Армения смотрит на Запад?

Самостоятельно дистанцироваться от России Армения не станет никогда. Но, возможно, следует ожидать некоторых корректировок её внешнеполитического курса при новом руководстве. На Южном Кавказе может появиться государство, взявшее на вооружение, по примеру многих стран соседнего региона, стратегию «многовекторности» в международных делах.

Президент Армении Роберт Кочарян 10 марта отменил пункты своего указа от 1 марта о введении чрезвычайного положения. Эти пункты устанавливали временный запрет на деятельность оппозиционных партий и СМИ. Тем самым власть Армении как бы даёт понять, что оппозиция ей больше не страшна.  

19 февраля в Армении состоялись выборы президента страны. Серж Саркисян, ныне действующий премьер-министр республики, объявленный преемником Р.Кочаряна, выиграл их с незначительным общим перевесом, набрав по официальным данным 52,9% голосов. Левон Тер-Петросян, являвшийся президентом Армении в первые годы независимости с 1991-го по 1998-й, занял второе место с результатом 21,5%. На третье место вышел лидер оппозиционной партии «Страна законности» Артур Багдасарян – 17,7%.  

Оппозиция не признала объявленных итогов голосования и 20 февраля начала бессрочную акцию протеста, требуя второго тура выборов.

 1 марта президент отдал приказ силовым структурам очистить улицы и площади Еревана от митингующих. В ходе возникших вслед за этим беспорядков только по официальным данным погибли 8 человек. В тот же день президент подписал указ о введении чрезвычайного положения.  

7 марта конституционный суд Армении вынес окончательный вердикт о признании итогов выборов окончательными и не подлежащими пересмотру. Оппозиция лишилась последней легальной возможности добиться своих целей. Хотя она и объявила о намерении возобновить 20 марта, после окончания действия режима чрезвычайного положения, акции протеста, вряд ли ей удастся поколебать устои власти. Тем более, что уголовные дела по обвинениям в организации массовых беспорядков заведены на 62 деятелей оппозиции, в том числе на Л.Тер-Петросяна. Производятся аресты. В частности, 10 марта был арестован бывший министр иностранных дел Армении, руководитель предвыборного штаба Тер-Петросяна Александр Арзуманян. А по утверждениям правозащитников на 10 марта было арестовано уже 85 человек.  

Февральско-мартовские события в Ереване выглядят попыткой провалившейся очередной «цветной» революции ещё в одной стране СНГ, на этот раз – в одной из самых дружественных России.

 Но сомнения в том, устоит ли власть в Армении, похоже, одолевали российское руководство до последнего момента. Здесь, видимо, сказались неприятные воспоминания о событиях конца 2004 года на Украине, когда президент России поспешил поздравить Виктора Януковича с победой, а потом в Киеве началась «оранжевая революция». Только 10 марта, после решения конституционного суда Армении, Владимир Путин поздравил Сержа Саркисяна с законным избранием на пост президента и пригласил его посетить Россию с официальным визитом. Правда, принимать Саркисяна, официально вступающего в должность 9 апреля, придётся, вероятно, уже Дмитрию Медведеву.  

«Оранжад» в Армении потерпел поражение в первую очередь потому, что армия и полиция в лице своих высших начальников остались полностью верны существующей власти и были полны решимости её защищать, без колебаний применяя силу. Как сказал С.Саркисян еще до своей победы на выборах, «революции бывают там, где слабая власть, но к Армении это не относится».  

Однако происшедшие события породили в экспертных кругах сомнения относительно того, насколько преемственным по отношению к курсу Кочаряна будет политика Саркисяна. Особенно это касается международных дел.  

ОБСЕ и Совет Европы вначале отметили соответствие прошедших выборов демократическим стандартам и не ставили под сомнение законность избрания Саркисяна. Однако после событий 1-2 марта их отношение стало меняться.

 Новые отчеты, подготовленные делегацией наблюдателей от ОБСЕ, уже содержат перечисления нарушений процесса голосования и подсчета бюллетеней. А 12 марта в Ереван прилетел с трёхдневным визитом комиссар Совета Европы по правам человека Томас Хаммерберг, который намерен встретиться с представителями всех ветвей власти, а также посетить следственные изоляторы и больницы, где содержатся участники беспорядков, чтобы «составить реальное представление о происходящих в стране процессах».  

