Столетие
ПОИСК НА САЙТЕ
29 марта 2024
«Хуже только красные кхмеры…» (часть 2)

«Хуже только красные кхмеры…» (часть 2)

Террор и геноцид в Независимом государстве Хорватия (1941–1945 гг.)
Никита Бондарев
05.09.2017
«Хуже только красные кхмеры…» (часть 2)

Практически поголовное истребление православного клира в НДХ выглядит особенно дико с учетом того, что большая часть усташей были ревностными католиками и считали себя истинными христианами, кем-то вроде современных крестоносцев, воинов Христа, ведущих перманентный крестовый поход против «схизматиков».

Вот, с какими словами обратился к Папе Римскому Пию ХII Анте Павелич непосредственно после вступления в должность правителя Хорватии: «Божественное Провидение вручило мне бразды правления, мое основное намерение направлено на то, чтобы народ оставался верным своему славному прошлому, святому апостолу Петру и его последователям, и чтобы наша нация, проникнувшись словами святого Евангелия, стала царством Божием. Чтобы выполнить эту славную миссию, я смиренно молю Ваше Святейшество предоставить мне Вашу поддержку…» [1].

Веру усташей в то, что искоренение в НДХ православия – дело святое и богоугодное, поддерживала значительная часть местного католического духовенства, как отмечает итальянский католический публицист и последовательный критик усташей Марко Аурелио Ривели, «независимое Хорватское государство просто не могло родиться без согласия и содействия могущественной католической хорватской церкви» [2]. Важнейшая функция в симбиозе усташей и католической церкви принадлежала печально известному «архиепископу геноцида», загребскому епископу Алоизу Степинацу. Монсеньер Степинац – личность сложная и противоречивая, достаточно сказать, что в ранней юности он был убежденным «югославистом» (сторонником создания единого государства балканских славян), добровольцем вступил в Югославский легион, воевал на Салоникском фронте в составе сербской армии и был награжден сербским орденом «Звезда Карагеоргия», лично из рук короля Александра. В зрелом возрасте сочувствовал левым политическим силам, много общался с хорватскими социалистами. Однако все его заслуги межвоенного периода перечеркивают отношения с усташами. Благословив Анте Павелича на правление Хорватией [3], Степинац в дальнейшем явно и однозначно поддерживал меры властей НДХ на окатоличивание сербов и евреев, в том числе насильственное. Убийства инородцев и иноверцев он лично никогда не поощрял, при этом ему было прекрасно известно о фактах освящения в католических церквях специального оружия для убийства сербов – сербосеков и сербомолотов [4], о многочисленных случаях участия католических священников в карательных отрядах усташей, не только в качестве полковых капелланов, но и в качестве непосредственных исполнителей убийств.

Можно вспомнить, например, отличавшегося особым рвением и жестокостью монаха-францисканца Векослава Симича, о деятельности которого в Далмации свидетельствуют многие итальянские источники. В частности, он открыто просил итальянцев предоставить ему необходимые полномочия в зоне их ответственности, мотивируя это тем, что «хочет убить всех сербов в кратчайшее время».

Своего он все-таки добился, есть данные, что именно под его руководством было убито более 300 человек (включая детей и женщин). За все время существования НДХ был лишен сана один единственный священник, отлучен от церкви не был ни один.

