«Европейский дракончик» слабеет

Несколько лет назад наши журналисты стали неожиданно часто «склонять» название «Португалия». Россия поставила перед собой задачу догнать и перегнать эту одну из самых бедных стран Евросоюза по уровню ВВП на душу населения. Осенью 2007-го выяснилось, что мы уже перегнали по темпам роста гораздо более экономически сильную, чем Португалия, Италию.

Лозунг с повестки дня снят, задача выполнена. Но те же коллеги, равно как и экономисты, не сильно вдавались и вдаются в подробности насчет того, кого это мы догоняли и оставили позади. Вопросы, на которые мы так и не получили ответа, далеко не риторические…  

Каждый, прибывающий в Лиссабон, будь то морем или по суше, считает своим долгом едва ли не в первый день отправиться на северную окраину португальской столицы полюбоваться чудом инженерно-технической мысли - мостом, перекинутым через реку Тежу. Названный в честь португальского мореплавателя Васко да Гамы, этот мост на сегодняшний день - самое крупное сооружение в Европе. Его общая протяженность – 17.2 километра, из них 10 км над руслом Тежу. Открытие моста было приурочено к началу работы Всемирной выставки 22 мая 1998-го, в которой участвовали более 150 государств, в их числе и Россия.  

- Проведение ЭКСПО-98 - дело чести всех португальцев, - заявил тогда министр иностранных дел Жайми Гама. - Безупречная ее организация будет способствовать созданию нового представления о Португалии как о стране, ничего общего не имеющей с захолустьем Европы, каким кое-кто продолжает нас считать. Проведение столь масштабной выставки под силу только экономически сильной стране.  

Возражать бессмысленно. Достаточно сказать: совершенно другим стал Лиссабон. Некогда пустынная окраина, на которой «красовалось» нефтехранилище, превратилась в прекрасный город-сад с великолепными сооружениями, многоэтажными зданиями, фонтанами, современной инфраструктурой. В эксплуатацию были сданы десятки километров новых дорог, проложено несколько дополнительных линий метрополитена, обновлены автобусный и трамвайный парки, появились новые жилые кварталы. Впрочем, к лучшему поменялся не только Лиссабон, но и другие города страны.  

А ведь сравнительно недавно Португалия была самым отсталым государством в Европе, к примеру, в 1986-ом доход на душу населения составлял всего лишь 54 процента от среднеевропейского. Сейчас приближается к 80 процентам. Да, говорить о полном выравнивании национальной экономики с экономикой Европейского союза в целом пока рано. И все же во многих отношениях страна в последние годы сделала гигантский скачок в современную Европу. Португалия ощущает себя в ЕС равноправным партнером: лучшее доказательство тому факт, что она едва ли одной из первых смогла выполнить все жесткие условия Брюсселя, необходимые для вступления в Европейский валютно-экономический союз, чтобы присоединиться к зоне евро.  

Раньше, например, даже управляющему Национальным банком было трудно получить лишний номер служебного телефона, сейчас в Португалии число мобильных телефонов на душу населения больше, чем во многих государствах континента.

В стране, где четыре десятка лет тому назад электроэнергию получали менее 40 процентов жилых домов, сейчас на автострадах плату за проезд на автомашине можно произвести через электронный счетчик.

Правда, что касается интернета, то португальцы находятся на последнем месте в ЕС – его услугами пользуются чуть более пяти процентов населения.  

Когда говорят о том, что Португалия стала другой, то имеют ввиду не только экономические показатели. Британский журнал «Экономист» обращает внимание, что изменился и социальный облик этой страны. Во-первых, сейчас в стране влияние католической церкви явно идет на убыль. Да, Португалия продолжает оставаться католической, но ее жители далеко не с таким почтением относятся к священнослужителям, как, скажем, это было несколько десятилетий назад. Молодежь явно предпочитает обходиться без их услуг. Если в 1960-ом девять из десяти португальцев сочетались церковным браком, то сейчас только шесть. В годы диктатуры Антониу ди Оливейры Салазара женщине необходимо было иметь разрешение супруга, чтобы трудоустроиться или пойти учиться, без согласия мужа она не могла получить паспорт. В 1960-м лишь 20 процентов женщин были заняты в различных отраслях экономики - это самый низкий показатель среди европейских государств. Сейчас - 63 процента. 40 лет назад представители прекрасной половины человечества составляли лишь четверть от общего числа студентов. Ныне среди студентов и закончивших среднюю школу - 60 процентов девушек.  

