Охота на ополченцев

Начало 2018 года ознаменовалось радостной новостью: на родину вернулся из украинских застенков гражданин Эстонии Владимир Поляков. Полутора годами ранее официальный Таллин выдал его СБУ Украины, обвинявшей русскоязычного эстонца в участии в «террористических формированиях» в Донбассе. Это вызвало изумление даже в самой Украине: страна ЕС так легко отдала своего гражданина государству, уровень законности в котором находится, мягко говоря, под большим вопросом.

Полякова задержали в его родной стране в феврале 2015 года. Государственная прокуратура обвинила его в том, что он входил в «террористическое объединение» и с июня 2014 года воевал в Луганске и его окрестностях против украинских силовиков. Сам Поляков утверждает, что ездил в охваченный гражданской войной регион, дабы навестить проживающую в Луганске родню. Он утверждает, что сопровождал туда гуманитарную помощь из России, был переводчиком у наблюдателей ОБСЕ, но непосредственно в боевых действиях не участвовал.

Эстонская журналистка Маргарита Корнышева (сотрудник бюро евродепутата Яны Тоом) приводит свидетельство матери Полякова: «В Луганск сын отправился в прошлом (2014-м) году, когда начались бомбежки. Там живут племянница, сестра моего покойного мужа, сам он в молодости жил, его родители там похоронены. Зная своего сына, могу сказать, что он просто не смог остаться в стороне, должен был поддержать родню. Под стражей Володя находится с 17 февраля. Он со своей девушкой ехал к её близким в Петербург. Их задержали в Нарве при пересечении границы – заявили, что он участник какой-то террористической организации. Девушку отпустили поздним вечером, а сына… С обыском Охранная полиция пришла даже ко мне. И, кстати, до сих пор не вернула мой блокнот, в котором есть и номер телефона луганской родственницы. Так теперь никак не связаться с нею… А дурную службу сослужили фото в социальных сетях, на которых сын позирует с оружием в руках и которые сам и выставлял. Знаете, такое ребячество! Вот Эстония и зацепилась, и, продержав полгода под стражей, отправила запрос на Украину»

Официальный Таллин решил выдать собственного гражданина СБУ по запросу последней, невзирая на протесты защиты Полякова, опасавшейся, что на Украине его жизнь окажется в опасности. Однако позже дело застопорилось: хотя сначала выдачу Полякова сочли законной эстонские суды нескольких уровней, потом один из них, Таллинский административный, заблокировал процесс. Однако правозащитник Дмитрий Линтер заранее предрёк, что власти не пожелают подчиниться невыгодному для них судебному решению. Он оказался прав: в июле 2016-го Полякова всё же передали украинским властям.

«Все понимают, что это политическое дело – и решения по нему принимаются уж никак не судом первой инстанции и не простыми следователями», – сказала киевский адвокат Татьяна Монтян, защищавшая Владимира Полякова.

Ознакомившись с постановлениями эстонских судов, Монтян заявила: «Прочитала, прозрела. Полный беспредел». По её словам, она никак не может понять, как такое могло случиться, что страна-член Евросоюза выдала своего гражданина такому государству, как Украина. На суде Татьяна Монтян напомнила, что Парламентская ассамблея Совета Европы отказалась признать ЛНР и ДНР террористическими организациями, поэтому подозрения в отношении её подзащитного совершенно необоснованны и абсурдны. «Никаких доказательств против него, разумеется, нет. Потому что фотографии, которые он по глупости наделал – это не доказательства», – добавила она.

В застенках Полякову пришлось провести полтора года – до тех пор, пока Киев не согласился включить его в процедуру обмена военнопленными. Впрочем, в число пленников Полякова включать всё же не стали: СБУ-шники привезли его к дому Монтян и оставили на улице. Адвокат помогла Владимиру приобрести билет до Прибалтики. Уже дома он поделился с Корнышевой подробностями своего заключения: «На Украине я успел побывать в четырех тюрьмах. Сначала, месяцев пять, в специзоляторе СБУ в Киеве, потом – в СИЗО МВД, затем – в Харькове и наконец – в Старобельском СИЗО Луганской области». Условия содержания подследственных, по словам Полякова, незавидные: «Все обшарпанное, плесень, грибок в камерах на двадцать-двадцать пять человек, кормят кашей и супом, которые едой трудно назвать, отопления иногда сутки или больше нет, нет и воды. Народ ждёт судов по пять-восемь лет. Когда в среднем раз в две недели приходят разные комиссии (украинские, европейские, Красного Креста), им показывают только те камеры, в которых сидят люди с деньгами и связями. Сами понимаете, там совершенно иная картина. А дальше никто из проверяющих свой нос не сует».

