Андрей Арешев: «Боевиков “Исламского государства” нацеливают на Россию»

- Андрей Григорьевич, в последнее время все чаще звучат предостережения о том, что Северный Кавказ может стать эпицентром действий боевиков группировки «Исламское государство». Может быть, чтобы читателям сразу все было понятно, напомнить, что включается в понятие «Северный Кавказ»?

- Географически Северный Кавказ - понятие достаточно цельное. В него входят такие субъекты Российской Федерации, как Адыгея, Карачаево-Черкесия, Кабардино-Балкария, Северная Осетия, Ингушетия, Чеченская Республика и Дагестан. Он также включает в себя части Краснодарского и Ставропольского краев. Таким образом, все, что происходит на Северном Кавказе – это дела внутрироссийские.

Но при этом очень многое из того, что там происходит, сказывается также и на государствах Южного Кавказа - включая признанные Россией и тесно с ней связанные Абхазию и Южную Осетию, отделенных от нас государственной границей. Верно и обратное, что лишний раз подчеркивает общность региона, географически разделенного высокими горными хребтами, речными долинами, административными и государственными границами, в ряде случаев напоминающими линии фронта. Да и другими факторами, подталкивающими многих исследователей к выводу об усугубляющейся геополитической фрагментации Кавказа…

Одни по незнанию, другие сознательно размывают понятие «Кавказ». Так что более точным будет словосочетание «Кавказский регион». Ведь, например, на Западе, где тем или иным терминам придается немалое значение, географическую привязку уже превратили в политическую. Некоторые исследователи говорят, к примеру, о «Центральном Кавказе», или же предлагают публике иное толкование - продвигая свои экономические и политические интересы. Когда на Западе произносят «Большой Кавказ», то тем самым автоматически «отделяют» регион от Российской Федерации и «притягивают» его к Ближнему Востоку. Выдвигались также различные концепции, согласно которым в понятие «Кавказ» включаются и некоторые сопредельные территории Ирана и Турции.

- Уже достоверно известно, что многие выходцы из Грузии и Азербайджана воюют в рядах «ИГ». Для них это бизнес, или же некие убеждения?

- Мы мало знаем о том, что в действительности представляет собой группировка «Исламское государство». Относительно ее реальной силы и численности в мировой прессе появляются самые разные оценки. Еще некоторое время назад могло создаться впечатление, что количество «штыков» у «ИГ» не слишком велико, однако оно быстро растет. Некоторые говорят о нескольких десятках тысяч боевиков «ИГ», к которым примкнули несколько тысяч человек из США, Европы и стран бывшего СССР. При этом следует иметь в виду: в условиях войн нового поколения важно не только количество, но и качество воинского контингента. Тем более в ситуации, когда боевики, состоящие в менее «раскрученных» организациях, постепенно перетекают в более успешные, либо же присягают им на верность, что и происходит - от Магриба до Центральной Азии.

Отличительная особенность боевых действий на Ближнем Востоке - активное участие в них наемников из самых разных стран. Судя по аналитическим публикациям в западной и российской прессе, это даже не сотни, а, скорее, тысячи человек. Компания в «ИГ» собралась интернациональная, есть там и европейцы, и американцы, и выходцы из Центральной и Восточной Азии. Кстати, участием наемников были отмечены и другие, более локальные конфликты на Ближнем Востоке, существовавшие задолго до появления «ИГ» с ее серьезной материально-ресурсной базой и достаточно интенсивной пропагандистской деятельностью в разных странах. Не исключено, что сейчас количество просто переходит, так сказать, в качество.

Думается, для многих из тех, кто примыкает к «Исламскому государству», террор и война – просто обыкновенный бизнес. Вместе с тем, можно предполагать наличие в рядах группировки также немалого числа лиц, руководствующихся идейными соображениями. При этом существуют и люди, успешно сочетающие «идейность» с чистым прагматизмом.

