Каждый десятый – «лишний»

Правительство планирует в течение ближайших месяцев подготовить документы для ратификации Конвенции ООН о правах инвалидов, заявил премьер-министр Владимир Путин. Ясно, что Госдума этот документ поддержит. Но вот готова ли Россия его выполнить?

Ведь главный принцип, заложенный в конвенции - обеспечение вовлеченности всех людей с инвалидностью в полноценную жизнь наравне с другими членами общества. А у нас условия для этого не созданы. Более того, в отличие от многих развитых стран, в России инвалиды оказались на положении людей второго сорта. Им отказано в праве на труд, на образование, а некоторым — и на жизнь. Решение российского правительства присоединиться к Конвенции о правах инвалидов, принятой Генассамблеей ООН в 2006-м, возможно, подтолкнет государство к реальному и конкретному решению проблем этой самой обездоленной и незащищённой категории нашего общества. Многие положения российского законодательства почти дословно совпадают с ее статьями, однако на деле остаются не более чем декларацией о благих намерениях. Теперь, как заявил В. Путин, если Россия подпишет этот документ, ей придется его исполнять.

Действие Конвенции ООН распространяется на 8 процентов населения планеты, а это - 650 миллионов человек. Она вступила в силу чуть более года назад и уже подписана 139 государствами.

В России этот документ напрямую затрагивает судьбы 13 миллионов россиян – именно столько человек, по данным Минздравсоцразвития, имеют в нашей стране различные степени инвалидности.

По свидетельству независимых экспертов, и того больше – 15 миллионов. В любом случае, можно сказать, каждый десятый. И ежегодно эта армия пополняется почти на миллион. Столь стремительный ее рост эксперты объясняют как расширением критериев определения инвалидности, принятых в последнее время в России, так и ухудшением здоровья граждан страны в целом. Если в 1992-м у нас насчитывалось 4.7 миллиона людей с ограниченными возможностями, то в 2010-м, по некоторым оценкам, их будет уже, как минимум, 16.5 миллиона.

Тревожная тенденция, особенно если учесть темпы, которыми сокращается население страны. И, если ее не переломить, то через несколько лет наше общество столкнется с острейшим дефицитом рабочей силы. Казалось бы, самый резон воспользоваться этим огромным трудовым резервом. Тем более что большинство инвалидов не желают быть иждивенцами, хотят учиться, работать, ощущать себя полноправными членами общества. Ан нет, весь механизм господдержки построен таким образом, чтобы ограничить жизнь страдающих людей четырьмя стенами квартиры, интерната или иного богоугодного заведения.

Как верно заметил ведущий федеральный эксперт программы сотрудничества ЕС и России по инвалидности Александр Лысенко, «не сама инвалидность беда человека, а испытания, которые переносит он в связи с тем, что окружающее общество предоставляет ему ограниченную свободу выбора». Выбор у российских инвалидов, и в самом деле, невелик. Теоретически они обладают теми же правами, что и здоровая часть населения. Более того, в законе, который был принят еще в 1995-м и считался одним из самых передовых в современной Европе, впервые целью государственной политики объявлялась не помощь инвалиду, не благотворительность, а обеспечение ему «равных с другими гражданами возможностей в реализации гражданских, экономических, политических и других прав и свобод». Эта концептуальная позиция, между прочим, позже нашла отражение и в конвенции, которая перевела проблему инвалидов из медицинской и нравственной плоскости в русло соблюдения фундаментальных прав человека.

Но так в идеале, а как в реальной жизни? Скажем, конвенция подтверждает право инвалида зарабатывать себе на жизнь трудом. Но если в западноевропейских странах сейчас трудятся до 45 процентов инвалидов, то у нас – только 10-15 процентов. Как отмечается в презентованном в мае докладе ООН «Россия: на пути к равным возможностям», в минувшем году через центры занятости искали 250 тысяч инвалидов, нашли же – менее трети. «Руководители предприятий с численностью сотрудников более 100 человек должны квотировать рабочие места для инвалидов, однако не несут никакой ответственности за неисполнение закона», - констатируют его авторы. В результате, если в 2000-м по таким квотам было трудоустроено 57 тысяч человек, то в 2007-м – только 10 тысяч. Даже на специализированных предприятиях Всероссийского общества инвалидов занятость ежегодно снижается на 15 процентов. «Работодатели считают инвалидов наименее конкурентоспособной группой на рынке труда, предлагают им более низкий заработок, отказывают в заключении трудового договора», - говорит депутат Госдумы Валерий Селезнев, сам являющийся человеком с ограниченными возможностями.

А ведь еще Генри Форд считал расточительностью поручать здоровому человеку работу, которую под силу выполнить инвалиду.

«Благотворительность станет ненужной в тот миг, когда неспособные к содержанию самих себя будут извлечены из класса «непроизводящих» и включены в класс «производящих»,– писал автомобильный магнат. – Опыт нашего завода доказал, что в хорошо организованной промышленности всегда найдутся места для калек, хромых и слепых». Между прочим, в тех же Соединенных Штатах работники-инвалиды обеспечивают по пятнадцать долларов на каждый доллар, вложенный в их реабилитацию на рабочем месте. У нас же традиционно продолжают делать ставку именно на благотворительность, хотя можно ли считать таковой нищенскую пенсию в 3-4 тысячи рублей?

