Обвал на фондовом рынке и ответственность государства

Важнейший вопрос, на котором оказалось сконцентрировано внимание многих наших средств массовой информации: что происходит с нашим рынком акций, является ли происходящее эхом американского и мирового кризиса или же отражением внутренних проблем, кто виновен в нынешнем обвале рынка практически вдвое, и к чему этот спад приведет?  

Особенностью нашего кризиса на рынке ценных бумаг является, прежде всего, неразвитость этого рынка – большинство простых граждан в мыслях и чувствах бесконечно далеки от него и напрямую к нему не имеют никакого отношения. Но это только напрямую. Косвенно же, зачастую не осознавая этого, отношение весьма существенное - по трем основным каналам. И все три эти канала отражают, если сказать мягко, то ошибки наших властей, а в ряде случаев уместно говорить и просто о преступлении – если не по закону, то с моральной точки зрения.  

Канал первый. Мы все живем в единой экономике, которая дает нам рабочие места, отчисления в бюджеты и социальные фонды. Акции крупнейших компаний обращаются на бирже и, казалось бы, какое нам дело до того, что капитализация каких-то предприятий упала вдвое? Это ведь не предприятия стали работать хуже, не упал спрос на их продукцию, не сократилось количество рабочих мест и не снизились отчисления в бюджеты. Это – всего лишь изменение спекулятивных ожиданий. Упала и капитализация чьих-то (собственников акций) портфелей инвестиций, но если они не сиюминутные спекулянты и не собираются срочно эти акции продавать, то, казалось бы, вообще ничего не случилось?  

Это было бы в значительной степени так, если бы наши предприятия финансировались, прежде всего, с этого самого рынка. Тогда инвестиции уже получены (а кто еще только собирался разместить акции на рынке – что ж, придется программы развития несколько отложить, но катастрофы тоже никакой нет), а что инвесторы чувствуют себя неудачниками, так это их личное дело, но нормально работать предприятиям и развиваться – не было бы никаких препятствий.  

Но наша экономика организована иначе, и большинство предприятий, акции которых обращаются на рынке, финансируют свое развитие из другого источника – они берут кредиты. И при падении капитализации предприятий возникает проблема недостаточного обеспечения кредитов залогом – кредиторы (в основном – зарубежные банки) начинают требовать изменения условий кредитования, причем не произвольно, а на основании того, что подобные возможности для кредиторов изначально целенаправленно закладываются в договоры кредитования. И вот здесь у наших предприятий, а значит и у их работников, а также у бюджетов и у социальных фондов, в которые эти предприятия производят отчисления, а значит и у большинства граждан страны могут возникнуть действительно серьезные проблемы.  

Казалось бы, вышеописанная цепочка является какой-то естественной и не зависящей от чьей-либо доброй или злой воли, как сказали бы «либеральные» экономисты, так уж устроен мир. Но это не совсем верно.  

Прежде всего, стоит напомнить, что кредиты наши предприятия берут не из любви к чужим деньгам, но потому, что испытывают недостаток в ресурсах. Казалось бы, что с этим поделать: нет, так нет. Но одновременно откуда-то берутся ресурсы у банковской системы, у Центробанка – неужели банковская система продуцирует эти ресурсы самостоятельно? Если бы речь шла о рублях, то понятно – могут просто напечатать. Но доллары-то наши банки не производят! И если по результатам некоторого периода хозяйственной деятельности предприятия, производящие реальные материальные ценности (пусть даже и не сверх высокотехнологичные, а хотя бы нефть и газ), испытывают нехватку финансовых ресурсов, но избыток этих же ресурсов вдруг оказывается в руках у нашего Центробанка, то не является ли это свидетельством того, что у реального сектора экономики под различными предлогами просто необоснованно изымаются ресурсы в пользу сектора финансового?  

Ведь если бы деньги изымались и использовались на общее благо – создание транспортной инфраструктуры, науку, образование, здравоохранение и т.п., то речь уместно было бы вести об объективной нехватке ресурсов – в силу высоких темпов развития. Но ничего подобного мы не наблюдаем – деньги просто перемещены в финансово-посреднический сектор экономики, и нам демонстрируют их как некую «подушку безопасности». Но еще раз напомню: эта «подушка» - средства, необоснованно изъятые из товаропроизводящей экономики, механизм торможения развития этой реальной экономики и, более того, механизм разрушения ее устойчивости, введения в зависимость от заимствованных кредитных ресурсов.  

