Столетие
ПОИСК НА САЙТЕ
28 марта 2024
Напоминая о Пруссии...

Напоминая о Пруссии...

Полемические заметки, написанные после посещения Калининградской области
Алексей Балиев
23.09.2014
Напоминая о Пруссии...

Калининградская область, как известно, вошла в состав РСФСР в 1946 г., согласно решениям Ялтинской и Потсдамской конференций. Союзники решили, таким образом, разделить Пруссию – этот вечный источник германского милитаризма и реваншизма – между СССР и Польшей. Прусские и, в целом, германские атрибуты были удалены отсюда в конце 1940-х – середине 1960-х годов.

Но в результате распада Советского Союза область оказалась отделенной от остальной России территориями двух новых независимых государств – Литвы и Белоруссии, и сегодня, почти через 70 лет после окончания Великой Отечественной войны, очень многое в этом регионе стало напоминать о том, что Калининград был Кенигсбергом, столицей Восточной Пруссии. И не просто столицей, а, оказывается, столицей весьма миролюбивого края... Во всяком случае, об этом свидетельствуют почти все сувениры, которые продаются в городе, более того, после 1991 г. на многих из них пишется по-немецки Königsberg. Повсеместно продаётся масса открыток с видами довоенного города, даже в местном зоопарке – плакаты о его прусском периоде, по-обывательски благопристойном.

В то же время сведений о том, что в этом крае примерно до середины ХVI века еще жили пруссы – славянские племена, которые несколькими веками ранее были завоеваны Тевтонским орденом и в дальнейшем были изгнаны немецкими колонистами (оккупантами), присвоившими себе их имя, – практически невозможно найти, в городе нет никакой литературы или, скажем, соответствующей экспозиции в музеях. А о том, что из смешения прусского, литовского и частично польского населения Восточной Пруссии с немецкоязычными поселенцами к началу ХХ века сложилась особая субэтническая группа – немцы-пруссаки – об этом даже упоминаний нет. Правда, можно отыскать букинистические брошюры по этой тематике, изданные, между прочим, ещё в Польше середины 1930 гг., а также в СССР в 1945-1955 гг. Но позднее ничего подобного специально у нас не издавалось, в отличие, например, от польских эмигрантских издательств...

Характерный в этой связи штрих: у главного входа в Кенигсбергский собор, восстановленный в 1990-е на деньги частных инвесторов из Германии, расположен крупный фотоплакат, где сказано, что собор был «...до основания разрушен варварской бомбардировкой, совершённой английской авиацией в 1944 году». А на стендах музея, расположенного в соборе, подчеркнуто, что Швеция, дескать, поддалась давлению Лондона и пропустила через свою территорию часть британских самолётов, разбомбивших собор. В нём, кстати, с середины 1990-х проводятся музыкальные и поэтические вечера артистов, преимущественно из Германии, в память о той страшной бомбардировке. Но здесь не найдешь ни слова о варварском уничтожении германскими люфтваффе, подчеркнём, до 1944 г. голландского Роттердама, британского Ковентри, польских Варшавы и Гдыни. А также – массы городов, деревень, памятников истории и культуры в СССР, Франции, Греции, Югославии, Бельгии, Норвегии и даже в маленьком Люксембурге. То есть получается, что англичане, якобы ни с того, ни с сего вдруг решили разбомбить Кенигсбергский собор... И разбомбили, этакие «варвары»!..

Вообще, экспозиции почти всех музеев созданы в 1990-х – начале 2000-х именно в прусском архитектурном стиле.

Все они прямо или косвенно отражают известную концепцию отсталости экономики, падения культуры и низкого уровня жизни в регионе после его передачи Советскому Союзу. Кстати, на фоне активного восстановления прусских культурно-исторических атрибутов очень заметно, что памятных знаков в связи с взятием Кенигсберга советскими войсками куда меньше. Собственно говоря, именно так и переиначивается история?..

Местные жители – это и сегодня в основном русские – единодушно твердят, что в Калининградской области всегда жили хуже, чем в экс-прусских регионах соседней Литвы (регион Клайпеды) и, тем более, Польши (районы Ольштын, Голдап, Мазурия, Эльблонг). По имеющимся данным, зарплаты и пенсии в области в 1940-х – 1980-х гг. здесь были ниже, а цены – выше, чем литовские с весны 1946 г. А снабжение области товарами массового спроса, в том числе импортными, в тот период тоже было хуже, чем в соседнем регионе Литвы. Вдобавок, протяжённость асфальтовых автодорог на 1 кв. км территории области в те же годы была втрое меньшей, чем в Литве; в жилищном же строительстве – в отличие от Клайпеды и остальной Литвы (и, тем более, в сравнении с экс-прусскими районами Польши) преобладали небезызвестные «хрущобы». Причем их качество было ниже, чем в Москве или Ленинграде.

