Странная новгородская скорбь

Как относиться к появлению на Новгородчине (да и не только) памятников и даже мемориалов в честь немецкого воинства? Первая реакция: почему бы и нет? Немцы давно покаялись в содеянном, в большинстве своем прокляли фашизм. Но негодуют жители древнего города Старая Русса и его района.

- Мы не можем смириться с тем, что в сердце Новгородчины, деревне Коростынь, у жемчужины края, озера Ильмень, открылся мемориал немецким солдатам, посреди которого, словно штык, вонзился в землю трехметровый лютеранский крест, - говорит Вера Богданова, директор музея Федора Достоевского в Старой Руссе. – Что для нас Коростынь? Это то же, что для москвичей Поклонная гора. Здесь Александр Невский разбил крестоносцев, здесь было остановлено войско Ивана III, шедшего покорять Новгород, наконец, через дорогу от немецкого мемориала находится Храм Успенья Божьей Матери, тут же – более чем скромный памятник нашим воинам.

В самом деле, немецкий мемориал сразу стал доминантой местного ландшафта, затмив собой неказистый памятный знак советским солдатам. Как сказал один из старожилов Старой Руссы: "Мемориал захватчикам рядом со скромным обелиском нашим солдатам, павшим от рук этих оккупантов, выглядит просто оскорбительно, как насмешка над нашей историей".#!#

Еще тяжелее переживают ситуацию ветераны войны. Вот в моем блокноте откровения одного из активистов совета ветеранов Сергея Лебедева: "Кто может заставить меня забыть то, что я видел. На моих глазах 22 июня 1941 года на Кенигсбергском направлении танки вермахта давили гусеницами беженцев, оставляя за собой кровавое месиво. На зверства фашистов мне довелось насмотреться изнутри, поскольку три года воевал в тылу врага, уничтожая бригады факельщиков в Белоруссии, Калининской, Ленинградской, Новгородской областях. В задачу факельщиков входило физического истребление местного населения. Людей загоняли в сараи, деревянные избы, наглухо забивали их, затем обливали горючей смесью и поджигали. Я видел свежие пепелища. Как прикажете забыть мне деревню Краснуху Псковской области, где заживо было сожжено 270 местных жителей, или юных ребят и девчонок, подвешенных на крюках телеграфных столбов, за подбородок, за ребра…"

Проходя мимо одного из полуразрушенных, старинных храмов в центре Старой Руссы, я навел справки о его судьбе. Оказалось, что это храм святого мученика Мины, построенный в ХIV веке и разрушенный фашистами. Разве не логично было бы в ответ на претензии немцев к России по поводу утраченных ими ценностей, а также в свете Закона о реституции (в переводе с латыни – восстановление) поставить вопрос о воссоздании таких памятников русской культуры, как этот храм, и только потом говорить об увековечении памяти немецкого воинства?

Вольно или невольно жители Новгородчины поделились на две части: одни ничего не имеют против строительства мемориалов иноземцам, другие категорически против этого. Знаю двух почтенных жителей Старой Руссы, которые всю жизнь были друзьями и единомышленниками, но эта тема развела их настолько, что при встрече они даже не здороваются.

…На территории Новгородской области созданы несколько немецких мемориальных кладбищ. На выезде из Новгорода я побывал на одном из них. Его территорию убирали две русские женщины, работницы Зелентреста. Германская сторона, кроме того, что строит у нас свои мемориалы, с чисто немецкой педантичностью оплачивает все работы по поддержанию чистоты и порядка на их территориях, а это работа и, соответственно, доход для местных жителей. Остановился у плит, где были выбиты имена немецких солдат, отдельные памятники итальянцам, испанцам. Разговорившись с женщинами, понял, что эта работа их нисколько не удручает. Обе – жительницы Великого Новгорода, у обеих отцы воевали, оба пришли с войны калеками и вскоре умерли. Сердца этих женщин давно примирились, никакой неприязни к немцам в них не осталось. Более того, ухаживая за чужими могилами, они верят в то, что и за могилами наших соотечественников кто-то также ухаживает на чужой земле.

А тем временем у поселка Молодцово Ленинградской же области местные вандалы обдирают памятник русским солдатам, погибшим на подступах к Ленинграду. 160 титановых пластин с именами погибших солдат и шесть блоков ваз, выполненных в виде гильз из нержавеющей стали, должно быть, давно объявились в каком-нибудь пункте приема цветных металлов…