А наиболее красноречивым подтверждением вышеописанного является следующий факт. Совокупный объем накопленного в наших «подушках безопасности» (это золотовалютные резервы Центробанка плюс фонды - наследники стабфонда) как раз равен суммарному валютному долгу наших предприятий. Но с той только разницей, что мы свои фонды и резервы храним под процент, в три-четыре раза ниже, чем процент, под который наши же предприятия, получается, наши же деньги затем берут в кредит.  

В общем, о чем ни пиши, какую проблему страны ни рассматривай, а все равно упрешься в проблему главную – необоснованного изъятия ресурсов из экономики и перекачки этих ресурсов за рубеж. Но если в предыдущие годы этот насос работал как планомерный, но все же медленный удушитель национальной экономики, то в кризисный период кредитная мышеловка (в которую наши предприятия буквально затолкнула своей политикой наша же власть), может и захлопнуться…  

Второй канал связи наших граждан с рынком акций и его обрушением – освященная государством и его высшими должностными лицами (выступавшими прямо как рекламные агенты соответствующих компаний) авантюра с «народными IPO».  

Напомню, вся компания подавалась как возможность приобщения граждан к подлинно «народному капитализму», а также как возможность для людей обеспечить надежность и стабильность своих накоплений, а, может быть, и их приумножение. Но если кампания была столь массовой количественно и подлинно народной по содержанию, да еще и под патронатом высших должностных лиц государства, то почему же по прошествии времени после ее окончания те же должностные лица, что агитировали граждан в этом участвовать, столь же подробно и последовательно не сообщают гражданам еженедельно или хотя бы ежемесячно о том, что там с капиталом граждан? Не хотят расстраивать?  

А расстраиваться доверчивым гражданам есть от чего: практически сразу после окончания «народных IPO» рыночная стоимость размещенных акций весьма решительно упала в цене по сравнению с изначальной продажной стоимостью. И теперь, если общее падение на рынке акций составило около пятидесяти процентов, то стоимость «народных» акций не превышает трети изначальной продажной стоимости.  

Кто-то за это каким-нибудь образом отвечает? Нет, не за котировку акций, но за массированный, освященный государством обман…  

Кстати сказать, любой финансист объяснит, что краткосрочное падение стоимости тех или иных акций – не трагедия. Рынок акций – для игры «в долгую». И если время мерить десятилетиями, то те, кто вложился в акции, в конечном счете, выиграют. Что ж, свежо предание, но стоит напомнить, что даже если так и бывало раньше, из этого еще вовсе не следует, что так будет всегда – подобные утверждения относятся к разряду нематематической (то есть необоснованной) индукции.  

Но даже если и предположить, что подобные утверждения в долгосрочной перспективе верны, то государству, взявшему на себя тогда роль агента по размещению «народных» акций, стоило, наверное, не забывать и о своей социальной функции – обязанности защищать самых слабых и обездоленных. А значит, государство просто обязано было предупреждать общество не только о том, что «курение вредит здоровью», но, с не меньшей настойчивостью, и о том, что «народные» акции – это не для пенсионеров и даже не для лиц предпенсионного возраста, а для молодых, веселых и здоровых. Но кто нас более скептичен ко всему, что связано с понятием «народный», а также ко всей государственной пропаганде? Молодые и веселые. А кто более доверчив? Как раз именно те, кому участие в «народных IPO» было абсолютно противопоказано. Таким образом, боюсь, что если бы наша власть тогда оказалась перед обществом честной и внятно донесла бы до людей, кто на «народные IPO» может рассчитывать, а кому они абсолютно противопоказаны, вся затея вообще попросту провалилась бы. А это в планы власти не входило…  

