Реабилитировать Фанни Каплан?

О такой провокационной инициативе заявил в своем блоге на сайте «Эха Москвы» либеральный активист Сергей Пархоменко. Всем, наверное, известно, что речь идет о террористке, которая в 1918 году стреляла в Ленина и тяжело ранила его.

Большевики обвинили ее в теракте и без проволочек казнили прямо во дворе Кремля. Согласно свидетельствам, труп сожгли потом в бочке из-под бензина.

О том, стреляла Каплан по собственной инициативе или по заданию партии эсеров; была ли это провокация со стороны ЧК или же акция английских спецслужб – историки спорят до сих пор. Однако в любом случае ясно, что «невинной жертвой репрессий» Каплан считать, конечно, довольно затруднительно. А тем более странно предлагать вывесить в Москве какие-то знаки в ее честь.

Но либералы считают иначе. Сергей Пархоменко, который по совместительству с деятельностью журналиста является главой организации «Последний адрес», усиленно этого добивается. Причем такая инициатива обставляется таинственно, имитируя как бы «голос народа». По словам Пархоменко, «Последний адрес» будто бы получил недавно заявку от «неизвестного Дениса В.», который будто бы пишет: «Здравствуйте, я хочу установить табличку на доме ул. Б. Садовая 10, это дом Ильи Пигита, где в 1917 году в 5-й квартире жила Фанни Ефимовна Каплан, бессудно убитая коммунистами 3 сентября 1918 года». Причина «организации» такого письма ясна: мол, «общественность требует».

Убийство есть убийство

«Некоторое время назад, – повествует далее Пархоменко, – мы официально запрашивали Прокуратуру РФ на предмет того, рассматривался ли вопрос о ее реабилитации и предполагается ли его рассмотреть в дальнейшем». По его свидетельству, на это был получен ответ за подписью Начальника Главного уголовно-судебного управления О.Т.Анкудинова, в котором говорилось:

«Материалы архивного дела содержат данные о покушении ею 30.08.18 на жизнь человека. Посягательство на жизнь человека вряд ли может быть оправдано какими бы то ни было мотивами. Мне не известны какие-либо нормативные акты, по крайней мере, из действующих, которые бы оправдывали убийство человека…».

Казалось, все ясно, но Пархоменко почему-то назвал этот ответ «издевательским». Хотя, по его же словам, согласно последним данным историков, картина подготовки и исполнения покушения совершенно ясна, и роль Фанни Каплан в нем понятна. Вот что пишет процитированный им профессор РАНХиГС Константин Морозов в только что опубликованной статье «Ф.Е. Каплан и покушение на В.И. Ленина 30 августа 1918 года»: «...невозможно представлять Ф.Е. Каплан только жертвой и “козлом отпущения”, случайно оказавшейся на месте покушения на Ленина. Безусловно, она сознательно и целенаправленно весной–летом 1918 г. искала возможность совершить на него покушение, о чем
свидетельствовали вполне авторитетные люди. Свою мотивацию она изложила на допросах. После проведенных исследований можно с очень большой долей уверенности говорить, с одной стороны, что Ф.Е. Каплан совершала этот акт в форме индивидуального, а не партийного акта, а с другой стороны, что именно она стреляла в Ленина…».

«Ну и как же нам поступить теперь?» – лицемерно вопрошает Пархоменко и предлагает убийцу реабилитировать. «Действительно ли убийство палача (попытка и даже намерение) столь предосудительно, что не может быть ни реабилитации со стороны неочекистской власти, ни памятного знака со стороны общества? Закон 1991 года не мог ответить на эти вопросы — но прошло уже более четверти века, и может быть пора к ним вернуться…», – предлагает Пархоменко.

Тут, кстати, невольно напрашивается параллель с делом украинского режиссера Сенцова, осужденного в России за терроризм.

По либеральной логике, есть террористы «плохие» и есть – «хорошие», которых надо реабилитировать или же немедленно отпустить. Причем «хорошие» с точки зрения либералов это те, кто «стреляют в тиранов», или «борются с режимом».

При этом они не замечают, что используют логику большевиков, которые тоже считали, что убийства, если они идут на пользу «революционного дела», вполне оправданны. «Дело прочно, когда под ним струится кровь!» – пели революционеры.

