Новая русская «Традиция»

В усадьбе Захарово в день святых благоверных князя Петра и княгини Февронии состоялся фестиваль культуры. Меня как участника двух программ фестиваля и как зрителя более всего поразило и внутреннее тепло событий (не хочется говорить «мероприятий»), и обилие людей, которых не остановили ни холод (днем плюс десять в этот летний день), ни нараставший дождь, к позднему вечеру перешедший даже в снег (!). Похоже, устроители фестиваля попали в болевую, «голодную» культурную точку нынешнего дня, замкнув энергию на консервативные ценности, понимаемые вполне динамично и живо.

Книги на фестивале продавали и известное издательство «Никея», и военно-историческое общество, а уж за организатором фестиваля писателем Захаром Прилепиным, прилетевшим на весь фестивальный день в имение Захарово, и под проливным дождем ходили по мокрым продрогшим аллеям сонмы книгочеев, желавших получить автограф на книжке «Взвод. Офицеры и ополченцы русской литературы», которая рассказывает о судьбах одиннадцати литераторов Золотого века — Г. Державина, К. Батюшкова, Д. Давыдова, А. Пушкина и других.

Обозреватель телеканала «Царьград» (генеральный информационный партнер фестиваля) Михаил Тюренков напоминает, что соорганизатором фестиваля, наряду с недавно учрежденным Русским художественным союзом (РХС), стал известный театральный режиссер Эдуард Бояков, которого сближает с писателем Прилепиным патриотическая позиция и опора на православные духовные ценности. Э. Бояков в комментарии телеканалу подчеркнул:

«То, что случится после нас, зависит от нынешнего момента: от музыки, которую мы играем, от слов, которые мы произносим, как строим отношения с детьми, от ценностей, которым мы служим, которые пытаемся как художники трансформировать в художественные образы и передать людям. Традиция — это умение быть одновременно и с прошлым, и будущим, и ни в коем случае не противопоставлять одно другому».

Дизайнеры-стилисты замечательно придумали букву «Т» в названии фестиваля изобразить в виде трех опорных колонн усадебного фасада, которые, если угодно, можно считать столпами, на которые фестиваль опирается идеологически.

Фестиваль «Традиция» выступил в Захарово на семи площадках — около шести десятков мероприятий, объединивших представителей и рок-культуры, и православное священство, — для кого отечественная культура является основой нашего бытия.

Казалось бы, кому это нужно из спонсоров? Между тем генеральным меценатом мероприятия является градостроительная компания «Сити XXI век», которая, несмотря на иноземное название, исповедует русские консервативные ценности, что блистательно сформулировала в своем приветственном выступлении представитель этой организации Мария Захарова. Потом в кулуарах я сделал Марии комплимент в связи с ее чудесным спичем, дескать, слова ее были порой более усладительны, чем даже речь отца Артемия Владимирова, участника фестиваля. Молодая женщина вдруг улыбнулась и сказала, что о. Артемий является ее духовным наставником. Неслучайный круг замкнулся, и многое стало понятно.

Кстати, сам протоиерей Артемий, прочитавший на фестивале и лекцию «Гений и Добродетель», и свои стихи на Поповом лугу, высказал предположение, что «Пушкин смотрит с благоволением на собравшийся здесь пестрый люд, а ведь собрались люди разных званий, состояний — и дети с родителями, и пенсионеры, которые любят слово, и творческая молодежь». О. Артемий убежден, что непогода лишь сплотила публику, с огромным вниманием слушавшую поэтов и музыкантов, священников и литературных критиков: «По всему было видно, с каким воодушевлением наш народ принимает высокое и глубокое слово о России и ее судьбах».

Организаторы фестиваля дали понять, что слово «русский» не имеет для них этнической исключительности, поскольку мы помним слова Петра Великого: «Русский — кто Россию любит, кто России служит».

З. Прилепин убежден, что в следующем году фестиваль пройдет на восьми площадках, а затем распространится во все субъекты Российской Федерации: «Больше ремесел, больше писателей, поэтов, песен, плясок, радости…».

И все же цель этого фестиваля — не развлечение. И погода как раз соответствовала стоицизму его сути.