История капеллана Томислава Филиповича, того самого единственного хорватского священника, которого архиепископ Степинац лишил сана (что характерно, по требованию немецкого командования) – это воплощенный ужас и абсурд, не укладывающийся в голове нормального здорового человека. Филипович участвовал в нескольких чистках сербского населения на севере Боснии, благословлял «священное оружие» усташей и лично добивал раненых. Арестован, лишен сана и посажен в тюрьму он был после событий в сербском селе Шарговац. Филипович и его отряд среди бела дня ворвались в сельскую школу, начали вызывать детей к доске по журналу и перерезать им горло на глазах у одноклассников и учителей. Когда в классе началась истерика, Филипович приказал стрелять по детям из автоматов. Всего было убито 60 детей. В бойне также участвовали комендант Баня-Луки Виктор Гутич и главный городской судья доктор Анте Стилинович. Этих достойных граждан НДХ священник-мясник, как после войны стали называть Филиповича, поощрял к насилию, уверяя, что греха в таком убийстве нет. Свидетелем бойни в Шарговце стал последовательный критик «перегибов» хорватских усташей, группенфюрер СА Эдмунд Гляйзе фон Хорстенау – австрийский аристократ, военный историк, человек, имеющий четкие представления о допустимом и оправданном уровне жестокости. Фон Хорстенау добился взятия Филиповича под стражу и лично сообщил в Ватикан о резне в Шарговце. Капеллана-мясника, как уже было сказано, судили и лишили сана, потом, правда, назначили комендантом одного из подразделений концлагеря Ясеновац. Генерал фон Хорстенау в 1944 г. активно участвовал в неудачной попытке части руководства усташей свергнуть Павелича, после чего был отправлен в отставку, заключен под домашний арест, в конце концов покончил жизнь самоубийством. Таким образом, член Австрийской нацистской партии с 1934 г. и один из самых рьяных сторонников Гитлера в Австрии оказывается более человечным человеком, чем хорватский католический священник.

В завершение рассказа об участии католической церкви Хорватии в истреблении и насильственном окатоличивании иноверцев, процитируем призыв священника Дионисия Юричевича к жителям г. Стаза, куда он прибыл для насильственного крещения православных: «Мы все прекрасно знаем, куда будут высланы те, кто откажется от крещения. Эти южные области я уже очистил от всех, от младенцев до стариков. И, если будет необходимо, я сделаю это и здесь, потому что сегодня не грех убить даже семилетнего ребенка, если он мешает нашему усташскому режиму... Не обращайте внимания на мое священническое облачение. Знайте, что я, при необходимости, возьму в руки автомат и истреблю всех, кто будет противостоять государству и усташеским властям» [5]. Всего в НДХ было насильственно перекрещено 240 000 человек. Но и перекрещивание не всегда спасало от гибели. Часто усташи убивали новообращенных, объясняя им: «Нам нужны не ваши тела, а ваши души».

Тяжелая, но необходимая часть повествовании об усташеской Хорватии – система хорватских концентрационных лагерей, в частности наиболее известный концлагерь Ясеновац.

В апреле-мае 1941 года в НДХ начинают создаваться первые концлагеря. Они были узаконены 23 ноября того же года под названием «Лагеря интернирования и работ» специальным постановлением Павелича и Артуковича. Лагеря были разбросаны по всем территориям, которые контролировали усташи. Всего их было 22. Из них только 2 просуществовали до конца войны – в Ясеноваце и Старой Градишке. Управление ими возлагалось на «Усташскую службу надзора». Первым управляющим лагерями стал Мийо Бабич, но в июне 1941 он был убит партизанами. Его заменил усташский фанатик Векослав Любурич.

Первый лагерь усташи создали по причине того, что обычные тюрьмы были переполнены заключенными. Он был организован в Данице близ Копривницы в последних числах апреля. Первая партия заключенных из 300 человек прибыла туда 29 апреля. В июне в нем содержали уже 9.000 человек. в конце 1941 лагерь был закрыт, часть узников убили, остальных отправили в другие лагеря. 23 мая 1941 года свою работу начал лагерь Ядовно. Прибывавших узников уничтожали сразу же, сбрасывая с обрыва. В конце июля было убито уже 10.000 человек. Спустя месяц лагерь закрыли, к тому времени было убито по разным оценкам от 35.000 до 75.000 человек.

18 мая был создан лагерь Керестинец в замке в двадцати пяти километрах от Загреба. Туда свозили представителей интеллигенции и известных людей из столицы НДХ. 8 июля началась ликвидация заключенных, 16 июля лагерь был закрыт – уничтожать стало некого. 25 июня первые узники прибыли в лагерь на острове Паг. Меньше чем за два месяца там было убито 10.000 человек. Занявшие остров итальянцы оставили массу жутких свидетельств о результатах деятельности этого лагеря.