События в Ереване раскололи и армянскую диаспору. В Лос-Анджелесе прошел митинг протеста перед домом живущего там брата избранного президента. Организации армянской диаспоры в США и Канаде публично высказали «озабоченность» силовыми действиями власти и режимом чрезвычайного положения и призвали политические силы Армении к диалогу. 

Самый интересный момент ситуации заключается в том, что оба главных оппозиционных кандидата на выборах подчёркнуто занимали менее пророссийскую позицию, чем победивший С.Саркисян. Учитывая, что его конкуренты в сумме набрали почти половину голосов, есть основание считать, что их идеи поддерживаются значительной частью армянского общества.  

Конечно, ни Тер-Петросян, ни Багдасарян не призывают рвать с Россией.

Для Армении, зажатой между враждебными Турцией и Азербайджаном, это решительно невозможно. Для их лозунгов характерны слова Багдасаряна: «Армения должна стать членом Евросоюза, оставаясь другом России».  

Армению нельзя считать государством однозначно пророссийским. Равно как она и не сможет стать государством однозначно прозападным. Армения является уникальным государством, умело компенсирующим уязвимость своих границ выгодами своего геополитического положения для великих держав и военно-политических блоков, заставляющими основных геополитических игроков наперебой стремиться оказывать защиту и покровительство Армении. А наличие численно огромной диаспоры в странах Запада и в России позволяет Армении если не всегда оказывать воздействие на заинтересованные государства, то, по крайней мере, чутко ощущать пульс их политики.  

И для США, и для Западной Европы, и для России Армения является ключом ко всему Южному Кавказу. При этом ни один из этих игроков не желает, чтобы этот ключ оказался в руках Турции или Ирана.  

Армения вынуждена стремиться преодолеть географическую изоляцию.

 С Россией Армения не имеет общей границы. С Ираном её соединяет только узкий коридор. Правда, через него проложен газопровод, торжественный пуск которого в эксплуатацию состоялся в марте прошлого года в присутствии президентов двух стран. Там же намерены проложить и автостраду между Арменией и Ираном. Но коридор с Ираном – слишком тонкая ниточка, чтобы быть единственной сухопутной связью Армении с внешним миром. Вдобавок, прилегающие части Армении и Ирана лишены приемлемой инфраструктуры и лежат вдали от международных транспортных магистралей.  

Иран иногда называют «союзником Армении». Однако во время последнего визита в Ереван в конце октября прошлого года Ахмадинежад держался подчеркнуто холодно и даже не возложил цветов к памятнику жертвам османского геноцида армян 1915 г. (что предусматривалось протоколом). Дружественность Ирана к Армении имеет пределы, очевидно, не простирающиеся дальше тесных экономических связей.  

При закрытости азербайджанской границы самым естественным для контактов Армении со странами Европы и Россией является путь через Грузию. Но до недавнего времени контакты между этими закавказскими странами были не столь тесными, как того хотелось бы Армении. В частности, Грузия стала развивать транскавказские трубопроводные и транспортные проекты с Турцией и Азербайджаном, минуя Армению. И не в последнюю очередь в силу натянутости отношений Грузии с Россией – главным союзником Армении. Однако, похоже, ситуация здесь начала меняться.  

В последних числах февраля министр обороны Армении Микаэл Арутюнян посетил Тбилиси, где у него состоялись встречи со своим грузинским коллегой Давидом Кезерашвили, а также с министром иностранных дел Давидом Бакрадзе и председателем парламента Грузии Нино Бурджанадзе. Такой насыщенный визит в Грузию столь представительной делегации военного ведомства Армении состоялся впервые за годы независимости. Обсуждались вопросы взаимодействия в обеспечении региональной безопасности, интенсификации военного сотрудничества, выражено пока ещё только пожелание заключить межгосударственный договор в этой сфере.  

В рамках визита Арутюнян посетил элитную грузинскую воинскую часть, а также возложил венок к мемориалу павших «за свободу, независимость и территориальную целостность Грузии». Этот монумент символизирует, в первую очередь, память о грузинских военных, погибших в ходе конфликтов в Абхазии и Южной Осетии.  

Для Армении сближение с Грузией неизбежно повлечёт за собой и сближение с НАТО.

Впрочем, не вполне ясно, где тут причина, а где следствие. Взаимодействие с потенциальными партнёрами по НАТО может стать для Армении механизмом для разрешения «замороженного конфликта» в Карабахе, хотя бы частичного удовлетворения претензий к Турции и для обеспечения бесперебойного транспортного коридора через Грузию. Благодаря более тесному сближению с Западом есть вероятность получить свою долю и в газопроводе «Набукко», лоббируемом ЕС и США, если, конечно, он когда-нибудь выйдет из стадии согласований.  

