Россия – особая цивилизация

«Россия принадлежит к другой форме цивилизации», – заявил на минувшей неделе премьер-министр Венгрии Виктор Орбан в интервью журналистам, подчеркнув, что нашу страну нельзя сравнивать с Евросоюзом и с Европейским континентом.

«Ожидать, что Россия будет похожа на Европу, – это иллюзия, – подчеркнул Орбан. – Это невозможно. Исторически, политически, географически и традиционно это другая страна. Важный вопрос состоит в том, являются ли наши различия причиной отказа от сотрудничества. Мой ответ – нет».

Венгерский премьер также обратил внимание, что большая часть мира отличается от Европы, и, если следовать этой логике, она должна отказаться от сотрудничества «с двумя третями земного шара». Он подчеркнул, что выступает за «рациональные обсуждения» того, как можно выстраивать отношения с Россией. «Потому что она существует, и она сильна», – отметил он, добавив, что Европе необходимо разработать новую стратегию в отношении России.

Что ж, венгерский премьер прав, Россия – действительно особая страна, хотя выводить ее за пределы европейского континента довольно странно. Географию никто не отменял, и Россия в этом смысле – неотъемлемая часть Европы. Однако она при этом, конечно, другая цивилизация, о чем много писали русские философы. И она – Евразия.

Основы евразийского мировоззрения, как особого Русского мира, заложил, как известно, еще в начале прошлого века великий русский мыслитель Николай Трубецкой, продолжая традиции славянофилов Константина Леонтьева и Николая Данилевского. Он считал, что строить русское общество необходимо на основе русской картины мира.

При этом Трубецкой выступал не просто за «русский национализм», но за «общеевразийский национализм», где будут учтено все многообразие народов, как отдельных миров, входящих в область русской Евразии. Причем эти миры, все вместе, коренным образом отличаются от Западной Европы романо-германского мира. Или, как теперь говорят, учитывая доминирование в XX веке США, от англо-саксонского мира, построившего свое процветание на рабстве, однополярной гегемонии и беспощадной эксплуатации других народов.

Именно Трубецкой и евразийцы провозгласили Россию самостоятельным континентом, особой цивилизацией. И сегодня их наследие актуально, как никогда. Ведь это евразийцы предсказывали неизбежный крах СССР, построенного, как они считали, на основе западной по своему происхождению, бездушной идеологии Маркса и Энгельса. Это они при этом предостерегали и от увлечения либеральной демократией, которая могла только разрушить государство, что в итоге и обернулось крахом, казалось незыблемого, СССР.

По мнению евразийцев, главный враг России, как особой цивилизации, – это Запад, либерализм, гегемония англо-саксонского мира. Последние правители СССР и, тем более, либералы, пришедшее к власти после распада Советского Союза, развалили не только диктатуру компартии, но и советское государство грандиозного масштаба, построенного большевиками ценой огромных жертв на руинах Российской империи. Они отказались от противостояния с Западом и в результате впали от него в рабскую зависимость.

Но в 90-е годы именно евразийские идеи стали платформой политической оппозиции власти Ельцина и сформировавшегося вокруг него либеральной прозападной элиты. Платформа этой оппозиции заключалась в убежденности в том, что Россия – это отдельная цивилизация, а Запад является главным ее врагом и противником. Именно эти идеи и предопределили радикальную смену курса России с тех пор, как ее президентом стал Владимир Путин, назвавший крах СССР величайшей геополитической катастрофой XX века. 

Как считают, именно тогда идеи о России, как отдельной цивилизации, обрели новое историческое измерение. Речь шла не только о начале восстановления единого евразийского пространства в таких структурах, как Российско-Белорусское союзное государство, ЕврАзЭС, ОДКБ и т.п. Это и приоритет традиционных ценностей, решительные действия по возвращению Крыма, все более жесткое противодействие давлению Запада, отвержение либеральной антикультуры – ближе всего именно к взглядам евразийцев.

