Русский Кембридж

Не так давно в газетах мелькнуло любопытное сообщение об инициативе одного из потомков яснополянского мудреца, директора одноименного музея-заповедника Владимира Толстого. Есть в Тульской губернии захудалый уездный городок, ныне – село Крапивна. В ней Лев Толстой служил мировым посредником в свободное от писательства время. В. Толстой желает не только возродить завядшее селение, но и сделать из него "русский Кембридж".

Кажется, идея не из завиральных, более того, для России – весьма актуальная, несмотря на всю ее парадоксальность.

Тема "Москва и провинция" – весьма избитая, но, тем не менее, долговечная, которая останется актуальной до тех пор, пока будет сохраняться столь вопиющий для любой мало-мальски развитой страны неприличный разрыв между столицей и остальной территорией гигантской страны.

Необходимость если не децентрализации, то, по крайней мере, более равномерного рассредоточения интеллектуальных ресурсов, задача весьма неотложная, хотя и мало сознаваемая. Трудная повседневность не способствует отвлеченным рассуждениям, не связанным с борьбой за существование. Приподняться над текучкой, задуматься – "а все ли устроено так, как нужно" большинству сограждан весьма и весьма непросто. Многие же уходят от критического анализа, поскольку действительность весьма удобна, к ней приспособились, и любые перемены внушают страх.

Мы как-то свыклись с тем фактом, что почти все мало-мальское сносное образование можно получить только в Москве. Почему? – даже не приходит нам в голову. Столица – она и есть столица, ответ очевиден. Но… так ли оно в других странах, которые, конечно, нам – не указ.

Однако прежде чем мы перенесемся за пределы государственной границы, отметим – сколько неудобств видно при первом же взгляде. Во-первых, привязка значимых вузов к столицам (возьмем в расчет еще Петербург) лишает возможности получения достойного образования молодежь с периферии. А к ней относится почти вся территория России – как известно, все еще самой большой страны на свете. Добраться из Владивостока или Петропавловска-Камчатского до Питера – весьма недешево, если вы не сын или дочь зажиточных родителей. А, таланты, увы, имеют тенденцию рождаться не только в преуспевающих семьях.

Во-вторых, если молодой человек все-таки смог поступить и получить образование в столичном вузе, то он, как правило, там и остается, привыкнув за пять лет к жизни в мегаполисе. В результате провинция скудеет людскими ресурсами все более.

В-третьих, закрепляется упомянутая тенденция крайне неравномерного сосредоточения интеллектуальных ресурсов.

А теперь обратимся к мировому опыту. Начнем с США – страны схожей с Россией в плане территории и федерального устройства. Практически все крупнейшие и знаменитейшие университеты Америки расположены в небольших городах. Йельский – в Нью-Хейвене. Корнелльский в Итаке. Принстонский – в Принстоне. Массачусетский технологический институт в городке Кембридж одноименного штата. Там же – Гарвардский университет. Кстати, большинство вузов Массачусетса расположено не в крупнейшем городе штата – Бостоне, а в других селениях. Tufts University в Медфорде, Clark University и College of the Holy Cross в Ворчестере и т.д.

Подобная тенденция наблюдается в любом другом штате. Например, государственный (!) Университет Мичигана находится в Энн Арборе, его филиалы – во Флинте и Дирборне, но никак не в Детройте.

Еще убийственней окажется сопоставление России с государствами маленькими, которым, вроде бы можно было позволить себе роскошь стянуть ресурсы в столицу. Британские Кембридж и Оксфорд находятся известно где. Лучшие университеты Германии – Гейдельбергский, Вюрцбургский, Карлсруэский, Геттингенский и Боннский – расположены в небольших городах, давно получивших название университетских.

Ни один знаменитейший западный профессор, будь то философ или социолог, физик или биолог, не страдает от того, что живет не в Нью-Йорке или Лондоне. Можно даже предположить, что отсутствие столичной суматохи способствует более продуктивному научному и образовательном процессу.

То же самое можно сказать о студентах. Почему-то их, даже детей миллионеров, не пугает перспектива "прозябания" в провинции. Они находят способы вести веселую жизнь и там, не нуждаясь в столичных развлечениях. У нас же детки "новых русских" тянутся в Москву не столько ради знаний, сколько ради возможности поблудить и пображничать в престижных ночных клубах.

Как бы там ни было, российское образование в мире не котируется. "Новая Политика" уже писала, что в рейтинге "Таймс" "200 ведущих университетов" наша страна представлена лишь МГУ, оказавшимся на 92-м месте.

Нельзя сказать, что проблему не понимали. Начнем с того, что в старой России моноцентризма не было. Питер и Москва существовали на равных (напомним, что первый университет был основан не в столице, а в Белокаменной). В "провинции" образование было поставлено на высшем уровне. Дерптский, Харьковский, Казанский, Новороссийский (Одесса) университеты, Демидовский (Ярославль) лицей были первоклассными учебными заведениями, дававшими блестящее образование.

Даже в коммунистические времена руководство порой спохватывалось, понимая всю пагубность чрезмерной централизации, когда Москва действительно превратилась в государство в государстве. Так Хрущев не только ввел совнархозы, но и дал добро на эксперимент с созданием научно-образовательной базы в Новосибирске, где родился знаменитый Академгородок.

Другое дело, что в условиях сверхбюрократического государства на серьезное изменение рассчитывать было нельзя.

Сегодня малые города находятся в особенно тяжелом положении. Исследования демографов, географов, социологов показывают, что патологическая деградация принимает в них необратимый характер. Они все сильнее увязают в трясине проблем – депопуляция, отсутствие жизненных перспектив, невозможность привлечения инвестиций в экономику и инфраструктуру, каждая из которых влечет за собой другую, образуя порочный круг. Как его разорвать?

Один из возможных (не универсальных, а всего лишь частных) способов – пойти по пути, предлагаемому Владимиром Толстым. Создание образовательных центров в русской провинции – идея смелая и не бесперспективная. Основание вуза неизбежно потянет за собой строительство жилья, приток свежих людей, по большей части, молодых. Им нужно будет оказывать всякие услуги – транспортные, телекоммуникационные. Возникнет бытовой сервис, индустрия досуга и развлечений. К университетским библиотеке, интернет-центру потянутся дети местных жителей. В общении со студентами и преподавателями повысится культурный уровень.

Конечно, все эти мечтания весьма похожи на Нью-Васюки незабвенного Остапа Бендера. А, главное, совершенно непонятно – кто будет финансировать подобные проекты? Граф, было, упоминал об участии одной строительной корпорации, но все на том и закончилась, как всегда в России. Потому план В. Толстого и повис в воздухе.

Без государственной поддержки и вмешательства здесь не обойтись. Причем совершенно не обязательно полагать, что они должны свестись к прямому бюджетному финансированию. Образование давно стало в России доходным бизнесом. В той же Тульской области успешно, без копейки бюджетных средств, функционируют несколько десятков филиалов московских (и не только) вузов. Не беря в рассмотрение качество подобного, с позволения сказать, образования, отметим, что люди готовы платить за него в общей сложности миллионы долларов личных сбережений. Каждые выходные из Тулы в райцентры, а из Москвы – в Тулу выезжают сотни преподавателей, для которых эта халтура порой – главный источник существования. Иные подобные конторы уже обзавелись в Туле недвижимостью ценой в сотни миллионов рублей.

Поэтому, если российские парламентарии вместе с правительством примут законопроекты, стимулирующие создание вузов в провинции – с кампусами и прочими атрибутами настоящих университетов – у последних вполне может быть будущее.