История слишком важна, чтобы отдавать ее на откуп политикам

Ровно в 7 вечера родственники и незнакомые друг с другом люди взялись за руки и вышли на главную дорогу. Кто-то держал в руках флаг, у кого-то на рукаве была вышита свастика, а под ней серп и молот. Организаторы утверждали, что в акции приняло участие полтора миллиона человек, однако, когда я смотрел на это 20 лет назад с высоты залитых солнцем литовских холмов, настроение людей впечатляло не меньше, чем их количество.

Живая цепь соединила столицу Эстонии Таллин с латвийской Ригой и литовским Вильнюсом. Цель акции была в том, чтобы осудить событие, произошедшее пятьюдесятью годами ранее – пакт Молотова-Риббентропа, согласно которому Гитлер и Сталин договорились не воевать друг с другом. К пакту прилагался секретный протокол, перекроивший карту Центральной Европы, открыв нацистам путь для вторжения в западную Польшу, а контроль над восточной Польшей, странами Балтии и частью Румынии передав Сталину.

Прежде всего «Балтийский путь» должен был продемонстрировать Москве и всему миру мощь прибалтийского движения за независимость. Но это был также протест против искажения истории. Советское правительство все еще отрицало существование секретного протокола, несмотря на то, что он был обнаружен западными специалистами в Берлине в 1945 г. и давно стал достоянием общественности.

Вскоре после этой прибалтийской акции Михаил Горбачев, советский лидер-реформатор, уступил и опубликовал советскую версию протокола. Тем не менее, 20 лет спустя этот вопрос все еще остается объектом политических спекуляций, о чем свидетельствует принятие Европарламентом весной этого года резолюции, предлагающей считать 23 августа «общеевропейским днем памяти жертв всех тоталитарных и авторитарных режимов».

Загадочным образом (как это обычно происходит в Европейском парламенте) резолюция оказалась размытым вариантом «декларации», принятой в сентябре прошлого года, о том, что 23 августа впредь будет считаться днем памяти «жертв сталинизма и нацизма». Окончательное решение осталось за правительствами отдельных стран ЕС, и немногие из них согласились сделать 23 августа особым днем.

Но этот эпизод все же важен, так как он свидетельствует об усилиях, к сожалению, предпринимаемых некоторыми странами Балтии и Центральной Европы, для признания равенства между сталинизмом и нацизмом, их стремлении доказать, что сталинизм был даже страшнее.

В части резолюции, посвященной продолжающейся активности коммунистических партий в регионе, знак равенства между нацизмом и советской властью ставится с целью дискредитировать все левые партии (Проект резолюции подвергся чистке со стороны левых групп в Европейском парламенте). К тому же подобные тексты выглядят плохо замаскированной попыткой проявить необоснованно настороженное отношение, если не откровенную неприязнь, к современной России.

Разумеется, пакт Молотова-Риббентропа показал, что в цинизме Сталин не уступал Гитлеру. Но попытка на этом основании уравнять их деяния или идеологию противоречит реальности. Подобная точка зрения не учитывает тот факт, что после смерти Сталина, в частности в течение 20-ти лет правления Брежнева, ни политическая активность, ни личная жизнь людей в СССР не подвергались произвольному террору. Прибалтийские политики правого толка небезосновательно утверждают, что большинству европейцев неизвестно об организованной Сталиным массовой депортации людей из стран Балтии. Действительно, около 100 000 человек были отправлены в Сибирь после 1939 года, а также после победы Красной Армии над фашистами. Но утверждающие, что жители Западной Европы не знают о существовании Гулага, забывают, какое воздействие на умы оказали книги Александра Солженицына, переведенные в 70-х годах на все европейские языки.

Изучать факты можно до бесконечности, а историки всегда пытаются интерпретировать их по-своему. Одна из самых обширных малоизученных областей истории – вопрос, в какой мере в фашистских массовых расстрелах в Центральной Европе принимало участие местное население. В своей недавней книге «Непрерывность истории Германии» американский историк Гельмут Вальцер Смит отмечает, что сформированное Освенцимом представление о Холокосте, как о безликом, конвейерном, промышленном истреблении евреев, неверно. Большинство евреев были убиты архаичными и примитивными способами: расстреляны и сброшены в ямы или задушены в газовых камерах. И огромное количество местных жителей, также как и немцы, были свидетелями этих зверских убийств, знали о них или принимали в них участие.

В одном из недавних выпусков New York Review другой американский историк Тим Снайдер высказывает похожую точку зрения и приводит последние данные о жертвах сталинского и гитлеровского режимов: «К концу 1941 года немцы (вместе с перешедшими на их сторону местными жителями и румынскими солдатами) убили в Советском Союзе и Прибалтике около 1 млн. евреев. Это почти столько же, сколько было убито в Освенциме за все время войны». Количество убитых Гитлером почти в два раза превышает число жертв сталинского террора. Снайдер, говоря об убитых немцами европейских евреях, называет цифру 5,7 млн.; число умерших от голода во время немецкой оккупации советских граждан – около 4 млн.; массовые репрессии фашистов против местного населения, в основном по подозрению в партизанской деятельности, унесли 750 000 жизней. При Сталине от голода умерли 5,5 млн. человек и около 700 000 человек были убиты в ходе предшествующего войне «Большого террора».

Между историей и памятью существует значительная разница, заключает Снайдер в своем первом эссе – он мог бы повторить это позже по отношению к себе самому, после того, как читатель указал автору на отсутствие упоминания об истреблении Гитлером цыган, по масштабам сопоставимом с расправой над европейскими евреями. Эту фразу можно снова вспомнить в связи с показом в Британии фильма Анджея Вайды о катынской трагедии и вынужденном молчании о ней поляков, длившемся десятилетия. Однако, помня о том, что советские власти до 1989 года пытались свалить вину за расправу над пленными польскими офицерами в 1940 г. на нацистов, не стоит забывать об операции «Танненберг», в ходе которой фашисты уничтожили сходное количество представителей польской интеллигенции несколькими месяцами ранее.

Какова же мораль? В 1989-м акция «Балтийский путь», посвященная годовщине пакта Молотова-Риббентропа помогла нарушить пятидесятилетнее табу и выразить народную жажду независимости. Но то, что было правильно для части Европы в определенный момент времени, не должно навязываться всему континенту до скончания веков.

История слишком сложна и чувствительна, чтобы оставлять ее на откуп политикам. Сначала они манипулируют годовщинами, затем примутся за учебники, и после их уже будет не остановить.