Функционировали также специальные концлагеря для женщин и детей. Лагерь Лобоград был создан в старинном замке, где в ужасных условиях содержались 1.500 женщин и около 100 детей. Многие из них погибли от эпидемии тифа. Выжившие в октябре 1942 года были отправлены в Освенцим, откуда никто из них уже не вернулся. В декабре 1941 усташи открыли лагерь в Джаково, куда посместили 1.830 еврейских женщин и детей и около 50 сербок. 24 февраля в лагерь привезли еще 1.200 женщин и несколько сотен детей. В Джаково свирепствовали эпидемия тифа и надзиратели-усташи. В июне 1942 лагерь был закрыт, а 2.400 женщин и детей отправили в Ясеновац, что означало практически неминуемую гибель. Еще один детско-женский лагерь – в Старой Градишке. За четыре года в нем убили около 75.000 человек. Когда партизаны освободили его, они нашли в нем трех смертельно изможденных мужчин и женщин, которые выжили благодаря тому, что спрятались в колодце.

Наиболее известным «лагерем смерти» НДХ является Ясеновац. Он был создан в мае 1941 года. Сначала он состоял из группы бараков, однако затем перерос в целый комплекс, состоящий из нескольких секторов: для сербов, евреев, хорватов-противников усташей и цыган. Людей в нем убивали каждый день. В январе-феврале 1942-го в Ясеноваце запустили две кремационные печи, спректированные усташским полковником Хинко Пичилли. Власти НДХ гордо рапортовали о том, что только за три первые месяца их работы было кремировано пятнадцать тысяч тел.

24 августа 1942-го среди надсмотрщиков лагеря прошли соревнования по убийствам заключенных. На них победил Петар Брзица, член католической организации «Крижари», который специальным ножом «серборезом» перерезал горло за один день 1360 заключённым.

За это из рук капеллана лагеря он получил золотые часы, от администрации лагеря – серебряный сервиз, и от усташей, служивших с ним в лагере – печёного поросёнка и вино. Другой вид развлечения усташей в концлагере Ясеновац – так называемые «тополя страха». На двух старых, невероятно широких в обхвате тополях развешивали повешенных, а также прибивали заключенных к стволам деревьев гвоздями. Отдельные мученики жили прибитыми к стволу несколько суток... Стволы тополей сохранены и сегодня находятся в мемориальном комплексе Ясеновац. Вообще, описания развлечений усташей в Ясеновце и других хорватских концлагерях могут вызвать у современного человка шок и длительный стресс. Скажем лишь, что садистские фантазии режиссера Пьера-Паоло Пазолини о буднях итальянских фашистов (в фильме «Сало или 120 дней Содома») после чтения воспоминаний выживших и просмотра фотографий из Ясеновца, воспринимаются как наивные и банальные. Скажем, игра в футбол отрезанными головами узников лагеря была довольно частым развлечением. Или изготовление сувенирной продукции из частей тел узников концлагеря, как для внутреннего пользования, так и на продажу [6].      

Несколько слов о положении евреев и цыган в Ясеновце. 19 ноября 1943 года около 800 евреев были переправлены через реку Сава, на боснийскую сторону, где надсмотрщики заставили их выкопать несколько ям. Затем все они были забиты дубинами и закопаны в этих же ямах. В конце ноября того же года новый начальник лагеря Ивица Маткович провел эксперимент над 160 людьми, в основном городской интеллигенцией, сербами, евреями и хорватами, осужденными за антихорватскую деятельность. Его целью было выяснить, сколько времени человек продержится без еды и воды. Большинство заключенных умерли в первые же дни, около 40 человек выжили, питаясь полевой травой. Было зафиксировано и поедание мяса мертвых. Перед Рождеством жертвы «эксперимента» попытались бежать, переплыв Саву. 35 человек были пойманы и заперты в бараках голыми, после чего умерли от обморожения. О жизни цыган в Ясеновце один из уцелевших узников, Милко Риффер, рассказывал следующее: «Изначально в Ясеновце было большое количество цыган, которых собирали по всей НДХ. Привезли несколько десятков тысяч, а осталось цыган всего двое, на развод, так сказать… Из цыган формировали группы могильщиков, потому что никто больше не хотел этим заниматься. Могильщики не только закапывали трупы, но и, под присмотром усташей, раздевали и обыскивали узников, которых вели на убой. Те хоть и догадывались, что их ждет, все равно при обыске кричали и сопротивлялись, что постоянно служило предметом шуток серди усташей… Цыганам-гробовщикам ежедневно выдавали большое количество ракии, потому что заниматься этой адовой работой можно было только в пьяном, полу-бессознательном состоянии. Особенно тяжело приходилось тем, кто закапывал тела в ямах и рвах, изрезанные и изломанные людские останки. Многие могильщики сходили с ума, тогда их, якобы, переводили на «более легкую работу», но мы прекрасно понимали, что это означает смерть. Эти непрерывные, ежедневные убийства продолжались очень долго, больше двух лет…» [7].      