Начался фестивальный день весьма консервативно: с праздничной престольной литургии в деревянном храме в честь свв. благоверных князя Петра и княгини Февронии, расположенном у входа в небольшое имение, когда-то принадлежавшее бабушке А.С. Пушкина Марии Алексеевне Ганнибал. Она приобрела его, чтобы семья имела возможность выезжать летом на природу. По окончании литургии был заложен и освящен камень в основание будущего памятника святым Петру и Февронии.

* * *

«Тихий взрыв» фестиваля «Традиция» вызвал теплые волны высказываний участников мероприятия и зрительских откликов. Даю ниже обзор суждений.

Юлиана Бачманова, как верно подмечено, «умнейшая, добрейшая, талантливейшая интеллектуалка», курировавшая часовые выступления ученых и поэтов в мансарде усадьбы и сама прочитавшая по мотивам книги Дурылина и Тороповой интересную лекцию «Няня. Кто нянчил русских гениев», так сформулировала в Фейсбуке посылы фестиваля: «Чем интересна наша “Традиция”? — синтезом. Естественным таким, природным, пушкинским. Чтобы дворяне и крестьяне — молочные братья, чтобы игры, книги, стихи, музыка, споры о судьбах России — все вместе, а попсы при этом — ноль. И девочка, танцующая под Шопена в дождь с леденцовым петушком на палочке. И звучащие в черепе пинк-флойдом гусли. Из-за погоды никто не заметил конюшни — а то бы еще и с лошадьми обнялись — они восхитительно прекрасны и на удивление высоки ростом. Дождь и глина под ногами обрели символический и поэтический смысл, а деревянная мансарда с библейскими картинами Елены Черкасовой согревала и физически, и духовно. Соприкасались пространства: сквозь деревянные стены в дом доносилась народная песня и Шопенов вальс, разрушалась и воскресала под видеоэкранами усадьба, хлопья дождя в фонарях смешивались с бахромой шалей — но не “Вишневый сад” играли, а военный стих. Где-то у пруда побеждал змия “Калинов мост”.

Ничто не мешает нам, друзья, строить русский мир. Он один заставляет оглядываться на себя. А не на пресловутый маркетинг с таргетингом — я не видела ни одной скучающей физиономии: весь обыватель радовался и питался. Книжки и калачи были хороши одинаково. Мастер-классы и театры вызывали равный восторг.

Лекторы и музыканты выкладывались так, будто завтра — не будет. Духовная жажда тихо перерастала в требование. А я думала — вот маленький Пушкин, встает утром, пьет молоко, и давай Бог ноги по всем этим рощам, аллеям, прудам, и возвращается мокрющий, по уши в грязи, с холодными ногами, оставив на пруду стайку изрезанных стихами берез. Насилу-то няня утаптывает. Ночью из его головы возникают зеленые русалки, Людмила с женихом, волшебные птицы и рыбы, и никто не боится холода. Только поет птица Сирин и смотрит с портрета Царь Соломон, удивляясь петровской морозостойкости русских арапов. “Традиция” — произведение искусства в гениальном месте, коим может оказаться и дворянское гнездо, и окоп».

Ю. Бачманова высказывает также актуальную мысль, что важным опытом «Традиции» стало устранение барьеров между зрителем и участником — во всех этих встречах, беседах, контактах. Без потери качества. «И устранение надоевшей уже и даже кажущейся патологической — разницы между автором и лирическим героем. Очень важно было узнать о том, что творит жизнь с поэтом, как она, жизнь, его строит. Не в дарвинистском идиотском, а в ценностном ключе. На “Традиции” это звучало не только в беседе с поэтами — Долгаревой, Минаковым, но и в лекциях Варламова, Новикова-Ланского. В такие моменты “соединения” искусство перестает быть только “трипом”, в нем — здоровая реакция сердца и мозга на Божьи испытания. Пропадает ощущение неопределенности, столь любимое современным искусством. Ужас есть, а неопределенности нет. Как в старину, когда истину не заставляли рождаться в пробирке спора, а зачинали в диалоге взаимодополнений. Оттого и не было натужного оптимизма — даже на спектакле “Лира храбрых”».

«Я подозреваю, — пишет Ю. Бачманова, — что страх пропаганды и проповеди — та же болезненная реакция современного искусства на собственный дарвинизм, как и расслоение личности».

