Столетие
ПОИСК НА САЙТЕ
19 марта 2024
Азиатский апокалипсис

Азиатский апокалипсис

Евгений Трифонов
18.01.2005

Юг и юго-восток Азии стихийными бедствиями не удивишь. Тайфуны и наводнения ежегодно собирают там скорбную жатву, землетрясения и извержения вулканов – тоже далеко не редкость. В 1883 г. самый мощный в истории взрыв вулкана Кракатау в Индонезии вызвал цунами, унесшее жизни десятков тысяч человек. В 1923 г. землетрясение и цунами унесло жизни 125 тыс. японцев, а всего тремя годами раньше в Китае стихийное бедствие погубило более 200 тыс. человек. Да и само слово «цунами» восточное – японское…

Свои среди чужих

В прежние времена пострадавшим от стихийных бедствий помогали местные власти, а чаще не помогал никто. В последние десятилетия международные организации и правительства всех более или менее приличных стран помогают жертвам стихийных бедствий, голода и военных конфликтов. Чем масштабнее гуманитарная катастрофа, тем больше проблем возникает с координацией гуманитарной помощи, тем более четко и скоординированно должны работать участники ликвидации последствий трагедии.

Цунами, обрушившееся 26 декабря 2004 г. на Индонезию, Таиланд, Малайзию, Шри-Ланку, Индию и некоторые другие страны, было столь разрушительным, что мировое сообщество просто растерялось: количество жертв росло день ото дня. Даже нынешняя цифра в 170 тысяч человек наверняка не является окончательной: десятки тысяч людей все еще числятся пропавшими без вести, но шансы на то, что хоть кто-то из них выжил, ничтожны. Сначала были неясны масштабы катастрофы, затем, когда стал понятен поистине апокалиптический характер произошедшего, в мире начали думать, за что хвататься в первую очередь, кому и как помогать. Реакция мирового сообщества на азиатскую трагедию вызывает уважение:

собраны огромные суммы денег, гуманитарные грузы и спасатели со всего мира прибывают на разрушенные стихией территории, в борьбу с последствиями стихии включились военные многих стран, включая мощнейшее американское авианосное соединение.

Россия участвует в помощи пострадавшим странам. По-своему, так, как наши власти умеют. Наши консульства, существующие именно для того, чтобы помогать соотечественникам, попавшим в беду вдали от Родины, исполняли свою работу халтурно – если, конечно, отдыхавшие в Таиланде россияне не преувеличивают. Хотя наплевательское отношение консульских работников к попавшим в беду «своим» ни для кого секретом не является. МЧС вывез застрявших на разрушенных курортах туристов, теперь вместе с ВВС России доставляет в Шри-Ланку и Индонезию палатки и медикаменты, на Суматре развернут наш военный госпиталь. Кстати, можно только приветствовать тот факт, что помощь азиатским странам оказывается, так сказать, «натурой», а не деньгами – практика показывает, что собранные в нашей стране деньги имеют обыкновение исчезать невесть куда. Если даже с помощью собственным несчастным жертвам Беслана происходят совершенно неприличные вещи, что говорить о средствах, предназначенных далеким индонезийцам и ланкийцам.

Сейчас, например, Нью-Дели раздумывает, не переориентироваться ли ему на тесную дружбу с Европой и США, – в частности, «зависают» очень важные для нашей оборонки военные контракты на много миллиардов. Может, тут бы и стоило проявить союзнические чувства к азиатской державе, подчеркнуть особые отношения с этой страной? Или, если по каким-то причинам это невозможно, не стоило хотя бы устроить мощный пиар? Ничего стыдного в этом нет: любая межгосударственная помощь – это всегда и прежде всего пиар помогающей стороны. Да и в отношении Индонезии у наших промышленников вроде бы серьезные виды: в связи с тем, что уже который год действует эмбарго на поставку Джакарте вооружений из США и стран Европы, индонезийская армия планировала закупать в России авиатехнику и стрелковое оружие. Тут и отправить бы индонезийцам партию вертолетов Ми-17, кстати, отлично себя зарекомендовавших в тропических странах – Индии, Перу, Колумбии, Мексике. Наверное, таковых не оказалось в резерве, а, скорее всего, просто никто об этом вовремя не подумал…