Да, такая вот либеральная логика… Однако при этом странно, что Пархоменко предлагает реабилитировать Каплан, а не, например, петроградского поэта Леонида Канигиссера, застрелившего в Петрограде палача, главу петроградской ЧК Моисея Урицкого, за что тоже тут же был расстрелян. И, обходя эту проблему, Пархоменко вдруг переводит стрелки на… Германию. Напоминая, что в современной Германии 20 июля объявлено днём траура по казнённым, и ежегодно сопровождается проведением торжественных мероприятий. «На месте казни графа фон Штауффенберга и его товарищей проводится торжественное принятие присяги военнослужащими бундесвера».

Таким образом, либералы снова садятся на своего излюбленного конька, сравнивая Советский Союз с нацистской Германией. Мало того, при этом они явно пытаются обелить нацистов. «На пике гитлеровских репрессий в лагерях содержалось около 12 тысяч политзаключенных», – многозначительно восклицает Пархоменко. Вот каким «гуманным» был, оказывается, Адольф Гитлер в интерпретации господина Пархоменко, который забыл и про миллионы жертв Холокоста, и про десятки миллионов жертв, которые понесла Россия в борьбе с нацизмом! Нисколько не смущаясь, он выдвигает еще одно предложение: «Может быть, все-таки попробовать переименовать завод Владимира Ильича в завод Фанни Ефимовны?..».

И тут самое время пояснить, что эта за инициатива «Последний адрес», которую возглавляет Пархоменко, лоббируя увековечивание в Москве имени террористки Фанни Каплан. Как свидетельствует либеральная «Википедия», проект «Последний адрес» — будто бы «гражданская инициатива, проводимая в России и направленная на увековечивание памяти о людях, подвергшихся политическим репрессиям в годы советской власти. В память о пострадавшем на стене дома, в котором жил репрессированный, устанавливается маленькая, размером с ладонь, мемориальная табличка, посвящённая только одному человеку. Принцип проекта — «Одно имя, одна жизнь, один знак». Инициатором проекта был журналист и издатель Сергей Пархоменко. Проект развивается при поддержке общества «Мемориал» и его председателя Арсения Рогинского. Среди его активистов искусствовед Григорий Ревзин, архитектор Евгений Асс, историки Никита Соколов и Ирина Карацуба, издатель Григорий Кунис, журналистка Елена Висенс. Для цели проекта в 2014 году благотворительное общество «Московский мемориал», Е. Асс, С. Пархоменко и Н. Соколов учредили Фонд увековечения памяти жертв политических репрессий “Последний адрес”».

А если к этому добавить список спонсоров проекта: «Эхо Москвы», «Новая газета», Ельцин-центр, Фонд Михаила Прохорова, а также его учредителя общество «Мемориал», внесенное в список иностранных агентов, то становится окончательно ясным, что на самом деле никакая это не «гражданская инициатива», а – очередной либеральный проект, финансируемый олигархами, в том числе и из-за рубежа.

Не случайно его инициатор – господин Пархоменко свои «тридцать сребреников» уже заслужил: осенью 2016 года его пригласили на работу «экспертом» в Институт Кеннана в Вашингтоне.

При этом авторы проекта, совмещая приятное с полезным (для себя), не брезгуют еще и сбором денег в России среди доверчивых граждан. На сайте «Последнего адреса» содержится призыв перечислять в фонд денежные средства, а также самим гражданам оплачивать изготовление и установку памятных табличек. А на что же тогда идут деньги спонсоров? Догадаться не трудно: на то, чтобы «активистам» инициативы было на что «покушать». Как уже объявлено, только на портале «Планета.ру собрано 1,485 млн руб. в рамках «кампании помощи». И таких простаков подкормить либералов немало. По сведениям С. Пархоменко, к лету 2017 года в России было установлено около 600 табличек, из разных регионов России.