И продолжает далее: «Вот и непогода выглядела как досадное, может быть, но вполне естественное условие жизни, один из элементов ее периодической системы. На каждый “мороз и солнце” у русского поэта — “мутно небо, ночь мутна”. В соединении вещей жизнь здоровее и легче. … Может быть, я утрирую, но традиция в искусстве предполагает коллективное уединение. Полноту бытия в точке. Многие это чувствовали и старались выражаться понятно и близко для слушателей. Без высоколобья обошлось. Это касается и фортепьянной игры Юрия Розума. Он был не один, а с липами, с дождем, деревянным этим портиком и теми, до кого он стремился достучаться своими звонкими, виртуозными клавишами. Музыку на “Традиции” вкушали. И внимали — кухню».

Актриса Лариса Бравицкая, назвавшая переживание совместного участия в поэтическом спектакле «Лира храбрых» с такими партнерами «радостью и каким-то детским восторгом», делится в своих записках о фестивале: «Программа была придумана на зрителя умного, думающего, образованного, интеллектуального, вышедшего из русской культуры, русских традиций, желающего преумножать свои знания и развивать, обогащать не только мозг, но и душу. Зритель, эта обратная связь — самое главное в любом мероприятии, ради которого все и затевается. А такой зритель, которого я описала и которого, что греха таить, люблю всем сердцем, — такого зрителя, как правило, пряником не заманишь на фестивали, ибо он полагает, что нет там пищи для души и ума». Несколько раз ужаснувшись погоде накануне и в день фестиваля, актриса рассказывает: «Вздохнула, достала из шкафа меховой жилет, на который сверху напялила зимнюю куртку, зимние непромокаемые сапоги, в одной руке зонт, в другой сумка с костюмом. Июль, макушка лета... И вот, я на месте. Мама дорогая! Верно говорят, что для русского хорошо, то немцу смерть! В непогоду, когда хозяин не выгонит на улицу Каштанку, наши люди с колясками, детьми, пожилые, молодые, студенты, школьники, кто с зонтами, кто с плащ-палатками, наполнили собою Усадьбу, гостеприимно распахнувшую пред всеми нами двери».

Л. Бравицкая говорит о «роскошных лекциях», подчеркивает, что ей «лично было важно познакомиться с поэтами Анной Долгаревой и Светланой Кековой», но самое главное — зритель.

«Православный, умный, тонкий, интеллектуальный, образованный, интеллигентный, думающий зритель — это и есть Традиция! Вот кого не было среди вас, так это пьяных люмпенов и матерщинников, коих в большом количестве, с пивом в руках, болтается по разного рода фестивалям».

Автор поста в Фейсбуке убеждена, что «именно с этого первого, рожденного в суровых условиях фестиваля и начнется на ниве культуры новый, яркий, необычный виток духовного возрождения Руси. Традиция состоялась».

Эдуард Бояков признаётся в Фейсбуке, что это был один из самых сложных и рискованных проектов в его жизни, хотя фестивалей он провел больше полусотни. «Удивительный был фестиваль. Никогда мы не сталкивались с таким количеством какого-то невероятного, действительно хтонического противодействия, каких то факторов, которые от нас не зависят, но работают точно против. Что-то там у чиновников случалось с документами, потом у кого-то из партнеров случались неприятности и люди переставали подходить к телефонам, потом оказывалось, что исполнители-подрядчики нарушили процедуры. Понятно, что любой серьезный фестиваль делается не в идеальном пространстве. Но такое действительно было первый раз».