В декабре 1944 – апреле 1945 гг. усташи ускорили уничтожение узников Ясеноваца. 15 000 новых заключенных были уничтожены в лагере сразу после прибытия. Тех из них, кто выжил, заставляли хоронить тысячи трупов.

Затем усташи подожгли часть лагеря, чтобы скрыть следы преступлений. 22 апреля последние уцелевшие узники предприняли две попытки совершить побег, в ходе первой попытки из 1000 узников спаслись примерно 80, в ходе второй из 167 человек уцелели 11. 23 апреля 1945 года партизаны 25-й ударной горной бригады 28-й дивизии 2-й югославской армии заняли лагерь V. 2 мая подразделения 4-й сербской бригады 21-й сербской ударной дивизии 1-й югославской армии освободили оставшуюся территорию лагерного комплекса Ясеновац. По поводу общего числа жертв концлагеря полной ясности нет по сию пору. Мемориальный центр Ясеновац в 2013 году обнародовал личные данные 83 тысяч погибших узников, из них 47 тысяч сербов, 16 тысяч евреев, 13 тысяч цыган и 4 тысячи хорватов. Сербская сторона, в лице белградского Музея геноцида, в общем принимает эти цифры, но обращает внимание на то, что задокументированные жертвы — это только верхушка айсберга, в разы большее число погибших узников концлагеря навсегда остались безымянными. Президент Сербии Томислав Николич, будучи в 2016 году на траурной церемонии в боснийской части ясеновацкого могильника, заявил о 700 тысячах погибших в концлагере, из которых 360 тысяч похоронены на территории Боснии. Титовская пропаганда во время войны утверждала, что в Ясеновце убито не менее 800 тысяч человек, после войны эта цифра сократилась до 600 тысяч, это же количество погибших было заявлено на Нюрнбергском процессе. Объективные исследователи склонны подвергать сомнению и эту цифру, но в любом случае речь идет о нескольких сотнях тысяч человек в одном отдельно взятом концлагере.

Столь же сложная ситуация имеет место и с общим числом погибших в годы усташского террора. Точные цифры до сих пор неизвестны и вряд ли когда-нибудь будут известны. Уже в 1945 году в Югославии была создана специальная комиссия, исследовавшая этот вопрос. Однако через некоторое время её деятельность была свернута. Историки социалистической Югославии, в зависимости от своих симпатий и национальной принадлежности, оценивали число жертв в 500.000 – 1.200.000 человек. Схожей точки зрения придерживается и современная сербская историография. Однако хорватские исследователи, в большинстве своём, настаивают на гораздо более скромных цифрах – 200.000 человек. Согласно принятой в США версии, соотношение различных народностей примерно таково – более 30 тысяч евреев, около 80 тысяч цыган, 330–390 тысяч сербов (по данным американского Музея Холокоста [8]). То есть общее число жертв режима усташей – от полумиллиона до 600 тысяч.

Официальная российская наука оперирует цифрами, превышающими принятые в США, а тем более в Хорватии, но существенно меньшими, чем в Сербии. В частности, директор Института славяноведения РАН К.В. Никифоров пишет о 500 тысячах погибших в НДХ сербов, 80 тысячах цыган и более 20 тысячах евреев [9].   