Камера, в которой содержался Владимир Поляков, была рассчитана на двадцать шесть человек. Сидели в ней люди разные. «Парень, например, описал другу по телефону то, что увидел: проходящую колонну танков. И загремел по подозрению в передаче разведданных. Одного деда взяли за пособничество сыну-"террористу". Того пришли арестовывать, его не оказалось дома, а дед не знал, где он», – вспоминает Поляков.

Однако самое дикое, по его мнению, то, что людей удерживают и осуждают по статье об организации и участии в деятельности «террористической организации “ЛНР”» – но де-юре такой организации нет, даже по украинским законам.

В августе 2017 года суд Видземского предместья Риги оправдал обвиняемого «в противоправном участии в вооруженном конфликте на востоке Украины» жителя Даугавпилса Артёма Скрипника. В начале 2016 г. его задержали в Латвии и поместили под арест. Это оказалось первое в стране уголовное дело об участии в вооружённом конфликте на стороне ополчения Донбасса, закончившееся приговором судебной инстанции. Суд рассматривал дело на закрытых заседаниях, обвиняемый находился в тюрьме. Как рассказала адвокат подсудимого Имма Янсоне, Скрипник не был препровождён в суд из-за плохого состояния здоровья. После вынесения оправдательного приговора и улаживания необходимых формальностей уроженец Даугавпилса был выпущен из тюрьмы.

Незадолго до этого латышская печать раструбила, что Артём в ходе досудебного расследования в Полиции безопасности (ПБ) якобы «признал свою вину в преступных деяниях, включая убийства людей». Но в суде Скрипник утверждал совсем другое: что он занимался в Донбассе исключительно гуманитарной деятельностью, а в своих предварительных показаниях оболгал себя, так как находился под сильным психологическим давлением. 26 апреля суд просмотрел видеозапись показаний обвиняемого, данных им следователям ПБ. На этой записи Скрипник рассказывал, что жил в Москве и с 2008 г. участвовал в неких «групповых занятиях», в том числе на «военные темы». Летом 2014 г. ему якобы предложили вместе с этой группой отправиться в Донбасс и за один день участия в вооруженном конфликте пообещали 20 тыс. рублей. По утверждению ПБ, «оружие и форму Скрипнику выдали ещё в России, а в боевых действиях в Луганске и Донецке он участвовал с июля 2014 года».

Под давлением следователя Скрипник сказал, что убивал людей – мол, он лично застрелил более сотни человек. Прямо Джон Рэмбо латвийского разлива! После полученного ранения он месяц лечился в больнице, а потом, по мнению следствия, продолжал участвовать в боевых действиях до конца апреля 2015 г.

По словам правозащитника Владимира Линдермана, Скрипнику предлагали сделку со следствием. В обмен на условный срок он должен был рассказать о «присутствии» российской армии в Донбассе, а публичное «раскаяние» «сепаратиста» планировалось показать в телеэфире.

4 августа Линдерману позвонила И. Янсоне и сообщила, что прокурор потребовала для подсудимого пятнадцати лет лишения свободы. «И вот опять звонок Иммы: оправдан! Снова шок, но уже радостный», – отмечает правозащитник.

