Борьба за Каспий продолжается

Многих из появившихся рисков и угроз можно было бы избежать, если бы российский МИД отстаивал национальные интересы страны более последовательно. Ведь в руках России были практически безупречные в правовом отношении козыри, которые она сама же бездарно растеряла.





Ситуацией с распадом СССР воспользовались прежде всего США, которые стали последовательно усиливать военную составляющую на Каспии, через оказание военно-технической помощи Азербайджану, Туркменистану и Казахстану. Так, в рамках программы «Зарубежное военное финансирование» на оказание военной помощи США выделяют миллионы долларов этим бывшим советским республикам. Деньги идут на закупки американского военного оборудования и вооружений, а также для получения оборонных услуг и профессионального военного обучения личного состава.


На берегах Каспия уже появились военные объекты, созданные американцами. Последний пример – две базы РЛС в Азербайджане – на севере вблизи российской границы и на юге - в Астаре, вблизи иранской границы. С финансовым участием министерства обороны США создана военная база в Атырау (Казахстан). Два года назад США заявили о намерении приступить к реализации новой программы «Инициатива по охране Каспия».


По ней правительство США планировало выделить 130 миллионов долларов на патрулирование Каспия и охрану границ прикаспийских государств. По словам американских военных, данная программа пока фокусируется на Азербайджане и Казахстане, но она может быть расширена в последующие годы. В названных республиках Пентагон планировал построить командно-штабные центры, а также центры по воздушным и морским секретным операциям.


Водную гладь Каспийского моря давно бороздят военные суда, построенные в США и подаренные правительствам новых независимых государств «ради обеспечения безопасности в регионе». В обход территории России прокладываются все новые трубопроводы, по которым уже течет нефть и газ прикаспийских стран. Многие из них не могли бы быть построены, прояви в свое время российская дипломатия большую принципиальность. Ведь та же труба на турецкий Джейхан состоялась только тогда, когда стало ясно, что в нее может быть закачана не только нефть Азербайджана, но и Казахстана.


Потенциальная возможность смещения основных транспортных потоков, включая транспортировку углеводородного сырья, на юг от нынешних российских границ неизбежно может обернуться не только чисто финансовыми потерями российского бюджета вследствие сокращения поступлений от платы за транзит, но и утратой российского влияния в целом ряде стран, причем не только непосредственно расположенных на побережье Каспийского моря.


Огромную роль в таком развитии событий сыграл именно юридический аспект, недооцененный российскими дипломатами в период президентства Бориса Ельцина. В цепочке причинно-следственных связей данному аспекту принадлежит одно из главных мест, и именно правовой фактор оказал столь негативное воздействие на характер нынешней ситуации в Каспийском регионе.

Это тем более печально потому, что Россия вовсе не была в одиночестве. Важно отметить, что позиция Ирана, занятая им по проблемам Каспийского моря, в течение длительного времени была схожей с позицией России.

Азербайджан и Казахстан, под несомненным нажимом западных компаний и стоящих за их спинами политических сил, вскоре после обретения независимости встали на путь самостоятельного, расходящегося с нормами международного права, освоения шельфа Каспия. Этими двумя государствами, не дожидаясь урегулирования вопроса о правовом статусе Каспия, были приняты по сути сепаратные правовые нормы. Азербайджан зафиксировал свое исключительное право на «национальный сектор» в принятой Конституции 1995 года, а Казахстан также внес в новый Уголовный кодекс статью, предусматривающую уголовную ответственность за исследование, разведку и разработку естественных богатств континентального шельфа или исключительной экономической зоны без соответствующего разрешения.


С точки зрения международного права принципиально важным является то, что Россия, Азербайджан, Казахстан и Туркменистан в качестве государств-членов СНГ подписали Алма-Атинскую Декларацию от 21 декабря 1991 года и тем самым обязались признавать и выполнять все заключенные международные договоры и соглашения СССР. Прекращение действия Договора 1922 года о Союзе ССР и появление новых независимых государств - Азербайджана, Туркменистана и Казахстана - не ведет само по себе к изменению правового статуса Каспийского моря. Здесь действует общеправовой принцип «Pacta sunt servanda» - заключенные договоры должны соблюдаться. Отход России от юридически выигрышной позиции по Каспию, выразившейся в появлении 23 января 1998 года заявления о намерении согласиться с позицией некоторых прикаспийских государств - членов СНГ о разделе всего дна моря на национальные сектора по «срединной линии», равно как и последующие решения в этой области, было как раз той ошибкой, которая и открыла коварные шлюзы.


