Туманное будущее «виртуального государства»

Избирались депутаты высшего законодательного органа страны - Парламентской ассамблеи, парламент и президент Республики Сербской, законодательные собрания десяти кантонов мусульмано-хорватской федерации, члены Президиума Боснии и Герцеговины, представляющие три государствообразующих народа - боснийцев-мусульман, сербов и хорватов.

Напомним: согласно Дейтонским и Парижским соглашениям 1995-го, положившим конец так называемой боснийской войне 1992-1995 годов, сопровождавшей распад Югославии, Босния и Герцеговина состоит из двух государственных образований — мусульмано-хорватской федерации и Республики Сербской. Каждое из этих образований имеет собственный парламент, президента и правительство. Органы власти на федеральном уровне состоят из Президиума, Парламентской ассамблеи и Совета министров. Кроме того, мусульмано-хорватская федерация поделена на 10 кантонов, каждый из которых имеет собственные органы управления. Голосование в Парламентской ассамблее устроено по принципу этнических сообществ. Вся система работает под наблюдением Верховного представителя ООН, обладающего исключительными полномочиями.

Так вот, результаты голосования оказались и ожидаемыми, и неожиданными. В Республике Сербской сокрушительную победу по всем направлениям, как и предсказывали социологические опросы, одержала Партия независимых социал-демократов – ПНСД - и ее лидер, премьер-министр Милорад Додик (на фото). И в Парламентской ассамблее Боснии и Герцеговины, и в Скупщине Республики Сербской партия М. Додика завоевала две трети голосов избирателей. Сам он избран президентом РС, а в высшем государственном органе Боснии — коллективном Президиуме - сербов будет представлять также кандидат от ПНСД, Небойша Радманович.

Случилась и небольшая сенсация. Членом Президиума от боснийцев стал представитель Партии демократического действия Бакир Изетбегович, сын Алии Изетбеговича — отца-основателя Боснии и Герцеговины. Занимавший этот пост до недавнего времени и считавшийся фаворитом Харис Силайджич из партии «За Боснию и Герцеговину» был известен своей жесткой антисербской позицией. Он открыто боролся за упразднение Республики Сербской и называл ее «плодом политики этнических чисток», но отныне вынужден уйти в тень, что дает некоторый шанс сербско-боснийскому диалогу.

Как уже заявил Бакир Изетбегович, он намерен проводить «реальную» политику и сотрудничать с сербами.

Что касается хорватской общины, она мало влияет на политический процесс в стране по причине своей малочисленности и раздробленности. Как и предсказывали аналитики, членом Президиума от хорватов снова избран Желько Комшич, и, как и в предыдущий раз, его победа была обеспечена главным образом голосами боснийцев.

К шестым в своей пятнадцатилетней истории выборам Босния подошла в состоянии кризиса. По общему мнению, за полтора десятилетия из бывшей югославской республики так и не удалось создать эффективно функционирующее государство. Все три составляющих Боснию народа продолжают руководствоваться целями, которыми они руководствовались во время войны, и потому двигаются не навстречу друг друга, а по пути дистанцирования. Все прошедшие годы власть в Сараево, поддерживаемая Западом, под лозунгом создания «эффективно функционирующего государства» стремилась максимально ограничить права Республики Сербской, одновременно усиливая свои полномочия. Республика Сербская сопротивлялась этому всеми силами, ссылаясь на положения Дейтона. А хорваты лелеяли мечту о третьем государственном образовании в Боснии — хорватском.

Накануне выборов канал «Евроньюс» в своем репортаже констатировал, что политические партии в Боснии, представляющие три главных народа, провозглашают националистические лозунги.