Черная волна

Почему-то разрушительные силы стихии часто проявляются там, где воюют. В декабре 1988-го Спитакское землетрясение разворотило локированную и бастующую Армению, за десять лет до этого подземный толчок унес жизни десятков тысяч иранцев – как раз в те дни, когда повстанцы свергали шахскую власть. Землетрясения разрушали Манагуа, Сьюдад-Гватемалу и Сан-Сальвадор в разгар гражданских войн в Центральной Америке. Декабрьский удар цунами нанес самый большой ущерб индонезийской провинции Ачех, где с 1976 г. сепаратисты из Движения «За свободный Ачех» (ДСА) борются за независимость, а боевики из организации «Лашкар муджахиддин» сражаются за единое исламское государство на всей

территории Юго-Восточной Азии. На втором месте по потерям – Шри-Ланка, правительственные войска которой с 1983 г. безуспешно пытаются подавить восстание тамилов. Следующий в скорбном списке – Таиланд, южные провинции которого охвачены исламистским мятежом. Можно сказать, в этих странах удару цунами предшествовала другая черная волна – мятежей и вспышек терроризма.

Мощные силы, брошенные в страны региона, способны спасти большинство населения пострадавших районов от ужасов голода и эпидемий. Правда, постоянное возрастание масштабов международной помощи пострадавшим странам и появляющиеся грандиозные проекты внушают опасение, что странам-донорам угрожает своего рода «головокружение от успехов».

Американцы и европейцы намекают на то, что только ликвидацией последствий цунами помощь странам Юго-Восточной Азии не ограничится: британский министр финансов Гордон Браун предложил, чтобы «большая семерка» разработала для азиатских стран программу, аналогичную послевоенному «плану Маршалла». В европейской прессе зазвучали предложения сделать страны ЮВА приоритетными партнерами Евросоюза. Самыми прямолинейными оказались американцы: госсекретарь США Колин Пауэлл заявил, что помощь мирового сообщества поможет азиатам приобщиться к демократическим и либеральным ценностям.

Возникает вопрос: какие именно страны региона готовят на роль стратегических партнеров Запада? Индия для этого не годится: эта страна не пускает иностранцев на наиболее пострадавшие Андаманские и Никобарские острова, на которых расположены важнейшие военно-воздушные и военно-морские базы. Были сообщения, что индийское правительство даже не пожелало пускать генсека ООН Кофи Аннана в разрушенный Тамилнад, так что крупномасштабная помощь мирового сообщества ей не светит. Шри-Ланка неофициально признается «сферой влияния» Индии, к тому же часть островного государства контролируют «Тигры освобождения Тамил Илама» и на стратегическое партнерство с Западом она также не тянет. В Таиланде жестоко пострадали только туристические центры на Пхукете и близлежащих островах, а в Малайзии, Мьянме и Бангладеш разрушения незначительны. Значит, и этим странам не стоит претендовать на какие-либо тесные отношения с «большой семеркой».

Секрет невольно раскрыл Колин Пауэлл, сказав, что пострадавшие страны – «в основном мусульманские», что, естественно, не помешает США оказывать им помощь, продемонстрировав исламскому миру добрые намерения американцев (при том, что Индия, Таиланд и Шри-Ланка – не исламские государства). Это типично фрейдистская проговорка: американский госсекретарь не хотел прямо говорить, что США избирают Индонезию для нового «плана Маршалла». Запад давно ломает голову над тем, как удержать самую многолюдную мусульманскую страну от исламской революции и гражданской войны. Международная помощь, на первый взгляд, дает хороший шанс для крупномасштабного вмешательства: участие американской авианосной группировки в помощи пострадавшим жителям Ачеха должно показать индонезийцам не только благородство Вашингтона, но и – на всякий случай – мощь американской армии.

Появление американских военных в мятежном Ачехе – настоящий подарок местным сепаратистам и крайним исламистам. Террористы признают гуманитарную помощь только в том случае, если она либо оказывается непосредственно им, наподобие помощи Евросоюза и исламских фондов палестинцам. Любая другая помощь объявляется «антиисламской»: в 1993 г. сомалийские боевики сорвали гуманитарную операцию в этой стране и даже не без успеха повоевали с американскими войсками, пытавшимися остановить разграбление помощи.

