Столетие
ПОИСК НА САЙТЕ
19 марта 2024
Деньги империи: ослабление авторитета США и новые задачи российской внешней политики

Деньги империи: ослабление авторитета США и новые задачи российской внешней политики

Руслан Хестанов
25.01.2005

Озабоченность отечественных обозревателей вызывает перспектива падения доллара и понижение цен на нефть. Эти тенденции имеют большое значение для жизни россиян, но нервозность на валютных и энергетических рынках является вестником перестройки мирового порядка и хозяйства, в котором Россия должна будет найти себе место.

Элементарная бухгалтерия

Главный экономист и известный финансовый аналитик из Morgan Stanly Стивен Роуч опубликовал недавно подсчеты, которые можно назвать сенсационными. Роуч утверждает, что на США с 1995 по 2002 г. пришлось 98% объема всего мирового экономического роста. На долю остальных 95% обитателей Земли соответственно осталось лишь 2%. По мнению аналитика, представленные цифры демонстрируют не столько мощь, сколько чрезвычайную уязвимость американской и глобальной экономики.

Пессимизм Роуча, однако, становится вполне понятным, когда он называет основной источник беспрецедентного роста американской экономики — пагубная привычка жить в долг, который непрерывно возрастает как по размерам, так и по темпам накопления. В настоящее время федеральный долг США равен 7,5 трлн долл., из которых 6 трлн были заимствованы в ходе последних трех десятилетий, причем 2 трлн из них в последние восемь лет и 1 трлн — за последние два года. Если к федеральному долгу приплюсовать еще долги потребителей (по кредитным карточкам, ипотечным займам и пр.) в 10 трлн долл., долги местных органов власти, а также корпоративный и финансовый долги, вместе с опционами, деривативами и другими финансовыми инструментами, то он достигнет невообразимой цифры в 37 трлн долл., пишет уже другой известный американский экономист Андре Г. Франк. Фатальный характер этих цифр становится очевидным, если подчеркнуть специфику американской экономики: с понижением темпов роста задолженности экономическая активность прекращается.

Другая знаменательная цифра, на которую часто указывают специалисты, — ритм потребления американской экономикой азиатских и европейских капиталов равен 2,6 млрд в день. Если бы экономика США была изолированной и самодостаточной, то гротескная задолженность уже давно бы нашла свой выход во впечатляющем коллапсе. Но поскольку США открыты глобальному миру, считает еще один видный американский аналитик Маршал Ауэрбак, постольку у них есть возможность займов за границей. Внутренних сбережений в стране практически нет, но американцы продолжают потреблять значительно больше, чем производят.

Кто виноват?

Неравновесие в глобальной торговле с США с каждым годом становится все очевидней. По мнению американской администрации, торговый дефицит и беспрецедентная задолженность страны возникли оттого, что, во-первых, экономики главных торговых партнеров, в основном европейцев, имеют слишком низкие темпы роста, а во-вторых, из-за пагубного «нерыночного», искаженного курса обмена валют с азиатскими странами, прежде всего с Китаем. Американская сторона видит истоки проблемы не в своих малых накоплениях, а в слишком больших накоплениях остального мира.

Взрывной рост импорта в США нельзя объяснить лишь монетарной политикой, и говорить нужно не столько о курсах валют, сколько о структуре торговли между Китаем и США, считает французский экономист, член совета по экономике при президенте Франции Патрик Артю. Здравый смысл предполагает, что более сильная экономика США должна была бы поставлять в Китай оборудование, импортируя, в свою очередь, из Китая потребительские товары. Но в действительности происходит обратное. При том, что в прошлом году ввоз китайских товаров в Соединенные Штаты достиг 150 млрд долл., именно в торговле оборудованием торговый дефицит с Китаем достиг 50 млрд долл. Причем экспорт США в Китай в последние годы практически не увеличивается. Ни одна другая страна не показывает по отношению к Китаю таких слабых показателей экспорта, как США, утверждает экономист. Скажем, экспорт Франции в Китай вырос в прошлом году на 40%.

