Америка не ждала Колумба

Инцидент, разразившийся недавно в Сантьяго де Чили между президентом Венесуэлы Уго Чавесом и королем Испании Хуаном Карлосом I, многие расценили как очередную выходку известного своей экстравагантностью президента Венесуэлы, полагая, что именно он спровоцировал политический скандал. 


На закрытии Ибероамерканского саммита в чилийской столице венесуэльский лидер несколько раз назвал бывшего премьер-министра Испании Хосе Марию Аснара «фашистом». Испанский монарх не выдержал и гневно воскликнул, указывая рукой на президента Венесуэлы: «Почему бы тебе не замолчать?». После чего покинул зал заседания.
Однако есть иная версия. Корни происшедшего следует искать не в экстравагантности Чавеса, а в его оценке политики Испании более чем пятисотлетней давности в отношении Латинской Америки и реакции на нее со стороны индейцев.

В столице Чили наружу выплеснулись далеко не лучшие чувства, которые испытывают коренные жители континента к тем, кого они продолжают считать завоевателями и оккупантами, лишившими их свободы и независимости.

Причем неприязнь эта с приходом в последнее время в ряде стран к власти либо чистокровных аборигенов, либо тех, в ком течет индейская кровь, усиливается. Неслучайно в столице Чили с критикой Испании выступили президенты Боливии и Никарагуа.
Да и сам Уго Чавес не скрывал подоплеки скандала. Несколько дней спустя после инцидента, выступая во Франции, он заявил, что взрыв ярости короля вызван непокинувшим его чувством превосходства времен испанского колониализма в Латинской Америке: «Король не смог сдержать свои имперские амбиции пятисотлетней давности и слушать индейца-аймара Эво Моралеса, индейца-майа Даниэля Ортегу и карибского индейца Чавеса, в котором течет и негритянская кровь».
- Мы больше никогда не замолчим, ваше величество, мы слишком долго молчали и теперь всегда будем говорить только правду, - заявил президент. Он напомнил, что испанские конкистадоры ограбили индейское население и развязали против него геноцид. «Это наша правда, и европейцам лучше без обид, вместе с нами, приложив руку к сердцу, признать ее, восстановив историческую справедливость», - отметил он.
Есть один важный момент. Авторитет Хуана Карлоса I до последнего времени фактически не подвергался сомнению не только на его родине, но и в Латинской Америке. Политические деятели континента, не говоря уже о главах государств, не позволяли нелицеприятных высказываний в адрес испанского монарха. Табу это нарушил Чавес. Иронизируя над реакцией Хуана Карлоса, он заметил, что у него «от злости чуть было не вылезли глаза». Чавес предложил Хуану Карлосу принести извинения за произнесенную в его адрес фразу: «Королю повезло, что в тот момент я его не услышал. Иначе я ответил бы ему прямо там. Тогда бы, ваше величество, корона свалилась бы с вас на пол». И еще: «Спуститесь с трона и по-человечески, тихо скажите: «Извини меня, Чавес, я ошибся...»
Этот конфликт, уже ясно, будет долгоиграющим. Уго Чавес, взяв на вооружение антиколониальную риторику, не успокоится и постарается извлечь из него максимум выгоды, что вряд ли будет способствовать улучшению отношений Испании с Венесуэлой. Почва для этого есть. Уго Чавес - далеко не единственный, кто не разделяет историческую оценку такого важного факта, как открытие Америки.
Напомню известное: 3 августа 1492 года от причала андалузского порта Палос под пение монахов, исполнявших древний гимн, отошли три каравеллы. Провожавшие, расположившись на прибрежных холмах, с замиранием сердца следили за парусами «Санта Марии», «Пинты» и «Ниньи», желая удачи смельчакам, рискнувшим отправиться в далекий путь. На удачу уповал и адмирал Христофор Колумб, стоя на капитанском мостике «Санта Марии», флагмана экспедиции. Позади многомесячные хлопоты: хождения к королеве Изабелле Кастильской с целью убедить мадридский двор в необходимости задуманного предприятия, поиски спонсоров, которые в конце концов нашлись - недавно выяснилось, что в их числе был даже папа Римский Иннокентий VIII, экипировка судов. Ушли в прошлое и споры с просвещенными современниками, которые отговаривали Колумба от плавания, без обиняков называли предстоящее путешествие авантюрой. Впереди - неизведанное.
О самом путешествии, об испытаниях и трудностях, выпавших на долю Колумба и его команды, рассказано немало. Подсчитано, что «колумбиана» насчитывает несколько тысяч трудов, частично изданных и на русском языке. Так что к этому вряд ли что можно добавить. 12 октября - через 70 дней после выхода из Палоса - около двух часов ночи матрос Родриго де Триана - впередсмотрящий «Пиньи» - увидел на горизонте освещенные лунным светом пологие дюны. «Тьерра! Тьерра!» - воскликнул он. Моряки, сбежавшиеся на возглас, устроили на палубе пляску, обнимались, целуя друг друга. Так отметили долгожданную встречу с землей, на которую они уже было потеряли надежду.

По сути, именно Родриго де Триана, а не Колумб стал первооткрывателем Америки. Однако адмирал пальму первенства матросу не уступил.