Подарок террористам

Ситуация в Ачехе и до цунами была тяжелой: с одной стороны, прежний президент Индонезии Мегавати Сукарнопутри признала источником права в провинции шариат, разрушив единое правовое пространство страны и показав исламистам слабость светской власти, ее готовность к уступкам. С другой стороны, на протяжении нескольких месяцев индонезийская армия ведет беспрецедентное по масштабам наступление на позиции повстанцев, нанося отрядам ДСА тяжелые потери. Разруха и хаос, появление сотен тысяч беженцев, потерявших средства к существованию, – идеальная среда для усиления партизанщины. Недаром руководство ДСА, вначале согласившееся на предложение Джакарты о прекращении огня на время восстановления провинции, вскоре заявило о том, что западные спасатели и прочие специалисты «используют гуманитарную помощь для пропаганды идей христианства» (точно так же аргументировали свою «деятельность» и сомалийские бандиты в 1993-м). Затем боевики начали нападать на представительства ООН, центры раздачи помощи населению и, конечно, на солдат и полицейских. Надо отметить, что обозленные «неполиткорректными» действиями повстанцев, американские военные вертолеты начали перебрасывать индонезийских десантников в мятежные зоны. По сути, это прямое вмешательство США во внутренний конфликт в Индонезии – то, что нужно исламистам для обоснования антизападного «джихада». А вот крупномасштабного военного вмешательства США в индонезийские дела, скорее всего, не будет: в 2002-м американские «зеленые береты» помогали филиппинским военным бороться с экстремистами из группировки «Ас-Сайяф» на острове Холо – без всякого успеха. Если на крохотном островке «береты» не смогли окружить и уничтожить банду из двух-трех сотен повстанцев, то бороться с примерно пятью тысячами закаленных в боях мятежников в джунглях и болотах гигантской Суматры они вряд ли захотят.

Экономика Индонезии так и не оправилась после краха 1997 г., госаппарат коррумпирован и неэффективен, в разных районах действуют сепаратисты, этнические и конфессиональные «милиции», повсеместно свирепствуют исламские радикалы, индонезийские воды буквально кишат пиратами. Армия и полиция деморализованы после изгнания их силами ООН из Восточного Тимора, многие подразделения участвуют в наркоторговле и контрабанде, отмечались вооруженные столкновения между воинскими частями и полицией – как из-за этноконфессиональных различий (на Молукках), так и в результате передела криминальных сфер влияния (в том же Ачехе). Естественно, в таких условиях об эффективности индонезийских силовых структур говорить не приходится, и хаос в стране нарастает.

После падения диктатуры генерала Сухарто индонезийские власти то идут на уступки исламским радикалам (одно узаконение шариата в Ачехе чего стоит), то пытаются подавить их военной силой. Метания Джакарты понятны: мусульмане в стране составляют 85–90%, исламский экстремизм быстро растет. Традиционные исламские общества Индонезии – консервативное «Нахдатул улама» (до 34 млн членов) и реформаторское «Мухаммадиах» (25 млн человек) постепенно попадают под влияние исламо-фашистской «Джамаа исламийя», численность ее военизированных отрядов достигает 10 млн. По данным социологических опросов, свыше половины индонезийских мусульман в той или иной степени разделяют крайне радикальные позиции «Джамаа исламийя»: объединяющей идеей для них стало неприятие политики США в Ираке и Афганистане плюс ненависть к своим соотечественникам – христианам, буддистам и индуистам.

Победа на прошедших в 2004 г. президентских выборах Сусило Бамбанга Юдхойоно, генерала, бывшего карателя на Восточном Тиморе, ставшего лидером демократов, – реакция здоровой части индонезийского общества на угрозу гражданской войны и неизбежного в этом случае распада единого государства. Он обещает обуздать коррупцию и несколько более решительно, чем прежняя власть, борется с террористами. Вместе с тем Юдхойоно не спешит отменять акт о признании шариата источником права в Ачехе, не разоружаются отряды «Лашкар муджахиддин», терроризирующие христиан на Молукках и Сулавеси, избежали наказания военные, ответственные за резню на Восточном Тиморе в 1999-м. Судя по всему, в армии не проводятся чистки среди офицеров, замешанных в пытках, грабежах, коррупции, наркоторговле и потворстве мятежникам.

Если Запад собирается начинать массированную помощь Джакарте, в первую очередь необходимо понять стратегию генерала-президента. Собирается ли он разоружать исламских боевиков, решительно вычистить из армии «оборотней в погонах», создать зоны безопасности в районах межрелигиозных конфликтов – на Молукках, Сулавеси и Калимантане, сурово наказывать террористов и погромщиков, которые зачастую отделываются незначительными наказаниями? Если собирается, то «план Маршалла» для Индонезии может сработать. Другой вопрос: а будет ли Запад требовать от Джакарты выполнения подобных условий? Может статься, что помощь Индонезии будет осуществляться на основании порочного тезиса о том, что масштабные инвестиции и экономический рост сами по себе устранят социальные и политические конфликты. Если «план Маршалла» будет основан на такой концепции, он провалится, не начавшись, так как инвестиции в Индонезию не пойдут до стабилизации обстановки, а таковая не настанет, если власти этой страны не предпримут решительных мер по борьбе с экстремизмом.

