Столетие
ПОИСК НА САЙТЕ
28 марта 2024
В провокационной манере

В провокационной манере

Рецензия на книгу В.Д. Соловья «Русская история: новое прочтение»
Сергей Сергеев, кандидат исторических наук
04.06.2007

Появление книги В.Д. Соловья "Русская история: новое прочтение" (М., 2005), действительно, стало заметным событием в интеллектуальной жизни, лично я давно не читал ничего более интересного (и более спорного) в современной российской гуманитарной литературе.

Вот в тезисном виде основные положения книги. Русская история – одна из самых успешных историй в мире. Субъект этой истории, её творец – русский народ, основой которого является этнический признак, не сводимый ни к религии, ни к культуре, ни к социуму, а представляющий собой самодостаточное, инвариантное начало. Если же говорить предельно конкретно – этнос имеет биологическую природу, его главная скрепа – "кровь". Этот вывод автор делает, опираясь на обычно не используемый гуманитариями обширный материал, накопленный генетикой и антропологией. В частности, оказывается, по отпечаткам пальцев и дерматоглифическим рисункам ладоней и ступней можно "с высокой степенью уверенности отнести индивида к той или иной этнической группе (или определить местность, где он родился)".

В психологическом плане этнос связан "этническими архетипами" (здесь Соловей опирается на теорию К.Г. Юнга), а его историческая активность определяется "витальной силой", которая, в первую очередь, характеризуется высокой рождаемостью. Нация - социальное образование, но она является одним из вариантов "трансфера этничности". Если до Нового времени эти "трансферы" осуществлялись через религию, династическую лояльность, территориальный или государственный патриотизм, то в эпоху преобладания политических ценностей главным способом проявления этничности становится национализм. На сакраментальный вопрос: "Что значит быть русским?" Соловей недвусмысленно отвечает: "русские – это те, в чьих жилах течёт русская кровь" (следует заметить, что он нигде не говорит о чистоте крови, а лишь о наличии таковой в каком-либо количестве).

#comm#Главный этнический архетип русских – архетип власти, государство занимает в их сознании определяющее место, будь они этатистами, или, напротив, анархистами.#/comm#

Соловей даёт краткий очерк русской истории через призму своей концепции. Грандиозный успех России в истории оказался возможен благодаря огромной русской витальной силе, создавшей великую империю. Но постепенно последняя стала истощать первую. Первый кризис произошёл в 1917 году, главной его причиной явилось культурное и этническое отчуждение элиты от народа, начавшееся с петровских реформ. Большевизм сумел использовать в своих интересах "национально-освободительную борьбу русского народа" и оседлать "качели русской истории", "культивируя на стадии прихода к власти анархические настроения масс…, в фазисе удержания и упрочения власти они обратились к не менее мощному государственническому началу русского народа". Кризис же 1991 года стал последствием ослабления русской витальной силы: "Русские больше не могли держать на своих плечах державную ношу. Освобождение от неё ощущалось ими как возможность национального спасения", они "не вполне осознано, но отчётливо и последовательно отказались от роли хранителей союзного пространства".

Соловей отрицает возможность успешного строительства "российской гражданской нации", ибо в современной России "господствует… тенденция этнизации сознания и идентичности", властно захватившая и русских. В результате на наших глазах рождается новая – "этническая" русская нация, конституирующим признаком которой является "кровь". Автор приводит статистику ряда социологических центров, по данным которой получается, что сегодня не менее половины русских полагают, что у них должно быть больше прав, чем у представителей других национальностей. Особенно сильны подобные настроения среди молодёжи (в первую очередь, учащихся) и лиц с высшим образованием (до 69 %). "Причём самый высокий уровень национальной нетерпимости, наибольшее количество сторонников радикального ужесточения законов против мигрантов зафиксированы среди сторонников СПС… Самую высокую поддержку идея "Россия для русских" находит не среди номинальных русских националистов, а среди сторонников радикальных рыночных реформ. Наиболее неприемлем этот … тезис электорату КПРФ, характеризующемуся самым высоким уровнем интернационализма". В начале третьего тысячелетия 85 % респондентов указывали, что гордятся своей национальностью, а 80, 5 % испытывали чувство гордости за Россию (для сравнения, в 1993 году 57 % жителей нашей страны считали, что "мы хуже всех, мы нация рабов", "мы пример всему миру как не надо жить"). Но рост русского национализма – не признак силы, это – "естественный механизм выживания этнической группы, ощущающей угрозу своему бытию". Остановить процесс этнизации русского сознания невозможно, "лучше его ускорить и по возможности ввести в цивилизованные рамки".

