Была ли Литва «донором» СССР?!

Итак, в апреле 2019 г. в Литве заявили, что республика в советский период якобы спонсировала промышленное развитие ряда отраслей СССР и в 1948 г. на эти цели перевела в Москву 1,5 миллиарда рублей. Можно верить или нет, но подобные утверждения должны подтверждаться наличием у Литвы соответствующих производственно-экономических и финансовых ресурсов.

Прежде всего, выясним: какими ресурсами Литва располагала до вхождения в СССР в 1940 г. Утверждается, что в 1937 г. Литва по уровню среднедушевых доходов населения якобы находилась на 14­м месте в Европе и входила в одну группу с Данией и Финляндией. В целях подкрепления этих заявлений в 2001 г. департаменты статистики трёх прибалтийских государств (Литвы, Латвии и Эстонии) подготовили статистический сборник, который «подтверждает» это заявление.

Лукавая статистика

Вспоминаются в этом случае слова премьер­министра Великобритании (1868, 1874–1880 гг.) Бенджамина Дизраэли. Он утверждал, что «существуют три вида лжи: ложь, наглая ложь и статистика». Причём в ситуации издания вышеназванного статистического сборника трудно оценить, чего в нем больше – наглой лжи или статистики. Однако без статистики, какой бы она ни была, не обойдешься

Известно, что буржуазное правительство Литвы за 20 лет существования (1920-1940 гг.) не реализовало ни одного проекта, позволившего бы республике стать индустриально­аграрной страной, каковыми в 1940 г. являлись Дания и Финляндия. Даже многолетние рассуждения литовских буржуазных деятелей о необходимости построить хотя бы гидроэлектростанцию на реке Нямунас в районе Каунаса, так и остались разговорами.

Гидроэлектростанция на Нямунасе была построена уже в советское время (1955–1960 гг.) за счет средств союзного бюджета и с помощью специалистов из России.

В этой связи напомню, что по производству и потреблению электроэнергии довоенная Литва занимала одно из последних мест в Европе. В 1940 г. Литва произвела лишь 80 млн. кВт/ч. Дания же в том же году произвела 1100 млн. кВт/ч, то есть в 13,75 раз больше, нежели Литва.

После этих цифр можно было бы вообще не говорить о сопоставлении показателей Литвы и Дании. Для любого мало-мальски толкового инженера­экономиста всё становится ясно. Успешное промышленно-экономическое развитие любой страны определяется уровнем ее энерговооруженности. В буржуазной Литве энерговооруженность как таковая практически отсутствовала. Главной движущей силой в стране была крестьянская лошадь. Далее я буду использовать аргументы из тех источников, которые перечислил в предыдущей статье.

К моменту вступления в СССР Литва являлась сугубо аграрной страной, в которой 74,8% населения занималось сельским хозяйством, и только 7,5% было занято в промышленности, выпускавшей несложное сельскохозяйственное оборудование и некоторые потребительские товары.

В 1938 г. в республике насчитывалось 12.461 ремесленных мастерских. В основном это были швейные, сапожные, мясодельные и хлебопекарные мастерские. В 1939 г. в Литве действовало 1.382 так называемых промышленных предприятий. Из них мясодельных – 420, деревообрабатывающих – 206, по пошиву одежды и обуви – 168. Помимо этого работало 22 карьера и торфопредприятия.

Вспоминаю, что в г. Утене, в котором я проживал с 1947 г., был небольшой молокозавод, специализирующийся на производстве сливочного масла. Помимо него, работали три лесопилки, на которых было занято от 5 до 10 рабочих. Эти лесопилки работали на дизельных движках. Ещё была жестяная мастерская братьев Канторов и пара кузниц, выполнявших заказы крестьян на изготовление металлических изделий для сельского хозяйства. При этом Утена по литовским меркам была немалым уездным городом.

Промышленными предприятиями в довоенной Литве можно было считать 135 предприятий. Но из них с числом работающих более 50­ти насчитывалось всего 12. На этих предприятиях было занято 4,5 тыс. чел. Они производили гвозди, проволоку, крепежные изделия, плуги, бороны и т. п.

