Боливия объявляет «Кола-войну»

«Кока-колья». Так будет называться напиток, который станут производить в Боливии уже через несколько месяцев. В североамериканскую «колу» изначально входили листья коки и вытяжка из африканского ореха колы. Ла-Пас использует вместо второй составной названия имя одного из живущих в Андах народов.По-испански оно пишется с двумя «л», но произносится при этом не «колла», а «колья».

Некоторые российские издания уже принялись нападать на президента страны Эво Моралеса: он, де, потворствует производству и распространению кокаина в своей стране и за рубежом. Кое-кто предположил даже, что создание «новой коки» - коварный план боливийских сторонников социализма, которые хотят «изнутри» подорвать западное общество, опоив его «Кока-кольей» до полного одурения. Вспомним о том, что и ранее, борясь с популярным политическим деятелем, «страшилки» активно распространяли латифундисты Боливии, эту тему нещадно эксплуатировали в США, пытаясь помешать избранию Эво Моралеса президентом.

Вообще-то из листьев коки в Боливии издавна делают чай, настои, сиропы, даже зубную пасту, не говоря уже о карамели, ликере и пирожных. Есть даже произведения искусства, созданные из листьев - вроде портрета Эрнесто Че Гевары, который висит в приемной президента республики.

Директор перуанского Института неврологии Фернандо Кабьесес, подаривший мне свою книгу «Кока: трагическая дилемма?», отметил, что в листьях этого растения содержится не только кокаин, но и 14 разных алкалоидов, и для превращения этого продукта в наркотик требуются специалисты, химикаты и техническое оборудование – индейцам Анд до этого далеко. Да и потребляют кокаин, в основном, не в Ла-Пасе, Лиме или Боготе, а в США и Западной Европе.

Авторами идеи нового напитка, рекламируемого как «источник энергии», стали крестьяне из района Чапаре, традиционного центра выращивания коки. Место это знаменито еще и тем, что здесь начал свою профсоюзную, а затем и политическую карьеру нынешний президент страны Эво Моралес. Под выращивание «источника энергии» запланировано выделить 8000 гектаров земли, они добавятся к 12000 га, на которых официально разрешено выращивание листьев коки в Боливии.

Большая часть урожая будет направлена на национальное потребление, в том числе для выработки «Кока-кольи», остальное пойдет на экспорт и будет переработано в кокаин для медицинских целей.

С 2003-го каждая крестьянская семья Чапаре имеет право сеять коку на участке размером 40 на 40 метров. Прежние власти не давали на это официального разрешения, но - терпели. Всего же в этом районе насчитывается 45700 «кокалерос», как называют здесь тех, кто растит листья: исходя из разрешенных норм, они засевают кустарником 7000 гектаров. Помимо Чапаре, коку выращивают в районе Юнгас департамента Ла-Пас. Тамошний продукт тоже идет на традиционное потребление индейцами.

Нынешнее правительство, сформированное партией Движение к социализму, собирается эту практику узаконить, говорит заместитель министра социального развития Фелипе Касерес, отвечающий, в том числе, и за борьбу с наркотиками.

Главный вопрос: как увеличить производство коки, не способствуя наркоторговле? Ла-Пас предлагает введение жесткого контроля.

По словам того же Касереса, семьи, превышающие нормы или высевающие эту культуру в неположенных местах, будут наказывать, вплоть до конфискации принадлежащих им земель. Сенатор от правящей партии, Хулио Саласар, говорит, что и раньше коки сеяли намного больше, но сейчас стали лучше следить за порядком. Хотя противники нынешнего боливийского режима, как внутри республики, так и вне ее, упрекают сторонников Моралеса в пренебрежении борьбой с наркобизнесом и даже в содействии ему.

Управление ООН по борьбе с наркотиками изучило фотографии, сделанные со спутников, и установило: до 2008-го в Боливии действительно выращивали коку на площади в 30500 гектаров, то есть заметно большей тех 12000 «легальных га», о которых говорят местные чиновники. С другой стороны, Ла-Пас утверждает, что уже уничтожил посевы на 20000 гектарах. К тому же, по словам Саласара, «настоящие кокалерос» отказываются поставлять листья в нелегальные лаборатории для переработки в кокаин. «Совесть наших товарищей, - говорит он, - позволяет нам успешно вести борьбу с наркоторговлей».

