Путин и кипа

На Ближнем Востоке ждут президента России Владимира Путина. 26–27 апреля он посетит Египет, 27–28 апреля побывает в Израиле, а затем – с однодневным визитом в Палестинской автономии. Центральной частью ближневосточного турне является Израиль.

Нога российского президента, наконец, ступит на Землю обетованную. Владимир Путин, еще недавно на публике запутавшийся в словах «сионизм» и «антисемитизм», едет в Израиль. Но уникальный, как его уже окрестили, визит вряд ли станет непринужденным вояжем по святым местам в компании приятных собеседников. При этом, как уверяют в Иерусалиме, Путин уже бывал на Святой земле. Причем дважды.

Кипа (ее еще называют ермолкой) — отличительный признак еврея, демонстрирующий, что тот сознает существование Всевышнего и соблюдает все 613 заповедей. Носить ее постоянно необязательно, кроме святых мест — синагог, Стены Плача и Яд Вашема. Прийти мужчине в такое место без кипы — все равно что женщине в православный храм с непокрытой головой. Из уважения к еврейским традициям ее обязаны надевать и гости, независимо от веры. Впрочем, если уж совсем не хочется этого делать, допускается любой другой головной убор. Но к главам государств такие послабления не относятся.

Правда, никто не мог сказать, когда именно Владимир Путин побывал в Израиле. Сам он также не уточнил.

За всю историю российско-израильских отношений евреи зазывали в гости и советских, и российских руководителей. Но не случилось. Путина президент Израиля Моше Кацав пригласил не где-нибудь, а в Освенциме, так что отказываться было неудобно. Тем более что Кацав приедет с ответным визитом в Россию 8 мая, на празднование 60-летия Победы.

К слову, в программе Путина — посещение Яд Вашема, мемориала холокоста. Для евреев это место святое, поэтому по иудейской традиции находиться там и возлагать венки к стеле положено только с покрытой головой. То бишь в кипе. Тут-то и возникла большая протокольная заминка. Кремль не захотел одевать на Путина еврейскую кипу. Израиль заявил, что все без исключения побывавшие там лидеры (даже папа римский) никакой неловкости не испытывали. По слухам, трения продолжались до последнего момента. Москва настаивает на отсутствии кипы, Иерусалим говорит: нет кипы — нет и Яд Вашема. Ес-ли президент все же появится с непокрытой головой — скандала не избежать.

Типичный «еврейский вопрос»

Ставшую крылатой путинскую оговорку, что в окружении Ющенко не должно быть людей, которые «выстраивают свои политические амбиции на антироссийских, на сионистских лозунгах» (позже пресс-служба уточнила, что он именно оговорился и имел в виду «антисемитских»), многие евреи снисходительно связали с советским прошлым российского президента. Мол, слово «сионизм» просто нечаянно «всплыло из подсознания офицера КГБ». Евреи легко простили Путину оговорочку. Однако национальный вопрос, точнее антисемитизм, будет едва ли не самой серьезно обсуждаемой темой. Число преступлений на национальной почве в России растет. Причину такого отношения к евреям раскрыл совсем недавно госдеп США: «Представление о евреях как о силе, управляющей мировым капиталом, создает устойчивую базу для антисемитских настроений в определенных слоях российского общества».

Путин видит другие мотивы. В интервью израильскому телеканалу он заявил, что антисемитизм в России связан с... терроризмом. В одном из тренировочных лагерей террористов, по его словам, спецназ нашел плакаты «Почему здесь, на Кавказе, мы должны жить по еврейским законам?». Вывод Путина: международные террористические организации с Ближнего Востока присылают в Чечню и Дагестан пропагандистские материалы. Вот с этим и нужно бороться.

Свято место

Протокольные проблемы начались, как только были определены сроки визита в Иерусалим — 27—28 апреля. Эти даты совпадают с двумя важными религиозными событиями: православным Великим постом и еврейской Пасхой. Что накладывает на верующих жесткие ограничения в еде.

