Осень: доллар, рубль…

Август рубль начал уверенным ростом под аккомпанемент прогнозов оппозиционных экспертов по поводу возможной то ли деноминации, то ли девальвации. Банковские ставки – минимальные. Для кредитов это хорошо, для вкладов, правда, – не очень. Бюджет не слишком сбалансирован, но и он уже не кризисный, а скорее – посткризисный.

Курс нашей национальной валюты к евро, впервые с апреля превысивший отметку 87 рублей, быстро снизился до 85,5 рубля. Курс к доллару, который в конце июля едва не достиг 75 рублей, вернулся к уровню между 72 и 73 рублями. И, похоже, надолго.

Напомним, рубль сильно падал весной, как бы в ответ на срыв нефтяной сделки ОПЕК+, и даже обновлял антирекорды к доллару и евро ещё февраля 2016 года – 81 и 88 рублей соответственно. Но это только для справки, так как при стабильном внутреннем рынке курс иностранных валют вообще должен волновать граждан только в случае загранпоездок. Для начала же отметим, что рассчитывать на то, что слабый рубль сейчас мог бы помочь разогреву экономики, было бы серьёзной ошибкой. Уже потому хотя бы, что это не прибавит ни оборотных средств предпринимателям, ни денег в кошельках обывателям.

Что же сейчас поддерживает рубль? Первое – в пользу рубля сработал даже «Северный поток-2», который вполне может быть достроен уже в этом году. Руководство «Газпрома» своевременно внесло необходимые для возобновления работы изменения в структуру собственности компаний, занятых укладкой труб по дну Балтики. Это решение и перевело все американские санкции и польские штрафы из разряда «проблем» в список «непредвиденных расходов». Но газ для рубля – это ещё не всё. Дело временное, а из стратегических факторов на первом месте – трудности доллара и евро.

Иностранные эксперты, к примеру из Bloomberg, не зря напоминают, что в России рубли, в отличие от евро и доллара, в кризисные месяцы почти не печатали. Российские власти не пошли дальше того, чтобы распечатать часть накопленных резервов, причём часть очень незначительную.

Народу в очередной раз приходится расплачиваться за кризис, теперь – коронавирусный, потерей в доходах. Причём потерей весьма существенной, но если это, как после дефолта в 1998 году приведёт впоследствии к разогреву и возрождению экономики, – нашим финансовым властям можно будет аплодировать.

Только бы цена не оказалась чрезмерно высокой.

Сейчас почти у половины населения доходы вдвое, а то и втрое ниже официально объявленной средней зарплаты по стране. Тенденция, прямо скажем, очень неприятная, и с этим надо что-то делать. Бороться за то, чтобы не было богатых бессмысленно, лучше всё-таки, чтобы было как можно меньше бедных.

В такой борьбе стабильный рубль и минимальная инфляция– лучшее подспорье, и не воспользоваться ради собственного благосостояния проблемами конкурентов было бы очень серьёзной ошибкой. А у конкурентов – и у доллара, и у евро, сейчас проблем хватает.

Долларов по миру ходит так много, что для настоящего падения «зелёных» должно сработать слишком уж много факторов сразу. Но подвинуть его на ограниченном рублёвом пространстве не так сложно, как кажется. И российские финансисты, как бы мы их ни критиковали, проделывали это уже не раз. Впервые это удалось сразу после дефолта правительству Евгения Примакова и Юрия Маслюкова, когда Банк России возглавлял Виктор Геращенко. Курс рубля, упавший тогда за считанные дни чуть ли не вчетверо, затем повышался в течение семи лет. Но так же ведь было и после девальваций 2008-го и 2014 годов – во главе ЦБ стояли.

Укреплению рубля отчасти способствует и оптимизм на торговых площадках мира. Настроение глобальным инвесторам подняли новости о новых успехах в разработке вакцины от коронавируса и ожидания очередного пакета стимулирующих мер в Европе и США.

Что касается нефти, то можно не сомневаться в её долгосрочной стабилизации. Этому не сможет помешать даже вторая волна пандемии Covid-19. Нынешние цены на нефть снова обеспечили нашей нацвалюте серьёзный запас прочности, и поэтому никакого «чёрного августа» или «осеннего краха» ждать не приходится.