И третий канал связи большинства простых людей с рынком акций – наша замечательная пенсионная система. Конкретнее – принудительный запуск пенсионных накоплений на спекулятивный рынок. Как известно, доходность наших пенсионных накоплений для «молчунов» (для граждан, не принимавших самостоятельного решения о том, какой управляющей компании они «доверяют»), которую дает ВЭБ – кратно ниже инфляции. Но и с частными управляющими компаниями не сильно лучше. По результатам прошлого года большинство так разрекламированных частных управляющих компаний показали доходность в работе с пенсионными средствами ниже, чем уровень инфляции. То есть, не государство и созданная им финансово-промышленная инфраструктура сохраняют и приумножают наши пенсионные накопления, но, напротив, мы - за счет своего будущего, за счет благополучия на старости лет - в принудительном порядке вынуждены кого-то там спонсировать. И если бы это мое «кого-то там» означало государство, его программы развития или хотя бы социальные программы по отношению к нынешним старикам – еще ничего. Но на самом деле мы принуждены спонсировать своими деньгами финансовых спекулянтов – игроков на этом рынке, на который наши ресурсы загнали без нашего на то желания.  

Вышеописанное – это явный, но тихий, постепенный паразитизм. В условиях же кризиса на фондовом рынке – какую доходность в работе с нашими пенсионными деньгами покажут нам частные управляющие компании, особенно, если наших предприятий начнутся вполне прогнозируемые трудности с кредиторами? Пенсионные накопления наиболее «динамичных» и «продвинутых» из наших будущих пенсионеров (не «молчунов», но, напротив, доверившихся частному сектору) рискуют потерять в объеме так, что еще неизвестно, сколько десятилетий потребуется на восстановление их покупательной способности даже при самом благоприятном сценарии их дальнейшего хранения и приумножения…  

Таким образом, приходится констатировать, что наша так разрекламированная «подушка безопасности» (загнавшая наши предприятия в безнадежные должники) сосет соки уже не только из потенциала развития нашей экономики, но уже и в самом прямом и непосредственном смысле лишает многих из нас надежд на более или менее благополучную старость.  

В целом, с учетом того, что ныне, в период кризиса, нас все «успокаивают» тем, что рынок ценных бумаг – это лотерея, в которой можно выиграть, но можно и проиграть, может быть, наконец, стоит пересмотреть фундаментальный подход государства к пенсионному обеспечению граждан и, в частности, отказаться от какого-либо принуждения этих граждан к игре в подобную лотерею? Иначе получается, что мы не выводим казино куда подальше, а, напротив, в иной форме, но, тем не менее, заставляем уже абсолютно всех граждан страны быть его постоянными посетителями.  

В этой связи весьма любопытным представляется возникшее в правительственных кругах предложение поддержать рухнувший рынок ценных бумаг путем вложения в него средств Фонда национального благосостояния, то есть, в значительной степени, средств, предназначенных на софинансирование государством пенсий. Казалось бы, предложение интересное – кто, как не автор этих строк, выступал за то, чтобы вкладывать средства Стабилизационного фонда и его наследников именно в свою национальную экономику, а не в поддержку экономики американской? Но вложения вложениям – рознь.  

Специфика нынешнего экономического кризиса еще и в том, что обесцениваются одновременно: и акции предприятий (номинируемые в деньгах), и любые деньги – по сравнению с реальными активами и товарами (землей, железом, цветными металлами, лесом и т.п.). Соответственно, падение акций ни в коем случае нельзя рассматривать как обесценение реальных активов и товаров. Падение акций в данном случае – признак недоверия к экономической инфраструктуре, позволяющей бесконтрольно расходовать прибыль на «непрофильные активы» и даже выводить реальные активы, оставляя акционеров с ничего не стоящими бумажками. В качестве краткосрочного спекулятивного инструмента такие акции приемлемы, но при малейшем дуновении ветерка от них стремятся избавиться, что мы сейчас и наблюдаем.  

Соответственно, если перед властью стоит задача спекулятивного свойства, в частности, просто поддержать рынок, то, понятно, можно не пожалеть на это и пенсионных средств. Если же ответственность государства в обеспечении сохранения покупательной способности средств будущих пенсионеров, то решение должно быть иное – создание специальной новой инфраструктуры сохранения и приумножения финансовых ресурсов, в привязке не к лотерейной стоимости акций предприятий, но к некоторой корзине реальных активов (земельных участков, лесов, месторождений полезных ископаемых и т.п.), не подлежащих выводу на сторону и не подлежащих каким-либо залоговым и иным подобным операциям.