На что рассчитывает Токио?

В начале января глава японского правительства заявлял о том, что рассматривает возможность организации своей неофициальной поездки в нашу страну до начала саммита «большой семерки», который должен пройти 26 – 27 мая на острове Исэсима. Ну, а твердая договоренность о визите Синдзо Абэ была достигнута в ходе телефонного разговора с Москвой 22 января.

При этом пока точно не ясно, где эта встреча состоится, предварительно обсуждалась возможность переговоров в одном из наших городов.

Наиболее вероятное время его приезда в Россию – первая половина апреля. После участия в саммите по ядерной безопасности в Вашингтоне 31 марта – 1 апреля, где он встретится с Бараком Обамой, Синдзо Абэ планирует посетить Европу. Затем не исключен визит в Киев, а уж потом – переговоры с президентом России.

Что подвигло японского премьер-министра на эту поездку? Ведь остальные члены элитного «клуба семи» из числа европейских лидеров в Москву явно не спешат, я уже не говорю о Бараке Обаме. Синдзо Абэ эта поездка дается нелегко. Его заявления о визите Владимира Путина в Японию в прошлом году как о деле решенном, так и остались в разряде благих пожеланий. В немалой степени, из-за давления Вашингтона. Не помогли даже «маленькие хитрости»: усвоивший уроки Эдварда Сноудена, премьер-министр не стремился звонить в Москву или передавать свои послания через посольства: в качестве «почтальонов» он использовал специальных посланников. Сейчас же японец – как и положено, прикрываясь напыщенной риторикой – говорит о том, что намерен побывать в России в качестве председателя «большой семерки». Декларируемая цель – способствовать повышению веса нашей страны в мировых делах. Однако Синдзо Абэ все же раскрыл свои карты: он едет в Москву для обсуждения возможности заключения мирного договора, читай – решения так называемой «территориальной проблемы».

Одна из главных причин, заставляющая японский истеблишмент искать пути сближения с Россией, кроется в поведении Вашингтона. Токио не нравится продолжающийся диктат своего союзника.

Именно под давлением Соединенных Штатов в декабре 2015 года произошло «примирение» Сеула и Токио по вопросу так называемых «женщин для утешения». Правительство Японии принесло официальные извинения Сеулу за использование кореянок в борделях японской армии и согласилось внести один миллиард иен – около 8,3 миллиона долларов – в фонд материальной помощи выжившим женщинам. При том, что долгое время Токио отнекивался и резонно указывал: Сеулу уже были выплачены огромные суммы еще в 1965 году. Однако США вынудили одного своего союзника еще раз расплатиться с другим, что крайне не понравилось японским националистам.

К их протестам Синдзо Абэ не прислушиваться не может – в противном случае, рухнут его рейтинги. Так что у него есть только две возможности «отыграться». Либо на китайском фронте, за острова Сенкаку (китайское название Дяоюйдао), либо на «курильском направлении». Но конфликтовать с Пекином в Токио – по меньшей мере, сегодня – не настроены. Территориальные разборки повелел отложить Вашингтон: США сейчас необходимо добиться, чтобы Пекин поддержал новые, сверхжесткие санкции против Северной Кореи в назидание за четвертое ядерное испытание. Поэтому любые действия японцев в спорных с Китаем акваториях будут в зародыше пресекаться Пентагоном. Иначе в Пекине логично расценят, что эскалацию конфликта санкционировал Вашингтон, и о совместном давлении на Пхеньян можно будет забыть.

Скорей всего, Синдзо Абэ примется демонстрировать свою жесткость в «территориальном вопросе». Уверен, он сделает это уже на предстоящих в феврале ежегодных мероприятиях в честь «северных территорий». Не сомневаюсь, что японцы попытаются достигнуть договоренности «о возвращении островов», предложив некие свои условия. Свидетельством тому – учреждение 23 января должности посла по вопросам улучшения двусторонних отношений и северных территорий. Им стал только что завершивший свою работу в Москве глава дипломатической миссии, многоопытный Такихито Харада. Избежать общения с новоиспеченным послом мы не сумеем, но диалог этот может рассматриваться нами только как покушение на территориальную целостность России.

На что же могут надеяться в Японии? Необоснованный оптимизм Токио вызван нынешним экономическим положением России. Поэтому, считают там, Москва сейчас готова на многое, лишь бы прорвать западную санкционную блокаду. В частности, может пойти на уступки по территориальному вопросу – пусть и минимальные, особенно, если японские предложения будут сдобрены посулами инвестиций в наши дальневосточные регионы. Беспочвенный оптимизм внушает Токио и позиция либеральной общественности, дальневосточных оппозиционеров. Исповедует идеи «размена» и часть российских ученых-японистов. Но это – вовсе не позиция руководства России, хорошо, чтобы это поняли в Токио.

Синдзо Абэ хочет также обсудить в Москве ядерную программу Северной Кореи. Намерение, в принципе, понятное: в случае войны на Корейском полуострове – а сегодня шансы на ее возникновение выросли – никто не может исключать, что ракеты Пхеньяна могут ударить и по дислоцированным в Японии американским базам. Следует особо оговориться: японцы ведут некую закулисную игру с Северной Кореей. Об этом свидетельствует поездка неофициальных делегаций в КНДР в декабре прошлого года. Все это порождает самые различные спекуляции. Они варьируются от предположений, что «Токио пытался втянуть Пхеньян в создаваемую антикитайскую коалицию» до странной версии, которая звучит так: «Последние северокорейские ядерные испытания были спровоцированы японцами». Так что в ходе визита Синдзо Абэ нам следовало бы поставить в ходе переговоров вопрос о тайных контактах Токио и Пхеньяна. Если не хочется, чтобы российские интересы на Корейском полуострове были поставлены под угрозу.

С другой стороны, необходимо понимать: Токио нуждается в сближении с Москвой. Там отнюдь не уверены, что Вашингтон сможет и дальше диктовать мировому сообществу свою волю, увязнув в слишком большом количестве конфликтов за пределами страны. К тому же от японской диаспоры в США поступает неутешительная информация об истинном положении дел в американской экономике.

Единственным полем для общей игры Москвы и Токио может стать лишь экономическое партнерство. Далеко не блестящие отношения с Пекином и разгон инфляционных процессов в стране оптимизма не внушают. Поэтому японцы заинтересованы в нашем рынке.

Объектом вложений капитала могут стать наши дальневосточные регионы, что позволит России «сбалансировать» наплыв инвесторов из Поднебесной.

А перед Москвой стоит сложная задача: сделать так, чтобы Токио, увлекшись экономическим сотрудничеством с нами, надолго, если не навсегда, забыл о так называемой «территориальной проблеме».