У рубля же вообще очень неплохие шансы на повышение. Оно, впрочем, может быть отложено на осень, когда все предрекают всеобщий кризис, и помочь нивелировать его негативный эффект. Ведь доллар из-за коронавирусного кризиса, падения американской экономики и многомиллиардной эмиссии явно переоценен. Но сейчас переоценен и евро, что бы нам ни твердили про его укрепление. Евро – это не «тихая гавань» для инвесторов. Это громадные риски из-за абсолютно неясных перспектив европейской экономики. Если же евро и укрепился, то только по отношению к доллару.

Но дорогая валюта не выгодна ФРС США и в ЕЦБ, и они, быть может, и хотели бы воспользоваться кризисом, но не могут. России же слишком дорогой рубль тоже ни к чему, но резко подешевевший нам и вовсе не нужен.

Оптимистические прогнозы аналитиков обещают нам по итогам августа курс рубля к доллару не больше 73 рублей, а к евро – от 84 до 87. И к концу осени такие курсы вряд ли сильно изменятся.

В августе надо ждать некоего равновесия с точки зрения того, как на рубль будут влиять негативные и позитивные факторы. Перевес позитива должен начаться осенью, если, конечно, не помешает вторая волна коронавирусной пандемии. Именно этим и можно объяснить тот разброс мнений, который сегодня характерен в оценках аналитиков по поводу рублёвого курса.

По части же негатива, главная проблема – это отложенные последствия пандемии и жёсткого карантина. Хотя кого-то куда больше смущает отмена офшорных соглашений с Кипром. А ведь здравый смысл подсказывает, что это должно сработать как раз в пользу рубля, благодаря активному переводу валюты в Россию.

Впрочем, в случае с Кипром пессимисты могут оказаться, отчасти, и правы. Выход из офшора для многих может стать поводом не для сброса валюты, а для массового бегства именно из рублёвых активов. Однако вряд ли влияние «кипрского прецедента» настолько велико, чтобы реально влиять на курс рубля сколько-нибудь долго. Две-три торговые сессии – это максимум.

Те, кто любят год за годом повторять «всё пропало», убеждены, что против рубля сыграло и снижение ключевой ставки Центробанка. Да, это вынудило спекулянтов выйти из рублёвых активов – прибыли маловаты, но стратеги-то с рынка никуда не уходят. Кто-то сегодня паникует: «у глобальных инвесторов пропал интерес к российским облигациям федерального займа». Но это временно, так как падение прибылей на те же 0,25 процента, на которые снизилась ставка Банка России, рынок переварит за считанные дни. Хотя против рубля в последнюю декаду июля могла сыграть также конвертация дивидендов по акциям российских компаний. Но это, опять же, фактор временный. И локальный.

Другое дело, что как только были сняты почти все ограничительные меры из-за коронавируса, тут же стал расти спрос на импорт. А это – стимул к росту покупок валюты на бирже, и к росту курсов евро и доллара. Но тут всё зависит лишь от того, насколько позволит им повышаться российский Центробанк.

Пессимисты уже записали в число факторов, способных сработать не в пользу рубля, даже «открытие Турции», но и это – не больше, чем повод для подорожания валюты в обменниках. Даже «открытие всех стран» вряд ли серьёзно отразится на валютных курсах. Масштабы турпотока, и как следствие – покупок валюты слишком малы и несопоставимы даже с оборотами на бирже. Впрочем, некоторые готовы напомнить, что до пандемии россияне оставляли за границей до 55-60 млрд долларов. И если бы такие суммы действительно достались российской туриндустрии, это могло дать дополнительные 2-3% к ВВП.

Однако, как говорил классик, этого не может быть, потому, что не может быть никогда. Ведь даже при переполненных пляжах Крыма и Кавказа, говорить о возрождении внутреннего туризма пока не приходится. И вообще, все заявления о массовой скупке валюты россиянами, выезжающими на отдых, не выдерживают никакой критики. Турпоток за границу упал почти до нуля, за исключением публики особого рода, для которой границы не закрывались и при самом жёстком карантине.

У рубля есть ещё проблема – сезонный фактор. Но и он по определению не должен работать против рубля. Россия входит в уборочную кампанию, под которую уже идут масштабные закупки топлива, а оно с учётом роста валютных курсов может для кого-то, например, для крупных агрохолдингов, даже подешеветь. Если, конечно, таким покупателям потребуется воспользоваться валютными счетами.