Правительство признает: листья нелегально вывозят в Аргентину, Чили и Парагвай, но оно не в состоянии привести точные цифры незаконного экспорта.

Касерес считает, что следует легализовать торговлю кокой в рамках всего континента, дабы контролировать ее передвижение и взимать налоги.

При этом официальный ввоз и вывоз листьев, по мнению того же чиновника, не должен и не будет иметь ничего общего с преступным бизнесом.

Споры вокруг коки ведутся давно, но последнее время приобретают очень острый характер. Боливия занимает лишь третье место по производству листьев после Колумбии и Перу. По мнению Фернандо Кабьесеса, употребление коки насчитывает в этом районе более четырех тысяч лет. Традиционное жевание листьев ученый считает «социальным актом», основанным на правилах этикета, традициях и мистических представлениях жителей Анд. Для многих из них кока и сегодня носит священный характер, ассоциируется с религиозными церемониями и колдовством, а то - и с божеством. В эпоху инков ее потребление было исключительной привилегией императорской элиты, супруга Инки, Майта Капак, даже взяла себе священное имя - «Мама Кока».

С приходом испанцев жевание «волшебных листьев», которое конкистадоры сочли варварским обычаем, внезапно стало доступным каждому. Вынужденные трудиться на конкистадоров, жители Анд оценили коку: она не только снимала чувство голода, но и становилась утешением в их жизни рабов. Пришельцы быстро поняли это и принялись снабжать ей индейцев. Вот так привычка употреблять коку стала массовой именно в колониальную эпоху.

Любопытно и другое наблюдение доктора Кабьесеса: в конечном счете, кока стала едва ли не «основным средством социальной интеграции и проявления этнической солидарности индейцев». При том, что «она не превратилась в Южной Америке в предмет злоупотреблений, способных нанести вред здоровью личности».

В какой-то степени эта роль коки сравнима в Андском регионе с употреблением алкоголя в «цивилизованных» странах.

Однако согласно исследованиям ООН, использование коки «наносит вред и, возможно, приводит к расовой неполноценности индейцев». Этот вывод послужил основой для внесения листьев коки в список наркотиков, принятый Международной конвенцией ООН 1961-го - она действует до сих пор. Исходя из этого, до 2000-го правительства Боливии вели курс на полное уничтожение коки. Но нынешний президент, Эво Моралес, отказался от подобной практики в принципе.

При этом нынешнее боливийское правительство не заинтересовано в поощрении наркотрафика. Да и, берясь за создание нового национального напитка, оно думает не столько о сражении с «империей», как все чаще именуют на континенте США, сколько об использовании собственных природных богатств, национальном развитии. Кто-то может подумать, что знаменитой компании, символу США, наплевать на появление нового конкурента в какой-то «южноамериканской дыре». Но это не так.

Примером отчаянной битвы за место под солнцем служит история борьбы «Кока-колы» с «Инка-колой»,оказавшейся удачливой соперницей североамериканского продукта в соседнем с Боливией Перу.

Похожий на коку-колу, но чуть более сладкий, этот напиток золотистого цвета давно появился в Перу и затмил «Кока-колу». Успех - в учете вкуса перуанцев и национальной психологии, в том числе - патриотизме. В конечном счете, не сумев победить своего удачливого конкурента, американская компания сдалась и в 2005-м купила часть акций «инки» за 150 миллионов долларов, отказавшись от идеи вытеснить или заменить ее. Даже начала продажу и разлив «Инка-колы» в США.

Как заметил американский журналист, в боливийской армии 55 тысяч военнослужащих, на «Коку-колу» работает 77 тысяч человек во всем мире. И, тем не менее, язвительно замечает он, маленькое южноамериканское государство не побоялось объявить войну Соединенным Штатам – она называется «Cola war», созвучное «Cold war», то есть выражению «холодная война».

Может быть, именно о победе «Кока-кольи» мечтает индеец Эво Моралес?