Почему же США выглядят на фоне Китая как страна со слаборазвитой промышленностью, почему им не удается переломить в свою пользу торговый оборот? Недостаток американской экономики состоит в том, что она стремится производить всю гамму возможных товаров, то есть страдает от недостатка специализации. У Америки до сих пор сохранилась очень диверсифицированная экономика, с целым рядом отраслей, не требующих высокого уровня потребления технологий. Структура современной индустрии США напоминает структуру европейской в 70-е гг.

Тем не менее США остаются страной чрезвычайно привлекательной для инвестиций даже по сравнению с развитыми европейскими странами. Конечно, значительная часть, около 40%, доходных инвестиций идет в сектор новых технологий, тогда как во Франции или Германии этот показатель составляет около 15—20%. Однако проблема в том и состоит, что новые технологии развиваются в основном в тех отраслях, которые не являются экспортными: сфера торговли и финансовых услуг, например. Инвестиции в производственные технологии практически отсутствуют. Скажем, годовой рост производительности труда в сфере производства промышленной продукции в США достигает 2% в год, против 4—5% в западноевропейских странах. Американцы осуществили модернизацию своей индустрии, но таким манером, что она не приобрела никакой значимой экспортной ценности. В результате в их распоряжении оказались самая эффективная сфера услуг в мире, самый развитый сектор новых технологий и наименее производительная промышленность в развитом мире.

Сегодня правящие элиты США убеждают своих граждан: сложившийся режим «свободной» глобальной экономики — это гарант их процветания. Однако фактическими гарантами являются те страны, которые до сих пор были готовы кредитовать Америку, а взамен поставлять на ее рынки произведенную продукцию. Но в какой-то момент страны-кредиторы могут решить более не финансировать сверхпотребление американцев. К этому их может подтолкнуть, в частности, усыхание их финансовых резервов из-за фактического удешевления доллара. Так, Китай, выручивший в торговле с США около 150 млрд долл. в прошлом году, отложил в свои резервы лишь часть в 25 млрд., номинированную в долларовом исчислении, а остальную, большую часть — в других валютах. Вероятно, именно эта попытка Китая, да и других стран, уберечь свои сбережения от долларового коллапса, привела к давлению на европейскую валюту и ее беспрецедентное повышение.

Что делать?

Федеральная резервная система (ФРС), которая выполняет в США функции центрального банка, по праву воспринимается как центральный банк мировой экономики. Ведь доллар является на сегодняшний день основной резервной валютой, а потребительский рынок США — самый мощный. Внимательно следить за действиями ФРС стоит и россиянам, ведь наша страна, если не считать сами Соединенные Штаты, занимает второе место в мире по объемам обращения наличных долларов. Так вот, ФРС намерено повысить стоимость денег, форсируя повышение процентных ставок. Пару недель назад этот курс был подтвержден и президентом Бушем. Это, без сомнения, подстегнет на некоторое время рост американской валюты.

Но монетарная политика не может привести к радикальным изменениям. ФРС опасается негативного влияния на потребление. Ведь если потребители перестанут ходить в универсамы Wal-Mart, то динамика роста надломится. Может быть, нужно использовать другие инструменты? Например, провести еще одно крупное понижение налогов. Но этот резерв был уже в значительной мере использован Джорджем Бушем в первый срок его президентства, который был отмечен процессом удешевления денег и новой экспансией кредита. Вторая возможность — инициировать приватизацию систем пенсионной и социальной защиты. Суммы, о которых идет речь, колоссальные: до 2 трлн долл. в десятилетие только на социальную защиту. Предполагается, что эта реформа стимулирует накопления американцев, что они начнут откладывать деньги. Но, как говорят специалисты, это приведет лишь к отсрочке решения фундаментальных проблем.