Президент с делегацией остановится в фешенебельной гостинице «Мецулат Давид» («Цитадель Давида»). Пятизвездочный отель считается кошерным, то есть в нем строго соблюдаются все иу-дейские религиозные ограничения. Малейшее отступление от правил — и администрацию лишат религиозного сертификата. Так что из-за выпадающего на дни визита еврейского праздника Пейсах Путину не подадут на обед хлеб и квасное. Это еще полбеды. Все-таки пару дней можно перебиться на маце. Однако под угрозой срыва оказался традиционный прием, который, по протоколу, дает президент. Из-за ограничений в еде.

Кстати о религии. Владимир Путин, несмотря на плотный «светский» график, собирается посетить храм Гроба Господня. По имеющейся информации, в день приезда в Израиль. Не исключено, что под российского президента евреи даже сдвинут режим работы храма. В будние дни он закрывается в 19 часов. В это время Путин будет только в дороге из аэропорта в Иерусалим. То есть попасть в храм Гроба Господня сможет не раньше 20—21 часа. Местные обещали посодействовать.

После Старого города президент собирается навестить Русскую православную миссию. И осмотреть остатки русского подворья — той части Иерусалима, которая в свое время была выкуплена царской Россией, но потеряна после революции. Кстати, там же располагается и широко известный в узких кругах бар «Путин», открытый русской диаспорой. Это заведение «по жанру» скорее паб, чем ресторан. Русскоязычная молодежь в выходные ночь напролет зажигает под русский роко-попс. А туристы из России постоянно пополняют коллекцию портретов и бюстов президента, подогревающих культ Путина в этих местах. Поскольку президент любит экспромты и «хождение в люди», быть может, заглянет в «свой» бар?

Хрупкий мир

И все-таки основная цель визита Путина в Израиль — это показательное участие в урегулировании вечного палестино-израильского конфликта. А также демонстрация того, что наши отношения ничуть не пострадали в связи с продажей Сирии российских зениток (он вновь подтвердил такое намерение накануне визита) и поддержкой нашими ядерной (хотя и якобы мирной) программы Ирана.

Израиль считает, что российские ракеты в конечном итоге могут попасть в руки группировки «Хезболла». Российские политики не раз заявляли, что у Москвы есть возможность в любой момент узнать, где именно установлены эти системы. Евреи не верят. Говорят, что, даже если Россия и установит свои ракеты SA-18 на грузовиках, их можно легко переделать в нечто более портативное. То, что незамедлительно полетит в сторону еврейской авиации как минимум.

На сегодня Израиль, согласно договоренностям, вывел еврейские поселения из сектора Газа и Иерихона. Однако, как заявил Шарон, если палестинская администрация не «обуздает террор», эти территории станут не первыми, а последними, перешедшими под контроль автономии.

Миной замедленного действия в этом вопросе совсем недавно стал небольшой город Маале-Адумим, что к северо-востоку от Иерусалима. В нарушение договоренностей Израиль собирается построить в нем 3500 новых единиц жилья и ввести его в состав Иерусалима. Спор вокруг этого района может снова разжечь войну в регионе. Тем более что палестинцы спят и видят, когда Израиль отдаст им Иерусалим. И в этом вопросе с надеждой смотрят на Путина.

Российский президент, конечно, собирается посетить Рамалу и переговорить с преемником Арафата Махмудом Аббасом. Не исключено, что в ходе этих переговоров будет поднят и вопрос о возобновлении поставок из России военной техники и бронетранспортеров для нужд местных сил безопасности и полиции. И если такая договоренность будет достигнута, это станет еще одним ударом по Израилю. Но скорее всего, Путин ограничится лишь общими словами и возложением венков на могилу Арафата. Обещанный палестинцами мавзолей еще недостроен.

Кстати, поездкой в Рамалу российский президент уже поставил на уши все израильские спецслужбы. Дело в том, что он собирается совершить этот вояж на собственном «мерседесе» со штандартом.