Не говоря уже о том, что, начав СВО на Украине, Россия вступила в прямое противостояние не только с гегемонизмом США, а со всей враждебной нам цивилизацией Запада, чтобы дать отпор ее вековому стремлению не просто ослабить Россию, но ее развалить и уничтожить.

Ведь еще Трубецкой уделял большое внимание украинскому вопросу. Он был убежден, что малороссы – это одна из ветвей русского народа (наряду с восточными великороссами и белорусами), и поэтому восточные славяне, как и иные народы, должны вместе строить общую евразийскую государственность.

В украинском национализме, который сегодня в Киеве уже обрел черты откровенного фашизма, евразийцы справедливо видели подрывной план Запада в большой войне против России. И, как мы видим сегодня, в этом они оказались правы.

«Правота Трубецкого очевидна, – считает известный философ и публицист Александр Дугин. – Мы провозгласили строительство Евразийского союза и все яснее понимаем истинную природу Запада. Вторая половина пророчества Трубецкого: строительство Евразийского Ордена. Вот смысл того исторического момента, в котором мы находимся. С точки зрения евразийцев. У евразийства в России просто нет альтернативы. Любая другая идеология заведомо слабее, ущербнее и хуже. Но именно поэтому с евразийцами ведется такая нещадная война», – отмечает Дугин.

Однако поворот России в сторону своей самобытной идентичности, переход к строительству Русского мира в рамках особой, отдельной от Запада цивилизации сопряжен с огромными трудностями. Дело не только в том, что многие деятели либеральной прозападной элиты, сформировавшейся у нас в 90-е годы, особенно в культуре и сфере образования, до сих пор продолжают занимать важные руководящие посты.

За годы торжества в России либерального курса после развала СССР у нас выросло целое поколение молодых людей, обращенных в прозападных потребителей, которым идеи Русского мира не только непонятны, но и чужды, а порой и просто враждебны.

Которые отвергают и высмеивают саму идею русского патриотизма. Наглядным подтверждением чему стало массовое бегство за границу такого рода «молодых специалистов» после начала СВО и, особенно после объявления о частичной мобилизации.

«Вы заметили, как они рванули с места? Все абсолютно, как по команде. Это закон круга. Если бы они остались здесь и поддержали спецоперацию, они бы перестала быть своими. А то, что они ненавидели Россию своим кругом, то, что они работали на разрушение страны – это ясно», — говорит по этому поводу известный кинематографист, яркий публицист Карен Шахназаров.

Но уже даже и это предвидели русские философы и великие русские писатели. В апреле 1879 года Федор Достоевский писал, обращаясь к студентам Московского университета, (которые тогда бунтовали, требуя для себя «европейских свобод»), что уходя в «европеизм», они тем самым отрываются от русского народа.

«Отрываясь от него, — предупреждал великий русский мыслитель, — и оставляя его, наш студент уходит не к народу, а куда-то за границу, в "европеизм", в отвлечённое царство небывалого никогда общечеловека, и таким образом разрывает и с народом, презирая его и не узнавая его, как истинный сын того общества, от которого тоже оторвался. А между тем в народе всё наше спасение…».

«Наши сентименталисты, освобождая народ от крепостного состояния, — продолжал Федор Михайлович, — с умилением думали, что он так сейчас и войдёт в ихнюю европейскую ложь, в просвещение, как они называли. Но народ оказался самостоятельным и, главное, начинает сознательно понимать ложь верхнего слоя русской жизни... Чтобы пойти к народу и остаться с ним, надо прежде всего разучиться презирать его, а это почти невозможно верхнему слою общества в отношениях его с народом. Во-вторых, надо, например, уверовать и в Бога, а это уже окончательно для нашего европеизма невозможно».

Обращаясь к русской молодежи в XIX веке, Достоевский словно предвидел, как поведут те из ее среды, которые сегодня выросли у нас на учебниках Сороса, преклоняясь перед европейскими «ценностями». А потому-то они и побежали гурьбой за границу, когда грянула СВО, отказавшись быть со страной в трудные для нее времена.