Широко известно, что основной правовой документ из арсенала современного морского международного права - это Конвенция ООН по морскому праву 1982 года. Данная Конвенция содержит определения открытого, полузакрытого и замкнутого моря. Каспий под эти определения не подходит и естественно, что он относится к озерам - закрытым водоемам, не имеющим сообщения с мировым океаном ни непосредственно, ни через другие моря и проливы, хотя с глубокой древности за ним и закрепилось название «море».


Впрочем, и признание Каспия озером еще не означало, что тогда отсутствуют юридические основания для его раздела на секторы. Даже наоборот, международное право знает понятие международного пограничного озера, при котором раздел на секторы такого водоема вполне возможен. Однако в случае с Каспием важны не только и не столько ссылки на Конвенцию ООН по морскому праву 1982 года и на Женевскую Конвенцию по континентальному шельфу 1958 года, сколько апелляция к договорам России (СССР) и Ирана, в которых-то и определялся статус Каспия. С точки зрения международного права именно эти договоры в первую очередь являются источниками международного статуса Каспия.


Обращение к данным документам особенно интересно именно в связи с военно-политическим аспектом Каспия.

Несколько столетий основной силой, пытавшейся интриговать на мировой арене против России с целью ограничения ее влияния, была Британская империя. Ныне же ее место заняла новая империя – США.

Со времени заключения Петербургского трактата 23 сентября 1723 года, а затем Рештского (январь 1732 года), Гюлистанского (12 октября 1813 года), и особенно Туркманчайского мирного договора (10 февраля 1828 года), положения которого Иран свято соблюдал в течение более полутора столетий, во внешней политике Британии явно обозначился один из приоритетов. Он состоял в том, чтобы остановить движение России на юг, стравить ее с исламским миром и, в частности, с Ираном.


Уже согласно Петербургскому трактату 1723 года, заключенному между Россией и Персией, право иметь военный флот на Каспии предоставлялось только России. Статья V Гюлистанского договора предоставляла равное право российским и персидским торговым судам в плавании по Каспию. Часть вторая этой же статьи устанавливала: «В рассуждении же военных судов: то, как и прежде войны, так равно во время мира и всегда Российский военный флаг один существовал на Каспийском море; то... и теперь предоставляется ему одному прежнее право с тем, что кроме Российской державы, никакая другая Держава не может иметь на Каспийском море военного флага».


Британцы приложили максимум усилий, чтобы убедить персидского шаха начать войну против России. Эмиссары Лондона обещали персам свое содействие в создании военного флота на Каспии путем поставок оружия, присылки специалистов, военных офицеров и даже английских плотников. Их увещевания сделали свое дело: в июле 1826 году война началась, но победа в ней осталась за Россией.


Новый договор с Персией воспроизводил прежние обязательства. Статья VIII Туркманчайского договора гласила: «Российские купеческие суда, по прежнему обычаю, имеют право плавать свободно по Каспийскому морю... Таким же образом предоставляется и персидским купеческим судам право плавать на прежнем положении по Каспийскому морю... Относительно же военных судов... кроме России, никакая другая Держава не может иметь на Каспийском море судов военных». Примечательно, что Россия получала даже право на так называемое «стационерство» своих военных кораблей в персидском порту Энзели.


Британцы не успокоились. В смутные годы Гражданской войны они опять попытались столкнуть Россию с Ираном. Летом 1918 года Лондон направил офицера своих ВМС – Норриса в порт Энзели. Норрис должен был ни много - ни мало создать английский флот на Каспии., ведь британцы не сомневались, что власть большевиков не выстоит в условиях массированной военной интервенции извне. Британский эмиссар посетил Баку и Красноводск, и уже к осени 1918 года ему удалось собрать четыре судна. Их объединили с белогвардейскими судами, и они под британским командованием начали осуществлять пиратские рейды против советских судов.


Разгром белого движения и интервентов нейтрализовал эти планы. 26 февраля 1921 года был подписан Договор между РСФСР и Ираном о дружбе и сотрудничестве. Статья XI этого международного акта предусматривала, что «обе Высокие договаривающиеся Стороны согласны, что, с момента подписания настоящего Договора, они будут в равной степени пользоваться правом свободного плавания по Каспийскому морю под своим флагом». РСФСР и Иран согласно статье V обязывались не допускать на своих территориях, в том числе на Каспии, оборудования или пребывания организаций или групп или даже отдельных лиц, ставящих целью борьбу против Ирана и России или против союзных с ними государств.


Статья VII этого договора вводила ограничение для Ирана: Иран обязывался не допускать службы на иранском флоте граждан третьих стран. Эта оговорка была вызвана имевшими место во время военной интервенции 1918-1920 гг. прецедентами военных действий в регионе третьих стран против Советской России.