А кому ставят таблички? Вот последние имена, приведенные самими организаторами акции. В Москве на фасаде дома 5 по Долгоруковской улице появилась табличка с именем инженера Семена Гуревича, умершего в лагере в 1942 году. На фасаде дома 7 по Русаковской улице привинтили табличку с именем химика Мирона Кициса, который был приговорен в 1937 году к пяти годам исправительно-трудовых лагерей по обвинению в «ведении антисоветской пропаганды и агитации». В Петербурге по адресу Миллионная улица, дом 15 команда «Последнего адреса» закрепила на фасаде табличку с именем старшего конструктора технического отдела завода имени Марти Виктора Рулле, расстрелянного за «шпионаж» в октябре 1937 года. На доме 21 по Захарьевской улице появился памятный знак Морису Шварцу, в момент ареста возглавлявшему швейную фабрику имени Мюнценберга и расстрелянного «за подрыв швейной промышленности» в мае 1937 года и т.д.

При этом организаторы «Последнего адреса» сами признают, что идея подсказана им из Европы. Проект развивает идеи известного европейского мемориального проекта «Камни преткновения», родившегося в Германии более 20 лет назад и с тех пор распространившегося уже в 650 городах 11 стран Европы. В рамках проекта установлено более 45 000 мемориальных табличек в память жертв Холокоста.

Для чего же это все задумано? Как известно, для установки в России памятника или мемориальной доски существует целая система согласований с властями. И это понятно и разумно: появление памятных знаков на улицах городов – важное дело, и этим должны заниматься не какая-то группа лиц, а все общество, общественные организации и избранные народом власти. Однако либералы придумали хитрый ход, чтобы пиарить нужных им людей с целью раскола общества. Их аргументы сводятся к тому, что якобы такие знаки не требуют никаких согласований с городом, а только с собственниками здания. При этом ссылаются на то, будто эту форму им посоветовала рабочая группа при мэрии Москвы, посвященная вопросу их проекта.

Однако на сайте мэрии никаких документов о деятельности этой рабочей группы обнаружено не было. Мнение жителей домов тоже игнорируется. Никаких собраний никто не проводит, а все решает группа «инициативных граждан».

Провокационный характер акции уже отметили многие в сети. Как отмечает, например, Павел Новиков, «идея этой инициативы скопирована с “камней памяти” жертв фашизма в Германии, то есть акции, проводимой в рамках продолжения денацификации и, будучи перенесена в наши реалии, также работает на навязывание нам некоего комплекса вины, известных лживых параллелей между двумя «тоталитарными режимами – красным и коричневым». При этом история подается крайне однобоко, нет стремления к объективности, лексика текстов и речи активистов изобилует выражениями вроде “машина уничтожения”, “нелепые наветы”, “признания, полученные под пытками” и т.п. Все это у человека, не знакомого с темой (а таких множество) создает ощущение абсолютной неправосудности чуть ли не всех приговоров, вынесенных в тот период (формально по закону этот “период” – вся история СССР), а значит, вообще разрушает авторитет советской законности».

«Наплевательство на законы города с иезуитством и враньем, – продолжает П. Новиков, – превращение города в колумбарий. И даже в колумбарии вы не встретите явных надписей с датами “арестован”, “расстрелян”, “реабилитирован”. Каждодневное хождение мимо таких вещей, встроенных в повседневный контекст, ощутимо давит на психику. Все перечисленное приводит не к примирению и согласию, а, наоборот, к разжиганию розни.

Следует учесть, что у исторического феномена репрессий, лагерей системы ГУЛАГ и всей темы в целом уже есть масса мемориалов, музеев, есть памятные дни. Но тут речь идет о надергивании отдельных фактов (причем никак не доказываемых “сырыми данными”, а только сборниками, перепечатками, пересказами и просто выдумкой, и это в XXI веке-то информации!) и насильственное внедрение их в повседневную жизнь по принципу “кто первый встал, того и тапки”, а это плохой помощник справедливости, и потому ничем хорошим не закончится».

Конечно, не закончится.

Но разве либералов это волнует? Ведь для них главное – вовсе не забота об увековечивании памяти жертв репрессий, а очередная попытка спровоцировать еще один скандал, посеять в обществе раздор, найти очередной предлог для обвинений в адрес властей.

Странно, что они еще не предложили повесить табличку с именем Фанни Каплан прямо на Мавзолей Ленина…