Скорее всего, максималистские планы насчет стратегического партнерства, «плана Маршалла» и приобщения индонезийцев к демократическим ценностям вскоре забудутся: на Западе есть аналитики, способные просчитать, что все это – лишние хлопоты. Хорошо будет, если американцы и европейцы не дадут разворовать гуманитарную помощь, помогут местным властям не допустить использования трагедии террористами, помешают бандитам захватывать в рабство беззащитных беженцев, особенно осиротевших детей – это, похоже, уже становится массовым явлением в зоне бедствия. И если власти Индонезии действительно начнут энергичные действия по модернизации экономики, защите прав граждан и искоренению терроризма, то помощь им очень даже понадобится. Но все-таки первые шаги индонезийцы должны сделать сами.

Гуманитарные «голубые каски»?

Катастрофа на берегах Индийского океана выявила серьезный недостаток в структуре, целях и задачах ООН: не существует специальной международной организации, занимающейся ликвидацией последствий катастроф. Службы, ведающие помощью пострадавшим от

стихийных бедствий, слабы, бедны и малоэффективны, действуют они разрозненно. Если уж человечество решило, что жертвам природных катаклизмов нужно помогать всем миром, то делать это лучше всего через ООН. Иначе начинается путаница, различные организации

подчас мешают друг другу, а с собранными средствами часто не знают что делать. Есть ведь «голубые каски» – не слишком эффективные вооруженные силы ООН, которым, кстати, повсюду, где они пытаются навести порядок, приходится сталкиваться с гуманитарными

проблемами. Создать в их составе подобие МЧС было бы совершенно логично. Воевать ооновские силы, в общем-то, не могут, все равно для этого приходится создавать другие международные силы. А вот помощь оказывать «голубые каски» могли бы вполне, но для этого нужна специальная техника и обученный персонал. Это позволит уменьшить политическую составляющую гуманитарных операций и минимизировать неизбежную в таких случаях коррупцию. Конечно, для этого необходима серьезная реформа ООН, но главная международная организация в любом случае нуждается в реформировании, иначе в скором времени она потеряет свой статус в мире, а возможно, даже распадется, как распалась

в свое время ее предшественница – Лига наций. Начать реформу ООН с создания мощной службы помощи жертвам катастроф могло бы стать очень полезным и для нее самой, и для тех, кто, к несчастью, еще столкнется с землетрясениями, тайфунами и цунами.



Эксклюзив
18.03.2024
Максим Столетов
Запад поставляет Киеву тысячи ударных дронов
Фоторепортаж
13.03.2024
Подготовила Мария Максимова
В Ярославле открылся музей СВО


* Экстремистские и террористические организации, запрещенные в Российской Федерации: американская компания Meta и принадлежащие ей соцсети Instagram и Facebook, «Правый сектор», «Украинская повстанческая армия» (УПА), «Исламское государство» (ИГ, ИГИЛ), «Джабхат Фатх аш-Шам» (бывшая «Джабхат ан-Нусра», «Джебхат ан-Нусра»), Национал-Большевистская партия (НБП), «Аль-Каида», «УНА-УНСО», «ОУН», С14 (Сич, укр. Січ), «Талибан», «Меджлис крымско-татарского народа», «Свидетели Иеговы», «Мизантропик Дивижн», «Братство» Корчинского, «Артподготовка», «Тризуб им. Степана Бандеры», нацбатальон «Азов», «НСО», «Славянский союз», «Формат-18», «Хизб ут-Тахрир», «Фонд борьбы с коррупцией» (ФБК) – организация-иноагент, признанная экстремистской, запрещена в РФ и ликвидирована по решению суда; её основатель Алексей Навальный включён в перечень террористов и экстремистов и др..

*Организации и граждане, признанные Минюстом РФ иноагентами: Международное историко-просветительское, благотворительное и правозащитное общество «Мемориал», Аналитический центр Юрия Левады, фонд «В защиту прав заключённых», «Институт глобализации и социальных движений», «Благотворительный фонд охраны здоровья и защиты прав граждан», «Центр независимых социологических исследований», Голос Америки, Радио Свободная Европа/Радио Свобода, телеканал «Настоящее время», Кавказ.Реалии, Крым.Реалии, Сибирь.Реалии, правозащитник Лев Пономарёв, журналисты Людмила Савицкая и Сергей Маркелов, главред газеты «Псковская губерния» Денис Камалягин, художница-акционистка и фемактивистка Дарья Апахончич и др..