Всё, что обеспечивало основную деятельность агропромышленного хозяйственного комплекса Литвы – трактора, веялки, сноповязалки, электродвигатели, велосипеды и т. п. республика ввозила из Англии и Германии. Причем, как мне рассказывали старожилы, велосипед стоил, как корова.

Единственным предприятием в Литве, располагавшим современным импортным технологическим оборудованием и собственной энергетической подстанцией мощностью в 1000 kW, была военная оружейная мастерская в Линкайчяй (Linkaičių artilerijos dirbtuvės). На ней было занято 800 рабочих, которые производили стволы для винтовок и пулемётов, патроны, артиллерийские снаряды, ручные гранаты, противогазы и другую амуницию.

Бекон за рабочее место

Следует развенчать миф, насаждаемый сотрудниками Центра геноцида и сопротивления литовского народа и о том, что СССР строил в Литве высокотехнологичные предприятия по причине наличия в республике квалифицированной рабочей силы. На самом деле в буржуазной Литве был избыток неквалифицированных рабочих рук. А квалифицированных рабочих был мизер, так как работы для них не было. Более того, многие литовцы, таких за 20 лет буржуазной республики набралось более 100 тысяч, предпочли с семьями уехать на заработки за границу.

Согласно статистике, в июле 1940 г. по производству промышленной продукции Литва в 3,5 раза отставала от среднесоюзного уровня и занимала одно из последних мест в Европе по уровню жизни.

Зарождающейся промышленности Советской Литвы достались люди без профессий, желавшие работать где угодно и кем угодно, а также ремесленники, работавшие на мелких кустарных предприятиях.

Они достаточно быстро овладели рабочими специальностями, благо советская власть развернула в Литве сеть профессионально-технических училищ. Только за 1945-1950 гг. в созданной системе фабрично-заводского обучения, ремесленных училищ в Литве было подготовлено 20 тыс. квалифицированных рабочих. Помимо этого широко применялись командировки рабочих делегаций на предприятия Союза для обретения рабочей квалификации.

Это позволило в короткие сроки сформировать профессиональный рабочий класс в Литве. Причем литовцы очень ценили свои рабочие места. Они хорошо помнили то время в буржуазной Литве, когда они с ночи стояли у ворот предприятий и мастерских в надежде, что кому-то из них предложат работу.

Я хорошо помню 1960 гг., когда в Утене, в помещениях бывшей машино-тракторной станции, был создан завод лабораторных электропечей. Желающих попасть туда на работу было более чем достаточно, в том числе и из окрестных деревень. Мать говорила, что за протекцию устроиться работать на завод отдавали откормленного бекона (свинью) в 90 кг. Другой «валюты» тогда не было.

Как работали и жили

Печальную картину представляла в 1940 гг. ситуация в сельском хозяйстве Литвы. Избыточная рабочая сила на селе составляла более 200 тысяч человек. 40 тысяч крестьянских хозяйств за годы буржуазной республики были пущены с молотка. В условиях избытка сельскохозяйственных рабочих эксплуатация батраков в Литве была просто дикой.

Условия, в которых приходилось жить литовским батракам, напоминали рабские. Газета Союза литовских христианских рабочих «Darbininkas» («Рабочий») от 6 марта 1934 г. писала: «По всей Литве жизнь дворянских батраков в большинстве, как в пещерах. По­человечески ли это, если по гнилым подоконникам гуляет ветер, окна забиты тряпками, дым идёт больше вовнутрь, чем через камин, нет никакого пола, только ямы и грязь, в которой ползает грязный маленький дитя».

Батрак из поместья И. Булвичюса (J. Bulvičius), одного из сподвижников президента Сметоны, рассказывал корреспонденту газете «Balsas» («Голос», № 20, 1931): «Наши трудовые условия невыносимы. Начинаем работать с рассветом, и кончаем после заката. Зарплата очень маленькая. Едим не лучше свиней: то же самое снятое молоко дворянин даёт и нам, и своим свиньям. Здания, где мы живём, особенно те, в которых живут семьи с малыми детьми, уже много лет не ремонтировались… приходится мерзнуть и болеть всю зиму. Кроме того, уже почти полгода не получаем торфа».

