Шпиономания по-британски

Называя участников акций протеста и мусульманских активистов направления мейнстрим экстремистами, полиция ставит инакомыслие вне закона.

То, что британское правительство шпионит за своими гражданами, не новость. Достаточно вспомнить Френсиса Уолсингема, начальника разведки при Елизавете I, легендарных агентов-провокаторов времен Ватерлоо, подслушивающие устройства и черные списки, практиковавшиеся в послевоенные годы, чтобы понять: шпионаж за инакомыслящими в собственной стране уже давно стал ключевой составляющей британского искусства управления государством. Почти на всем протяжении прошлого века секретные службы преследовали левых, профсоюзных деятелей и борцов за мир вместе с ирландскими националистами и всеми остальными, в ком правительство видело «подрывную» угрозу.

Все это должно было кануть в лету после окончания «холодной войны», когда МИ5 провозгласила, что отказывается от охоты на диверсантов в пользу борьбы с террористической деятельностью воинов джихада.

Между тем, аппарат государственных шпионов и соглядатаев сегодня раздут гораздо сильнее, чем во времена, когда стране угрожала реальная политическая опасность.

За активистами «зеленых» и сторонниками прекращения войны теперь шпионят не просто спецслужбы или специальное подразделение полиции: для слежки за так называемыми «внутренними экстремистами» в полиции созданы многочисленные разведывательные группы, действующие, в том числе, через секретных информаторов и при помощи перехвата сообщений. Как показали журналистские расследования, проведенные газетой Guardian на прошлой неделе, в этой деятельности участвуют не только сотрудники, ведущие перехват сообщений – они работают рука об руку с частными компаниями, используя любые лазейки в законодательстве для того, чтобы задавить демонстрации и протесты.

То, что начиналось как преследование агрессивно настроенных защитников прав животных, сегодня дошло до точки, когда сотни участников мирных акций протеста не могут собираться вблизи фабрик или электростанций, прогуливаться в определенных местах и даже просто общаться друг с другом - и не быть при этом обвиненными в каком-либо правонарушении. В прошлом году протестующим в одной из школ южной части Лондона в судебном порядке было запрещено держать в руках листовки и даже разговаривать друг с другом за пределами школьной территории.

Ассоциация начальников полиции (Association of Chief Police Officers), которой подчиняются разведывательные группы, утверждает, что преследованиям подвергаются только группы, нарушающие закон (например, мирно собравшиеся вблизи электростанции или участвующие в небольшой рабочей забастовке) или действующие «за рамками обычного демократического процесса». Хотя, на самом деле, эта ассоциация выглядит непонятной частной структурой, в то время как протесты и демонстрации, несомненно, являются неотъемлемой частью демократического процесса.

«Внутренний экстремизм» подрывает основы нового государства надзирателей, несмотря на то, что этот термин сегодня не имеет даже того жалкого определения, которое было дано ему во времена «холодной войны». И так же, как МИ5 когда-то утверждала, что ее интересуют не борцы за мир и профсоюзные лидеры, а лишь те из них, кто ведет подрывную деятельность, аппарат полицейской разведки сегодня настаивает, что их целью являются только «экстремисты», а не группы, в которые они входят.

Министр внутренних дел Алан Джонсон на этой неделе, усмехнувшись, заметил, что, если полиции угодно использовать термин «внутренний экстремизм», он не будет в ужасе падать на пол.

Однако, размывая границы между гражданским и уголовным правом и публично клеймя тех, кто принимает участие в демонстрациях и акциях протеста, Министерство внутренних дел и полиция дают понять, что политическое инакомыслие противозаконно.

В наибольшей степени это касается мусульманской общины: здесь власти старательно пытаются стереть грань между политическим протестом и терроризмом.

Огромное количество британских мусульман должны сегодня предстать перед судом по обвинению в нарушении общественного порядка – они были участниками гневных демонстрациях против действий Израиля в Газе в январе этого года. Несколько человек были арестованы несколько месяцев спустя, во время ночных рейдов, когда полицейские врывались в их дома, выламывая двери. В феврале по подозрению в террористической деятельности на автотрассе были арестованы 9 мусульман, сопровождавшие груз гуманитарной помощи, предназначенный для Палестины. В конечном итоге их выпустили без предъявления обвинения. Однако дальнейшие поставки гуманитарной помощи от общины были сильно затруднены.

В опубликованных на прошлой неделе газетой Guardan и Институтом межрасовых отношений (Institute of Race Relations) отчетах особое место отводится тому, как правительственная программа по предотвращению экстремизма стоимостью 140 млн. фунтов, которая должна была способствовать мобилизации части мусульманской общины, готовой противостоять терроризму, используется для создания «самой большой шпионской сети в Британии за всю современную историю», по выражению Шами Чакрабарти из фонда Liberty. Школы, общинные организации и колледжи обязаны предоставлять информацию обо всем, начиная c высказываний, заканчивая сексуальной жизнью даже тех мусульман, кто никогда не подозревался в причастности к насильственным действиям.

Злоупотребление программой предотвращения экстремизма наметило опасный поворот в государственной контртеррористической политике, направленный, так же, как усиленный надзор за протестующими группами, вместо борьбы с теми, кто может заложить бомбу в автобусе или метро, против «ненасильственных форм экстремизма». Дело, по словам Эд Хусайна из проправительственного Фонда Киллиама (Quilliam Foundation), в том, что мирные исламисты (а, разумеется, не войны, которые Запад ведет в исламском мире) определенным образом настраивают участников террористических групп, поэтому следить за ними «правильно и необходимо».

В действительности, и поголовная слежка, и решение правительства расширить список преследуемых групп - начиная с агрессивно настроенных экстремистов, заканчивая всеми, кто попадает под расплывчатое макартистское определение «экстремизма» - способствуют распространению страха и недоверия, отвращают мусульман от участия в политической жизни страны и подрывают усилия людей, способных противостоять вектору, склоняющему многих в сторону беспорядочного насилия.

Ко всему прочему, как нам хорошо известно, на данные разведки нельзя полагаться, так как их достоверность невозможно должным образом проверить. Так было в случае с оружием массового поражения в Ираке и во множестве других ситуаций, как, например, в 2006 году во время операции в лондонском Форест Гейте, когда полиция застрелила невиновного человека на основании непроверенных сведений о наличии у него химической бомбы.

Тот факт, что данным спецслужб нельзя доверять, невольно подтверждает и автор официальной истории МИ5, лояльный историк Кристофер Эндрю.

Отрицая существование заговора МИ5 против Гарольда Уилсона, несмотря на более чем достаточное количество доказательств обратного, Эндрю повторяет абсурдное утверждение о том, что выдающийся профсоюзный лидер 70-х годов Джек Джонс был платным агентом КГБ. Эти обвинения также безосновательны, как вызвавшие в свое время всеобщее осмеяние заявления, что бывший лидер лейбористов Майкл Фут был советским агентом.

Все это должно постоянно напоминать нам о своекорыстной склонности секретных служб к искажению информации. Позволить этим людям распоряжаться судьбой тех, кто пользуется своим правом протестовать и участвовать в мирных демонстрациях – это покушение на демократию.

Перевод Дарьи Карпухиной