#comm#Соловей уверен, что нынешняя стабильность не продлится долго и прогнозирует новый виток Смуты (точнее, её кульминацию) с непредсказуемым исходом, но, так или иначе, одно очевидно: "Россия может быть только государством русского народа или её не будет вовсе. Только русские способны держать это пространство в его нынешних границах…". #/comm#

Некую пикантность концепции Соловья придаёт то, что она исходит не от записных русских националистов типа Александра Севастьянова или "расологов" вроде Владимира Авдеева, а от научного сотрудника РАН, эксперта Горбачёв-фонда, постоянного автора журнала В.Т. Третьякова "Политический класс" и постоянного участника его же телепередачи "Что делать?". На обсуждении книги в Институте философии РАН присутствовали и выступали отнюдь не баркашовцы, а Лев Аннинский и Вадим Межуев, Владилен Логинов и Валентин Толстых, Людмила Сараскина и Александр Галкин – вполне респектабельная публика. "Русская история…" вышла в солидном научном издательстве "АИРО – XXI" и была защищена в качестве докторской диссертации в одном из самых почтенных столичных вузов.

Так что сам факт появления этой монографии, думается, один из немаловажных симптомов процесса, описываемого автором. Лет десять назад она бы просто не могла появиться. Что же до сути идей, высказанных в ней, то можно сколько угодно с ними не соглашаться, но совершенно очевидно, что без их серьёзного обсуждения не обойтись. Некоторые трудности для такого обсуждения создаёт провокационная манера некоторых мест книги. Либералов неизбежно должны шокировать эпиграф из Ницше: "Пиши кровью: и ты узнаешь, что кровь есть дух", ссылки на того же "неполиткорректного" Владимира Авдеева, а те из них, кто хорошо знают историю мирового кинематографа, наверняка возмутятся названием одной из глав - "Рождение нации", в котором содержится отсылка к знаменитому фильму Дэвида Гриффита, прославляющего Ку-клукс-клан. Почвенникам не понравятся совсем другое, например, пренебрежительное отношение к отечественной религиозно-философской мысли, или, скажем, такой пассаж: "…рискну предположить, что русское общество так и не стало христианским… до XIV в. Русская душа всё ещё оставалась язычницей, а уже с XVII в. началась интенсивная секуляризация русской жизни". Для начала, надо бы автору определить, что он понимает под "христианским обществом", а потом заявлять столь серьёзную проблему, легко и просто разрешаемую им в пределах… одного абзаца.