Но настоящий кошмар, конечно же, не в цифрах, дьявол, как всегда, скрывается в деталях. Чем объяснить расчеловечивание огромного количества до 1941 года вполне благонамеренных хорватов, их почти мгновенное превращение в жаждущие крови орды Гога и Магога? Как и почему школьные учителя, судьи, священники и огромное количество богобоязненных, домовитых и семейственных хорватских крестьян оказываются способными не просто на убийства, а на запредельные в своей жути пытки и истязания? Ответ «потому, что это Балканы» заведомо неправильный – на территории бывшего Королевства Югославия действовали различные группы коллаборантов, равно как и очень идеологически разнонаправленные отряды партизан-антифашистов (коммунисты, монархисты, националисты-республиканцы). Но случаев запредельной паталогической жестокости, возведенной в систему и ставшей государственной политикой, как в НДХ, нигде больше не наблюдается. Некоторые исследователи склонны рассуждать о врожденной склонности хорватов к жестокости и садизму, вспоминая, например, «Симплициссимус» Г.Я.К. Гриммельсгаузена, плутовской роман, в котором со смаком описаны зверства кроатов (хорватов) в центральной Европе в годы Тридцатилетней войны. Эта версия также, на наш взгляд, не выдерживает критики, ставя нас на одну доску с сами усташами, рассуждавшими о врожденной неполноценности сербов, евреев и цыган. Есть объяснения из области психопатологии, в духе уже упоминавшегося фильма Пазолини – ощущение собственной безнаказанности и абсолютной власти, вкупе с пониманием своей обреченности, делает из людей монстров. Это может быть справедливо в отношении Республики Сало, но хорватские усташи на момент прихода к власти вовсе не чувствовали себя обреченными, скорее наоборот. Популярный в современной Хорватии вариант «сербы сами во всем виноваты» мы также не рассматриваем – государственные деятели межвоенной Сербии на самом деле не всегда корректно действовали в отношении хорватов, но это не повод для хорватского крестьянина, примкнувшего к усташам, сжигать заживо семью своего соседа-серба.

Причем совершенно очевидно, что разбираться в причинах государственного террора против инородцев в НДХ и, в особенности, в тех болезненных, маниакальных формах, которые он принял – жизненно необходимо.

Поскольку те же, как говорят психологи «паттерны» – фигуры мысли и поведенческие механизмы – самовоспроизвелись в 90-е гг., после развала социалистической Югославии. И никто не может гарантировать, что они не воспроизведутся еще раз, в отдаленном или не столь отдаленном будущем. Не вполне понятно только, специалистам какого профиля и какой национальности предстоит с этим разбираться. Хорватам и сербам национальная принадлежность не позволяет быть беспристрастными, западные ученые, как правило, не имеют должной квалификации и понимания предмета. Возможно, поможет Восток, с его отстраненно-философским взглядом на вещи и впечатляющей историей государственного террора и геноцида, от Нанкинской резни, до уже упомянутых красных кхмеров.

В завершение несколько слов о судьбах лидеров усташей после краха НДХ. Большая их часть оказалась в эмиграции и закончила свою жизнь естественным образом, почтенными старцами, окруженными вниманием и уважением. Поглавник усташей Анте Павелич умер в 1959 году в Испании, будучи на содержании у генералиссимуса Франко. Славко Кватерник еще в 1943 году поссорился с Павеличем и уехал жить в Австрию, его судили и казнили в титовской Югославии, а вот его сын Евген-Дидо Кватерник, глава «надзорной службы» - политической полиции НДХ, умер своей смертью в Аргентине, где был профессором политических наук, в 1962 г. Министр иностранных дел НДХ Стиепо Перич умер в 1954 году, также в Аргентине. Самым удивительным образом сложилась жизнь министра внутренних дел НДХ Андрии Артуковича – союзники отказались выдать его Иосипу Брозу Тито, Артукович какое-то время скрывался в Ирландии, а затем вполне легальным образом перебрался в США, где под собственным именем работал в строительной фирме своего брата. В 1986 г. Соединенные Штаты выдали страдающего болезнями Паркинсона и Альцгеймера Артуковича Югославии, ему был вынесен смертный приговор, однако приведен в исполнение не был, в силу преклонного возраста и плохого физического состояния подсудимого. Артукович умер в Загребе в 1988 году. Вице-премьер НДХ, боснийский бег Джафар Куленович умер в 1956 году в Дамаске, горько оплакиваемый радикальными исламистами всех мастей. Далее министры НДХ списком: Ловро Сушич, 1972 г., Венесуэла; Мато Фркович, 1987 г., Аргентина; Йозо Думаджич, 1977 г., Аргентина; Векослав Вранчич, 1990 г., Аргентина; Стиепан Хефер, 1973 г., Аргентина и еще четверо менее значимых министров и с десяток замминистров, доживших до середины 70-х - начала 80-х гг., в основном в Аргентине.