Преклонившись перед лукавым Западом, они перестали быть членами особой, русской цивилизации, в основе которой — патриотизм и любовь к своему Отечеству.

Нет, и не под чуждым небосводом, 
И не под защитой чуждых крыл, — 
Я была тогда с моим народом, 
Там, где мой народ, к несчастью, был.

Так писала Анна Ахматова. Такова непонятная «европеизированному» сознанию философия русского человека, который остается со своей страной даже тогда, когда ему самому угрожает смертельная опасность. А ведь тем, кто стоял в позорных очередях «на выезд» в Верхнем Ларсе, вообще-то ничего особенно и не угрожало, но сознание беглецов было уже переформатировано. Причислив себя к «цивилизованному Западу», они перестали быть русскими. И это – проблема.

А как ее преодолеть указывал другой великий русский мыслитель — философ Иван Ильин, которого большевики вышвырнули за границу. Ильин был сторонником имперского национализма, который опирался бы на сильную власть. Его идея заключалась в том, что после смуты, после разрушения базовых экономических и политических институтов в умах (как это и произошло после краха СССР) воцарится хаос и единственным реалистичным вариантом спасения России в такой обстановке, по мнению Ильина, сможет только появление национального диктатора. Этот человек, как он считал, должен был остановить гражданскую войну, взять на себя функцию восстановления разрушенных институтов, в том числе и через применение репрессий по отношению к наиболее оголтелым политическим противникам. Этап национальной диктатуры Иван Ильин считал для России необходимым, иначе страна не сможет выбраться из кризиса.

И он оказался пророком.

Именно это в России и произошло: установление, а затем и постепенное укрепление прочной национальной власти, вытеснение на периферию политической жизни компрадорского олигархата, но не в форме диктатуры, как предсказывал Ильин, а в форме создания твердой властной вертикали, опирающейся на сильного, национально ориентированного и решительного лидера.

Ильин видел сильную и великую Россию не в ее изоляции, а «в концерте» с другими государствами, но со своей особой миссией. Россию как страну, поддерживающую баланс и стабильность в мире. Он считал здоровую национальную Россию крайне полезной для всего мира. И именно такой курс проводит сегодня российский президент. И его поддерживает подавляющее большинство населения России, которое с удовлетворением восприняло сообщение о том, что в 2024 году Путин выдвигает свою кандидатуру на пост президента на новый срок.

«Россия – это не просто страна, это действительно отдельная цивилизация: это многонациональная страна с большим количеством традиций, культур, вероисповеданий, – отмечал глава государства в интервью программе «Москва. Кремль. Путин». – Если мы хотим сохранить цивилизацию, мы должны делать упор именно на высокие технологии и на будущее развитие», – указал президент, имея в виду, что только сильная Россия будет способна свою цивилизацию сохранить и укрепить.

А выступая в июле 2022 года на форуме «Сильные идеи для нового времени», президент сказал: «Как бы западные и так называемые наднациональные элиты ни стремились сохранить существующий порядок вещей, наступает все-таки новая эпоха, новый этап в мировой истории. И только подлинно суверенные государства могут обеспечить высокую динамику роста, стать примером для других в стандартах и качестве жизни, защите традиционных ценностей и высоких гуманистических идеалов, моделей развития, в которых человек становится не средством, а высшей целью».

А потому прав венгерский премьер Виктор Орбан, заявляющий, что русофобствующей ныне Европе необходимо выстраивать свои отношения с Россией, просто «потому что она существует, и она сильна».

Не обойдутся без этого и США. Хотя до этого пока, увы, далеко, поскольку Запад еще не отказался от своей иллюзорной мечты о покорении или разрушении России. А потому своей победой на Украине, выполнением всех задач СВО, мы поможем ему от этой несбыточной мечты навсегда отказаться.