ПРО под шумок майдана

Импичмент, объявленный первой в дальневосточной истории женщине-главе Южной Корее Пак Кын Хе, которая была обвинена в потворстве вмешательству в государственную политику своей подруги – шаманки и большой любительницы поживиться за чужой счет, обнажила поляризацию общества в этой стране. И только, когда волнения пошли на спад, стало проясняться: кто на самом деле стоял за всей этой историей.

Большинство населения небольшой по территории, но многолюдной страны решительно выступило против дальнейшего пребывания у власти Пак Кын Хе. Но и без этого проблем хватало. Южнокорейская промышленность испытывала очень большое давление со стороны стремительно завоевывавшего азиатские рынки Китая, что приводило к падению производства и сокращению рабочих мест. Правительство, чтобы компенсировать финансовые потери, увеличивало налоги, которые росли быстрее, нежели заработная плата. Вот поэтому всю зиму, несмотря на порой довольно низкую для практически субтропической Кореи температуру, центральные площади Сеула заполняло безбрежное людское море, которое в темное время суток подсвечивалось сотнями тысяч маленьких лампадок-свечей. Одним из главных символов противостояния властям стали попавшие в немилость в годы диктатуры на юге Корейского полуострова кумачового цвета стяги (и у нас, как известно, они тоже не очень в чести).

Согласно заявлениям оппозиции, иногда количество участников превышало миллион человек - много для любой страны.

Конечно для компактного государства, которое на машине можно объехать примерно за десять часов, собрать такие массы намного легче, чем в той же Америке или у нас. Но ведь даже в ходе недавних антитрамповских демонстраций подобного размаха не наблюдалось, хотя организаторы и очень старались. А тут собрались не за денежное вознаграждение, а, как говорится, по зову сердца...

Эти люди требовали скорейшего завершения растянувшейся на несколько месяцев процедуры отставки президента. Свои надежды на лучшее будущее участники антипаковского движения связывают с кандидатом от оппозиции Мун Чжэ Ином. Тот обещает реформировать промышленность, существенно ограничив права всевластных гигантских монополий, проявлять заботу о малоимущих, но, что самое главное, не конфликтовать с Северной Кореей, вернуться к временам взаимовыгодного сотрудничества. Тот же Кэсонский индустриальный комплекс, приютившийся прямо на линии разграничения Севера и Юга Кореи, обеспечивал десятки тысяч рабочих мест на Севере и на Юге страны.   

Как бы там ни было, такой поворот дела до смерти напугал удерживающих власть вот уже почти десять дет правых консерваторов. Они были вынуждены организовывать свои контрмероприятия в защиту «ни в чем не повинной» президентши. Очень часто они проходили одновременно с выступлениями тех, кто был против Пак. Неискушенный наблюдатель, зачарованный картинкой проплывающих перед ним необозримых людских масс с портретами Пак, начинал думать, что за сохранение на своем посту опального главы государства также готова решительно выступить значительная часть населения. Но более внимательный взгляд выхватывал в этих толпах странные признаки. Бросался в глаза возраст большинства участников - хорошо за пятьдесят, а то и больше.

Статные леди и джентльмены, в фигурах которых еще чувствовалась военная выправка вкупе с сильным провинциальным акцентом, и не пытались скрывать, что их доставляли в столицу на автобусах, щедро наделяли сухим пайком и неплохо оплачивали хождение с плакатами по центру Сеула.

Всем своим существом они демонстрировали принадлежность к правящему лагерю - в руках плакаты с нарочито приукрашенными парадными портретами Пак Кын Хе и изображения ее отца, диктатора, правившего Южной Кореей безжалостной рукой в 1960-1970-х, но вырвавшего ее из тисков нищеты. Намек понятен – оставьте в покое дочь всеми любимого президента, она заслуживает быть главой государства уже по праву рождения.

При этом практически все были далеки от мысли, что участие в грандиозном политическом шоу за небольшое вознаграждение уж точно не является примером для всеобщего подражания. Конечно, без мотивации не обошлось, но она выглядела примитивно – если не будем защищать Пак Кын Хе, будем жить так же плохо, как в Северной Корее. Для женщин побудительным мотивом служила необходимость сохранения в должности первой женщины-президента, символа равноправия слабого пола. Последний в традиционной корейской, да и во всей дальневосточной культуре, считался, хотя и не вторым сортом, но обязан был быть бесшумной тенью мужчины. В защиту правых демонстрантов можно лишь сказать, что многие из этой категории людей вынуждены ухватываться за любую возможность заработка - пенсия в Южной Корее в большинстве случаев не слишком большая даже по нашим меркам, а уровень цен и коммунальных платежей выше, чем у нас.