Расстояния, конечно, не те, чтобы лететь вертолетом — от Иерусалима ехать километров 20. Но на пути следования располагаются два-три блокпоста израильских сил. Где останавливают машины, проверяют их содержимое и документы всех людей, следующих на палестинские территории. Вряд ли Путину, привыкшему с ветерком проноситься по московским улицам, понравится стоять в очереди на проезд в Рамалу. Так что до конца непонятно, как его доставят на палестинские территории и какую поддержку при этом будут оказывать израильские службы безопасности.

Из интервью Владимира Путина египетской газете «Аль-Ахрам»

Вопрос: Я хотел бы уточнить, Ваше превосходительство, каковы приоритеты российской политики на Ближнем Востоке?

Путин: Прежде всего это создание ситуации стабильности, решение международных конфликтных ситуаций, региональных конфликтов, создание условий для развития экономического сотрудничества. У нас большой интерес к арабской культуре, к арабской истории, к истории народов арабского Востока. Сотрудничество в гуманитарной сфере всегда представляло и представляет для нас также немаловажный интерес.

Вопрос: Еще один интересный вопрос, на наш взгляд. Многие арабские и мусульманские деятели выражали резкое осуждение зверского теракта в Беслане. Вместе с тем Чечня по-прежнему остается камнем преткновения между Россией и арабским и мусульманским общественным мнением. Как, на Ваш взгляд, можно исправить эту ситуацию?

Путин: Исправить можно, если наши друзья в арабском и мусульманском мире будут ближе знакомиться с реалиями жизни в Чеченской Республике. И не только в Чечне, но и в целом в Российской Федерации. Мало кто знает, что у нас в России в последние годы открыты десятки мечетей. Это невозможно было сделать без реальной и прямой поддержки со стороны руководства Российской Федерации. Мало кто знает, что мы предоставили возможность всем, кто хочет добра, счастья, процветания чеченскому народу вне зависимости от политических взглядов принять участие в восстановлении республики, многократно объявляли амнистии, привлекали и продолжаем привлекать к активной политической деятельности представителей всех политических сил – разумеется, кроме тех, кто пытается добиваться своих целей с помощью оружия и с помощью таких зверств, как то, о котором Вы упомянули, – ужасный террористический акт в Беслане.

Мы ведем прямой диалог с людьми, с населением. Мы способствовали проведению там референдума по принятию конституции Чеченской Республики. Подавляющее большинство – хочу это подчеркнуть: абсолютно подавляющее большинство – жителей Чеченской Республики поддержали эту конституцию. Одним из основных пунктов этой конституции является признание того факта, что Чечня является частью Российской Федерации. Мы считаем, что чеченский народ ясно выразил свое мнение по этому вопросу.

Мы помогли организовать выборы президента. Мы готовы подписать с Чеченской Республикой договор о разделе полномочий между федеральным центром и самой республикой с предоставлением ей больших автономных полномочий. Полагаю, что в этом году вполне могут быть проведены выборы в парламент республики с предоставлением возможности принять участие в выборах всем политическим силам. И мы видим, что наши усилия с пониманием восприняты в исламском и арабском мире. Так и при референдуме в случае принятия конституции, и при выборах президента мы пригласили принять участие в качестве международных наблюдателей представителей Лиги арабских государств и Организации Исламская конференция. Представители и той, и другой организации в качестве наблюдателей работали практически по всей территории Чечни. Никаких серьезных замечаний при организации и проведении этих мероприятий наши коллеги не высказали. Напротив, они заявили, что и выборы, и референдум соответственно, были проведены на высоком уровне, с соблюдением прав, интересов граждан, проживающих в Чечне, абсолютно демократически.

Вопрос: Господин президент, предлагаю сейчас перейти к важнейшей теме, которая будет затрагиваться в ходе Вашего визита в Египет, – положение на Ближнем Востоке. Россия традиционно поддерживала право палестинского народа на самоопределение и создание независимого государства. Предусматриваете ли Вы, что роль России на палестино-израильском направлении будет более активной в ближайшее время?