Но при этом комментатор отметил: создали же они единую армию, значит, надежда на рождение единой демократической Боснии окончательно не погибла. Возможно, это и так, но тогда следует сказать главное: единую армию в Боснии «создал» Запад, бесконечно и безжалостно выкручивая руки руководству Республики Сербской. И еще неизвестно, как поведет себя эта армия в ситуации реального военного конфликта, так что обольщаться на этот счет особенно не стоит. Политики в Белграде - а Сербия, наряду с другими странами, является гарантом Дейтона - и административном центре Республики Сербской Баня-Луке открыто именуют Боснию «протекторатом ООН», «виртуальным государством», поддерживающим видимость существования благодаря исключительным усилиям — политическим и финансовым - международного сообщества. А только что избранный президент Милорад Додик не раз откровенно заявлял: Республика Сербская уважает Дейтонские соглашения, соблюдает их, поскольку взяла на себя такие обязательства, однако любить Боснию и считать ее своим государством сербы не обязаны. Более того, Республика Сербская расстанется с Боснией, как только для этого созреют внешние и внутренние условия — а это, по его словам, рано или поздно неизбежно. На состоявшихся выборах, опуская бюллетень в урну для голосования, М. Додик в очередной раз повторил буквально следующее: «Босния — невозможное государство. Лучшим выходом для всех населяющих ее народов был бы мирный развод».

Боснию продолжают раздирать противоречия. Достаточно сказать, например, что при всей своей устремленности на Запад и желании ему угодить, Сараево пока так и не признало Косово. Причина проста: своего согласия на это не дала и никогда не даст Республика Сербская. Финансовая помощь тоже пока не пошла впрок — две трети ее, признают эксперты, уходит на содержание многочисленной боснийской администрации - число государственных служащих здесь давно перевалило за 100 тысяч человек - и социальные программы, так что на инвестиции и экономическое развитие остаются крохи. Главные проблемы, которые, согласно опросам общественного мнения, волнуют сегодня избирателя в Боснии — бедность, безработица, коррупция.

Средняя месячная зарплата в стране не превышает 400, а пенсия — 150 евро.

Все чаще в Боснии звучат голоса о том, что число кантонов мусульмано-хорватской федерации следует урезать с десяти до трех-четырех ради экономии средств. Но вряд ли власти в Сараево пойдут на это. Главным образом потому, что сокращенные административные работники-боснийцы пополнят ряды безработных, так как ни сил, ни средств для их переобучения у государства нет. Все это приведет к резкому росту недовольства избирателей — в первую очередь, в кантонах, населенных мусульманами. Кроме того, при перекройке кантонов с большой вероятностью образуется один чисто хорватский, что можно будет расценивать как окончательное разделение страны по этническому принципу, опасаются в Сараево. Хотя непредубежденным наблюдателям ясно: разделение и так уже давно состоялось.

Еще один красноречивый пример внутриполитических противоречий: для того, чтобы получить помощь от Евросоюза, а также кредиты международных финансовых организаций, в Боснии необходимо провести перепись населения. До сих пор не существует достоверных данных о количестве жителей в Боснии и Герцеговине, ее этническом составе, о числе трудоспособного населения и так далее. Однако Сараево не спешит выполнять это условие, так как опасается, что перепись обнажит невыгодную для мусульман этническую картину. Поэтому закон о переписи сначала увяз в парламентских дискуссиях — депутаты-боснийцы выступали против включения в анкеты вопросов о национальной и религиозной принадлежности, а так же о родном языке. В итоге законопроект оказался в Конституционном суде, где и продолжает оставаться по сей день. А Республика Сербская уже объявила, что в 2011-м, независимо от того, что думает по этому поводу Сараево и что там собираются предпринять, проведет перепись на своей территории, так как не намерена отказываться от иностранных кредитов и, стало быть, от шансов на экономическое развитие.

Решительная и твердая позиция Милорада Додика, жестко отстаивающего интересы Республики Сербской, все последние годы была главным раздражителем для Сараево и поддерживающего его Запада.

Однако в Баня-Луке считают, что деятельность представителя ООН, так же, как идеи о модернизации боснийской конституции, направлены на упразднение Республики Сербской, и не дают своего согласия на перемены. Действия и инициативы нынешнего полномочного представителя международного сообщества в Боснии, австрийского дипломата Валентина Инцко, по мнению М. Додика, настолько шли вразрез в интересами боснийских сербов и так явно противоречили Дейтонским соглашениям, что в какой-то момент Баня-Лука была готова провести в республике референдум. Чтобы спросить у своих жителей: подтверждают ли они свою приверженность Дейтону и как они оценивают работу Инцко?