По большому счету, из высших функционеров НДХ был осужден и казнен только главный вития усташей, уникально плодовитый писатель Миле Будак, расстрелянный в Загребе в 1945 г.

Тогда под суд попало большое количество и рядовых усташей, и видных деятелей движения, руководителей карательных отрядов, комендантов лагерей, но верхушка, практически в полном составе, перебралась в Латинскую Америку, франкистскую Испанию, а то и США. Интересна и поучительна судьба монсеньера Степинца, крестного отца НДХ. Степинац не пытался бежать из Хорватии, был арестован в 1945 г., судим первый раз, оправдан и отпущен на свободу. В 1946 г. Алоиз Степинац опять предстает перед судом, в этот раз его приговаривают к 16 годам тюремного заключения, из которых он отбыл шесть, после чего был отпущен под подписку в связи с плохим состоянием здоровья. Умер Степинац в 1960 г. в своем родном доме в селении Крашич под Загребом. А в 1998 году Папа Римский Иоанн Павел II причислил Алоиза Степинца к числу блаженных, что традиционно рассматривается католической церковью как первый шаг к канонизации. Ватикан видит в архиепископе Степинце, в первую очередь, жертву атеистических коммунистических властей, его участие в преступлениях режима усташей традиционно умаляется. Тем более, что в своих проповедях и прочих обращениях к пастве Степинац всегда говорил о любви к ближнему и всепрощении, другое дело, что реальная практика католической церкви в НДХ этим вечным ценностям соответствовала, мягко говоря, не вполне.


Примечания:

[1] Марко Аурелио Ривели «Архиепископ геноцида. Монсеньер Степинац, Ватикан и усташеская диктатура в Хорватии». Москва: РИСИ, 2011. Стр. 41

[2] Марко Аурелио Ривели «Архиепископ геноцида. Монсеньер Степинац, Ватикан и усташеская диктатура в Хорватии». Москва: РИСИ, 2011. Стр. 27

[3] Из пастырского обращения архиепископа Алоиза Степинца 28 апреля 1941 г. «Кто мог бы упрекнуть нас в том, что мы приняли участие, в качестве ответственных за духовную деятельность, в энтузиазме и радости народа, обращая молитвы глубокой благодарности Божественному Величию? A domino factum est istud et est mirabile in oculis nostris (To, что изумляет наши глаза, это творение Божье: псалом 117, стих 33). Я прошу вас приложить максимальные усилия к тому, чтобы Хорватия превратилась в Божью нацию: только таким образом основные обязанности государства, направленные на то, чтобы обеспечить благосостояние народа, могут быть выполнены. По этой причине вы должны ответить на наш призыв и посвятить себя защите и развитию Хорватского независимого государства. Зная людей, которые сегодня держат в своих руках судьбу хорватского народа, мы убеждены в том, что наши усилия будут поняты и получат помощь». Марко Аурелио Ривели «Архиепископ геноцида. «Архиепископ геноцида. Монсеньер Степинац, Ватикан и усташеская диктатура в Хорватии». Москва: РИСИ, 2011. Стр. 52.

[4] «Сербосек» – длинный нож, «сербомолот», соответственно, большой молот, отличающиеся от любого другого ножа и молота не столько размером и формой, сколько именно тем, что должны были быть обязательно освящены в католическом храме. Партия «серборезов» была изготовлена в ходе Второй мировой войны фабрикой в германском городе Золингене по специальному заказу хорватского правительства. Ножи из этой партии использовались для массового убийства сербов в концентрационном лагере Ясеновац и других местах. В концентрационном лагере Ясеновац происходили соревнования по скорости убийства «сербосеком».

[5] Марка Аурелио Ривели «Архиепископ геноцида». Москва: РИСИ, 2011. Стр. 123.