- Если я верно понял, «Исламское государство» - это просто-напросто очередной западный проект по развалу России. А ведь еще не так давно «империей зла» мусульмане именовали Соединенные Штаты, разве нет?

- Владимир Путин в своем выступлении на заседании «Валдайского клуба» достаточно четко в этой связи расставил акценты, отметив: «Запад если не поддерживал, то закрывал глаза, а я бы сказал - и поддерживал на самом деле информационно, политически, финансово вторжение международных террористов в Россию, мы этого не забыли, и в страны Центрально-Азиатского региона». Высказанные президентом оценки целиком и полностью подтверждаются фактами: многие западные страны и транснациональные корпорации впрямую заинтересованы в обострении ситуации на Кавказе, что в полной мере проявилось как в девяностых годах, в период ослабления России, так проявляется и сейчас.

Этим я вовсе не хочу принизить роль внутренних факторов, переживаемых регионом болезненных трансформаций и откровенных провалов в национальной политике. Однако внешнюю обусловленность тех или иных процессов, происходящих, в том числе, и на Кавказе, отрицать, мягко говоря, недальновидно. Всплеск специфического интереса к тем или иным «сюжетам», связанным с этноконфессиональной проблематикой именно сейчас, когда диалог России с США и Европой находится едва ли не в самой нижней точке со времени распада Советского Союза, вовсе не случаен.

И это - на фоне серьезнейших проблем на Ближнем Востоке, порожденных откровенным вмешательством Запада во внутренние дела ряда государств, расположенных в обширном регионе - условно говоря, от Марокко до Пакистана. Что привело к обрушению некоторых из них с возникновением на их месте де-факто «диких земель», ставших рассадниками трансграничного терроризма и преступности. Конечно, события «арабской весны» - плавно перетекшей в «зиму» - порождены не только чисто экономическими факторами, но и ощущением дефицита справедливости. Люди, населяющие регион, осознают, что они - не более чем объект эксплуатации со стороны более удачливых соперников, они ищут пути, в том числе в истории «раннего» ислама, которые позволили бы это положение исправить.

Следовательно, задача авторов самых различных деструктивных сценариев - использовать объективно имеющееся недовольство широких общественных слоев в своих целях и в собственных корыстных интересах. Между прочим, все очень напоминает события на Украине, когда события так называемой «русской весны», начавшейся - и это следует подчеркнуть особо - после февральского государственного переворота в Киеве, стремятся обернуть против России. Поставить ее в положение, в котором любое решение - либо же отсутствие такового - автоматически бы вело к ухудшению ситуации. Примерно об этом писал в свое время Збигнев Бжезинский: по его мысли, так называемый «новый мировой порядок» будет строиться против России, на руинах России и за счет России. Относиться ко всему этому легкомысленно - верх недальновидности, ибо дорога от северной Сирии и Месопотамии до гор Кавказа вовсе не так далека, как это, возможно, кому-то кажется.

Происходящее в Сирии и Ираке - не только непосредственная угроза для нашей страны, но и для наших соседей по «Кавказскому дому» с его непростой историей давних и не очень урегулированных конфликтов, взаимных претензий и противоречий. Например, для Грузии с ее Панкисским ущельем и некоторыми другими территориями активизация «Исламского государства» - равно как и Североатлантического альянса, заявляющего о своих претензиях на «глобальную войну с терроризмом - может обернуться ростом внутренних противоречий. Некоторые приграничные территории этой страны в девяностые годы уже использовались в качестве плацдарма для дестабилизации республик Северного Кавказа, главным образом - Чечни. Соответственно, заинтересованность в том, чтобы не допустить повторения ситуации должна объективно сближать Россию с ее соседями - Азербайджаном и Грузией. При этом некоторые политики в Тбилиси всерьез предлагают рассмотреть вопрос о размещении на территории страны тренировочного лагеря так называемых «умеренных» сирийских боевиков, а заодно - и учебно-тренировочной базы НАТО.