Отношения М. Додика с австрийским дипломатом давно уже накалены до предела. Лидер сербов не раз заявлял, что как Инцко, так и сам институт представителя ООН, как раз и являются главным тормозом на пути согласия в Боснии. Кстати, и по мнению посла России в Боснии Александра Боцана-Харченко, огромные полномочия Верховного представителя ООН лишь провоцируют новые кризисы, а его деятельность не поощряет местных политиков к тому, чтобы они сами договаривались между собой. Накануне состоявшихся выборов Инцко попытался, как это принято, поманить жителей Боснии «морковкой», заявив, что страна может стать членом ЕС в ближайшие три-четыре года, если проголосует за перемены, которые «приблизят ее к Европе». В противном случае единственной альтернативой для нее остается изоляция, подчеркнул он. Очевидно, что этот призыв и эта угроза были обращены в первую очередь к боснийским сербам.

Но сербы, похоже, призыву не вняли. Милорад Додик уже объявил, что главной своей задачей в ближайшие годы считает «борьбу за достоинство боснийских сербов». А это означает, что Баня-Лука делегирует столице лишь те полномочия, которые обязана передать по Дейтонским соглашениям, что она будет бороться за возвращение полномочий, которые в свое время усилиями международных представителей были у РС отняты практически силой. Кроме того, в программе М. Додика значатся и урегулирование имущественных отношений с Сараево, и демаркация границы между мусульмано-хорватской федерацией и Республикой Сербской согласно приложению к Дейтонским соглашениям. Как утверждает М. Додик, за прошедшие годы Республика Сербская лишилась около трех процентов своей территории, обозначенной в Дейтонских соглашениях — главным образом, за счет экспансии боснийцев и незаконного строительства в Восточном Сараево, традиционно являвшегося сербским, а также передачи округа Брчко мусульмано-хорватской федерации.

Чего же ожидать в Боснии в ближайшие годы? Это будет трудный период, в той или иной мере должна определиться судьба Боснии.

Прорыва в экономике не предвидится. Весьма вероятно, что жителям страны даже придется затянуть пояса, так как средств на поддержание экономики и развитие станет меньше, уверены эксперты. Все, что можно было приватизировать, уже приватизировано. Других крупных источников пополнения казны не видно.

Кроме того, согласно прогнозам, Запад не ослабит давления на Республику Сербскую - с тем, чтобы провести поправки в конституцию и сделать Боснию «эффективно функционирующей державой», то есть максимально централизовать государство. Республика Сербская продолжит борьбу за свои политические и имущественные права. А что касается обещанной «реальной» политики нового члена Президиума от боснийцев Бакира Изетбеговича, то обольщаться его посулами не стоит, предупреждают эксперты. Хотя его партия и проповедует политику «мелких шагов» в процессе сближения с сербами, хотя она готова считаться с существованием Республики Сербской, цель всех боснийских политических сил остается при этом неизменной — унитарная Босния, поделенная на 5-7 экономических районов.

Впрочем, как отмечают политологи в Белграде, в последние несколько лет кое-что изменилось. Скажем, полагают они, Республика Сербская обрела покровителя в лице усилившейся России, которая сегодня является для Баня-Луки такой же опорой, какой для боснийцев является Турция. В принципе, не секрет, что Милорад Додик давно и охотно пускает в свою вотчину российский капитал.

Высказывается даже мысль, что турецко-российский диалог и плодотворное сотрудничество могли бы стать решающим фактором в достижении стабильности в Боснии.

Во всяком случае, та политика, которой до недавнего времени придерживался в Боснии Запад — политика безудержного давления и навязывания собственных решений — не принесла благотворных результатов, а, скорее, радикализовала ситуацию, на что указывает более чем убедительная победа Милорада Додика и его партии. По мнению Москвы, выраженному не раз представителями российского МИДа, боснийское государство имеет шанс на жизнь только в том случае, если три народа и их политические представители получат возможность сами наладить конструктивное общение и не станут передоверять этот процесс кому-то извне.