Очевидно, что американцы должны начать структурную экономическую, бюджетную и социальную реформы, которые не привели бы к повышению федерального дефицита, но, напротив, способствовали бы накоплениям. Но, допустим, что американская администрация ограничится минималистским решением: монетарные ограничения кредитной экспансии, последовательно жесткая политика ФРС в повышении процентных ставок. Даже в этом случае потребителя и всю экономику страны, построенную на институте ценных бумаг, ожидают очень сложные времена. Поскольку покупательная способность, основанная на зарплате, недостаточно сильна, американские семьи, чтобы продолжить потреблять столь же расточительно, как они это делали до сих пор, надеялись, что смогут извлечь дополнительные доходы, если будут вкладывать свои деньги на рынке недвижимости. Но удорожание стоимости денег и кредита будет означать завершение спекуляций с недвижимостью. Вместе с ожидаемым взрывом спекулятивного пузыря на рынке жилья наступит конец так называемому эффекту богатства, субъективной убежденности американцев, которая была важнейшим двигателем динамичного потребления последнего десятилетия XX в. Беспрецедентный рост американской экономики лишится своего главного мотора — сильного потребителя.

Ограничение потребления в США будет не очень приятным сюрпризом для торговых партнеров США, европейских и азиатских экономик. Это будет плохой новостью и для сырьевых стран, вроде России: сокращение потребления в США будет означать сворачивание мирового производства и, следовательно, ограничение спроса на энергоресурсы. Уже в этом году, как прогнозирует российская независимая аналитическая группа «Центр развития», ожидается окончание бума на энергоресурсы.

Если США желают играть важную роль внутри системы мировой рыночной экономики, им придется пройти через тяжелые реформы, влекущие огромные бюджетные ограничения, безработицу в отсталых отраслях промышленности примерно в течение 5—7 лет. О необходимости глубинной перестройки говорят пока только в академических кабинетах и офисах экономических аналитиков. Похоже, что высшее руководство США предпочитает истолковывать существующую проблему в сугубо монетарных терминах.

Политические следствия

До недавнего времени, когда речь заходила об имперской роли США, говорилось о достаточно очевидных военно-политических акциях этой страны на международной арене. Собственно на устройство хозяйства империи стали обращать внимание только тогда, когда на поверхность всплыли финансовые и экономические затруднения сверхдержавы.

Американская администрация готовит бюджетное финансирование операций в Ираке на нынешний год в размере 80 млрд долл. Символично, что такая колоссальная сумма потребуется для военных операций против 15—20 тыс. бойцов иракского сопротивления, ведь даже до войны ВВП Ирака был заметно ниже, чем оборот крупной корпорации. Сочетание финансовых, экономических и военно-политических проблем США — хорошая иллюстрация феномена, который принято называть «имперским перенапряжением».

Империя проявляет все большую неспособность платить по своим долгам. В нынешнем мире, где приоритетное значение имеют энергетические ресурсы, складываются новые политические союзы, основанные на переплетении интересов производителей и потребителей нефти. Страны второго эшелона стремятся создавать альянсы, способные в перспективе значительно ослабить американскую гегемонию. Европейский союз рассматривает возможность отменить запрет на поставку вооружений в Китай. Россия намеревается значительно увеличить поставки нефти в Китай — до сих пор на него приходилось лишь 8% всего российского нефтяного экспорта. Даже Канада, северный сосед Америки, ведет переговоры о продаже трети своих резервов Китаю. Уго Чавес, президент Венесуэлы, страны, доля которой составляет 14% в импорте нефти США, в ходе своего визита в конце года в Китай заключил многообещающий контракт, пытаясь переориентировать экспортные возможности нефтяного сектора страны на другого потребителя. Как замечает американский экономический аналитик Дуг Ноланд из фонда Prudent Bear, «поведение многих государств на международной арене свидетельствует о складывающемся новом восприятии США как о чахнущем гиганте».

Администрация Буша, настаивая на скорейшем проведении выборов в Ираке, будет вынуждена готовиться к достойному уходу из региона, так и не добившись поставленных целей. США, испытывающие значительные ограничения в материальных ресурсах, сохраняя обеспокоенность, откажутся от активных действий против Ирана и Северной Кореи. Но самое главное, столь явный отказ от прежних имперских амбиций сделает очевидной уже в этом году геополитическую слабость и уязвимость США. Ранее США удавалось «экспортировать» свои хозяйственные проблемы в третьи страны. Похоже, на этот раз мы имеем дело с другой историей.