«Отдадим должное профессионализму судьи – его не захлестнула эта мутная пропагандистская волна. В материалах дела и в ходе процесса он увидел то, что и должен был увидеть: нет ни единого внятного доказательства вины подсудимого», – пишет В. Линдерман. Он напоминает, что Скрипнику инкриминировалось «незаконное участие в вооружённом конфликте за пределами Латвии» и «участие в преступной организации, добивающейся расчленения Украины и присоединения Донбасса к России». «Под "преступной организацией" подразумевалось ополчение ЛНР. Оба обвинения несостоятельны. Первое – потому что 77-я статья, карающая за участие в вооруженном конфликте за рубежом, принята сеймом только в феврале 2015 г. Но Скрипник был тяжело ранен в голову в октябре 2014 г., после чего просто физически не мог воевать. На этот счет получены документальные подтверждения и от луганских, и от рижских медиков. Кстати, Линдерман сообщил, что недавно Артёму, наконец, присвоена группа инвалидности. Он считает, что и второе обвинение оказалось продуктом юридической безграмотности тех, кто его выдвинул. «Статья 89.1 входит в раздел "Noziegumi pret valsti" ("Преступления против государства"). И под словом "valsts" подразумевается вовсе не любое государство, а только Латвийская Республика. Хотел Скрипник или не хотел расчленить Украину – это относится к компетенции украинского правосудия, но никак не латвийского. Так что никакого чуда в том, что судья вынес оправдательный приговор, нет. Есть только строгое соблюдение закона», – заключает активист.

На сегодняшний день достоверно известно как минимум о пяти жителях Латвии, воюющих на стороне Донецкой и Луганской народных республик: Бенес Айо, Анатолий Матюковский, Григорий Косниковский (позывной «Охотник»), Валентин Милютин (позывной «Васек») и Вячеслав Высоцкий (позывной «Седой»).

Наиболее известным из них является Айо – потомственный гражданин Латвии со старообрядческими корнями. Он – сын русской жительницы Резекне и гражданина Уганды. Бенес получил в Латвийском университете образование биолога, принимал активное участие в защите русского языка и школ, успел за это отсидеть в тюрьме.

Позже Бенес, который испытывал проблемы с трудоустройством в Латвии (работодатели не хотели принимать активиста из страха перед его политическим бэкграундом), перебрался в Великобританию, где работал на стройке. В начале 2014 года Бенес вступил в ряды самообороны Крыма (где был известен под прозвищем Беня-Антимайдан), оттуда перебрался в Донецк. Украинские власти запретили ему на три года въезд в страну, но латвиец презрел запрет, и был в жёсткой форме выдворен. По словам активиста, представители украинских спецслужб подвергли его пыткам и избиениям.

В аэропорту Риги Айо вновь «повязали» – на этот раз «родные», латвийские спецслужбы. В октябре 2014-го латвийская прокуратура передала дело Бенеса в суд – его обвинили «в публичных призывах к насильственному свержению государственной власти и изменению государственного строя». В свое оправдание Айо опубликовал открытое письмо к общественности. «Свои обвинения Полиция безопасности построила на моих интервью и выступлениях на митингах в Крыму и Донецке, когда я сравнивал неонацистскую хунту, узурпировавшую власть в Киеве, с латвийским этнократическим режимом, который уничтожает русские школы, лишил в 91-м году сотни тысяч жителей гражданства, а теперь поддерживает нелегитимную и фашиствующую украинскую клику. Репрессии в отношении борцов за социальную справедливость и права русскоязычных Латвии свидетельствуют о слабости и беспомощности этнократического режима, не способного обуздать безработицу, рост цен, массовый отъезд трудоспособного населения за рубеж, охватившие наше общество пьянство и наркоманию и т.д. Поэтому власти выбрали в качестве основной темы своей предвыборной кампании "украинские события" и раздувают антироссийскую истерию, пугая обывателя " путинскими танками" и возможностью "аннексии Латвии". И народ на это клюет, поддерживая выделение дополнительных денег из тощего бюджета на нужды обороны и соглашаясь на введение в Латвию дополнительного контингента натовских войск», – считает Айо.

Сначала обвиняемый (к слову, он болен сахарным диабетом) содержался в тюрьме, потом был помещен под домашний арест – а в канун 2015 года тайком сбежал из Латвии и вернулся в Донбасс, в рядах ополчения которого воюет и по сей день.

Вернулся, по его словам, к себе домой: за время отсидки в тюрьме темнокожий латвиец получил гражданство ДНР. Его товарищи, по понятным причинам, тоже в родные края отнюдь не торопятся.