Д­р Казис Гринюс, бывший премьер­министр (1920–1922 гг.) и бывший президент Литвы (1926 г.) от крестьянской партии «народников», в календаре благотворительного общества «Pieno lašas» («Капля молока») за 1939 г. сообщил результаты своего обследования 150 крестьянских хозяйств в Литве.

По его данным, 76% обследованных литовских крестьян носили деревянные башмаки, только 2% – кожаные ботинки. Всего 1% женщин имели ночные рубашки, 19% женщин не употребляли мыла. Паразиты имелись в 95 семьях из 150. Мясо ежедневно ели 2% обследованных, четыре раза в неделю – 22%, реже – 7%, остальные совершенно не видели мяса на столе. 19% детей умирали, не достигнув года. Это при том, что Литва производила тонны свинины и мяса гусей для Англии и Германии.

В этой связи один пример. В 1958 г. сторож бывшей литовской гимназии «Сауле» в Утене, а тогда 1­й средней школы, в которой завершали обучение русскоязычные ученики 8–10 классов, рассказывал мне, как в Литве было с тем же мясом. Оказывается, когда в середине 1930­х годов Англия отказалась от покупки литовских свиней (беконов) и гусей, то каждый чиновник ЛР, в соответствии с табелем о рангах получил предписание в обязательном порядке выкупать у крестьян соответствующее количество беконов и гусей. Это документально подтвержденный факт.

Вышеупомянутый Гринюс в статье, опубликованной в газете «Lietuvos žinios» («Литовские вести») за 25 января 1940 г. сообщал, что в Литве 150 тысяч больных туберкулезом. Около 80% детей больны рахитом. Соответственно, смертность в Литве превышала рождаемость и, если так продолжалось бы, то через 150 лет литовский народ должен был вымереть.

Известно, что в тот период о подобной ситуации с наемными работниками в Дании и Финляндии не могло быть и речи. И как после этого утверждать об одном уровне среднедушевых доходов в Литве и в этих странах? Вот она лукавая и лживая прибалтийская статистика!

Литва была как Дания и Финляндия?

Не лучше было положение на промышленных предприятиях. В период 1930–1940 гг. в Литве произошло 765 забастовок экономического характера, в которых участвовал 96.371 рабочих. Тогда же произошло 145 забастовок политического характера, в которых участвовали 48.152 рабочие. Особенно забастовочное движение активизировалось в 1933–1937 гг. Это подтверждает, что миф о социальном мире в буржуазной Литве не выдерживает проверки историческими фактами (подробнее см. Ж. Буткус. «Окровавленная Литва. Националистический террор и его причины». Часть 1 на лефт.ру).

Объективность требует предоставления информации о Дании 1939 года. В XX век она, в отличие от Литвы, вступила индустриально­аграрной страной. Известно, что уже в середине ХIХ века Дания располагала достаточно мощной судостроительной промышленностью, которая как локомотив тянула за собой экономику страны. В то время судостроение было мерилом технического развития любой страны, как сегодня ракетостроение и электроника. Вершиной судостроения в ХIХ веке считалась способность строить броненосные корабли, которые Дания стала производить в 1880­х годах.

Энерговооружённость и эффективность датского сельского хозяйства были на порядок выше, чем в Литве.

Уровень литовского сельского хозяйства, состоявшего в основной массе из единоличных крестьянских хозяйств, как говорилось, был средневековым: лошадь, плуг, борона, вилы, лопата, телега, корова, свиньи, гуси. Но, тем не менее, постсоветские литовские власти и историки утверждают – Литва была на равных с Данией.

Аналогичная ситуация складывается и в сравнении Литвы с Финляндией. Финны вышли из состава Российской империи в 1918 г. Причём вышли с несравнимо большим технико­экономическим потенциалом, нежели Литва. Начало созданию этого потенциала положили промышленники России. Первым стал русский инженер – промышленник Николай Иванович Путилов. В 1857 г. он приобрёл маленький чугуноплавильный завод в Хаапакоски.