Путин: Она будет настолько активной, насколько будет востребована самими участниками этого процесса, прежде всего – самими участниками конфликта. Мы не можем и не будем подменять собой договаривающиеся стороны, но, конечно, будучи участниками международных организаций и международных институтов, призванных решать эту проблему, в том числе в рамках известной международной «четверки», мы будем предпринимать необходимые усилия для того, чтобы конфликт был урегулирован. Я думаю, что такая посредническая роль России вполне может быть востребована…

У нас в последние годы сложился достаточно доверительный диалог с Израилем, где мы знаем, проживает огромное количество выходцев из бывшего Советского Союза. И должен Вам прямо сказать, нам небезразлична судьба этих людей. Нам бы хотелось, чтобы они жили в условиях безопасности. Вместе с тем у нас устойчивые, давние традиционно доверительные отношения с арабским миром вообще и с палестинцами, в частности. По этому вопросу мы проводим последовательную политику, никогда не виляли и не занимались конъюнктурой. Мы всегда говорили и сейчас говорим о том, что палестинский народ имеет право на создание самостоятельного, независимого государства. Разумеется, для того чтобы такое решение не просто состоялось, было не просто объявлено, а чтобы такое решение и такое государство были жизнеспособными, нужно уметь договариваться. Нужно уметь идти на компромиссы.

Мне кажется, что такой шанс у участников этого многолетнего конфликта есть. Я абсолютно убежден, что господин Аббас стремится к миру. И мы все должны предпринять необходимые усилия для того, чтобы поддержать его, для того, чтобы убедить все политические силы автономии работать с ним консолидировано, на благо палестинского народа.

Из интервью Первому каналу израильского телевидения

Путин: У России и Израиля особые отношения, я считаю. Советский Союз был одним из отцов-основателей государства Израиль, когда в свое время, будучи постоянным членом Совета Безопасности ООН, в послевоенный период активно поддержал создание самого государства Израиль. И затем, в период «холодной войны» между нашими странами, отношения приобрели всем известный характер, и эти отношения не шли на пользу ни Израилю, ни Советскому Союзу, на мой взгляд.

В Израиле – я не берусь сказать точно, Вам, наверное, виднее, – но мне кажется, наверное, процентов 25 все-таки так называемого русскоязычного населения. И в этом смысле Израиль – почти русскоговорящая страна. Я сам имел возможность в этом убедиться, когда посещал Вашу страну. И что было для меня особенно неожиданным и произвело достаточно сильное эмоциональное впечатление, – это то, что русскоговорящая часть Израиля, во всяком случае, как мне показалось, в подавляющем своем большинстве старается сохранить и русскую культуру, и русский язык. Это создает в отношениях между нашими странами особый шарм и является хорошей базой для развития межгосударственных связей. Мы с большим вниманием смотрим за тем, как развивается ситуация и в регионе, и в самой стране; с большим уважением относимся к достижениям еврейского народа и еврейского государства.

Я уже говорил, что, когда посещал Израиль, у меня была возможность не просто поездить по стране. Я даже ночевал в одном из кибуцев, и была возможность почувствовать, как, чем живут люди, как они думают, что их беспокоит. Особое впечатление произвели также памятники, посвященные жертвам холокоста. И эта память о жертвах Второй мировой войны тоже нас объединяет.

Наконец, мы неоднократно принимали здесь премьер-министра Израиля. И я считаю, что ответный визит – это знак уважения к Израилю, к израильскому народу, и желание продолжить наш диалог, направленный на развитие межгосударственных связей во всех областях: в экономике, в политике, в сфере международной безопасности и в гуманитарной сфере.

Вопрос: Господин президент, Вы только что говорили о премьер-министре Израиля, о ваших теплых отношениях. Он также всегда говорит о теплых отношениях с Вами. Однако недавняя ракетная сделка с Сирией, как говорят, бросила тень на ваши отношения. Полагаете ли Вы, что это как-то скажется на отношениях с Израилем?

Путин: Не думаю. Я действительно с большим уважением отношусь к премьер-министру Ариэлю Шарону и к президенту Вашей страны. С не меньшим уважением отношусь к народу Израиля, среди которого у меня есть просто личные контакты. Есть люди, с которыми я когда-то был знаком, дружен и которые выехали и живут в Израиле.

