Поднебесная «передвигает границы»

Традиционно Пекин всегда вел споры с соседями за приграничные территории. Не являются исключением и взаимоотношения Китая с южными соседями – Вьетнамом и Лаосом. Но наиболее тугой узел противоречий с каждым годом все крепче затягивается на морских рубежах Поднебесной, в Южно-Китайском море. Особый колорит складывающейся там ситуации придает тот факт, что в «диспутах» принимает участие одновременно несколько стран – помимо основных игроков, Вьетнама и Китая, также Филиппины, Малайзия, Тайвань и даже крохотный, но чрезвычайно богатый Бруней.

В качестве яблока раздора выступают группы островов - Парасельские и Спратли - с прилегающими к ним участками шельфа. Сами по себе эти клочки суши - площадь каждого из этих двух архипелагов равняется приблизительно десяти квадратным километрам, если брать в расчет и те острова, которые появляются лишь на время отлива - не представляют особого интереса, уж слишком они малы, чтобы размещать там серьезные сооружения. Однако в акваториях, прилегающих к островам, разведаны огромные запасы углеводородного сырья. По данным Пекина, этот показатель равняется приблизительно 105 миллиардам баррелей нефти. Западные эксперты называют иные цифры – в 3 или даже в 10 раз ниже, но, скорее всего, ближе к истине китайские ученые, по определению лучше знающие прилегающие к ним акватории. Однако ценность двух групп островов состоит не только в этом. Взглянув на карту, понимаешь, что через воды Южно-Китайского моря пролегает судоходный маршрут из Индийского океана в Тихий.

Поэтому любые осложнения в этом регионе способны надолго парализовать промышленность Китая, Японии и Южной Кореи, а значит, в конечном итоге, и мировую экономику.

Не будем сбрасывать со счетов и богатство рыбных ресурсов Южно-Китайского моря. Здесь вылавливают огромное количество морских живых биоресурсов - не менее 8 процентов от общего объема мировой добычи. Согласно данным ученых, в северной части этого моря известно более тысяч видов рыб, в южных – в два раза больше. Именно здесь добывается основная масса акульих плавников для китайских ресторанов, тунца, макрели, морского окуня и многих других промысловых рыб. А также ценящихся гурманами креветок, омара, столь любимого всеми дальневосточниками трепанга, кальмара, многих видов краба, устриц и различных моллюсков, съедобных водорослей и прочих экзотических видов морских деликатесов, добыча которых в других странах мира запрещена по природоохранным соображениям. Все это, учитывая растущие потребности населения нашей планеты, также имеет немаловажное стратегическое значение. Эти воды, к тому же, дают далеко не всегда легально добываемые черепаховый панцирь и жемчуг. Изобилует этот район и ценными видами тропических рыб и кораллов, которые идут для пополнения частных и государственных коллекций. Правда, не совсем ясно, что будет с этим богатством в случае, если в Южно-Китайском море развернется полномасштабная добыча нефти и газа. Но Пекину главное – удовлетворить свои растущие потребности в нефти.

Богаты Спратли и Парасельские острова также специфическим ресурсом – гуано, по существу готовым к внесению в почву ценным органическим удобрением. Считается, что залежи этого сырья здесь огромны. По оценкам японско-южновьетнамской экспедиции 1973-го - с тех пор этой проблемой по большому счету никто не занимался - только на шести островах, входящих в Парасельский архипелаг, запасов гуано без малого почти три миллиона тонн. А ведь это лишь маленькая часть от общей кладовой.

Не будем забывать и о перспективах ведения туристического бизнеса на спорных островах. После создания соответствующей инфраструктуры эти территории вполне могут составить конкуренцию тем же Гавайям или отдаленным островам в Тихом океане. Температура воды там редко опускается ниже 26 градусов, а дно видно, даже если оно находится в сорока метрах под вами. Параселы и Спратли, с их пока практически нетронутой тропической природой, просто рай для дайверов. Впрочем, если здесь начнут добывать нефть, наряду с рыбным промыслом пострадает и туризм.

Ну и, наконец, эти клочки суши могут служить и военным – на них можно размещать станции слежения, готовить плацдармы для проведения десантных операций.

