Аномальный прецедент

20 марта по инициативе Европейского отделения Института демократии и сотрудничества (Париж) прошла встреча, посвященная деятельности Международного уголовного суда (МУС) и, в частности, недавно выданному по его решению ордеру на арест президента Судана. Среди присутствующих были посол Республики Судан во Франции и известный французский юрист Жак Верже.

Руководитель Европейского отделения Института демократии и сотрудничества Наталия Нарочницкая открыла дискуссию вопросом: имеют ли наднациональные организации право объявить действия главы какой-либо страны преступными, если собственная система правосудия этого государства их таковыми не считает? И сама ответила на него так: упоминания о правах человека и ссылки на Устав ООН, использующиеся для объяснения данного решения, противоречат провозглашаемому в остальных случаях принципу невмешательства во внутренние дела других государств.  

По словам главного докладчика Александра Мезяева, доцента кафедры международного и конституционного права Академии управления г. Казани, факт выдачи ордера на арест суданского президента заставляет поднять важнейшие вопросы международного правосудия: во-первых, о праве на арест действующего президента, а во-вторых, о привлечении международного суда и юридической силе соглашений, позволяющих это сделать.  

Мезяев отметил, что ни один из аргументов, приведенных Международным судом ООН в подтверждение правомерности выдачи ордера, его не убедил. Он также заметил, что ни одно положение Римского статута МУС не позволяет Суду вершить правосудие в странах, не ратифицировавших его, например, в Судане. Аргументируя передачу Советом Безопасности ООН расследования ситуации в Дарфуре прокурору МУС, Суд ничего не говорит о несоответствии дела Римскому статуту.  

Более того, вызывает вопросы сама передача дела в суд в 2005 году. Резолюция ООН №1593 в связи с этим ссылается на «Главу 7 Устава ООН» (седьмая глава является частью раздела, посвященного миротворческим полномочиям Совета Безопасности ООН). Но ссылка на какую-либо определенную часть этой статьи отсутствует. Александр Мезяев напомнил, что правовые решения должны приниматься с безупречной аккуратностью, а их обоснования должны быть прописаны максимально подробно, с отсылкой к определенным статьям и пунктам статей. И отсылка к тексту целой главы в ситуации такого рода явно недостаточна.  

Процесс передачи дела в суд вызывает сомнения также и потому, что 3 из 5 постоянных членов Совета Безопасности ООН (США, Россия и Китай) либо не подписали, либо не ратифицировали Римский статут. К моменту принятия Резолюции №1593 статут ратифицировали только 9 из 15 стран-членов Совета Безопасности.  

Ордер на арест президента Судана создает аномальный прецедент. Согласно резолюции, ситуация в Дарфуре «после 1 июля 2002 года» относится к юрисдикции прокурора МУС. Но в Уставе Суда четко сказано, что его юрисдикция распространяется только на действия, совершенные после ратификации государством Римского статута.

Это означает, что если бы Судан ратифицировал соглашение сейчас, под юрисдикцию МУС попадали бы только действия, совершенные после 2009 года. Как же он может иметь по отношению к государству, не подписавшему соглашение, более широкую юрисдикцию, чем к стране, подписавшей его?  

Мезяев предполагает, что последствия сложившейся ситуации могут быть следующими:  

1. Вряд ли страны впредь будут гореть желанием ратифицировать Римский статут. Государства могут отказаться от участия в исполнении ордеров на арест. Некоторые страны могут даже отозвать свое подписание Римского статута.  

2. Возможно, и даже желательно, чтобы Судан направил в Международный суд ООН иск по отношению к странам, проголосовавшим за Резолюцию №1593. Судан мог бы запросить консультативное заключение Международного суда ООН, касающееся правомерности выдачи ордеров на арест глав государств. Этот шаг мог бы на многое пролить свет и повлиять на решение других рассматривающихся сегодня дел, включая иск, поданный Бельгией против Сенегала с требованием экстрадиции Хиссена Хабре, бывшего президента Республики Чад.  

3. В соответствии со Статьей 16 Римского статута, Совет Безопасности ООН мог бы обратиться к МУС с просьбой об отсрочке начала судебного процесса и расследования. Такой шаг, вероятнее всего, получил бы поддержку со стороны Арабской Лиги, Китая и России. Россия уже заявила о том, что президент Башир является главой государства и, следовательно, обладает неприкосновенностью. 6 марта в своей речи, адресованной послам государств Африки, заместитель министра иностранных дел Российской Федерации четко высказался по этому вопросу (при этом послы подтвердили, что выдача ордера на арест Башира вызывает беспокойство не только в Судане, но и во всем регионе).  

4. Теперь представляется очень сомнительным, что Россия ратифицирует Римский статут, который был ею подписан в 2001 году.  

Прежде всего, подытожил Мезяев, выдача ордера на арест президента продолжает опасную тенденцию, ту же, что связана с применением существующих сегодня, однако не имеющих законной силы «специальных судов», которые олицетворяют собой стремление могущественных государств использовать международные институты в своих интересах.

Такая практика ведет к дискредитации этих институтов и международного правосудия в целом.  

Наталия Нарочницкая поблагодарила Александра Мезяева за его речь, а также напомнила, что, согласно документам, недавно обнародованным ООН, в 1943-1944 гг. США настаивали на том, чтобы наделить Организацию Объединенных Наций обширными правами интервенции, однако Советский Союз воспротивился этой инициативе. Тогда эти полномочия не были включены в Устав ООН.  

Александр Мезяев добавил, что множество сотрудников МУС ранее были вовлечены в работу Югославского трибунала, и, следовательно, можно ожидать, что данный процесс будет вестись с не меньшими нарушениями, что и Международный трибунал по бывшей Югославии.  

Посол Республики Судан заметил, что все государства должны с уважением относиться и к собственной национальной системе правосудия, и к понятию международных преступлений, и к международной неприкосновенности. Выдача ордера на арест президента Судана, призыв к его исполнению другими государствами нарушают все вышеперечисленные обязательства. Посол задался вопросом, зачем Международному уголовному суду потребовалось ждать 4 года после подписания резолюции и как возможно принятие подобного решения притом, что три постоянных члена Совбеза ООН, имеющих непосредственное отношение к урегулированию ситуации в Дарфуре, сами еще не ратифицировали Устав МУС.  

По словам Жака Верже, мировое сообщество пытается вести дискуссию в правовом поле с государствами, которые, по сути, оказались «бандитами». Страны, поддержавшие передачу дела в МУС и выдачу ордера на арест Башира, показали себя лицемерами, так как сами не признают юрисдикцию Международного уголовного суда. Он также упомянул Бельгию, которая заявляет о своем праве судить бывшего президента Республики Чад, несмотря на собственную печально известную историю нарушения прав человека в Конго. Г-н Верже добавил, что мир, однако, меняется, а в связи с этим смещается и мировой баланс сил. Судан должен использовать этот ордер на арест против прокурора МУС и обвинить того в преступлениях против мира в Дарфуре.  

Профессор Бернард Оуэн из Университета Париж II задался вопросом, на ком лежит ответственность за громкие национальные конфликты. Конфликт в Руанде, к примеру, начался задолго до геноцида 1994 года. Политическое вмешательство ООН на самом деле стало одним из факторов, повлекших за собой развязывание гражданской войны в этом регионе.  

Перевод – Дарья Ванчкова