И не только по праву руководителя экспедиции, но и как человек, первым увидевшим землю. В дневнике он записал, что еще до Родриго де Трианы заметил «мерцающий свет». По этой же причине матрос не получил вознаграждение, обещанное адмиралом тому, кто «первым увидит землю» - шелковую куртку с его плеча и ренту в 10 тысяч мараведи, назначенную королевской четой, сумму по тем временам немалую.
Как результат - имя Колумба вошло в историю, а во всех странах Латинской Америки ему установлены монументы. Есть они и в Испании.
Другими словами, открытие Америки началось с обмана. Обманом сопровождалось и освоение новых земель. Жители маленького острова Гуанахани в Багамском архипелаге стали первыми жертвами обмана и безжалостного отношения пришельцев к туземцам. Индейцы-араваки, населявшие островок - сейчас он называется Сан-Сальвадор - были людьми доверчивыми и абсолютно неприспособленными к обороне. Они оказали Колумбу и его спутникам дружеский прием, обеспечили их фруктами, рыбой, помогли наполнить питьевой водой тяжелые бочки. Те, в свою очередь, на первых порах расплачивались стеклянными бусами, разной мелочью, сладким сиропом.
Однако «дружба» длилась недолго. Еще в первое свое посещение острова Гуанахани испанцы попытались обратить аборигенов в католичество, не считаясь с их желанием. Результат - кровопролитные схватки, в которых гибло множество туземцев. Часть из них была взята в плен и отправлена к Испанию в виде «живых сувениров», предназначенных в качестве подарка Изабелле Кастильской. Стоит ли удивляться, что потомки оставшихся в живых индейцев не испытывают особого восторга в связи со «встречей двух культур», как именуют открытие континента.
- Не встреча двух цивилизаций произошла после прибытия Колумба на наш континент, а уничтожение его культуры, - говорил мне выдающийся эквадорский художник Освальдо Гуаясамин. Его можно понять. Добившись мировой известности, Гуаясамин на себе ощущал далекое от доброжелательности отношение потомков моряков Колумба к туземцам, ибо сам - индеец. Он рассказал о случае, который произошел незадолго до нашей с ним встречи. Друг-тореро пригласил его на бой быков со своим участием в Кито, столице Эквадора. Одну корриду посвятил художнику. Коррида закончилась неудачно. Гневная публика обрушилась не только на тореро, но и на Гуаясамина: «Паршивый индеец, краснокожий!»
- А представьте, каким унижениям подвергаются мои простые соплеменники, если даже я, известный художник, для публики - всего лишь «паршивый индеец»? – задал он риторический вопрос.
Тогда же Гуаясамин, делясь творческими планами, сказал мне, что задумал «грандиозное предприятие»: «Я давно хочу создать «часовню Человека» в виде усеченного конуса. В ней размещу свои работы, отражающие 500-летнюю историю континента, его завоевание, геноцид местного населения, его борьбу за независимость. Одним словом, с момента прибытия Колумба в Америку и до сегодняшнего дня. Думаю, что «часовня Человека» в действительности покажет, что для нас, коренных деятелей, означала европейская цивилизация».

А кубинский историк Эусебио Леаль утверждает, что «прибытие Колумба к берегам Америки стало прологом к трагедии, населявших ее народов.

Любая конкиста должна быть отвергнута, так как она неизменно сопровождается насилием и кровью». По мнению чилийского писателя Володи Тейтельбойма - к индейцам он не имеет никакого отношения - у всех конкистадоров, Франсиско Писарро, Эрнана Кортеса, Педро де Вальдивиа и Диего де Альмагро, был один бог, золото, ради которого они не брезговали никакими средствами.
Правда, тот же Леаль считает, что «Испания как бы срослась с нашим континентом и в той же степени, в какой завоевала Латинскую Америку, сама оказалась завоеванной ею. Испания обогатила наши страны многообразием своей цивилизации. Но и ее духовную жизнь оплодотворила культура индейских и африканских народов». И с кубинским историком нельзя не согласиться. Но попробуйте убедить в этом индейца, предки которого видели другую сторону этой «встречи».
Именно поэтому многие коренные жители континента не считают 12 октября «Днем сближения Старого и Нового света». Для многочисленных общественных организаций, представляющих интересы индейцев Перу и Эквадора, Панамы и Чили, Уругвая и Бразилии, это день печали и великих бедствий. И они ежегодно напоминают об этом. Не стал исключением и нынешний год, когда во многих латиноамериканских странах прошли манифестации и другие акции протеста.
На митинге, состоявшемся в Манагуа, никарагуанской столице, президент Никарагуа Даниэль Ортега назвал 12 октября «днем скорби в Латинской Америке»: «Это было не открытие Америки, а вторжение, полное разрушение индейской культуры». Он добавил, что в этот день, 515 лет тому назад, началось «истребление коренных народов».
В Асунсьоне перед индейцами выступил бывший епископ Фернандо Луго, кандидат в президенты Парагвая, который признал, что «парагвайцы, белые, как нас называют коренные жители, совершили множество несправедливостей по отношению к вам». Фернандо Лаго попросил у индейцев прощения. Негативно отозвался об этой дате и министр иностранных дел Боливии Давид Чокеуанка: «12 октября 1492 года на наш континент пришел расизм».

В свою очередь, власти Никарагуа решили объявить 12 октября Днем индейского сопротивления, который будет проводиться, начиная с 2008 года.

Несколько ранее такое же решение приняло и правительство Венесуэлы. Вполне возможно, что их примеру последуют Боливия, Эквадор, да и другие страны.
Пока же накануне 12 октября памятник Христофору Колумбу, установленному в Мехико на Пасео де ле Реформа, предстал взору столичных жителей в необычном виде. Фигуру мореплавателя укутали в красную полимерную пленку, из-под которой виднелись только голова генуэзца и рука его, указующая на воображаемый морской горизонт, а саму скульптурную композицию обнесли металлическими заграждениями.
Простая предусмотрительность. В предыдущие годы колумбову изваянию приходилось несладко: в него летели яйца, помидоры, а то и флаконы с краской. Так индейцы отмечали «открытие Нового Света».