Прощайте, виллы во Флориде?

Госдума приняла президентский законопроект о запрете чиновникам иметь недвижимость и бизнес-активы за рубежом.

Комментируют эксперты Владислав Иноземцев и Андрей Бунич.

Владислав Иноземцев, экономист, социолог:

– Закон о запрете чиновникам владеть собственностью и банковскими счетами за рубежом имеет пропагандистский смысл, но при некоторых условиях мог бы иметь и реальное влияние на происходящее в нашей политике.
Даже не буду останавливаться на том, что норма закона легко обходится, – давно существуют трастовые компании, формально не принадлежащие их бенефициару, но позволяющие ему тратить имеющиеся на счетах средства. Известны и такие формы владения недвижимостью, которые гарантированно скрывают имя её настоящего хозяина.
Более важным, однако, видится ряд иных обстоятельств.
Во-первых, закон усложняет саму задачу. Если цель – сокращение масштабов коррупции, то стоит вспомнить, что в мире есть два верных способа борьбы с ней. С одной стороны, это широко распространённый запрет на наличие у чиновника более чем одного счёта в банке. Всё, за что заплачено с других счетов, считается коррупционным доходом – и это важнее, чем то, где счёт открыт. С другой стороны, это контроль за расходами и собственностью, где бы траты ни производились или где бы собственность ни находилась. Несоответствие расходов и уровня потребления декларируемым доходам – также признак коррупции. Ни того, ни другого в России, похоже, предпринимать не намерены, и это позволяет считать, что с коррупцией всерьёз не борются.
Во-вторых, закон странно трактует круг подпадающих под его действие лиц. Я понимаю, почему у граж­данина, никогда не работавшего нигде, кроме госаппарата, не должно быть апартаментов в Майами. Но я не уверен, что состоятельный человек, имеющий счета и недвижимость за рубежом, не может быть избран депутатом или мэром. Как и в том, что он обязан после избрания продать собственность. Закон вообще не должен относиться к лицам, занимающим выборные должности. Они – представители народа, имеют равные с ним права. Чиновники – нанятый персонал, и их права могут быть ограничены специальными условиями. Думаю, если у наших депутатов сохранилась хотя бы толика самоуважения, они должны отвергнуть такой закон.
В-третьих, закон подменяет проблему. Вопрос не в том, во что люди вкладывают деньги или где их хранят, – он в том, как они их заработали. Власть посылает, по сути, странный сигнал: продайте свои квартиры в Черногории или Испании – и мы не станем интересоваться, откуда у вас особняки на Рублёвке. Хотя, может, и будем, если сочтём, что вы ведёте себя… слишком независимо. То есть воровать можно – нельзя обеспечивать сохранность наворованного от «правоохранительных» органов. Логика проста, но к борьбе с коррупцией имеет отдалённое отношение.
Иначе говоря, принятие такого закона говорит не о том, что власть намерена бороться с коррупцией, а скорее о том, что хочет получить дополнительный инструмент давления на общество и граждан.


Андрей Бунич, президент Союза предпринимателей и арендаторов России:

– Закон в целом правильный, хотя его можно было бы ужесточить. Во-первых, к чему чиновникам зарубежная недвижимость? Во-вторых, надо бы расширить список лиц, подпадающих под его действие, распространив некоторые запреты на родственников, скажем, запретить наследование или дарение имущества. Чиновник, поступая на службу, должен написать заявление об отказе от доли в совместной собственности. Следует также прописать запрет и процедуру ответственности в случае использования чиновником закрытых трастов и аффилированных компаний со строгим уголовным наказанием. Для всех членов семьи чиновника – декларации в особой форме.
Неплохо распространить некоторые положения закона на период с 1991 года, а не только на будущее. Важно, чтобы люди видели динамику роста благосостояния «слуг народа». Разговоры об ущемлении конституционных прав отмести – никто никого не ущемляет, а не хочешь контроля – не иди в чиновники или депутаты. Никакого сочувствия быть не может. Как говорил герой Энтони Хопкинса в фильме «На грани»: «Никогда не жалей человека, у которого собственный самолёт».
Закон – один из элементов борьбы с коррупцией и офшорной аристократией наряду с законами о декларировании имущества, контролем за расходами и соответствием доходов и расходов, рядом других. Вряд ли надо бояться, что чиновники станут переписывать имущество на подставных лиц, – они могут «кинуть» и из потенциальных владельцев превратиться в реальных. Пример: разбирательство Березовского и Абрамовича в Лондоне.
Следует понимать, что даже при самых драконовских мерах (а до этого далеко) очередь в чиновники не уменьшится, а способы обойти закон не исчезнут. И всё же можно ждать со временем изменения общественной атмосферы, воцарения обстановки нетерпимости и неприятия бесконечного вранья, понимая, что это начнёт постепенно воздействовать на качество государственных институтов. В настоящий момент там торжествует отрицательный отбор. И в депутатском корпусе, и в исполнительной власти немало людей недостойных, фальшивых. Надо как можно больше подобных типов вычистить. Наворовался – бери деньги и уходи, пока не поздно. Процесс уже пошёл.
«Авторитетные» депутаты стали по-тихому сдавать мандаты. Они, возможно, не совершали уголовных преступлений, но дискредитировали себя поведением, разительно отличающимся от их риторики. Таким путём и надо двигаться. В эпоху Интернета это легко. Чиновник нигде не должен чувствовать себя как нувориш. Когда столкнутся с вниманием и взыскательностью общественности, перспективой наказания, многие предпочтут пожить как богатые люди без должностей и публичной засветки.
Пришедшие представители новой волны политиков и чиновников будут уже осознавать перспективу контроля и зачистки. Это не гарантия постоянной честности, но будет постепенно вести к ней.
Не вижу причин переживать по поводу того, что запреты на сохранение активов за рубежом дадут право тратить наворованное дома. И поэтому, мол, меры неэффективны. Это не так. Коррупционеры как раз стремятся переводить наворованное в иностранную юрисдикцию, чтобы при изменении политической конъюнктуры деньги и виллы не отняли. Ужесточение правил создаёт для подобного коррупционного поведения сложности, а значит, меняет мотивацию чиновников. Нечто подобное происходило когда-то в СССР – было нельзя (или сверхсложно) вывозить капитал, и тогдашние богатеи чувствовали пределы, за которые не следует выходить. А когда кто-то выходил за рамки, возникали громкие уголовные дела. Уровень хищений был в СССР значительно меньше, чем сейчас, а ответственность руководителей – больше.
Жёсткие законы против чиновничьего беспредела надо сочетать с либерализацией законов для простых граждан. Добиваться смягчения законодательства в отношении экономических преступлений, ограничения возможностей правоохранителей, налоговых служб, любых других органов власти вмешиваться в частную жизнь граждан и мешать бизнесу. Принцип следующий: чем ближе человек к власти, тем больше ограничений, тем дальше от неё – тем меньше ограничений.

Записал Владимир Сухомлинов

Кстати

Правда, ко второму чтению запрет на недвижимость может быть снят.
Кроме госслужащих, членов Совета директоров Центробанка, судей и глав госкорпораций запрет хранить денежки в зарубежных банках распространили на премьера, вице-премьеров и федеральных министров. А также их супругов и несовершеннолетних детей. Депутаты намерены отказаться и от заграничных акций. До 1 июня есть время, чтобы продать акции и закрыть счета.
Сработает ли закон так, как того ждёт общество? И будет ли способствовать формированию национально ориентированной элиты?