Предварительные шаги в этом направлении были сделаны при уходящем президенте. С июня 2005 года осуществляется План индивидуального сотрудничества Армения–НАТО (IPAP), предназначенный для потенциальных членов Северо-Атлантического альянса. Армения является членом Организации договора о коллективной безопасности (ОДКБ), фактически возглавляемом Россией. Однако Устав ОДКБ не запрещает своим членам участвовать в военных программах с другими блоками.  

Нетрудно догадаться, что для НАТО, после включения Грузии, желательным было бы и принятие Армении. А там дело дойдёт и до Азербайджана. Овладение всем Южным Кавказом от Чёрного до Каспийского моря – логичная задача экспансии НАТО на постсоветском пространстве.  

Вообще, карабахский конфликт может стать катализатором вступления Армении и Азербайджана в НАТО, несмотря на тлеющий конфликт между ними (иногда вновь, как в первые дни этого марта, разгорающийся до вооружённых столкновений местного масштаба). Имея общую границу с Грузией, обе другие южно-кавказские страны будут, скорее всего, одна прежде другой стремиться попасть в НАТО, как только туда примут Грузию. И не в последнюю очередь для того, чтобы решить в свою пользу карабахскую коллизию, опираясь на авторитет единственной в современном мире международной организации, обладающей реальной силой и готовностью привести её в действие.  

Правда, такой поворот событий тормозится благодаря России. На последнем заседании Совета НАТО Грузии было пока отказано в приёме в альянс (в отличие от Украины, в Грузии большинство граждан высказывается за вступление в НАТО).

Причина очевидна – боязнь «размораживания» абхазского и южно-осетинского конфликтов, в стороне от которых Россия не сможет остаться.

А к решительному противостоянию с Россией ради восстановления мнимой «территориальной целостности» Грузии НАТО не готов – невысокая мотивация. Другой вопрос, готова ли Россия и дальше покровительствовать непризнанным государствам на Кавказе, если НАТО заявит о безоговорочной поддержке грузинского взгляда на конфликт… Вероятно, в Вашингтоне или Брюсселе ещё не решили, как им политически урегулировать проблемы с мятежными территориями Грузии, коль скоро НАТО возьмёт на себя навести там «порядок». Но это всего лишь вопрос времени. Ибо американские вояки явно не собираются жёстко подавлять в угоду Саакашвили гордые горские народы. Скорее всего, для включения Грузии в НАТО ей предъявят условия в виде согласия на автономный статус этих территорий в составе Грузии. И тогда же объявят это «международным планом урегулирования» и будут склонять Россию к безоговорочному согласию на него…  

Однако вернёмся к Армении, которая 12 марта устами только что избранного президента заявила о возможности признания независимости Косово. Саркисян сказал, что не ожидает от такого шага ухудшения российско-армянских отношений. Логика проста: в случае признания Косово открывается лазейка для признания Карабаха, хотя Саркисян публично отрицает такой замысел. Видимо, в верхах Армении ожидают ответного жеста от США и других западных стран, поддерживающих независимость Косово, в отношении Карабаха.  

В то же самое время в армянском обществе накапливается «потенциал претензий» по отношению к России, разжечь который при современных «политтехнологиях» не стоит большого труда. Это и нейтралитет России в карабахском конфликте, и высокие цены на российские энергоносители, и недостаточная, по мнению многих армян, защита прав их соотечественников в России, и приобретение российскими собственниками предприятий и объектов инфраструктуры в Армении (в частности, газопровод Иран – Армения выкуплен «Газпромом»).  

Вместе с тем, высказанные здесь опасения насчёт смены внешнеполитического курса Армении могут произойти лишь в самом худшем случае. Необходимой предпосылкой для такого сценария является резкое ослабление России, чего, надеемся, уже больше никогда не произойдёт. Однако элементы развития более тесных отношений с Грузией и Западом будут осуществляться Арменией. Но не настолько, чтобы рвать с Россией. Слишком хорошо армяне помнят, чья помощь в критические моменты их истории была действенной. Не западные державы защищали их от османских головорезов. Армения тесно связана с Россией миллионами простых человеческих связей, не говоря уже о связях научных, культурных, торговых и прочих.