Как тяжело быть генералом

Израиль отметил 80-летний юбилей Ариэля Шарона. Знаменитый генерал и бывший премьер-министр страны до сих пор находится в коматозном состоянии в медицинском центре «Шива» под Тель-Авивом. Он уже сменил несколько больниц, но так и не пришел в себя после обширного инсульта, сразившего его в начале января 2006-го.

 С тех пор, как он заболел, много событий произошло. И об Ариэле Шароне почти забыли. В том числе и в его стране. И сейчас, когда отмечается юбилей, очень даже может быть, что некоторые израильтяне удивленно воскликнут: а разве он еще жив? А кто-нибудь мрачно пошутит: если он придет в себя, кому-то из наших политиков очень не поздоровится.  

Поначалу о состоянии здоровья Шарона много писали и говорили. Но постепенно его имя стало упоминаться все реже, разве что в дни национальных праздников. Ведь генерал – герой всех войн, которые когда-либо вел Израиль. За исключением, естественно, «второй ливанской», когда он уже был прикован к больничной койке.  

Сейчас израильские газеты вспоминают события, предшествовавшие болезни Шарона.

Пишут, что бывший премьер работал, не щадя сил, что его семье и окружению следовало бы внимательнее отнестись к состоянию здоровья первого лица еврейского государства. Бытует мнение, что, если бы в день, когда у него произошло кровоизлияние в мозг, Шарона направили с его фермы, где он находился, в больницу поближе, то «все было бы по-другому». Помощники же премьер-министра решили, что в иерусалимской клинике будет оказана более квалифицированная помощь.  

В молодые годы друзья звали Ариэль Шарон просто Арик. И это уменьшительное имя «прилипло» к политику до старости. Так его до сих пор именуют многочисленные сторонники. А, служа в армии, он получил прозвище «Бульдозер». За умение твердо добиваться своих целей. Иногда, правда, такой стиль поведения приносил ему и большие проблемы. Так, после израильского вторжения в Ливан в 1982-ом Шарону даже было запрещено в будущем заниматься военной службой. Даже по израильским меркам он оказался «слишком жестким» генералом. А названия лагерей палестинских беженцев «Сабра» и «Шатила», куда он позволил войти карателям, обошли первые страницы почти всех мировых газет.  

Но многим израильтянам он нравился «очень жестким».

Особенно после того, как с конца 80-х годов в страну хлынула огромная «русская алия». Многие выходцы из бывшего СССР придерживались крайне правых взглядов, и по сей день остаются верными своим убеждениям. Они уверены: с врагами Израилю следует действовать жестко, чтобы с их новой родиной считались. Отсюда - невероятный политический успех Ариэля Шарона, пришедшего к власти на выборах 2000-го. Прежний, «мягкий премьер» Эхуд Барак, согласившийся в 1999-ом на многочисленные уступки арабам, правый Израиль явно не устраивал.  

Тем не менее, желанного «успокоения» за годы премьерства Ариэль Шарон Израилю так и не дал. Его годы у власти запомнились сначала взрывами бомб террористов-смертников в израильских городах, а затем, к огромному разочарованию правых, ликвидацией еврейских поселений в секторе Газа. То есть в последний год своего премьерства Шарон стал «почти левым». Нет, категорически отметают подобный вывод многие израильтяне, остающиеся верными правым принципам. И, если бы не инсульт Шарона, все в стране, дескать, было бы иначе, то есть лучше, чем сейчас.  

Прежде всего, считается, что Шарон никогда бы не допустил такого позора для Израиля во время «второй ливанской войны». Он бы, как часто говорят «русские» израильтяне, «вломил бы «Хезболле» так, что шейх Насралла надолго бы запомнил лето позапрошлого года». И, конечно же, Арик не допустил бы небывалого взлета цен в стране. Он, дескать, всегда ориентировался на социальные нужды народа.  

Однако все это – красивая легенда. Возможно, считают скептики, что военная кампания в Ливане летом 2006-го и прошла бы с меньшими потерями для Израиля. Но, что касается социальных проблем, то стремительный рост цен начался именно при Шароне.  

Нет, уверены очень многие израильтяне, если бы вдруг произошло чудо, и Шарон встал с больничной койки, это не улучшило бы ситуации в стране.

И, прежде всего, «Бульдозер» не нанес бы «мощный и справедливый» удар по политикам, думающим не о согражданах, а исключительно о своей карьере. Арик всегда был частью политической системы страны, всегда соблюдал правила игры.  

Хотя он, безусловно, был политиком посильнее, чем его последователь Эхуд Ольмерт. Нынешний премьер-министр, по общему убеждению, почти что «довел до ручки» созданную в 2005-ом Ариэлем Шароном партию «Кадима». Да и не только партию, а, как уверены израильтяне, всю страну. Говорят, если бы сейчас в Израиле прошли парламентские выборы, «Кадима» проиграла бы их с треском. А премьером стал бы уже не Ольмерт, а давний соперник Шарона, нынешний глава «Ликуд» Беньямин Нетаньяху. Такое Арик, по общему мнению, вряд бы ли допустил.  

Но сейчас его сила – в прошлом. «Бульдозера» уже никто не боится. Ведь он не может дать сдачи. Именно этим и объясняются нападки на его сторонников, в том числе - и на членов семьи Шарона.

В дни, когда отмечается юбилей генерала, начинает отбывать срок наказания в тюрьме его сын, Омри Шарон.

В январе Высший суд справедливости Израиля отказал в апелляции и не снял с Шарона-младшего обвинений в фальсификации корпоративных отчетов и нарушениях при финансировании избирательной кампании отца. Дело это тянулось несколько лет, в то, что Омри действительно окажется за решеткой, в годы премьерства Ариэля Шарона мало кто верил. Сейчас - иначе. Обвинение гласит: семь месяцев тюрьмы и 300 тысяч шекелей - 80 тысяч долларов - штраф.  

И папа защитить сына уже не может. Единственное отличие Омри от всех других израильских заключенных в том, что дважды в неделю ему будет позволено уходить из тюрьмы. Причем - в своей обычной одежде, и без конвоя, направляться в больницу, чтобы ухаживать за отцом. Но к вечерней поверке заключенный снова обязан находиться в камере…  

Израиль тоскует по «твердой руке». Уже забыв, что твердость эта не принесла стране ничего хорошего.