Что это, как не попытка приблизить - во всех смыслах - Кавказ к так называемому «Большому Ближнему Востоку»? При том, что для Грузии это чревато и обострением этноконфессиональной ситуации.

Реальный, а не надуманный характер имеющихся угроз понимают также и в Азербайджане. Сообщения об участии выходцев из этой страны в военных действиях на территории Сирии приняли в последние месяцы регулярный характер…

- Применительно к Баку вы употребили слово «понимают», когда речь шла об угрозе «ИГ». Значит ли это, что в столице Азербайджана лишь смотрят на все происходящее и анализируют, не предпринимая никаких действий?

- Судя по официальной информации, высказываниям азербайджанских политиков, правоохранительные органы страны не сидят, сложа руки. Для прикаспийской республики эта угроза несет в себе еще и дополнительную опасность: на ее территории проживают как сунниты, так и шииты. Между тем, ставка на конфликт между этим мусульманскими общинами конечно же входит в планы тех на Западе, кто пытается «переформатировать» Ближний Восток и действует согласно испытанной схеме «разделяй и властвуй». Судя по официальным сообщениям, власти Азербайджана не бездействуют, однако ликвидировать эту угрозу полностью не удается. Скорее всего, не удастся, к сожалению, и в ближайшем будущем.

- Если боевикам «Исламского государства» Запад уготовил роль авангарда в действиях против России, как это может выглядеть в реальности? Что, они замышляют прорыв через нашу государственную границу?

- Открытого вторжения мы, конечно, не увидим - не тот характер носят современные войны, о чем сейчас достаточно много говорится. И недавние заявления панкисского «командира» Тархана Батирашвили, который воюет в рядах «ИГ» о том, что он поведет свое «воинство» на Россию – чистой воды блеф. В то же время мы можем столкнуться с активизацией террористической деятельности на Северном Кавказе: в частности, ряд терактов был предотвращен в Чечне и за ее пределами. Не так давно о раскрытии ячейки «ИГ» было объявлено в Москве, аналогичные сообщения приходили из ряда европейских городов. Не приходится сомневаться в том, что любой террористический акт, «разрекламированный» в средствах массовой информации, способен аукнуться и далеко от наших границ - внутри страны. Те, кто вынашивает подобные планы, прекрасно это понимают. Однако не хуже осознают угрозу «Исламского государства» и российские правоохранительные органы. Причем не только осознают, но и активно действуют по ее нейтрализации.

- А Запад, тем временем, выглядит бесстрашным одиночкой, начавшим военную операцию против боевиков «ИГ». Судя по всему, она особых результатов не приносит, это как стрельба из пушки по воробьям. Зато пропагандистский навар обеспечен…

- Да, с точки зрения пропаганды дело преподносится именно таким образом. Более того, Россию пытаются «пристегнуть» к этой так называемой «контртеррористической операции», в том числе - методами информационных провокаций и давления. При том, что политика России в речах лидеров Запада предстает несущей для него куда большую опасность, нежели действия «Исламского государства», которое якобы стремится заполучить «ядерное оружие Ирана с помощью Москвы». Вот так!

Западную общественность готовят к ужесточению действий в отношении России. При этом в лучшем случае «деликатно» умалчивается о негласном содействии различным радикальным группам со стороны западных структур на протяжении, как минимум, последних десятилетий. Ведь «Исламское государство» - далеко не первый проект подобного рода. До него были и «Аль-Каида», и движение «Талибан», есть и другие группы, в частности, организация «Моджахеддин э-халк», которую пытаются использовать в целях дестабилизации ситуации в Иране. Ведь, ввергнув значительные территории в состояние хаоса, исключив появление сильных самостоятельных государств, куда легче реализовывать различные - назовем это так - узкоэгоистические стремления. Тем более в ситуации, когда зависимость тех же США от энергетических ресурсов Ближнего Востока стала заметно ниже. Попытки ослабить конкурентов, либо же тех, кто просто не нравится - хотя бы тем, что перестают безвозмездно «делиться» природными ресурсами - согласимся, вполне логичны. Хотя бы по этой одной причине в ближайшее время более чем вероятны попытки «поджечь», вслед за Ближним Востоком, также Центральную Азию: через нее проходят экспортные трубопроводы в Китай. И Кавказ, стабильность которого чрезвычайно важна с точки зрения интересов России и Ирана.