По признанию режиссера, «всей командой молились постоянно. Спиридону Тримифунтскому, Николаю Угоднику, Богородице, всем святым. Просили у своих отцов молитв. Потому что верили в благие намерения, лежащие в основе этого дела. Потому что чувствовали, что это дело важное и нужное не только для нас». Главное, считает он, что фестиваль собрался в настоящую чудесную мозаику, «Когда Анна Большова — как и подобает, наверное, звезде Ленкома, — читает длиннющее стихотворение Федора Глинки в начале нашего спектакля так, что я с первых строф понимаю, что мы имеем право на колокол в начале... И на то, чтобы смешивать и героизм Глинки-воина и элегичность Глинки-поэта… Когда Таисия Краснопевцева после прекрасной программы городских романсов “Маруся отравилась” в самую ночь отправляется в ночной перформанс вместе со своей колесной лирой и театром на воде “Эскизы в пространстве”… Когда на площадке “Культбригады”, кажется, холоднее и дождливее всего, но Михаил Елизаров и Алексей Колобродов устраивают такой перформанс, что надо в театральную программу включать, а еще ведь там были Олег Шишкин, Герман Садулаев, Сергей Цветков… Когда на всех детских спектаклях — где и Юлия Волкова с Данилой Ариковым, и ТВО-9, и другие – был полный шатер детей...».

А музыкальные коллективы, выступавшие на двух площадках, утверждает Э. Бояков, показывают, что у нас «есть не просто отдельные группы симпатичные, которые что-то там а-ля русское могут петь!

Оказывается, есть настоящий контекст! Настоящая музыка. Способная объяснить, что русская музыка — это не Шнур, не Бабкина и не «Хор Турецкого» (неизвестно, что опаснее)...

Надо просто этот контекст культивировать, беречь надо эту музыку…».

А звучали на фестивале и кавказская лезгинка, и казачьи песни (ансамбль «Казачий кругъ»), и легенды русского рока («Ва-банкъ» с Александром Ф. Скляром, «Калинов мост» с Дмитрием Ревякиным, «Ихтис», «Партизан FM»), и Тина Кузнецова, и целый час разновозрастной люд плясал под проливным дождем под песни фольклорного ансамбля Покровского, а также продолжал под ансамбль «Народный праздник». И Студия русского танца водила со зрителями хороводы и кадрили.

Кстати, у музыкальной площадки «Ракушка» можно было поесть каши из военно-полевой кухни.

Доктор физико-математических наук Юрий Нечипоренко на фестивале «Традиция» представлял свою книгу о Пушкине. Так как фестиваль проходил в День семьи, любви и верности, детский писатель постарался хотя бы отчасти развенчать предубеждение относительно семьи родителей поэта, которое закладывали в наши сердца именитые пушкинисты. «У Пушкина не было детства», — писал Ю. Лотман. Заблуждение это, несмотря на то, что его разоблачил Валентин Берестов, живо до сих пор, утверждает Ю. Нечипоренко, настаивающий, что детство поэта «было чудесным: с домашними спектаклями, с любовью между отцом и матушкой, с любимой бабушкой и прекрасной «дачной» жизнью здесь, в Захарове: игры с деревенскими мальчишками перемежались чтением книг из библиотеки Голицына… На уроках танцев в Москве поэта посетила ранняя любовь к Соне Сушковой».

Писатель не мог не поделиться своими впечатлениями о фестивале — в статье «Дожди в оправе усадьбы». Процитируем фрагмент: «Насыщенная философскими размышлениями лекция Капитолины Кокшеневой “Поэт и царь” представляла новый взгляд на отношения Пушкина с Николаем I, поэт Андрей Новиков-Ланской (кстати, прямой потомок тех самых Ланских, что неразрывно связаны с Пушкиными) рассказал об аристократизме Пушкина и аристократизме вообще… Любители литературных чтений числом в пару-тройку десятков человек то заполняли Мансарду до отказа, то расходились по другим площадкам... Мне очень понравилось выступление Алексея Варламова в Мансарде — о Бунине и Алексее Толстом. О том, что было главным в жизни творца “Буратино”, и о том, за что его простил Иван Бунин».

В самом деле, давшие пищу для ума заседания-слушания в мансарде усадьбы под низким потолком, проходившие очень содержательно и доверительно, при неожиданно изобильном стечении публики, осеняли выставленные на этот день полотна изумительной художницы Елены Черкасовой, среди которых отмечу и один из вариантов ее излюбленного сюжета «Герасим Иорданский и лев», «Пушкин и Соломон», «Мать Христа».

