Почем швейцарская тайна?

Неизвестные информанты предложили немецкому правительству компакт-диск с данными о немецких гражданах, которые тайно сберегают свои капиталы в швейцарских банках, чтобы не платить налоги в Германии.

Налоги, которые немцы платят со своих капиталов в Швейцарии, при правильном их размещении (например, в бедных кантонах) могут быть вдвое меньше тех, что пришлось бы платить у себя на родине. Правильность данных ни у кого не вызывала сомнений. Не вызывало сомнений и их происхождение – они были украдены, может быть, хакерами, а скорее всего - недобросовестными служащими тех же швейцарских банков. Стоили эти данные два с половиной миллиона евро – выгода же, которую получит немецкое правительство, прищучив своих недобросовестных сограждан, превысит эту сумму на несколько порядков. Предполагается, что государство, получив причитающиеся ему налоги, выручит 97 миллионов.

Прежнее немецкое правительство пару лет назад уже покупало такие данные, касающиеся банков Лихтенштайна. После этого оно успешно ущемило своих богатых и злостных неплательщиков и обогатило государственную казну.

Поэтому и нынешняя коалиция, посоветовавшись для виду и посомневавшись о моральности этого шага, почти решилось на проблематичную покупку.

Однако в обществе споры о том, стоит ли покупать краденые данные, не утихают. Как выяснилось, швейцарцы и немцы мыслят об этом совершенно по-разному.

Бывший немецкий министр Айхель, оправдывая возможность покупки краденных данных, критикует Швейцарию: в швейцарских банках лежат немецкие деньги, которые их владельцы, проживающие и работающие в Германии, утаили от немецкой налоговой инспекции. Банки богатеют от этих денег, Швейцария взимает с них налоги. «Деньги не бегут в Испанию или во Францию – говорит экс-министр. - Потому что эти страны, как и все цивилизованные государства, если к ним приходят иностранные деньги, информируют страну, из которой эти деньги пришли». Банковскую тайну, на которой настаивает Швейцария, он считает аморальной. Швейцарское правительство, формально подписавшее соответствующие международные соглашения, в то же время гордится, что государство по-прежнему хранит банковскую тайну (вернее то, что еще от нее осталось). «Мы уважаем частную сферу граждан», - говорят швейцарцы.

Опасения швейцарских банкиров можно понять – маленькая страна живет и богатеет именно своей «банковской тайной». Международная репутация Швейцарии неизмеримо выше, чем у маленького Лихтенштайна. Если немецкое правительство купит соответствующие данные, будет создан прецедент: швейцарские банки утеряют свой имидж, чужие деньги, которыми богатеет страна, уйдут в другие «оазисы». Поэтому намерения немецкого правительства вызывают критику швейцарских официальных кругов. Впрочем, как подчеркивается, резких реакций на официальном уровне пока не ожидается.

Однако на уровне СМИ кипят страсти. С экранов немецкого телевидения швейцарский банкир страстно упрекает немецких политиков: «Ваше государство в двадцатом веке три раза умудрилось развалить свое народное хозяйство и растратить народные сбережения: в Первой и Второй мировых войнах и в годы депрессии – не удивительно, что теперь свои сбережения немцы несут в швейцарские банки. У нас другая правовая система, и большое государство не смеет говорить нам: «вы должны изменить свои законы, потому что у нас проблемы с нашими гражданами». Спросите лучше, почему ваши элиты приносят деньги к нам, что случилось с вашей страной?»

Если швейцарцы, осуждающе кивая на Германию, заговорили о «большой стране», значит они ущемлены в своем национальном достоинстве.

Тема украденных данных открыла шлюзы швейцарского недовольства «большим соседом».

Швейцарцы вспомнили, что они – маленькие, но гордые. И вдруг оказалось, что в швейцарских душах накопилось немало недовольства немцами – и недовольство это выплеснулось на страницы швейцарских газет. В швейцарских телевизионных дискуссиях участники говорят о различии политических культур больших и маленьких государств, о культурных различиях между немцами и швейцарцами. Немцам припоминают и их любовь к проживанию в Швейцарии – они составляют вторую по величине (после итальянцев) группу иммигрантов. «Швейцария должна казаться немцам раем, - говорит политик Национальной швейцарской народной партии, начавшей кампанию против «засилья» немцев в университетах и медицине. – У нас платят хорошие зарплаты, берут меньше налогов. А когда вы теряете работу, вы не уезжаете в Германию, вы виснете на шее нашей социальной системы...».

Партия воспользовалась случаем развернуть в немецкоговорящих кантонах широкий фронт атак против иммигрантов из Германии. На страницах бульварных газет появились заголовки типа: «Сколько немцев вынесет Швейцария» или «Слишком много наглых иностранцев». Под «наглыми иностранцами» подразумевают немецких профессоров, которых, как утверждают швейцарские политики, в Швейцарии всё больше и больше. Швейцарская наука – говорят эти политики – может быть «завоевана немцами».

Обиженные немцы утверждают, что без них не было бы благосостояния Швейцарии. В конце концов, в Швейцарию приезжают жить и работать выквалифицированные специалисты, а не нищие рабочие.

Немецкому правительству предстоит, по известной поговорке, «выбирать между чумой и холерой». Что аморальнее: купить краденные данные – или оставить безнаказанными особо злостных и бесстыжих неплательщиков налогов, издевающихся над немецкой налоговой инспекцией? По данным немецких опросов, в Германии 57% граждан выступают за покупку своим правительством компакт-диска с краденными данными: цель оправдывает средства. В то же время, многие из них не видят смысла даже спорить на эту тему. Скорее всего, говорят они репортерам, деньги, которые государство получит от злостных неплательщиков, все равно пойдут не на детские сады и не на больницы, а куда-нибудь в Афганистан – на расходы бундесвера, или на программы интеграции талибов в мирную жизнь...

Среди немецких политиков, даже в правящих партиях, нет единства в этом деликатном вопросе. Однако Ангела Меркель и ее министр финансов Шойбле дали понять, что немецкое правительство, в интересах государственной казны, все же приобретет спорный компакт-диск.