- Значит, мы говорим об опасности, которую «Исламское государство» представляет для Ближнего Востока - и, одновременно, держим в уме угрозу для всего мира?

- Для обширных пространств Евразии - безусловно. Речь идет об опасности, по крайней мере, для значительной территории, которая еще в XIX веке была ареалом так называемой «Большой игры», которую вели англичане, Российская империя, а также другие участники. Сегодня все повторяется – с поправкой, разумеется, на современные реалии, в том числе - на ставшие актуальными методы ведения военных действий. Все чаще сейчас говорят о так называемых «гибридных войнах», представляющих собой гремучий коктейль из террористической активности, ее пропагандистского прикрытия, а также работы неправительственных организаций, ориентированных на «ненасильственные» методы захвата власти. Подобная «матрица», характерная для многих стран Ближнего Востока и постсоветского пространства, уже привела к многочисленным трагическим последствиям. Обрушение Ливии и Сирии, непрекращающаяся война на территориях бывшей Украинской ССР - все это предельно четко доказывает, что грань между «мирным протестом» и военными действиями, отличающимися особой жестокостью, исчезающе мала.

К счастью, есть и более позитивные примеры, в частности, сохранение относительной стабильности в Египте - которую, тем не менее, пытаются разрушить. И неудача «болотных» протестов в России, этого несостоявшегося московского аналога киевского «майдана».

- Возвращаясь к теме «Исламского государства», уместен вопрос: способна ли исходящая от него для России угроза стать настолько серьезной, что мы уже заговорим о ней в полный голос? Или же мы постараемся не допустить подобной ситуации?

- Конечно, прогнозировать крайне трудно - потому что неизвестно, где противник может нанести очередной разящий удар. На то он, собственно, и противник. Позволю себе один пример: в нынешнем месяце мы будем «отмечать» невеселую годовщину киевского «майдана». Между тем, еще год назад вряд ли кто-то мог себе представить, что по городам мирного Донбасса будут стрелять из систем залпового огня, что счет жертв пойдет на тысячи, а, по некоторым данным, на десятки тысяч, и террористическая угроза со стороны новоявленных киевских лидеров примет вполне конкретные очертания…

Несомненно, «Исламское государство» - серьезный международный проект, наподобие тех, с которыми Россия уже неоднократно сталкивалась, в том числе и на протяжении постсоветского периода, когда речь шла о непосредственной угрозе безопасности и государственному единству страны. Авторы подобного рода сценариев и разрабатываемых под них проектов осознавали тогда и осознают сегодня ключевое значение региона для российского государства и те проблемы, которые можно постараться использовать с целью провоцирования деструктивных процессов. В том числе - связанных с возвращением домой боевиков «ИГ». Следовательно, необходимо говорить о комплексе мер - политических, социально-экономических и иных - на федеральном, региональном и местном уровнях, направленных на противодействие возникающим угрозам.

Уверен: в России есть ведомства и есть работающие в них профессионалы, способные не только четко идентифицировать источник опасности и дать максимально точный прогноз, но и предпринять соответствующие шаги, направленные, в том числе на упреждение угрозы. Одновременно надо действовать и на «дальних рубежах». Интенсифицировать сотрудничество в сфере безопасности с Дамаском и Тегераном, со всеми, кто заинтересован в настоящей, а не «фейковой» борьбе с терроризмом.

Беседу вел Виктор Грибачев