«Продуктовые» и «ширпотребные десанты» в соседнюю Литву нередко приводили к конфликтам с местным населением, но даже несмотря на эти эксцессы, снабжение области практически не улучшалось. При этом сельское хозяйство, другие отрасли и социальная сфера соседнего региона Литвы получали из «центра» вдвое, а то и втрое большее финансирование в сравнении с Калининградской областью. Такая вот была советская «империя», при которой центральные российские области постоянно дотировали окраины.

Понятно, что в таких условиях распад СССР вообще поставил под вопрос сохранение области в составе России. Во всяком случае, в 1990-х – начале 2000-х гг. при поддержке со стороны МВФ, ЕС, США и Германии открыто выдвигались проекты «Балтийской» или «Калининградской республики», «Особого региона Евросоюза» и т.п.

В тот период и началось, скажем прямо, искусное внедрение «прусской памяти» в повседневную жизнь калининградцев. Так или иначе, но сегодня почти все новостройки в Калининграде – опять-таки в прусском стиле; в городе возведены на германские деньги вполне современные гостиницы «Пруссия», «Берлин», «Старый Кенигсберг», «Обертайх» и т.п. Но только ли для привлечения туристов созданы отели именно с такими названиями?.. Вопрос, думаю, риторический.

Александр, один из старейших работников калининградской судоверфи, (фамилию просил не называть) рассуждает примерно так: «Белорусов и особенно русских в приказном порядке вселили в область взамен прусских немцев. Но надлежащих условий для жизни переселенцев так и не создали. Не было никаких крупных программ по экономике, жилью, курортам, развитию внутриобластного транспорта. В советское время некоторым удавалось смотреть телепередачи из соседнего польского региона: они завидовали тому, в каких условиях живут их соседи-поляки». По его словам, после развала СССР открылись границы, и всё большее число жителей Калининградской области «подолгу проводят время в экс-прусской части Польши, так как и сегодня есть что с чем сравнивать».

Правда, соседним литовцам после 1991 г. не особо позавидуешь: они трудоустраиваются и в Калининградской области, так как многочисленные предприятия в Клайпеде и других регионах Литвы, что называется, дышат на ладан.

В Литве (как и в Латвии с Эстонией) остались считанные следы от былой «советско-прибалтийской витрины» для Запада.

В то же время область по-прежнему зависит от литовского и польского продовольствия. Его и сегодня немало в регионе, несмотря на ответные продовольственные санкции со стороны России в отношении ЕС. Хотя в 1990-х гг. область была провозглашена специальной экономической зоной (СЭЗ), на практике это привело, главным образом, к развитию финансовых трансграничных, по сути, офшорных операций и к превращению области в мощный канал нелегального реэкспорта в Россию товаров и услуг. Так, согласно данным некоторых источников, около 20% объёма зарубежной товарной контрабанды в Россию с 1990-х поступает именно через калининградский «коридор». Правда, в связи с провозглашением в области СЭЗ здесь появились совместные с германским и другим иностранным капиталом предприятия (автосборочные, текстильные, пищевые), но не они делают социально-экономическую погоду в регионе.

Кстати, и газификация области осуществлялась по остаточному принципу: уже к середине 1970-х, в отличие от Калининградского региона, была газифицирована почти вся территория Литвы, Латвии и Эстонии. Эти и другие перекосы, конечно, не могли не перейти в постсоветскую Калининградскую область.

По официальной информации, для области ныне характерны «ухудшение состояния здоровья населения и низкая, в том числе ожидаемая, продолжительность жизни; значительное распространение ВИЧ/СПИД; высокая доля теневой экономики и «скрытой» заработной платы; слабо развитая социальная инфраструктура; падающая привлекательность высшего образования для молодежи. Доля социальных выплат в доходах населения немного выше среднероссийской – 16% и 14%, соответственно, поскольку в области выше уровень бедности...». Очевидно, что в такой ситуации тяготение региона к ЕС и Германии не могло не возникнуть.

Игорь Левенко, сотрудник одной из крупных коммерческих фирм в Калининграде, поделился с автором этих заметок такими наблюдениями: «Был с коллегами недавно в Германии и, можно сказать, случайно мы познакомились с тем, как живут потомки немцев, выселенных из Пруссии. Ну, не с чем у нас сравнить так, чтобы не было мучительно больно... Уровень зарплат или соцпособий, качество домов или квартир, состояние медицинского обслуживания и т.д., мягко говоря, «две большие разницы» в сравнении с Калининградской областью. Нашим бы старикам, прежде всего, ветеранам Великой Отечественной, да такие условия жизни, которые имеют многочисленные переселенцы из Пруссии периода 1945-1947 годов!..». Между прочим, по германским данным (2013 г.), «Союз изгнанных из Восточной Пруссии» насчитывает свыше 50 тысяч человек, а по Основному закону Германии вся Пруссия считается германской территорией...