Что касается позиции израильского руководства по поводу так называемой «ракетной сделки», о которой Вы упомянули, я очень рад, что Вы задали этот вопрос, потому что это дает возможность объяснить нашу позицию общественности Израиля. И выражаю надежду на то, что очень многие поймут наши мотивы, и больше того, даже, мне кажется, могут поддержать.

Прежде всего хочу сказать, что господин Ариэль Шарон многократно ставил передо мной вопрос о наличии так называемых «катюш» в Ливане. Я никак не мог понять: о чем он говорит, какие «катюши»? «Катюши» – это ракетные системы первого поколения, которые мы использовали во время Второй мировой войны. И, может быть, в Ливане и есть какие-то ракетные системы: они могут либо производиться самостоятельно, либо где-то покупаться в странах третьего мира или в странах Восточной Европы – мы понятия об этом не имеем.

Потом встал вопрос о возможных поставках достаточно серьезной ракетной техники, в том числе в Сирию, которая действительно могла бы вызвать озабоченность Израиля и «доставать» территорию Израиля с мест своей дислокации в Сирии. Мы от этой сделки отказались именно в силу того, что не хотим нарушать какой бы то ни было хоть хрупкий, но все-таки баланс, сложившийся в регионе.

Что касается той сделки, которая подписана с Сирией и будет реализовываться, то речь идет о противоракетных системах ближнего радиуса действия. Этими системами можно поражать воздушные цели в пределах видимости. Кроме того, эти системы расположены на автомобилях, и их невозможно незаметно передать террористическим организациям.

Кроме того, наши военные имеют право контроля и инспекции в местах их хранения и размещения.

Конечно, это осложнит возможности полетов над резиденцией президента Сирии на бреющем полете, но я не уверен, что эти полеты – это правильное решение, если все мы хотим, в том числе и Израиль в интересах своего народа, создать благоприятную обстановку для продолжения мирного процесса.

Сказав об этом, хочу подчеркнуть, что мы ведем себя очень ответственно, предельно открыто и не нарушаем баланса, сложившегося в регионе. Хочу это подчеркнуть еще раз. И не создаем угроз для стран региона. Прошу не путать и не подменять одни понятия другими и под видом поставок той техники, о которой я сказал, пугать израильскую общественность тем, что Россия поставляет какие-то системы, которые могут достичь ее территории и нанести какой бы то ни было вред населению Израиля и самому государству Израиль.

Вопрос: А как называются эти ракеты?

Путин: Это министр обороны Сергей Иванов Вам сообщит подробнее.

Вопрос: Теперь я могу чувствовать себя в безопасности. Сирийские ракеты мне не угрожают. Сейчас, когда мы говорим об озабоченностях, я не могу не упомянуть о том, что Россия помогает Ирану в создании ядерного потенциала. Как Вы можете быть уверены, господин Президент, что Иран – фундаменталистский режим – не злоупотребит этой техникой?

Путин: Прежде всего, хочу сказать, что Россия помогает Ирану не просто укреплять его ядерный потенциал. Мы работаем исключительно в сфере мирного атома, в сфере атомной энергетики.

Мы проводим нашу работу под полным контролем международных организаций, прежде всего под полным контролем МАГАТЭ. Для того чтобы убедиться в том, что наши партнеры не используют наше сотрудничество в военных целях, мы добились внесения соответствующих поправок в наши договорные документы. Согласно этим поправкам Россия получила право на возврат из Ирана отработанного на атомной электростанции в Бушере ядерного топлива.

И должен сказать, что по проблеме ядерного нераспространения у нас позиция достаточно последовательная и жесткая: мы категорически против расползания ядерного оружия по планете и категорически против каких бы то ни было оружейных ядерных программ Ирана.

Мы считаем, что Иран не должен чувствовать себя ущемленным с точки зрения использования современных достижений науки и технологий. Иран – наш сосед, это большая страна, и ущемлять такую страну, как Иран – это контрпродуктивно и может привести к достаточно сложным и тяжелым последствиям. Нельзя унижать страну и такой народ, как иранский. Но при этом мы должны быть уверены в том, что их ядерные программы не направлены на создание ядерного оружия, и будем дальше настаивать на том, чтобы иранская сторона отказалась от создания систем обогащения урана, от создания технологий ядерного цикла при безусловном обеспечении их интересов в сфере науки и экономики…

Реплика: Нам нравится, как звучит русская речь. Она очень знакома для израильтян. Как музыка.