Традиционно Португалия считалась нацией эмигрантов. Отсутствие работы и тяжелые материальные условия на родине, надежда на лучшую жизнь за рубежом вынуждали португальцев покидать страну. В 1970-х годах, например, ежегодно эмигрировали в среднем по 120 тысяч человек. Как результат, в Бразилии, Франции, Канаде, Южной Африке появились колонии, каждая из которых насчитывала более полумиллиона португальцев. Деньги, которые они посылали своим родственникам, не только помогали последним выжить, но и существенно поддерживали платежный баланс страны в целом.  

Картина изменилась. Впервые за последние годы Португалия стала нуждаться в притоке рабочей силы.

Согласно подсчетам двух крупных национальных ассоциаций предпринимателей, стране требуется не менее 50 тысяч человек, без привлечения иностранных рабочих не удастся завершить строительство многих объектов и построить новые. Рабочие нужны в строительной отрасли, предприятиям по производству текстиля и обуви, в торговле и туризме. И это – при том, что в стране официально существует безработица. Наверно, потому, что сейчас многие португальцы могут позволить себе роскошь не браться за любую работу, а соглашаться лишь на ту, которая им по душе. Благодарить за это они должны политику правительства в сфере социального обеспечения: соответствующий декрет предусматривает повышение пособий различным категориям безработных. Увеличился до 30 месяцев срок выплаты пособия лицам старше 45 лет. Безработные, достигшие 50-летнего возраста, получают право на выход на пенсию в 55 лет при условии, что они выплачивали взносы в фонд социального страхования в течение 20 лет. В этом случае они будут получать пособие по безработице до оформления пенсии.  

По аналогии с быстрорастущими экономиками азиатских «тигров» многие окрестили Португалию «дракончиком» европейской окраины. И главная причина успешного развития страны – во внутренней стабильности. «Революция гвоздик» 25 апреля 1974-го, совершенная офицерами, покончила с почти пятидесятилетним диктаторским режимом, в 1985-м к власти пришла правоцентристская Социал-демократическая партия. Главная заслуга правительства, которое в течение 10 лет бессменно возглавлял лидер социал-демократов Анибал Антониу Каваку Силва - сейчас этот профессиональный экономист занимает пост президента - состоит в том, что оно сумело стабилизировать ситуацию в стране. В результате жестких и не всегда безболезненных преобразований удалось модернизировать инфраструктуру. Экономика стала более открытой, что содействовало укреплению класса средних и мелких предпринимателей, которых журналисты окрестили «детьми кавакизма». Именно они и составляют ядро нынешней экономики и опоры власти. Власти удалось добиться ежегодного прироста экономики в 4 процента и с 19 до 6 процентов снизить инфляцию, в стране начался продолжающийся и поныне строительный бум. Заложенные Социал-демократической партией основы обеспечили спокойную смену власти, без каких-либо социальных, а, тем более, экономических катаклизмов.  

Второй важный фактор - помощь, которую получила Португалия от Европейского союза. Официальную заявку о вступлении в сообщество Лиссабон направил в 1977-м, но страну приняли в его ряды лишь девять лет спустя. Членство в ЕС означало прежде всего поток инвестиций, сумма которых ежегодно удваивалась.  

Иностранных инвесторов привлекает в Португалии минимальное число забастовок по сравнению с другими западноевропейскими странами. Наличие молодежи, способной к быстрому обучению сложным профессиям, а также самый низкий уровень заработной платы в странах ЕС.

По данным Евростата, труд португальского рабочего с учетом зарплаты, взносов на социальное страхование и других выплат оценивается в 11.298 евро в год против 41.553 евро у бельгийцев. Или такое сравнение: среднестатистический португалец получает за час работы 7 евро, в соседней Испании - 16 евро. При этом продолжительность рабочего дня у португальцев - самая большая в Европе.  