Вопрос о том, кому исторически принадлежали эти острова, остается открытым. До середины XX века до этих групп крохотных островов, по большому счету, никому не было дела. Наш стратегический партнер - Пекин, доказывая свои притязания настаивает, что на островах Сиша (Парасельские) и Наньша (Спратли) издревле существовали поселения китайских рыбаков, а в исторических хрониках Поднебесной отмечено, что посольства из Срединного государства, направлявшиеся в Малайзию, и монахи, следовавшие изучать истоки буддизма в Индию, останавливались там. Через эти острова пролегал якобы «морской шелковый путь» - торговый маршрут из Китая в Индию. Козырной картой для китайцев стала находка в прошлом году около островов затонувшего средневекового судна, перевозившего из Поднебесной груз фарфора – вот, мол, еще одно подтверждение правоты нашего стремления заполучить эти территории. Впрочем, эти аргументы малоубедительны: Китай смог ассимилировать местное население и окончательно утвердиться в самой близкой точке к спорным архипелагам, Тайване, лишь к началу средних веков. Даже если поселения и существовали, то это ничего не значит – наши поморы доходили и до Шпицбергена, который, однако, сейчас принадлежит Норвегии. Впрочем, Пекин не интересует реакция других участников спора. Его главный козырь - сила. Показательны в этом отношении сделанные уже более тридцати лет назад высказывания бывшего главы внешнеполитического ведомства КНР, до сих пор не потерявшие своей актуальности. Их смысл сводился к следующему: пока все другие участники территориального спора в этих тропических водах вольны делать, что им заблагорассудится, однако придет время, и Китай все равно все приберет к своим рукам.

На вьетнамских картах спорные архипелаги обозначаются довольно неблагозвучными на русский слух названиями Чыонгша (Спратли) и Хоанша (Парасельские). В Ханое настаивают, что вьетнамцы вели хозяйственную деятельность на островах еще в средние века. Это утверждение, возможно, в большей мере соответствует исторической действительности, ведь территория Вьетнама неизмеримо ближе китайской к Спратли или Параселам. Вьетнамцы также утверждают, что суверенитет их страны над этим территориями был установлен еще в XIX веке, но из-за французской оккупации они не были инкорпорированы в хозяйственную жизнь страны.

Однако позицию Ханоя сильно осложняет одно обстоятельство: в годы вьетнамской войны он был вынужден не возражать против китайских претензий на острова, рассчитывая на поддержку своего северного соседа в войне с американцами.

Филиппины занимают наиболее тонкую, с точки зрения международного права, позицию. Манила еще в пятидесятых годах прошлого столетия заявляла, что рассматривает эти острова как территории, находящиеся под опекой союзных держав, участвовавших в войне на Тихом океане. Ну, а поскольку Филиппины и есть одна из этих держав, они имеют право осваивать, эксплуатировать и заселять их. Позднее филиппинцы стали говорить: они начали осваивать острова потому, что эти территории были «заброшенными и бесхозными». Поэтому в 1979-м небольшая часть островов декретом президента Филиппин была включена в состав провинции Палаван, став самой западной точкой страны. Все это мотивировалось историческими причинами и насущной необходимостью. Позиции Индонезии, Малайзии, Брунея не отличаются оригинальностью – эти государства претендуют лишь на те из спорных островов, которые расположены ближе всего к их территориям.

Сегодня голос Пекина в этом споре за острова звучит все громче.

Китайцы приступили к активным действиям здесь еще более тридцати лет назад, когда под шумок близившейся к завершению вьетнамской войны в январе 1974-го захватили находившиеся под контролем чахнувшего южновьетнамского режима часть Парасельских островов. Любопытно, что находившиеся тогда поблизости корабли американских ВМС получили приказ не вмешиваться, хотя речь шла о близком союзнике Вашингтона. История повторилась в конце 1980-х, когда вдохновленные отказом Михаила Горбачева выступить, хотя бы дипломатическими средствами на стороне Ханоя, китайцы «прихватили» новые острова в Южно-Китайском море. Пытаясь окончательно застолбить эти территории, в Поднебесной даже включили их в состав островной провинции Хайнань.

