Если ты не у себя, ты нигде

Все балканские государства переживают последствия кризиса – собственно общеевропейского и глобального, который грозит перерасти в «нечто» еще более неприятное в непосредственной близости к нам, на Ближнем Востоке...

Нетрудно заметить, что балканский европеизм - это даже не столько европеизм, сколько обыкновенный американизм, глубокий и искренний. Под симпатичным термином «европеизм» сегодня на Балканах сформировался полуевропейский, но, по сути, совсем американский блок с откровенно антироссийской направленностью. А это значит, дело идет к повторению старой трансисторической схемы (цикла): объединение Европы, натиск на Восток, конфликт, примирение, а затем все опять по тому же кругу. Ницше, наверное, увидел бы здесь «вечное возвращение к старому».

Действительно, нынешнее еврообъединение далеко не первое в истории Европы. Взять хотя бы Наполеона, который в зените славы и военного могущества во главе 600–тысячной армии двинулся на Россию якобы для того, чтобы принести в Россию демократию и прогресс. Принести на штыках, поскольку тогда не было крылатых ракет.

И Гитлера тоже можно назвать «великим объединителем Европы». Он, кстати, тоже видел себя спасителем Европы от русско-азиатских варваров и до конца своих дней не сомневался в «европейском смысле своей миссии».

А крестоносцы? Они ведь тоже возлагали на себя объединительно-спасительные функции, вторгаясь в наши земли, чтобы принести нам «высокую культуру».

Вспомним высказывание отца европейской цивилизации Аристотеля «Будущее прошлому подобно», этот фундаментальный принцип исторического познания. Именно этот принцип – «трансцедентальное основание» Истории – делает ее возможной. Но как бы хотелось, чтобы сегодня Аристотель оказался не прав...

Европейский союз начал складываться в середине ХХ века как ответ на вопрос о мире. Первая его форма отвечала на, казалось бы, непосильно трудный вопрос: смогут ли сесть за один стол побежденные и победители? Найденная формула взаимоотношений составила основы долгого и успешного тридцатилетия. Сегодня, к сожалению, все не так: европейский мир стар, утомлен, хрупок, объят тревогами, сомнениями, полон опасностей и подозрений. Возможна ли некая разумная и исторически выверенная формула для решения этой проблемы? Можно ли, вообще, предпринять какие-либо спасительные меры?

Думаю, ничто не поможет, кроме обращения, прежде всего, к своей исторической памяти, самосознанию, идентичности. Необходимо вспомнить, что ЕС – это уже не цивилизация, а цивилизационный союз, которому до недавнего времени удавалось находить баланс между своими внутренними противоречиями.

И потому нет ничего более бессмысленного, ненормального, тупого, вредного и разрушительного, чем отождествлять вступление в ЕС с неким «цивилизационным выбором» (именно так представляли дело правящие круги Болгарии, а сегодня то же самое делают и сербские).

Более того, объединенная Европа – не цивилизация, а форма взаимопроникающего общения трех различных цивилизаций:

- романо-германской континентальной цивилизации, которая начала новый этап своей истории после того, как была найдена успешная формула мира между Германией и Францией;

- англосаксонской цивилизации, которая на первом этапе объединения выжидала в стороне и включилась в интеграционный процесс сравнительно поздно. Сохраняя, конечно же, свою специфику. Но в ЕС полноценно участвует только Великобритания, другие акторы англосаксонской цивилизации членами Союза не являются, только общаются с ним;

- славяно-греко-православной цивилизации, ядром которой является Россия. Мы хорошо помним, что без этого ядра наша общая цивилизация слаба и уязвима, склонна к размыванию и потере идентичности, т.е. к цивилизационному краху.

Именно по этой причине абсурдны все попытки доказать, что необходимо выбирать по методу «или-или»: между славянством, православием и русофильством, с одной стороны, и Европой - с другой. Мы, болгары, не верим, что нам надо делать какой-то цивилизационный выбор. Свой выбор Болгария сделала уже давно, более тысячи лет тому назад.

Наша цивилизация участвует в ЕС – через Кипр и Грецию, теперь и через Болгарию и Румынию. А завтра, возможно, - и через Сербию. Разумеется, сербы сами должны решать, где их место – в ЕС или вне него. Хочу только подчеркнуть, что те, кто привел в смятение болгарское общество криками «Европеизм или смерть», конечно же, лгали, и сегодня это очевидно.

В ЕС можно участвовать, а можно и не участвовать – это крайне ответственный вопрос исторического выбора. Но выбора рационального. Проще говоря, в союзы вступают и покидают их сообразно национальным интересам. А из своей цивилизационной идентичности выйти нельзя, если только не деградировал окончательно и безвозвратно. Единственный выход из своей сущности – это не-существование, небытие.

Союзы появляются и исчезают, развиваются и приходят в упадок, в них можно входить и выходить. Они исторический продукт своего времени, а цивилизации – трансисторичны. Они обитают не во Времени - в Вечности.

И во мне крепнет уверенность, что мы в Болгарии будем иметь редкий (правда, не очень радостный) исторический шанс наблюдать изнутри процесс глубинного и радикального преобразования ЕС, который, увы, напоминает разруху. А до того времени нельзя допустить, чтобы западноевропейский латинизм душил византийскую половину европейского мира. Потому нельзя не сказать хотя бы несколько слов о возвращении России на Балканы.

Хотя о каком, собственно, возвращении можно говорить, если оно никуда не исчезало: русское политическое дыхание, экономический интерес ощущаются везде в балканских странах. Но, подчеркну, я видел и министров, и послов Великой России, которые были русофобами. Исключительно верна арабская поговорка: если ты не у себя, ты нигде. Так что, если Россия сумеет вернуться к себе, прежде всего, то она вернется не только на Балканы. Но пока в Москве будут думать о России, как о «маленьком уютном европейском домике», наши дома здесь, на Балканах, будут гореть.

Перевела Ольга Решетникова