Стратегия православного глобализма

В девяностые годы двадцатого века энергия православного сообщества была направлена на преодоление "великой разрухи Русской Православной Церкви"

Следует помнить, что нынешний Патриарх Алексий Второй получил в наследство напрочь разоренное хозяйство. Большевиками была практически уничтожена система богословского образования и система миссионерского и социального служения.

Еще один фронт борьбы 1990-х – это канонизация сонма Новомучеников и исповедников Российских во главе с царственными страстотерпцами, а также преодоление крайностей диалога с инославием, представители которого заходили за пределы дозволенного канонами (речь идет о совместных молитвах c инославными). Теперь все это в прошлом – Новомученики прославлены, "сергианство" перечеркнуто Социальной Концепцией, принятой Архиерейским Собором РПЦ в 2000 году, а подписание "Соглашений" между Московским Патриархатом и Русской Зарубежной Церковью окончательно расставило все точки над i в вопросе экуменизма. Объединяющиеся стороны еще раз подтвердили верность канонам в вопросе границ Церкви и отношений с инославием, которое признано возможным и полезным в социальных вопросах и с целью обращения инославных к Православной вере.

Однако пленение Русской Церкви безбожниками породило "новый тип священника", деятельность которого сводится к требоисполнительству, а некоторые из таковых, вместо того, чтобы употребить свою энергию на миссионерство, обосновывают целое "богословие дезертирства", когда специально подбираются аргументы о том, почему священник не должен идти с проповедью в студенческую аудиторию, рок-концерт, элитный поселок или рабочую общагу. В итоге профанации вроде "крещения конвейером" или "общей формальной исповеди", через которые проходят миллионы, могут покалечить души.

Многие активные молодые священники до сих пор остаются прорабами, их время и энергия уходит на строительство и реставрацию. Если говорить о Москве, то большинство храмов сосредоточено в центре столицы, а по многомиллионным жилым окраинам – духовная пустыня. Разгром богословского образования в СССР привел к расцвету парацерковных групп, которые интерпретируют церковное учение так, что у здравомыслящего человека волосы дыбом встают.

Несмотря на эти проблемы, авторитет церкви огромен, и это не нравится как ее религиозно-политическим оппонентам, так и геополитическим конкурентам России, которые прекрасно осознают системообразующую роль православия. В последние годы создана целая система аргументов и политических действий против церкви.

Основной метод оппонентов – политический донос относительно того, что сильная Церковь является, якобы, конкурентом государству и стремится навязать себя обществу, и что в ее отношении необходима система "сдержек и противовесов". Это и дискредитация наиболее активных иерархов и священников, и поддержка "партии требоисполнителей", "спасения чистоты веры от грязной политики", раскольнических групп, блокирование информационных и образовательных проектов.

Не имея широкого доступа к общенациональным СМИ, церковь лишена возможности даже ответить на критику и клевету; антицерковное лобби добивается окончательной ликвидации скромного культурологического школьного предмета "Оcновы православной культуры". Мы имеем поколение, не знающее, кто такой Сергий Радонежский, не знающих основ собственной культуры. Такие нигилисты чаще всего становятся жертвами одиозных сект и экстремистских протестных идей. В частности, я уверен, что православная культура является просвещенной и консервативной прививкой и от "Поры", и от НБП.