Террор и мы

Террорист-смертник взорвал себя в зале прилета в толпе встречающих. Убито более 35 человек, ранено более 130. Первые неточные списки погибших и пострадавших... И первая, самая первая реакция общества на произошедшее.

Вызов этот предельно наглый потому, что аэропорт – весьма сложный объект для террористической атаки. Безопасность воздушного транспорта, в том числе и антитеррористическая, всегда обеспечивалась тщательно, а после событий 11 сентября в США – в особенности. Аэропорт охраняет и милиция, и собственная служба безопасности, и агенты спецслужб. Здесь не просто помнят о возможности подобных акций, здесь их ждут и готовы предотвратить.

Массовых скоплений людей много. Террорист мог взорваться в холле торгового центра, в переполненном автобусе, на платформе электрички, - там, где людей не меньше, а опасность быть разоблаченным практически отсутствует. Но организаторы злодеяния выбрали своей мишенью именно аэропорт, чтобы показать свое превосходство и нашу слабость.

Как такое стало возможным? Особенно в Домодедово, где уже происходила подобная трагедия. Шесть лет назад сотрудник милиции за взятку пропустил через контроль двух террористок, взорвавших 24 августа 2004 года два пассажирских авиалайнера. Тогда погибло 90 человек.

И вот новая трагедия. Некоторый свет на ее причины может пролить история, произошедшая два года назад. Некий человек улетал по делам на несколько дней, а свой автомобиль оставил в аэропорту на охраняемой платной стоянке. Каково же было его удивление, когда, вернувшись, он обнаружил, что неизвестные злоумышленники открутили у автомобиля все четыре колеса, подложив вместо них кирпичи. Еще удивительнее было то, что охрана автостоянки ничем не могла помочь пассажиру. Ни одна из многочисленных камер видеонаблюдения ничего не засняла, ни один из крепких молодцев в черной униформе ничего не увидел… Попутно выяснилось, что и, по определению, не должны были увидеть – охрана автомобилей в их обязанности не входит. Они денежки собирали за право стоянки на этом месте, но отнюдь не за сохранность имущества. Какое отношение имеет этот случай к вчерашней трагедии? Дело в том, что именно с этой автостоянки открыт свободный, никак не контролируемый вход в зал прилета. Если охрана, которая там вроде бы есть, не видела, как скручивают с автомобиля колеса, то где уж ей было заметить неприметного человека с сумкой взрывчатки. Тем более, что он наверняка оплатил все положенные суммы за въезд.

Это лишь частный случай того, как люди и структуры, призванные на словах обеспечить безопасность граждан, занимаются в реальности чем-то другим.

Коррупция как ржавчина разъедает дыры в антитеррористических барьерах.

Ведь главное средство предотвращения терроризма во всех странах – это не высококлассные агенты и не чуткие приборы, это простая бдительность миллионов обывателей, которые, заметив что-то необычное, сообщают куда следует. Коррупция уничтожает взаимодействие граждан и правоохранительных органов на корню. Человек, у которого сотрудник милиции вымогал когда-то взятку (не важно по какому поводу), не станет обращаться в милицию, если заметит что-то подозрительное. Не станет, потому что, во-первых, не захочет лишний раз общаться с представителями закона, а, во-вторых, потому что полагает, что и террориста такой милиционер не задержит, а лишь возьмет с него деньги. И Буденовск, и «Норд-Ост», и Беслан, и подрыв самолетов в 2004 году смогли произойти потому, что кто-то за деньги закрывал глаза на «подозрительных лиц».

Но коррупция – это тоже следствие, а не главная причина непрекращающихся террористических атак на Россию. В самом деле, почему США, ведущие войну в Ираке и Афганистане, объявленные «врагом ислама №1», счастливо избегают терактов? Конечно, определенную роль играет укрепление систем безопасности на всех уровнях - от въезда в страну до прохождения досмотра перед полетом. Можно смеяться или возмущаться американскими «раздевающими сканерами», запретом на провоз на борту спиртного, параноидальной бдительностью секьюрити, но факт остается фактом – эта система работает с потрясающей эффективностью.

Но главное в другом.

Терроризм – это, прежде всего, психологическое и социальное оружие, которое больнее всего ударяет по обществам и структурам, где назревают серьезные внутренние противоречия.

Где разорваны связи между группами, между обществом и властью. Надо отдать должное американцам, пережив страшную трагедию, они проявили редкую в наше время национальную сплоченность и готовность вместе ответить на вызов. Такую страну бесполезно взрывать. Взрывы лишь сгладят внутренние противоречия, а правительство использует консолидацию нации не только для ответа террористам, но и для решения своих геополитических задач.

В России же взрывная волна домодедовского теракта расширила трещины, которые пронзают наше общество. Среди первой реакции на теракт – обвинения, угрозы, причем не в адрес террористов, а в адрес политических оппонентов. «Единая Россия» столь азартно занималась гробокопательством и издевательством над отцом-основателем Российской Федерации В.И. Лениным, что в порыве некрофобии накликала на столицу очередную беду», - это не реплика с маргинального сайта. Это из официального пресс-релиза второй по величине политической партии России – КПРФ. Эти слова были написаны в 17.52, т.е. через полтора часа после теракта. Вдумайтесь – еще не стерта кровь в зале прилета Домодедовского аэропорта, еще мчались, завывая сиренами, кареты скорой помощи, развозя раненых по больницам, а коммунисты уже выступают с обвинениями в адрес правящей партии. «Гвозди бы делать из этих людей»….

СМИ опять рассказывали про таксистов, что мгновенно взвинтили до небес цены на выезд из аэропорта. И только потом мы узнали, что многие из тех, кто уезжал из аэропорта, бесплатно брали с собой попутчиков. Что нашлись люди, которые специально приехали на своих машинах в Домодедово, чтобы помочь уехать всем желающим и тоже бесплатно, что «Аэроэкспрессы» бесплатно вывозили из аэропорта людей, что в целом - хороших людей нашлось гораздо больше, чем плохих…

Теракты в России будут продолжаться до тех пор, пока взрывы будут усугублять имеющиеся общественные противоречия. Пока общество и государство не научатся объединяться перед лицом угрозы.

Трудно быть едиными перед лицом внешней угрозы, если в обычное время между разными слоями общества и между обществом и властью - взаимное отчуждение.

Общество видит рост цен на продукты, а власти рапортуют о низком уровне инфляции.

Общество страдает от роста этноприступности, а власть говорит о том, что «у преступников нет национальности».

Общество будирует вопрос об отделении Кавказа от России, а власти – разрабатывают и реализуют программу по переселению кавказцев в центральные регионы страны.

Да и само наше общество не назовешь особо здоровым. Оно раздираемо противоречиями. Если ни одна из социальных групп или приверженцев различных политических убеждений не могут найти общий язык друг с другом, о каком единстве тогда может идти речь? Нет фундамента, общей основы, которые позволили бы понимать людям друг друга. Нет внутреннего диалога, нет даже культуры такового.

Наше страна находится в таком состоянии, что удары по ней и удары чувствительные может наносить даже небольшая группа злодеев, преследующих какие-то узкие цели.

Сила государства не в количестве атомных ракет, танков, боевых аэропланов, и не в спортивных достижениях и олимпийских стройках. Сила любого государства – в его людях, в их сообществе. Без понимания этого все остальное – напрасно.

Теракт показал нам нашу слабость.