Последовав примеру Путилова, еще шесть русских предпринимателей развернули в Финляндии металлургические производства. Металлургическая промышленность, созданная русскими промышленниками, стала локомотивом развития экономики Финляндии. Финны это понимают и до сих пор ценят память Н. Путилова. «Первенец» Путилова, завод в Хаапакоски, продолжает работать и в наши дни. Там же действует музей Путилова. А в Литве всё научно-техническое и промышленное советское наследство или разворовано или уничтожено.

Потери Литвы от войны

При отступлении из Литвы германские нацисты применили тактику «выжженной земли». Были взорваны практически все немногие электростанции, в Германию вывезено большинство оборудования, сельскохозяйственных машин и орудий, сотни тысяч тонн сельскохозяйственной продукции. Угнан весь подвижный железнодорожный состав и разрушены железные дороги.

В руины было превращено около 90 тыс. зданий. Полностью или частично были разрушены города Шяуляй, Клайпеда (уничтожено 60% жилищного фонда), Вильнюс (уничтожено 40% жилфонда). По сравнению с довоенными годами поголовье крупного рогатого скота сократилось на 53,6%, свиней — на 63,9%, овец — на 45,7%, посевные площади уменьшились на 20%, урожайность снизилась на 22%.

В целом, ущерб экономике Литвы от немецкой оккупации составил 17 млрд руб. (в ценах 1941 г.) или 26 млрд долл. США (по другим данным 38 млрд долл.). В Москве приняли это во внимание и уже в начале 1945 г. в Литву из РСФСР прибыли два мощных энергопоезда.

Они обеспечивали электроэнергией восстанавливаемые предприятия Каунаса и Вильнюса и частично нужды населения. Вскоре энергопоезда начали действовать в Акмяне, Клайпеде и др. городах.

Как восстанавливали Литву

Для восстановления народного хозяйства в Литву из РСФСР непрерывным потоком шли эшелоны с металлорежущими станками, паровыми котлами, двигателями внутреннего сгорания, локомотивами, электрооборудованием, автомобилями, чёрными и цветными металлами. Правительство СССР выделило Литве на восстановление народного хозяйства дотацию в размере 200 млн руб. Это документально подтвержденный факт.

Восстановление народного хозяйства Литвы сопровождалось не только его реконструкцией, но и созданием новых отраслей. На это из союзного бюджета выделялись большие капиталовложения. Благодаря этому в 1947 г. начал действовать станкостроительный завод «Жальгирис», в 1948 г. – электротехнический завод «Эльфа», в 1950 г. – Каунасский турбостроительный завод «Пяргале».

В первую послевоенную пятилетку (1946 - 1950 гг.) в Литве вступили в строй 20 крупных новых предприятий. Тогда были заложены основы для таких новых отраслей промышленности, как станкостроение, турбостроение, приборостроение, электронная промышленность, электромашиностроение, сельскохозяйственное машиностроение, цементная промышленность.

Возникает вопрос: как получилось, что, с одной стороны, СССР выделял на развитие Литвы огромные средства, а в 1948 г. вдруг потребовал 1,5 млрд руб.? Известно, что в союзный бюджет возвращались лишь неосвоенные средства. Но такого в Литве не было и не могло быть. Получается, что поня Комичене просто лжет?!

Благодаря дотациям и помощи из Центра, за 1945—1950 гг. в Литве было построено более двухсот крупных предприятий. Так, в строительстве станкостроительного завода «Жальгирис» и электротехнического завода «Эльфа» принимали участие предприятия более 40 городов других республик Советского Союза. Оборудование для Каунасского завода «Пяргале» поставлялось из 50 городов РСФСР, Украины и Белоруссии.

А как в 1948 г. обстояло дело в СССР с восстановлением народного хозяйства? В докладе министра финансов Арсения Зверева на 5-й сессии Верховного Совета СССР (март 1949 г.) было сказано следущее. Темпы роста советской экономики превысили запланированные. Производительность труда превысила довоенный уровень. Колхозы и совхозы вырастили в 1948 г. высокий урожай зерновых и технических культур, почти достигнув по валовому урожаю зерновых культур довоенного уровня.