С начала 2000-х на Парасельских островах начали размещаться небольшие китайские гарнизоны. Пекинская пропаганда твердит о том, что доблестные солдаты НОАК помогают местным жителям обустраивать территорию: лукавство потомков Конфуция состоит в том, что местные жители - это обслуживающий персонал все тех же воинских частей. Говорят и о развитии туризма в Южно-Китайском море, но для того, чтобы побывать там, даже китайцам необходимо специальное разрешение, не говоря уж об иностранцах. Очень забавно выглядит ситуация, когда китайцы, стремясь доказать всем, что спорные районы принадлежат им, направляют туда рыболовные суда в сопровождении кораблей своих ВМС. Экономическая целесообразность подобных проектов, конечно, нулевая.

Странным кажется появление пиратов в Южно-Китайском море, нашпигованном военными судами. Но Пекин уже использует этот фон для усиления своего присутствия там.

Сейчас ситуация в районе спорных островов сложна и запутана. В какой-то мере она напоминает положение дел в гражданскую войну на Украине – часть территории занимают красные, часть белые, часть махновцы, часть петлюровцы…

Пока большая часть островов за Вьетнамом, но китайцы, не мытьем так катаньем, неизменно будут пытаться расширить зону своего присутствия.

Конечно, в Пекине по-прежнему надеются решить проблему спорных территорий, демонстрируя свою военную мощь, в первую очередь, ее морскую составляющую. В последние годы КНР быстрыми темпами наращивает флот – часть кораблей строится на собственных верфях, часть импортируется из России или государств СНГ. Оборудуются новые военные базы – одна из них, под называнием Санья, появилась недавно на острове Хайнань, наиболее близком к этим двум архипелагам. По замыслу пекинских стратегов, там должны разместиться крупные надводные корабли, включая авианосцы, которые должны появиться вскоре в составе флота Срединного государства. Недавно один из высокопоставленных китайских военных заявил о необходимости строительства на спорных островах новой базы ВМС, способной принимать средние корабли, и аэродрома. Сильных сомнений в том, что эти планы будут реализованы, нет практических ни у кого.

Вьетнамцы тоже не сидят, сложа руки, Ханой извлек должный урок из столкновений с Пекином и приступил к укреплению островов, увеличению численности гарнизонов, наращиванию мощи своего флота. Не располагая равными с Китаем промышленными ресурсами, Вьетнам сосредоточился на кораблях среднего и малого класса и подводных лодках, которые закупаются в России, а до введения санкций приобретались и в Северной Корее. Совсем недавно прошла информация о закупке наших подвижных береговых ракетных комплексов «Бастион» с новейшими ракетами «Яхонт». По-видимому, она будут развернуты рядом с прибрежными вьетнамскими городами на севере страны, как, например, Хайфон. В этом случае под прицелами «Яхонтов» может оказаться военно-морская база ВМС КНР Санья.

Сейчас борьба за острова вступила в новую фазу: и Китай, и Вьетнам приглашают для разработки месторождений нефти и газа иностранные компании, в основном, американские и российские.

Иностранцам гарантируется, что они смогут беспрепятственно качать нефть и получать прибыль, несмотря на имеющиеся претензии других стран. Например, в начале девяностых Пекин предоставил американской компании право проведения изысканий на спорном участке. При этом китайцы пообещали, что для обеспечения продвижения работ по графику в случае необходимости станут применять силу. Китай - не без оснований - полагает, что за спиной других претендентов стоит Вашингтон. Именно по этой причине весной нынешнего года в Пекине было заявлено, что Поднебесная не потерпит вмешательства американцев в ситуацию. В ответ Вашингтон провел в июле совместные с Сеулом маневры в Желтом море. Китайцы расценили это как попытки вора подобраться поближе к дому своей потенциальной жертвы и организовали учения в Южно-Китайском море.

Пекин пока остерегается задействовать свою военную мощь для решения конфликтной ситуации – боязнь прослыть агрессором берет верх. Сколько будут господствовать подобные настроения – вопрос открытый.

Главное – чтобы ситуация в Южно-Китайском море не стала моделью для решения вопросов о принадлежности ресурсов, заключенных в глубине моря, в других точках планеты. Недавно обострился территориальный спор между Японией и КНР. Около островов, на которые претендуют обе страны, японские пограничники задержали китайских рыбаков. Столкновение произошло к северу от спорных островов Сенкаку – так они именуются на картах Японии и России, китайцы называют их Дяоюй. Пекин подтвердил свои притязания на острова, Токио – соответственно, свои.

Пока «морской бой» ведется с трибун и газетных полос…