Традиционная русская мысль всегда чуралась биологизаторских концепций нации (за исключением, пожалуй, национализма начала прошлого века в лице М.О. Меньшикова или П.И. Ковалевского). В современной патриотике наиболее распространены либо отождествление понятий "русский" и "православный", либо евразийство в формулировке В.В. Кожинова: "Россия – это не нация, а континент, русский – это прилагательное, а не существительное". Естественно, соловьёвская апелляция к "крови" не может прийтись по вкусу ни православным, ни евразийцам. Но, в самом деле, православие не делает греков, болгар, сербов, молдаван, и в особенности грузин – русскими. Наши "инородцы" в массе своей остаются верными своей этничности и не становятся некими "русскими татарами" или "русскими башкирами". Да, ассимиляция есть (особенно в Москве), но она захватывает отдельных людей (как правило, через браки с этническими русскими). То есть всё-таки несомненно, что некая биологическое ядро у русского этноса имеется, и уже вокруг него нарастают пласты ассимилирующихся представителей других этносов, которые хотят быть русскими. Конечно, невозможно представить себя фантастическую картину построения русской нации без русского этнического ядра, а лишь посредством некого союза "детей разных народов", тщательно штудирующих православный катехизис и Пушкина, старательно выводящих хором: "Степь, да степь кругом…" или "О, дайте, дайте мне свободу…". Но неверно и абсолютизировать "кровную доминанту", не видеть великой творческой силы желания нерусских людей делаться русскими, символическим воплощением коего является величественная фигура Владимира Даля. Соловей излишне "монизирует" этничность, она у него как экономика у Маркса или пол у Фрейда – всепорождающий базис. Я же, признаться, не сторонник монистических систем, и предпочитаю многофакторную картину мира. Ну, вот хоть хрестоматийный пример с сербами и хорватами, этнически – один народ, а религия разделила их навсегда, и как разделила! Кроме того, невозможно показать процесс трансформации биологических признаков этноса (тех же отпечатков пальцев) в культуру и социальность, т. е. утверждение о том, что одно порождает другое носит спекулятивный характер, его нельзя проверить. "Витальная сила", и "этничские архетипы" - скорее метафоры, вроде гумилёвской "пассионарности", а не позитивно-научные понятия. Можно бы ещё долго выискивать уязвимые места в концепции В.Д. Соловья, но ясно одно – его книга, прежде всего, дерзко заданный вопрос, а не исчерпывающий ответ на него...

Специально для Столетия


Эксклюзив
28.03.2024
Владимир Малышев
Книга митрополита Тихона (Шевкунова) о российской катастрофе февраля 1917 года
Фоторепортаж
26.03.2024
Подготовила Мария Максимова
В Доме Российского исторического общества проходит выставка, посвященная истории ордена Святого Георгия


* Экстремистские и террористические организации, запрещенные в Российской Федерации: американская компания Meta и принадлежащие ей соцсети Instagram и Facebook, «Правый сектор», «Украинская повстанческая армия» (УПА), «Исламское государство» (ИГ, ИГИЛ), «Джабхат Фатх аш-Шам» (бывшая «Джабхат ан-Нусра», «Джебхат ан-Нусра»), Национал-Большевистская партия (НБП), «Аль-Каида», «УНА-УНСО», «ОУН», С14 (Сич, укр. Січ), «Талибан», «Меджлис крымско-татарского народа», «Свидетели Иеговы», «Мизантропик Дивижн», «Братство» Корчинского, «Артподготовка», «Тризуб им. Степана Бандеры», нацбатальон «Азов», «НСО», «Славянский союз», «Формат-18», «Хизб ут-Тахрир», «Фонд борьбы с коррупцией» (ФБК) – организация-иноагент, признанная экстремистской, запрещена в РФ и ликвидирована по решению суда; её основатель Алексей Навальный включён в перечень террористов и экстремистов и др..

*Организации и граждане, признанные Минюстом РФ иноагентами: Международное историко-просветительское, благотворительное и правозащитное общество «Мемориал», Аналитический центр Юрия Левады, фонд «В защиту прав заключённых», «Институт глобализации и социальных движений», «Благотворительный фонд охраны здоровья и защиты прав граждан», «Центр независимых социологических исследований», Голос Америки, Радио Свободная Европа/Радио Свобода, телеканал «Настоящее время», Кавказ.Реалии, Крым.Реалии, Сибирь.Реалии, правозащитник Лев Пономарёв, журналисты Людмила Савицкая и Сергей Маркелов, главред газеты «Псковская губерния» Денис Камалягин, художница-акционистка и фемактивистка Дарья Апахончич и др..