Иранцы отмечают, что Иран пошел на заключение договора с РСФСР для того, чтобы стать независимым субъектом международных отношений и что договор 1921 года был первым равноправным договором Ирана с крупной зарубежной державой. Следующей крупной вехой стал Договор о гарантии и нейтралитете между СССР и Ираном от 1 октября 1927 года. По нему обе страны обязывались «не участвовать ни фактически, ни формально в политических союзах или соглашениях, направленных против безопасности на суше или на море другой договаривающейся стороны».

Наконец, статус Каспийского моря был подтвержден в Договоре о торговле и мореплавании 1940 года, по которому Каспий рассматривался лишь как море советское и иранское.

И эти международные договоры как раз и обеспечили мир на Каспийском море. Здесь никогда не было крупных морских сражений, фактически отсутствовало и такое явление, как пиратство.


Таким образом, правовая база по Каспию была не такой уж маленькой, хотя азербайджанские и казахстанские юристы, вопреки объективной реальности, пытаются утверждать, что в этих договорах, якобы, «международно-правовой статус Каспийского моря юридически не оформлялся».


Современная Россия вполне могла настаивать на выигрышных для нас нормах международного права. Тот же Китай никогда, даже в трудные годы культурной революции, не признавал отторжения Тайваня и Гонконга. И он своего добился – Гонконг был возвращен, наверняка та же участь рано или поздно постигнет и Тайвань.


А Российская дипломатия при Ельцине сама сдала национальные интересы на Каспии. Произошло это не только из-за происков Соединенных Штатов, но и вследствие корыстной заинтересованности российского олигархического класса. Слабо контролируемый государством вывоз углеводородного сырья приносил баснословные прибыли ряду крупных нефтяных компаний. Именно эти структуры были главными лоббистами нынешнего раздела Каспия. Они сумели убедить Ельцина, что проблему Каспия нужно решать поэтапно: сначала решить вопрос дна, эксплуатации шельфа, а потом двигать дальше. По сути дела сам выдвинутый лозунг «делим дно, вода – общая» был явно лукавым, поскольку та же линия границы, как известно, предполагает линию, уходящую и в недра, и в воздушное пространство. Соглашения по дну Каспия действительно Россия заключила с Казахстаном и Азербайджаном. Доступ нефтяникам к эксплуатации шельфа Каспия был тем самым открыт. Однако Азербайджан и Казахстан при этом сохранили собственные воззрения о разделе Каспия, суть которых сводится к утверждению о самостоятельности национальных секторов тех государств, которые представлены на Каспии.


Но вот остальные вопросы так и остались нерешенными. Они повисли в воздухе. А вопросы эти отнюдь не праздные: милитаризация Каспия, экология, судоходство, рыболовство и многое другое. Теоретически все они могли быть зафиксированы в конвенции о правовом статусе Каспия. Но этот документ не могут согласовать и принять уже много лет.


16 октября 2007 года на саммите прикаспийских государств в Тегеране России и Ирану удалось добиться принятия итоговой декларации, которую можно расценить как определенную победу. В этом документе воспроизводятся, в частности, те подходы, которые присутствовали в ранее заключенных договорах между Россией и Ираном. Так статья 7 декларации закрепляет право мореплавания на Каспии только за судами прикаспийских государств. Статья 15 гласит, что стороны «… ни при каких обстоятельствах не позволят использовать свои территории другим государствам для совершения агрессии и других военных действий против любой из сторон».


Тем не менее, необходимо отметить два обстоятельства. Во-первых, декларация – это не полноценный договор или соглашение. Нормы деклараций фиксируют преимущественно морально-политические обязательства поступать определенным образом. Декларация – это те позиции, на которых обязуются стоять страны–подписанты. Но прочных гарантий того, что государства действительно будут стоять на них, декларации не содержат. И поэтому, как знать, что нас ждет в будущем. Алма-Атинскую декларацию Казахстан и Азербайджан тоже ведь обещали исполнять.


Во-вторых, даже на саммите в Тегеране некоторые главы прикаспийских государств уже сделали публичные заявления, расходящиеся с духом Декларации. Так, президент Казахстана заявил, что прежние договоры между Россией и Ираном, якобы, принадлежат истории. Между тем договор уходит в историю не потому, что стареет бумага, на которой он написан. И не потому, что сегодня принято печатать текст на лазерных принтерах, а не писать чернилами при помощи гусиных перьев. Договор только тогда уходит в историю, когда стороны, его подписавшие, принимают новый договор. Этот подход зафиксирован, в частности, в Венской конвенции о праве международных договоров. Но, как видно, для некоторых властей прикаспийских стран и международное право не указ. Поэтому можно сказать, что война за Каспий еще продолжается.