Одновременно с инвестициями в страну пришли новые технологии, и вскоре качество португальских товаров - правда, не всех - стало не только отвечать строгим западноевропейским требованиям, но и успешно конкурировать на международном рынке.  

Третий фактор - успешная приватизация крупных государственных предприятий, большинство которых действовало неэффективно. Процесс этот проходил неоднозначно. В 1975-м Революционный совет принял решение о национализации банков, финансовых учреждений, фирм в ключевых отраслях экономики. В 1988-м парламент одобрил закон о приватизации. Он предусматривал превращение госпредприятий в акционерные общества с участием государственного капитала. С этой целью были выпущены акции типа «А», которые могли принадлежать только государственным учреждениям, и акции типа «Б», предназначенные для частных компаний и физических лиц. Но уже через год, вопреки противодействию депутатов-коммунистов и представителей других оппозиционных сил, Собрание республики приняло новый закон, позволивший осуществить полный переход средств производства в частные руки - за исключением ряда стратегических сфер экономики. При повторной приватизации требовалась более строгая и точная оценка стоимости имущества.

Благодаря грамотно проведенной приватизации по количеству держателей акций относительно общей численности населения Португалия едва ли не лидирует в Европе.

А еще власти сразу взялись за налоги. «Если мы хотим, чтобы Португалия была развитой и уважаемой страной, нам нужно воспринять новую этику ответственности, - говорил премьер-министр Антониу Гутерриш в одном из выступлений по национальному телевидению. - У нас создалось превратное мнение, будто неуплата налогов, иначе говоря, воровство у государства, - не такая уж грубая ошибка. Но, когда кто-то не платит налоги, он ворует не у государства, он ворует у всех нас. В результате мы все страдаем от худшего образования, худшего здравоохранения, меньшей безопасности на улицах и меньших ресурсов для социальных нужд».  

Одно время уклонение от налогов в Португалии приняло такие масштабы, что, судя по налоговым декларациям, практикующий врач или адвокат зарабатывал меньше официанта или строительного рабочего. Почти 70 процентов компаний декларировали убытки и вообще не платили налогов, около 90 процентов общих поступлений от НДС поступало лишь от 300 крупных предприятий. «Параллельная экономика» составляла 15 процентов ВВП.  

Власти были вынуждены принять самые жесткие меры. Компании, подозреваемые в неполном декларировании доходов, стали облагаться налогами согласно средним доходам компаний того же размера в том же секторе. Независимые архитекторы, бухгалтеры, врачи, адвокаты, другие специалисты, декларирующие доходы ниже установленного минимума зарплаты, могут быть обложены налогом по средней ставке своих категорий. Одновременно правительство облегчило налоговое бремя для некоторых категорий налогоплательщиков, получающих жалованье.  

В итоге португальцы довели ВВП до почти 200 миллиардов долларов при ежегодном приросте – 3.5-4 процента, это - выше среднего показателя по Евросоюзу, инфляцию «урезали» до 2.2 процента, дефицит государственного бюджета сократили до 2.5 процентов, безработицу - до 4.7 процента, самого низкого показателя в Западной Европе. Доход на душу населения – 19.400 долларов.  

Увы, но этот чуть ли не благостный рассказ о «европейском дракончике» придется разбавить небольшой, но все же ложкой дегтя. В Португалии, как, впрочем, как и в других государствах Старого Света, наметился спад. Более того, страна оказалась в экономическом кризисе, и вряд ли сможет выйти из него в обозримом будущем - столь громкое заявление в начале марта сделал бывший министр финансов страны Мигель Кадилье. Будущее он нарисовал в мрачных красках: «Португалия имеет очень низкий уровень производительности труда, централизованное, раздутое государство, чрезмерные государственные расходы, которые должны быть снижены, по меньшей мере, на 27 процентов».  

Пессимизм бывшего министра подтверждается обнародованными на днях данными о потребительском доверии: в феврале этот показатель упал до самой низкой отметки с июня кризисного 2003-го, согласно последним данным, в январе промышленное производство упало на 1.4 процента… А ведь именно в нынешнем году правительство Социалистической партии предполагало ускорить экономический рост.  

Раньше мы хотя бы упоминали Португалию, сегодня напрочь о ней забыли. Мы ее уже перегнали.