Но что самое отвратительное – так это показная бравада консерваторов. Именно с их стороны прозвучали первые слова о готовности пролить кровь в случае, если противоположная сторона будет настаивать на своих требованиях. Именно демонстранты правого толка заявили о том, что не подчинятся решению суда об импичменте Пак Кын Хе. Мотивировались такие посылы вздорностью обвинений, а когда эта истрепанная карта была бита, в ход пошел козырный туз – сейчас, мол, не средневековье, а коль скоро так, мы, мол, не холопы, чтобы подчиняться воле пана, то бишь Верховного суда. И хотя это уже должно классифицироваться не только как неподчинение воли большинства, но скорее как подстрекательство к совершению правонарушения, правоохранительные органы и не шелохнулись, созерцая правых словно загипнотизированный кролик удава.

Особый смысл сему придавало место проведения таких шествий – напротив американского посольства, что в самом центре южнокорейской столицы.

Чувствовалась рука мирового гегемона и в знакомых приемах, к которым прибегали на этих политических шоу. Это, конечно, напоминания о «великом прошлом Кореи». Это и сцена, откуда выступали разогревавшие шоу заводилы. Ведь сцена, как мы знаем из украинского опыта – нечто вроде жала, через которое майдан впрыскивает в общество яд лжи, клеветы и нетерпимости. Еще одна деталь – появление сакральной жертвы: в этот раз данная роль была отведена сводному брату северокорейского правителя, убитому при не вполне ясных обстоятельствах в Малайзии. Впрочем, были и отличия – если когда-то на Украине, в Грузии костяк проамериканского движения составляет жаждущее адреналина молодое поколение, что и обеспечивало успех подобным проектам, то в Корее, как мы уже отмечали выше, среди покорившихся заокеанскому сюзерену превалировали уже вполне состоявшиеся люди.

Правые даже не пытались скрывать, кто им покровительствует – над многочисленными южнокорейскими флагами с изображениями темного и светлого начал «инь-янь» гордо возвышались гигантского размера американские звездно-полосатые. Потерявшие всякое чувство меры правые, обзывая своих оппонентов «краснюками», после вынесения Верховным судом Южной Кореи решения об импичменте, словно сорвавшись с цепи, начали прорывать усиленные полицейские кордоны в попытке выместить злобу на своих более удачливых соперниках. Появились сообщения о первых жертвах.   

Корейский майдан прекратился также неожиданно, как и начался – после того, как Пак Кын Хе покинула резиденцию, ее сторонники, опять же в большинстве своем женщины, даже попытались создать живую цепь вокруг ее дома, чтобы не допустить посягательств со стороны полиции и прокуратуры. Казалось, что вскоре противостояние выйдет на новый уровень. Однако запала надолго не хватило. Самое большее, что смогли выставить в последующие дни поклонники госпожи Пак – десять тысяч человек.

Наиболее интересная деталь во всей этой корейской гражданской мини-войне – время ее спада. Сигналом к прекращению боевых действий послужило не вынесение решения об импичменте Пак Кын Хе, ведь правые, как мы видели, продолжили бесноваться и дальше.

Точка отсчета здесь – начало размещения американских комплексов ПРО в Южной Корее, которое было совершено под аккомпанемент этих выступлений вкупе с проведенным очень вовремя для Белого дома очередным северокорейским ракетным пуском.

Итак, Вашингтону умело удалось разъединить корейский социум, до того проявлявший корпоративную солидарность по вопросу установки элементов ПРО и под шумок реализовать очередную часть своего зловещего глобального проекта.

Специально для «Столетия»

Статья опубликована в рамках проекта с использованием средств государственной поддержки, выделенных в качестве гранта в соответствии с распоряжением Президента Российской Федерации от 05.04.2016 № 68-рп и на основании конкурса, проведённого Национальным благотворительным фондом.