Кстати, именно в 1948 г отец и сын Горбачевы, Сергей и Михаил, за достижения в сборе урожая зерновых были удостоены высоких правительственных наград, которые, правда, впоследствии дорого обошлось стране Советов...

В 1947 г. в СССР была проведена денежная реформа одновременно с отменой карточной системы снабжения населения и снижением государственных цен на продовольственные и промышленные товары. Произошло восстановление полноценного советского рубля. В 1949 г. было запланировано вложение в народное хозяйство 189,9 миллиарда рублей.

В этой связи москвичи обязались сэкономить в 1949 г. и дать государству за счет ускорения оборачиваемости оборотных средств 1 млрд 300 млн рублей. Но это запланировала и выполнила Москва, которая по населению в два раза превосходила Литву, а по экономическому и финансовому потенциалу в несколько раз. А вот Литва якобы «дала» Центру не 1,3 млрд а 1,5 млрд руб.?! Свежо предание, но верится с трудом.

Преференции для Прибалтики

Прежде чем ставить вопрос, откуда Литва взяла в 1948 г.1,5 млрд руб, которые якобы направила в Москву, сообщу о порядке формирования бюджетов в СССР. Известно, что Государственный бюджет СССР состоял из союзного бюджета и бюджета союзных республик. Союзный бюджет в 1948 г. составлял 322 млрд 730 млн руб., бюджет республик – 29 млрд 89 млн руб. Государственный бюджет СССР в 1948 г. составлял 351.829,7 млн руб.

В соответствии с Законом о бюджете СССР в первое послевоенное десятилетие Россия оставляла у себя 50 % полученных ею доходов, Украина и Белоруссия – по 55 %, а все остальные республики, в том числе Литва – по 100 %!

Это неопровержимый факт. Возникает вопрос, на каком основании, в нарушение Закона СССР Москва забрала у Литвы 1,5 млрд. руб.?

Помимо этого республики получали субсидии из Центра. Причинами такой линии Центра в отношении Прибалтики в целом, в том числе Литвы, были следующими. Во-первых, в системе преференций для прибалтийских республик в качестве дополнительного принципа использовалось их особое положение в Советском Союзе. Центр исходил из того, что жители этих республик должны были почувствовать преимущества вхождения в состав СССР по сравнению с периодом независимости.

Такая экономическая политика Москвы стала частью общей стратегии по повышению лояльности населения прибалтийского региона. На территории Литвы и других республик Прибалтики реализовывались масштабные союзные инвестиционные проекты, такие, как сооружение электростанций, строительство объектов химической промышленности, развитие наукоёмких производств и опытных разработок, реконструкция и строительство морских портов, мелиорация в сельском хозяйстве и т. д.

Помимо политических и идеологических причин льготного инвестирования Прибалтики существовала экономическая причина. Это характерно, прежде всего, для Литвы, где пришлось создавать промышленность практически с нуля. Соответственно, Литва в СССР стала своеобразной лабораторией промышленных нововведений, полигоном проведения целого ряда экономических экспериментов, опробования новых технологических решений и методов управления хозяйственным механизмом.

Документальные факты свидетельствуют, что Литва имела в СССР существенные преимущества перед другими союзными республиками в финансировании своего социально-экономического развития. В 1987 г. секретарь ЦК Компартии Литвы по экономике Альгирдас Бразаускас на совещании, на котором я присутствовал, сообщил:

Литва в период 1970-1985 гг. на мелиорацию и строительство дорог получила из союзного бюджета практически столько же средств (более одного миллиарда рублей), сколько соседняя Белоруссия, территория которой была в 3,3 раза больше территории Литвы.

На фоне этой информации утверждения, что Литва спонсировала СССР выглядят не только лживо, но просто нелепо. В следующей статье я постараюсь кратко изложить – с каким научно-техническим, экономическим и культурным потенциалом Литва вышла из СССР.

Материалы по теме:

• Владислав Швед "Литва: ложь как основа госполитики"