Ливийское соло Саркози оттолкнуло европейских партнеров

- Располагаем ли мы сегодня в Европе достаточной информацией для объективной оценки сложившейся в Ливии ситуации?

Натали Нугайред: То, насколько из уст западных политиков эта оценка далека от полного представления о происходящем, просто обескураживает. Мы имеем слабое представление о размахе репрессий против гражданского населения, и за ходом столкновений следить достаточно сложно.

Многие посольства были эвакуированы из Триполи. Несмотря на то, что европейские обозреватели и гуманитарные миссии смогли добраться до Бенгази, возможность непосредственно отслеживать ситуацию существенно ограничена.

- Какова сегодня в целом позиция европейцев по Ливии?

- Прежде всего европейцы поспешили выступить с политико-гуманитарной миссией, поддержав оппозицию полковника Каддафи. Но среди них есть приверженцы и более радикальных мер воздействия, готовые перейти к ним в самое ближайшее время. Но Франция и Великобритания пока в гордом одиночестве выступают за установление свободной от полетов зоны и других мер, направленных против воздушных атак мятежников.

Германия, которая традиционно обходит участие в военных операциях, тем более в Африке, выступает против использования силы.

- Принимая в расчет позицию России и Китая в Совбезе ООН, выступающих против военной операции в Ливии, можно ли начать данную операцию без согласия ООН?

- Это маловероятно, т.к. здесь необходима «правовая база», которая может быть обеспечена только соответствующими международными инстанциями, и в первую очередь Советом безопасности ООН.

Действительно некоторые в этой связи часто вспоминают события в Косово в 1999 г., когда авиация НАТО разбомбила армию Милошевича, невзирая на то, что ООН не был дан зеленый свет. То, что удерживает нас сегодня от подобного сценария, это война в Ираке с целью свержения диктатора – операция, которая является одним из самых спорных решений современной международной политики.

- Складывается впечатление, что президент Республики несколько опередил своего министра иностранных дел, признав легитимность оппозиционеров Каддафи. Какова была реакция Алена Жюппе?

- Да, очевидно, что министр не был своевременно проинформирован о принятом Н. Саркози решении, которое было объявлено представителями ливийской оппозиции, а не официально Елисейским дворцом. Этот, по меньшей мере, комичный эпизод едва ли не стал причиной изоляции Франции в Брюсселе, в четверг 10 марта.

По словам очевидцев, Ален Жюппе был крайне удивлен, услышав данную новость по телефону в самый разгар встречи со своим германским коллегой Гидо Вестервелле.

- Но ведь французское дипломатическое ведомство также выполняет свои функции, как и прежде?

- Это всего лишь один из центров принятия решений, но, в конечном счете, основную линию внешней политики проводит именно президент, чей штаб находится также в тесном взаимодействии с военными и министерством обороны.

- С чем связано то обстоятельство, что Франция так ополчилась именно на Ливию, а не на Тунис или Египет? Со сменой министра иностранных дел? С неприязнью к режиму Каддафи? Или она таким образом наверстывает упущенное во время революций в Египте и Тунисе?

- В какой-то степени Франция пытается реабилитироваться за свою «провальную» политику в ходе предыдущих событий в Тунисе и Египте. Мы помним, как буквально накануне бегства президента Бен Али, Франция приветствовала реформы, о которых тот объявил незадолго до того, как его самолет вылетел в Саудовскую Аравию, а Елисейский дворец в итоге довольствовался тем, что просто принял это к сведению.

Точно также Франция приветствовала и мужество президента Х. Мубарака 11 февраля. В течение очень длительного периода наблюдался определенный дефицит оценок деятельности режима со стороны официального Парижа, и последнему было просто необходимо поддержать наконец-то демократические начинания в арабском мире.

С тех пор как Ален Жюппе вновь занял пост главы французского МИДа, Н. Саркози и его советники всячески пытаются привнести в свою риторику определенный пафос, сравнивая эти арабские революции с революцией в Восточной Европе в 1989 г.

Есть и другой фактор: Ливия не является бывшей французской колонией, что позволяет Франции совершать более резкие маневры. Во всяком случае, это вполне созвучно январской речи французского президента, в которой он действительно говорил, что до недавнего времени Франция держалась как бы «в стороне», хорошо помня о своем колониальном прошлом.