[6] Здесь нам сложно не вспомнить часто цитируемый не вполне добросовестными историками рассказ итальянского журналиста и писателя Курцио Малапарте о встрече с усташским поглавником Павеличем. ««Это устрицы?» - спросил я у поглавника. Анте Павелич поднял крышку хлебницы, показав мне эти моллюски, эту скользкую желатинообразную массу устриц, и сказал, улыбаясь своей доброй и усталой улыбкой: «Это подарок моих преданных усташей: здесь двадцать килограмм человеческих глаз»…». Это фрагмент из главы XIII романа Малапарте «Капут». Курцио Малапарте – правый анархист, известный ниспровергатель авторитетов и большой выдумщик, зачастую в своих фантазиях тяготеющий к сюрреализму. «Корзинка устриц», как было неоднократно доказано, является чистым вымыслом. Но в этот вымысел легко поверить, зная, например, об ожерельях из человеческих ушей или фаланг пальцев, имевших хождение в Ясеновце и других лагерях. Другое дело, что педант и чистоплюй Павелич ни в коем случае не стал бы держать подобную «грязь» у себя на рабочем столе, а уж тем более дотрагиваться до нее руками.      

[7] Milko Riffer: Grad mrtvih: Jasenovac 1943, Nakladni zavod Hrvatske, Zagreb, 1946, цифровая версия на: Znaci.net, Стр. 154-156.

[8] ushmm.org/wlc/en/article.php?ModuleId=10005449

[9] К.В. Никифоров «Сербия на Балканах. ХХ век». Москва: Индрик, 2012. Стр. 130.


Начало см.: http://www.stoletie.ru/slavyanskoe_pole/khuzhe_tolko_krasnyje_kkhmery_511.htm

Бондарев Никита Викторович – кандидат исторических наук, доцент факультета международных отношений и зарубежного регионоведения Историко-архивного института РГГУ.               

  

Специально для «Столетия»


Статья опубликована в рамках проекта с использованием средств государственной поддержки, выделенных в качестве гранта в соответствии с распоряжением Президента Российской Федерации от 05.04.2016 № 68-рп и на основании конкурса, проведённого Национальным благотворительным фондом.

                 

                                                              



Эксклюзив
28.03.2024
Владимир Малышев
Книга митрополита Тихона (Шевкунова) о российской катастрофе февраля 1917 года
Фоторепортаж
26.03.2024
Подготовила Мария Максимова
В Доме Российского исторического общества проходит выставка, посвященная истории ордена Святого Георгия


* Экстремистские и террористические организации, запрещенные в Российской Федерации: американская компания Meta и принадлежащие ей соцсети Instagram и Facebook, «Правый сектор», «Украинская повстанческая армия» (УПА), «Исламское государство» (ИГ, ИГИЛ), «Джабхат Фатх аш-Шам» (бывшая «Джабхат ан-Нусра», «Джебхат ан-Нусра»), Национал-Большевистская партия (НБП), «Аль-Каида», «УНА-УНСО», «ОУН», С14 (Сич, укр. Січ), «Талибан», «Меджлис крымско-татарского народа», «Свидетели Иеговы», «Мизантропик Дивижн», «Братство» Корчинского, «Артподготовка», «Тризуб им. Степана Бандеры», нацбатальон «Азов», «НСО», «Славянский союз», «Формат-18», «Хизб ут-Тахрир», «Фонд борьбы с коррупцией» (ФБК) – организация-иноагент, признанная экстремистской, запрещена в РФ и ликвидирована по решению суда; её основатель Алексей Навальный включён в перечень террористов и экстремистов и др..

*Организации и граждане, признанные Минюстом РФ иноагентами: Международное историко-просветительское, благотворительное и правозащитное общество «Мемориал», Аналитический центр Юрия Левады, фонд «В защиту прав заключённых», «Институт глобализации и социальных движений», «Благотворительный фонд охраны здоровья и защиты прав граждан», «Центр независимых социологических исследований», Голос Америки, Радио Свободная Европа/Радио Свобода, телеканал «Настоящее время», Кавказ.Реалии, Крым.Реалии, Сибирь.Реалии, правозащитник Лев Пономарёв, журналисты Людмила Савицкая и Сергей Маркелов, главред газеты «Псковская губерния» Денис Камалягин, художница-акционистка и фемактивистка Дарья Апахончич и др..