Как отмечает Иммануил Валлерстайн, до сих пор никто из геополитических игроков не готов к продуманной политике в такой ситуации. Заметное ослабление экономических и политических возможностей США не только ускорит падение авторитета доллара как резервной валюты, но в перспективе приведет к ощущению нехватки авторитета или вакуума власти. В такой ситуации Россия неизбежно столкнется с конкуренцией и давлением со стороны других кандидатов на мировое лидерство — с Евросоюзом и Китаем. Но, скорее всего, в условиях, когда нет ни эффективного международного права, ни действенных институтов, ни внушающей доверие резервной валюты, уже при первых признаках вынужденного отказа США от функций мирового полицейского может наступить политическая сумятица и растерянность. Нечто подобное, но в гораздо меньших масштабах произошло с уходом СССР из Восточной Европы, столь революционно изменившим политическую географию континента, сложившуюся после ялтинских соглашений 1945 г.

Когда подобные процессы перестройки глобального экономического и политического пространства набирают силу, в выигрыше оказываются те народы и государства, которым удается оспорить свою изолированность, то есть вступить в прочные коалиции и оказаться на стороне большинства. Способность отечественных политических элит к такому образу мысли и действия вызывает большие сомнения. Россия не столько ищет возможных партнеров по альянсу и подходящий для себя формат кооперации, сколько пытается играть роль самостоятельного центра силы. Подобная стратегия может только усилить тенденцию к изоляции страны. Она неизбежно будет терять привлекательность даже для партнеров по СНГ. На наш взгляд, в контексте неизбежного ускорения процесса ослабления политического и экономического авторитета США приоритетной задачей внешней политики РФ становится преодоление наметившегося дрейфа к «геополитическому одиночеству» по двум основным направлениям: выработка реалистичной доктрины интеграции в рамках СНГ и прагматичный выбор перспективных союзников.



Эксклюзив
18.03.2024
Максим Столетов
Запад поставляет Киеву тысячи ударных дронов
Фоторепортаж
13.03.2024
Подготовила Мария Максимова
В Ярославле открылся музей СВО


* Экстремистские и террористические организации, запрещенные в Российской Федерации: американская компания Meta и принадлежащие ей соцсети Instagram и Facebook, «Правый сектор», «Украинская повстанческая армия» (УПА), «Исламское государство» (ИГ, ИГИЛ), «Джабхат Фатх аш-Шам» (бывшая «Джабхат ан-Нусра», «Джебхат ан-Нусра»), Национал-Большевистская партия (НБП), «Аль-Каида», «УНА-УНСО», «ОУН», С14 (Сич, укр. Січ), «Талибан», «Меджлис крымско-татарского народа», «Свидетели Иеговы», «Мизантропик Дивижн», «Братство» Корчинского, «Артподготовка», «Тризуб им. Степана Бандеры», нацбатальон «Азов», «НСО», «Славянский союз», «Формат-18», «Хизб ут-Тахрир», «Фонд борьбы с коррупцией» (ФБК) – организация-иноагент, признанная экстремистской, запрещена в РФ и ликвидирована по решению суда; её основатель Алексей Навальный включён в перечень террористов и экстремистов и др..

*Организации и граждане, признанные Минюстом РФ иноагентами: Международное историко-просветительское, благотворительное и правозащитное общество «Мемориал», Аналитический центр Юрия Левады, фонд «В защиту прав заключённых», «Институт глобализации и социальных движений», «Благотворительный фонд охраны здоровья и защиты прав граждан», «Центр независимых социологических исследований», Голос Америки, Радио Свободная Европа/Радио Свобода, телеканал «Настоящее время», Кавказ.Реалии, Крым.Реалии, Сибирь.Реалии, правозащитник Лев Пономарёв, журналисты Людмила Савицкая и Сергей Маркелов, главред газеты «Псковская губерния» Денис Камалягин, художница-акционистка и фемактивистка Дарья Апахончич и др..