А эксперты кто?

Особенностью нашей политической системы является выталкивание решения всё большего числа вопросов на высшие этажи власти. Это свойство всех централизованных, иерархически организованных систем управления. Посмотрите на активность нашего президента и премьер-министра принимают участие в десятках совещаний, конференций и обсуждений. И везде от них ждут не только участия, но и принятия решений. Однако даже самый гениальный человек не может знать всего и не может всегда принимать оптимальные решения. Нужны помощники и консультанты.

Конечно, и при самой высокой централизации всегда происходит определённое разделение власти при принятии решений, однако в российских условиях часть, достающаяся верховной власти, всегда самая большая и важная, можно сказать – непомерно большая. Отсюда роль экспертов и помощников, и чем сильнее централизация, тем значительнее роль этих звеньев в механизме принятия решений.

Кто же у нас выполняет функцию «подносчиков снарядов»? К каким учреждением обращаются за экспертными заключениями? Из какого идеологического лагеря они вербуются и каков их профессиональный уровень? Ответить на эти вопросы нелегко, поскольку официальные данные здесь не публикуются и большинство конкретных экспертов не является публичными фигурами. Но кое–что сказать по косвенным признакам всё же можно.

При всём большом идеологическом разнообразии российского общества главным водоразделом в этой области в настоящее время остаётся разделение на неолибералов-монетаристов и государственников.

Разделение это проводится с точки зрения практической направленности рекомендуемой политики (да не обидятся на меня сторонники других школ и течений!). Не буду описывать кредо того и другого лагеря. Достаточно назвать ведущие фигуры. Из неолибералов-монетаристов – это недавно умерший Гайдар, Чубайс, Кудрин, Греф, Ясин, Немцов и др. Сложнее с государственниками, здесь картина более пёстрая. К ним можно в той или иной степени отнести Глазьева, Делягина, Примакова, Лужкова и многих других, несмотря на большие отличия между ними в позициях по отдельным проблемам. Коммунисты в этой классификации стоят отдельно, но в практическом плане они, конечно, ближе к государственникам, чем к либералам.

Как известно, неолибералы не пользуются большой поддержкой в российском обществе. Они не смогли создать ни одной значимой политической партии, пройти в Думу. Однако, их позиции в экспертном сообществе и среди вузовской администрации гораздо сильнее. И здесь не обошлось без «административного ресурса». Поскольку все российские правительства, включая непосредственно президентов и премьер–министров, кроме правительства Е.Примакова, стояли на либерально–монетаристских позициях, это облегчало продвижение людей с соответствующими взглядами на руководящие посты в учреждениях, которые выступали с экспертными и консультативными функциями. Это также влияло и на выбор учреждений, к которым обращались за экспертизой и подготовкой исследований. В частности, среди московских учёных и преподавателей вузов распространено мнение, что чуть ли не половина всех запросов правительства о подготовке исследований по актуальным экономическим проблемам направлялась в Высшую школу экономики, во главе которой стоит известный сторонник либерально–монетаристских взглядов Е. Ясин. Подбор кадров в Администрации Президента, по имеющимся сведениям, также осуществляется в значительной мере по соответствующим идеологическим критериям.

В то же время отношение чиновников к Академии наук РФ – резко отрицательное. Подозреваю, что не в последнюю очередь из-за негативного отношения многих сотрудников Академии к характеру и результатам российских рыночных реформ.

В данном случае я отнюдь не говорю о смене идеологического и практического содержания правительственного курса в социально-экономической области, хотя, не скрою, сторонником неолиберализма и монетаризма не являюсь и серьёзные изменения в характере социально-экономической политики в стране мне представляются необходимыми. Я хотел бы привлечь внимание к тому, что власть в стране, принимая решения на основе односторонней информации, неизбежно будет чаще принимать ошибочные решения даже с точки зрения своих же собственных интересов. Власть должна знакомиться с различными, в том числе диаметрально противоположными её взглядам разработками, исследованиями, позициями по необходимым проблемам. Для этого необходимо хотя бы частично изменить состав консультантов и адресаты запросов на исследования. Однако, может ли власть и её помощники преодолеть идеологический флюс даже в собственных интересах и искать обоснования политики не только среди своих сторонников, но и учитывать мнение оппонентов? Пока таких добродетелей за властью, как правило, не наблюдалось.