И в довершении, здесь не может не прослеживаться также определенная досада со стороны Н. Саркози, который подарил полковнику Каддафи своеобразную «минуту славы» на международной арене, приняв его в 2007 г. в Париже с большой помпой. Ведь тогда ливийского диктатора, пожалуй, впервые за многие годы встречали с подобными почестями в столице западного государства, где прежде он неизменно был бы парией.

- Что мешает членам ЕС поддержать инициативу Н. Саркози? Национальные интересы в Ливии или искреннее стремление невмешательства?

- Соло Н. Саркози по ливийскому вопросу, без каких-либо предварительных договоренностей с его европейскими партнерами – вот что мешает более всего. Это вызвало раздражение, тем более что это уже далеко не в первый случай. Дело в том, что французский президент всегда реагирует столь активно, сколь поверхностно, при этом нередко призывая к силовому решению проблемы.

Что касается Италии и Берлускони, то здесь реакция и впрямь была сдержанная, т.к. с режимом Каддафи у Рима существует немало важных соглашений по энергетике и миграционной политике. Германия сторонится любого военного вмешательства, особенно европейского с Францией и Великобританией во главе. По словам канцлера А. Меркель, с подобной миссией в случае необходимости лучше всего справится НАТО.

- Чего хочет Германия? Создается впечатление, что она ставит палки в колеса?

- Германия без сомнения делает акцент на сплоченности в рядах ЕС и с большим подозрением относится к скандальным инициативам Франции. В действительности на данный момент в ЕС наблюдается всеобщее замешательство по ливийской проблеме. Никто не знает, как предотвратить худшее – а именно, если Каддафи останется у власти со всеми вытекающими из этого последствиями. По этому досье между лидерами крупнейших европейских держав действительно нет согласия.

- Будет ли эффективным вмешательство Франции и Великобритании без поддержки Италии и использования ее аэродромов?

- Представители военных министерств и ведомств, с которыми мне довелось пообщаться на эту тему, полагают, что аэродромы на юге Франции вполне могли бы справиться с данной задачей. По этой же причине не потребуются эсминцы – Ливия находится достаточно близко.

Но сама операция по нанесению точечных ударов потребует значительных средств и ресурсов, так что помощь США и стран Залива, таких как ОАЭ, особенно в плане логистики, будет просто необходима.

- Будет ли достаточно воздушного вмешательства, чтобы помочь ливийской оппозиции одержать верх?

- Это хороший вопрос, т.к. часть атак правительственных сил Ливии осуществляется на земле, с помощью танков и артиллерии. Но в целом, лидеры оппозиции в Бенгази совсем небезосновательно просят нанесения точечных ударов по частям, верным Каддафи.

- Каковы шансы оппозиции удержаться без военной помощи и поставок оружия?

- Здесь трудно дать точный ответ. Я просто знаю, что ливийские эмиссары, находившиеся последние две недели в Европе, выражали настоящее отчаяние, убеждая своих собеседников в том, что если не будет военной поддержки извне, – за исключением наземных операций – произойдет настоящая катастрофа.

Что представляет наибольший риск: вмешательство или бездействие? Можно ли после всего позволить Каддафи остаться у власти?

- На данной стадии развития конфликта уже трудно представить себе исход без использования силы. Если же Каддафи удастся консолидировать свои силы и удержаться у власти, это будет провал всей международной дипломатии последних недель.

Всевозможные санкции, эмбарго на поставки оружия, международное право – испробовано практически все, но результат по-прежнему нулевой.

- Каким образом Бернар Анри-Леви оказался в центре ливийского досье?

- Он действительно выступил в роли посредника и, вероятно, повлиял на решение Н. Саркози признать переходное правительство. Для философа этот конфликт во многом созвучен с другими – с Массудом в Афганистане, а также осажденным Сараево и мятежниками Дарфура, выступавшими против Хартума – в общем для них контексте гражданской войны.

- Не приведет ли военное вмешательство к новому глобальному дипломатическому кризису между Западом и Востоком, принимая в расчет позицию Китая и России?

- Если операция не будет согласована с Совбезом ООН, то конечно. Поэтому-то даже самые радикально настроенные западные государства настаивают на принятии резолюции. А без этого, всякая легитимность разлетается на мелкие осколки, напоминая более вторжение, сродни тому, что было осуществлено в Ираке по американской модели.

Перевела Ольга Вейнгарт