Факел раздора

Такого не было даже во время бойкота московской Олимпиады-1980. Несмотря на ожесточённость противостояния между СССР и Западом, никто тогда не посягнул на священный символ олимпизма.

Хотя Олимпиада была превращена в политическую акцию, сами политические баталии ещё держались в некоторых джентльменских рамках. Было решение президента США о бойкоте, был призыв к бойкоту, поддержанный всеми западными (и не только) правительствами, но всё это носило характер спокойной демонстрации. Равно как и объявленный четыре года спустя Советским Союзом бойкот Олимпиады в Лос-Анджелесе. Не было истеричных призывов с самых высоких государственных трибун, не выставлялись к стране-организатору прямые политические требования в порядке шантажа, подкрепляемые насильственными акциями. Мир времён «холодной войны» был всё-таки приличнее и добрее нынешнего.  

Слово «бойкот» применительно к Олимпиаде впервые прозвучало перед XI Играми в Берлине. В 1934 году на заседании МОК был поднят вопрос о моральной допустимости проведения Олимпиады в столице Германии в связи с обстановкой политического террора в стране.

И тогда же последовало политическое решение: Олимпиаду проводить.

Представители национальных олимпийских комитетов испугались бойкота берлинской Олимпиады, полагая, что он станет крупной моральной победой «большевиков», хотя довоенный СССР вообще сторонился олимпийского движения как «буржуазного». Дело в том, что за бойкот выступали влиятельные левые силы в странах Западной Европы. Им даже удалось создать комитет по подготовке и проведению альтернативной «народной» Олимпиады в Барселоне, однако исполнению этого плана помешала начавшаяся гражданская война в Испании.  

Руководство национальных олимпийских комитетов ни одной страны не решилось тогда ссориться с нацистской Германией. Более того, многие спортсмены из демократических стран рассматривали Игры в Берлине как возможность своими спортивными достижениями морально «опустить» гитлеровский режим. Но этого-то как раз и не удалось сделать. Немецкие спортсмены тоже «идейно-политически» подготовились к Олимпиаде и нарушили установившуюся с 1920 года монополию США на лидерство по числу выигранных олимпийских медалей.  

Кстати, эстафета олимпийского огня была впервые проведена именно накануне берлинской Олимпиады. И никто ей не препятствовал.

В 1950-1960-е годы – время жёсткой глобальной конфронтации двух геополитических блоков и общественных систем – Олимпиада рассматривалась так, как она и была задумана Пьером де Кубертеном: как символ межгосударственного примирения, чем она являлась и в древней Греции. Впервые же за 40 лет, прошедших со времени берлинских Игр, бойкот был объявлен Олимпиаде 1976 года в Монреале. Причём инициаторами его выступили отнюдь не сверхдержавы, а ряд африканских государств. Их олимпийские комитеты протестовали против того, что на Игры была допущена команда Новой Зеландии, а эта страна сохраняла дипотношения с тогдашним режимом расового апартеида в ЮАР.  

Значительно более мощным оказался бойкот Олимпиады 1980 года в Москве.Призыв США был поддержан более чем шестью десятками стран во всех частях света. По собственным конфронтационным причинам от участия в Олимпиаде отказались Китай и Иран.  

Знаменательно, что чуть ранее, в феврале того же года, состоялась XIII зимняя Олимпиада в американском Лейк-Плэсиде. В это время советские войска уже находились на территории Афганистана, и на Западе разворачивалась кампания по бойкоту предстоящих Игр в Москве. Однако СССР тогда не поставил под сомнение свое участие в Играх в Лейк-Плэсиде, хотя советские СМИ были полны сообщений дискредитационного свойства об уровне подготовки Олимпиады американцами и о характере приёма советских гостей.

С нашей стороны шла только пропагандистская война, а первый шаг в плане бойкота сделали американцы.

Они ничего не выиграли от этого. Во-первых, спортсмены многих европейских государств не поддержали позицию своих национальных олимпийских комитетов, принявших участие в бойкоте, и на свой страх и риск приехали в Москву. Это было первое моральное поражение зачинщиков бойкота. Далее, в Играх участвовали официальные спортивные делегации не только нейтральных государств Западной Европы (Австрии, Швеции, Финляндии), но и Греции, входящей в НАТО. А Греция, как никак – негласный моральный лидер олимпийского движения. Это был второй прокол атлантистов. И наконец, самое, наверное, главное: московская Олимпиада прошла на высочайшем спортивном уровне: было установлено 36 мировых и 74 олимпийских рекорда. Для сравнения: на предыдущей Олимпиаде в Монреале, где участвовали спортсмены как Востока, так и Запада, было установлено 34 мировых и 80 олимпийских рекордов.  

Однако тогдашние советские руководители не сделали правильных выводов из уроков бойкота московской Олимпиады. Вместо того, чтобы превратить Олимпиаду 1984 года в Лос-Анджелесе в триумф советского спорта, для чего имелись все основания (наши спортсмены с 1956 года, исключая 1968-й, неизменно лидировали по числу выигранных золотых медалей), они предпочли по-детски обидеться на американцев и ответить тем же.

Почти для всех без исключения наших спортсменов и руководителей спортивных организаций, как свидетельствуют их признания, появившиеся в годы гласности, решение Политбюро во главе с К. Черненко явилось настоящим шоком.

Тем более, что оно было объявлено всего за два с половиной месяца до открытия Игр.  

Из-за отсутствия в Лос-Анджелесе делегаций СССР и ГДР, традиционно завоевывавших львиную долю наград, уровень Олимпиады 1984 года оказался ниже, чем Игр в Москве: было установлено всего 11 мировых рекордов. Однако это не могло затмить политическую неудачу бойкота и его негативные результаты для престижа отечественного спорта. Даже не все соцстраны поддержали Советский Союз: на Олимпиаду приехали спортсмены из чаушесковской Румынии. Гимнастки из Румынии, в отсутствие конкуренток из СССР, одержали тогда впечатляющую победу.  

Таким образом, бойкот Олимпийских игр всегда оборачивается против его инициаторов и участников. И, конечно, сильнее всего от этого страдают спортсмены, оказывавющиеся заложниками политических игр. Но политикам, таким, как Х. Клинтон и Саркози, похоже, на это ровным счётом наплевать.  

Перспективы возможного бойкота пекинской Олимпиады, если таковой всё-таки будет объявлен официально некоторыми странами Запада, очевидно, нулевые. На летних Играх спортсмены США и Западной Европы не являются монопольными лидерами.

А вот ущерб престижу США или Франции как великих спортивных держав отказ от участия в Играх будет нанесён колоссальный.

В принципе, может быть, это даже неплохо? Нынешняя истерия вокруг пекинской Олимпиады выглядит во многом предостережением для России. Вообще, в наше время страна, принимающая Олимпиаду, становится уязвимой для политического шантажа. Для России организация у себя Зимних игр менее выгодна, чем проведение Игр Летних, поскольку на Зимней Олимпиаде будет гораздо заметнее, чем на Летней, отсутствие спортсменов из Северной Америки и Западной Европы. Поэтому остаётся надеяться, что, обжегшись на бойкоте Олимпиады в Пекине, политики западных стран не захотят больше повторять свой печальный опыт.