Путин: Спасибо. Должен сказать, меня удивило, что некоторые мелодии, некоторые песни, которые считаются в Израиле национальными израильскими песнями, на самом деле являются русскими национальными песнями.

Вопрос: В Израиле многие высказывают озабоченность по поводу существующего в России антисемитизма.

Путин: Антисемитизм – это сложное этнико-историческое явление. И это не российское изобретение. Думаю, что и в некоторых государствах, которые традиционно считаются стратегическими партнерами Израиля, к сожалению, проявление антисемитизма весьма заметно. А в ряде государств постсоветского пространства, как это Вам ни покажется странным, между евреями и русскими ставят вообще знак равенства. И, к сожалению, мы со всей этой «кашей» вынуждены существовать.

Мы категорически против любых проявлений ксенофобии и национализма. Я не думаю, что в сегодняшней России антисемитизм что-то может определять и представляет собой какую-то угрозу, хотя относиться к этому нужно очень внимательно. Необходимо постоянно реагировать на любые проявления подобного рода для того, чтобы защитить интересы национальных меньшинств, в данном случае еврейского народа, но что не менее важно – для сохранения самой российской государственности: Россия создавалась и существует как многонациональное и многоконфессиональное государство. И для нас борьба с антисемитизмом, как и борьба с любым национализмом и шовинизмом, является основой нашей внутренней политики.

Вопрос: А как же Вы тогда смотрите на подстрекательское письмо, которое было подписано многими художниками, даже депутатами Думы, где призывалось убрать иудаизм из политической, правовой системы?

Путин: Они не призывали убрать иудаизм из политической системы. Нет, там были другие посылы со ссылками на некоторые источники иудаизма.

Могу Вам сказать, что иудаизм наравне с исламом, с православием относится к так называемым традиционным российским религиям, которые отнесены законом к традиционным российским религиям, и в этом качестве защищены законом.

Что касается письма, о котором Вы упомянули, то я в принципе уже на это ответил. Я хочу сказать, что всегда нужно реагировать на проявления подобного рода адекватным способом, очень тонко, своевременно, но, знаете, по известному врачебному принципу «не навреди». Если Вы следили за событиями в общественной жизни в России после этого письма, то не могли не заметить, что реакция общественности на это была.

Вопрос: Как Вы уже сказали, господин президент, 9 мая будет большой праздник, – будет отмечаться годовщина Победы над нацистской Германией. В Израиле живет 20 тысяч ветеранов. Какой исторический урок надо извлечь из этого?

Путин: Прежде всего хочу сказать, что у меня была возможность лет десять назад, наверное, когда я был в Израиле, встречаться с израильскими ветеранами Второй мировой войны. И это была очень эмоциональная встреча. Для меня это стало тоже в известной степени еще одним открытием Израиля, так же, как и посещение памятных мест, связанных с холокостом. Думаю, что это, как я уже говорил, тоже нечто такое, что объединяет Израиль и Россию.

Еврейский народ пережил трагедию холокоста, но и у нас во время Великой Отечественной войны погибло около 30 миллионов человек. И именно поэтому меня не удивляет, что, когда мы видим проявление симпатии к нацистам, героизацию войск СС и так далее, в том числе на постсоветском пространстве, то одними из первых, кто открыто выступает против, причем последовательно и в резких формах – это еврейские организации. А главный вывод из трагедии Второй мировой войны должен заключаться в том, что мы не имеем права проходить мимо, закрывать глаза на проявления фанатизма, национализма, на проявления крайних взглядов в политике, в религии. Политика умиротворения в конечном итоге заканчивается трагедией. С экстремизмом нужно бороться там и тогда, где он проявляется, где он пытается достичь своих целей, – и это самый главный вывод…