Правда, в начале июля главный санитарный врач России Геннадий Онищенко впервые утвердил требования к условиям труда инвалидов, которые, по замыслу, вроде бы призваны вовлечь значительную их часть в трудовой процесс. Идея, может, и хорошая, но насколько выполнимая? По новым правилам, работодатель отныне обязан создать работникам с ограниченными возможностями такие условия, которые бы соответствовали их индивидуальной программе реабилитации. В них подробно расписаны общие требования к организации рабочих мест, вплоть до метража и высоты комнат и цехов, освещения, температуры воздуха. К примеру, и такое: производственные, вспомогательные и санитарно-бытовые помещения должны размещаться в одно- и двухэтажных зданиях. Какие предприниматели сознательно пойдут на это, особенно сейчас, когда они озабочены лишь тем, чтобы выдержать натиск финансово-экономического кризиса?..

Или возьмем другую статью Конвенции о правах инвалидов, касающуюся медицинского обслуживания. Подписавшие его государства обязуются обеспечить им тот же уровень бесплатных или недорогих услуг в сфере здравоохранения, что и другим лицам. Однако в России многим из них они практически недоступны, нынешняя ситуация с лекарствами в открытом письме Всероссийского общества инвалидов президенту оценивается не иначе, как критическая. Апробированные средства заменяются дешевыми, в результате чего люди лишаются нужной помощи и погибают. А задержки с выдачей инсулина вообще названы «проявлением геноцида». Ну а «благодарить» за это надо экс-главу Минздравсоцразвития Михаила Зурабова, по инициативе которого был принят печально известный закон о «монетизации льгот».

Надо сказать, что к Зурабову у инвалидов особый счет.

Это он подписал приказ, который устанавливал критерии определения степеней утраты трудоспособности: теперь от этого показателя зависит размер пенсии. В результате за минувшие годы десятки тысяч инвалидов, в том числе и первой группы, получили так называемую «нулевую» степень и лишились средств к существованию. Вот так в России решается поставленная правительством задача – снизить уровень инвалидности в стране. А уже под конец своей карьеры министр урезал нормы выдачи средств реабилитации и увеличил сроки их использования. Теперь, скажем, памперсы для лежачих больных не разрешено менять чаще, чем раз через сутки.

Кстати, он же издал приказ, в соответствии с которым инвалиды второй группы отныне могут учиться лишь в тех вузах, где для них созданы специальные условия. Но, поскольку таковые почти повсеместно отсутствуют, то, фактически, были закрыты двери в высшее образование перед тысячами молодых людей. Между тем, как показывают исследования, получить его хотел бы каждый пятый. Что же касается среднего образования, то и здесь ситуация удручающая: из 460 тысяч инвалидов школьного возраста свыше 200 тысяч вообще нигде не учатся. Вопреки содержащемуся в конвенции требованию не исключать таких детей из системы общего образования многие российские школы отказываются принимать их на учебу…

Еще хуже положение с подробно прописанными в этом документе обязательствами по созданию так называемой безбарьерной среды. Речь, собственно, идет о таком развитии городской инфраструктуры, которое бы облегчило передвижение людей с нарушениями опорно-двигательного аппарата, слуха или зрения, о том, чтобы сделать доступными для инвалида все блага современной жизни. Однако делается это точечно и крайне медленно, по сути, только в Москве, где была принята двухлетняя программа их социальной интеграции, и еще в нескольких крупных городах. Да и то, когда в начале июля группа волонтеров, состоящая из известных режиссеров, певцов, телеведущих, политиков и журналистов, решила попробовать проехать по столице в инвалидных колясках по одному из центральных проспектов, Кутузовскому, то оказалось, что буквально на каждом шагу их ожидали препятствия. Так что проехали всего три километра и – сдались перед непреодолимыми тротуарными бордюрами, лестницами и подземными переходами.

На большей части территории России нет ни специально оборудованного общественного транспорта, ни пандусов у жилых домов и общественных учреждений, ни звуковых светофоров, ни доступа к интернету, а, зачастую, и просто телефонной связи. Что говорить, если даже здание Госдумы мало приспособлено для таких посетителей! Такие же сложности и с передвижением инвалидов не только по городам, но и в целом по стране. Достаточно вспомнить недавнюю историю, когда авиакомпания «Сибирь» сняла со своего самолета инвалида-колясочника Наталью Присецкую, а позже не пустила на борт инвалида по зрению первой группы Павла Обиуха.

Как подметил первый зампред Всероссийского общества инвалидов Александр Клепиков, проблема не только в том, что у федеральных и муниципальных властей не хватает средств, чтобы сделать жизнь немощных людей более или менее сносной. Деньги, хотя и не бешеные, все-таки выделяются. Однако тратятся нередко без ума, без обсуждения с организациями инвалидов и специалистами. В частности, он рассказал, что в ходе тендеров по госзакупкам протезов и колясок часто приобретаются совершенно негодные изделия.

А широко разрекламированная программа автомобилизации инвалидов вообще фактически провалилась…

«Люди с ограниченными возможностями в буквальном смысле почти незаметны в России, - писала недавно американская «Вашингтон пост». – Они изолированы от общества в своих домах, специальных школах или в мастерских для инвалидов». Что и говорить, инвалиды как были, так и остаются в России «лишними». Как свидетельствуют данные опроса, проведенного Исследовательским центром портала «Суперджоб», почти 79 процентов из них считают, что их права ущемляются. Основополагающие конституционные права – на труд, на образование, на здравоохранение, да, по большому счету, и на самую жизнь.

Изменится ли что-то в лучшую сторону после нашего присоединения к Конвенции о правах инвалидов или, как и в случае с законом 1995-го, все останется лишь на бумаге – в прекраснодушных пожеланиях и нереализованных намерениях? Ведь немало таких международных обязательств было подписано Россией за последние годы, да вот выполняются ли они сейчас в полном объеме?

Говорят, что отношение государства к своим старикам, инвалидам и детям определяет степень его цивилизованности. Если исходить из этого критерия, то как нам до нее далеко…