Когда к вечеру настал черед моего часа читки стихов и общения с публикой, я вдруг обратил общее внимание, что к нам в мансарду доносятся явственные звуки фортепиано. В этот момент для собравшихся под дождем на Поповом лугу исполнял Шопена пианист Ю. Розум, который в этот день привез с собой одаренную детвору классического направления русской музыки. Евгений Тарло, который придумал, спродюсировал эту площадку и выступил в роли конферансье, поясняет в Фейсбуке, что кроме известных музыкантов — народного артиста России Юрия Розума и заслуженной артистки Нины Шацкой, на улице выступили практически в течение всего холодного фестивального дня блестящие молодые таланты из Фонда Розума».

Зритель Лена Винокурова пишет, что, в частности, с площадки «Культбригады» ей вообще не хотелось уходить, «но тогда можно бы было превратиться в абсолютную мокрость — зловредный неслабый дождь шел почти все время, поэтому приходилось совершать прогулки трусцой, за неимением возможности принять иные согревающие меры — я была за рулем». Отмечает она также презентацию книги «Взвод», которая происходила в виде диалога З. Прилепина с М. Мягковым, научным директором Российского военно-исторического общества.

Говорили о героях книги, об исторических параллелях, декабристах и Гайто Газданове, о войнах прошлых и текущих, о воинах и воинах-поэтах, о гусарах и шестидесятниках…

Во время разговор даже родился афоризм “Спорные территории, бесспорные для русского поэта”».

Фестиваль ошеломителен, считает воодушевленная зрительница, его не охватишь целиком и сразу. «Мои друзья, испугавшиеся непогоды, звонили мне, и я рассказывала, рассказывала… Посмотрела потом фотографии и отзывы в сети – как же мало я успела! Дорогие люди, люди дорогие, важные события происходят вокруг нас, упустить, не увидеть, опоздать — это так просто. А дети? Показать им, ввести в курс, легонько подтолкнуть, направить, увлечь — вот наше дело. И никто его за нас не сделает. Дождь — не помеха. Я уверена, что никто не заболел — при таком эмоциональном наполнении это невозможно».

* * *

Смысловой кульминацией фестивального дня стал состоявшийся поздним вечером на ступенях усадьбы, лицом к Попову лугу поэтический спектакль «Лира храбрых» (сценарий Э. Боякова и Ю. Бачмановой), который замкнул и «закольцевал» военную лирику Золотого века русской литературы (книга «Взвод») и поэзию, посвященную трагедии сегодняшнего Донбасса (составленный Прилепиным сборник стихотворений четырнадцати современных авторов «Я — израненная земля», вышедший в конце апреля и уже презентовавшийся в Донецке и Белгороде).

Осмысленно и внятно соединивший героическое прошлое нашей поэзии и героическую современность постановщик спектакля Э. Бояков вместе с собой вывел на сцену с чтением стихов разных веков русской поэзии писателя З. Прилепина, журналиста А. Бабицкого, актрис Анну Большову, Ларису Бравицкую, Веронику Пономареву-Коржевскую, поэтов Анну Долгареву, Светлану Кекову, Станислава Минакова. Во время саунд-чека перед спектаклем в свете софитов дождь сменился мелкими звездочками снега. Погода словно напомнила, что в сказании о Петре и Февронии исцеление князя Петра сопровождалось летним снегопадом.

Постановка, по мнению М. Тюренкова, «побудила многих не только прослезиться, но и ощутить столь важное для каждого русского человека чувство локтя»; возрождение этого чувства, является одной из главных задач Русского художественного союза и проводимого им фестиваля «Традиция».

Спектакль «Лира храбрых» завершила С. Кекова — чтением своего стихотворения из донбасского, украинского цикла весны 2014 г.:

Пусть сердцам тщедушным и малодушным
угрожает пулей грядущий хам,
нам нельзя молчать, потому что Пушкин
отвечает новым клеветникам.

Эти строки стали смысловой вершиной как сценической постановки, так и фестиваля в целом.

Фото Льва Алабина, Нино Малышевой, автора и др.

Специально для «Столетия»

Статья опубликована в рамках социально значимого проекта «Россия и Революция. 1917 – 2017» с использованием средств государственной поддержки, выделенных в качестве гранта в соответствии с распоряжением Президента Российской Федерации от 08.12.2016 № 96/68-3 и на основании конкурса, проведённого Общероссийской общественной организацией «Российский союз ректоров».