейцару не пускать в тот день доктора. Но по иронии судьбы мимо дома писателя в день приезда отца Иоанна проезжал врач. Увидев толпу людей (как потом выяснилось, почитателей батюшки) Боткин встревожился, не умер ли его пациент. Ворвавшись в зал, он сразу успокоился: Михаил Евграфович мирно пил чай с отцом Иоанном.

Смущённый хозяин извинился перед Боткиным за «тайну посещения» священника. На что Сергей Петрович с улыбкой ответил: «Зря вы боялись меня обидеть. Моя семья давно знакома с батюшкой. Мы с ним оба коллеги – он лечит душу, а я – тело!».   

«Любовь к ближнему, чувство долга, жажда знаний» – эти строки, названные Сергеем Петровичем «девизом своей жизни», много лет спустя прочтет в личных архивах и станет руководствоваться ими, как человек и медик, Евгений Боткин – сын, достойный своего отца.

Впоследствии Евгений Сергеевич стал не только выдающимся лейб-медиком при императорском дворе, повторив во многом характер и судьбу отца, но и прославлен Церковью как новомученик и исповедник Российский. Осознанно, несмотря на неоднократные предложения уехать и спастись, он посчитал своим нравственным долгом разделить трагическую участь августейшей семьи Романовых.