Возвращаясь в недавнее прошлое, надо сказать, что оторванностью региона от остальной части России были озабочены немногие деятели советского государства. Открыто своё отношение к этому вопросу высказал только П.К. Пономаренко – руководитель Белоруссии в конце 1930-х – начале 1950-х гг.

Напомним, что именно его выдвинул Сталин на должность первого заместителя председателя Совета министров СССР (12.12.1952 г. – 15.03.1953 г.). И именно П. Пономаренко на совещании в Гродненском обкоме белорусской компартии весной 1951-го отметил, что Калининградский регион целесообразно включить в состав Белоруссии или в качестве отдельного района в Гродненскую область. По мнению Пономаренко, «связка» Калининграда с остальной РСФСР через Литву может быть ненадёжной. Тем более что в Литве в тот период продолжало действовать антисоветское террористическое подполье («Лесные братья»). Кроме того, по мнению главы Белоруссии, лучше было бы лишить Литву общей границы с Польшей во избежание «возможного напоминания польскому и литовскому антисоветскому подполью о когда-то мощной польско-литовской монархии, включавшей, например, Смоленскую, Псковскую области, всю Белоруссию и значительную часть Украины».

В связи с этим предлагалось часть юго-западной Литвы поделить между Калининградской и Гродненской областями. И компенсировать эту территорию Литве районами на севере Гродненщины, т.е. вблизи границы Белоруссии со столичным (Вильнюсским) регионом Литвы.

В этом случае стратегическая железная дорога между Калининградом и остальной частью России оказывалась бы целиком на территории РСФСР и Белоруссии.

Но Сталин, согласно документам литовского эмигрантского правительства, не решился на такой политико-географический передел. Полагая, что это и особенно «отъём» юго-западной Литвы может оживить антисоветский террор в Литве и, вдобавок, вызвать возражения со стороны западных держав (так как с ними в 1945-1946 гг. была согласована география раздела Восточной Пруссии между СССР и Польшей).

Вместе с тем выясняется, что в середине 1940-х, в начале 1960-х и позже был проект о включении Калининградской области в состав… Литвы. Калининградский историк и публицист Илья Дементьев в 2012 г. опубликовал информацию о докторской диссертации Морага МакАйвора из Кембриджского университета (Великобритания) «Советская политика по отношению к новым территориям РСФСР, 1939—1953». Согласно этому исследованию, «в советское время Калининград трижды предлагался соседней республике, но она не соглашалась». Если точнее, то главе литовских коммунистов Атанасу Снечкусу в конце 1945 г. Совмин РСФСР предложил включить формируемую Калининградскую область в ЛитССР, но ее руководитель отказался. Снечкусом «высказывались опасения по поводу значительного советского военного присутствия там, в отличие от Литвы, и по поводу социально-экономических трудностей, характерных для области куда в большей степени, чем для Литвы».

По некоторым данным, против такого решения высказались и польские власти, считая, что в этом случае будет справедливым разделить область между Польшей и Литвой. После чего вопрос этот вроде бы «забыли».

Между тем, в 1947 г. в переписке между некоторыми чиновниками советского МИДа упоминается предложение литовского профессора-этнографа П. Пакарклиса о переименовании населённых пунктов в области на литовский манер с последующей передачей её большой части Литве (за исключением Калининграда и Балтийска). «А вторая попытка была в 1963 году, когда область предложил соседней республике уже Хрущёв». Причём до этого «состоялось письмо Хрущёву, которое написал в 1957 году З. Визгирда, первый секретарь райкома партии в литовском г. Таураге». Новый отказ со стороны А. Снечкуса был обусловлен не только прежними причинами, «но и нежеланием Вильнюса «приобрести» почти миллион русских в новых границах Литвы».

Однако и потом этот проект не забыли. «По данным литовских источников, аналогичное предложение Вильнюсу в Москве выдвинули в 1987 году, но уже в республиках Прибалтики намечались такие события, что было не до того». Причём характерно, что мнения по этому вопросу руководства самой области (как и, подчеркнём, Крымской области РСФСР) никто никогда не спрашивал... Мораг МакАйвор также полагает, что Сталин так и не решил вопрос об обеспечении надежных связей Калининградской области с остальной территорией РСФСР. И эта проблема после распада СССР, тем более, в связи со вступлением соседних Польши и Литвы в ЕС и НАТО, приобрела чётко выраженный политический характер.

Варшава и Вильнюс периодически используют фактор эксклавности (изолированности) Калининградского региона – сухопутные и авиаперевозки здесь возможны только через Польшу и Литву – для давления на РФ.

Например, внезапно применяют ужесточения в режиме транзита пассажиров и товаров, увеличивают транзитные расценки, требуют сокращения военного присутствия РФ в Калининградской области и т.п.

Калининград-Гродно-Москва

Специально для Столетия


Материалы по теме:

Эксклюзив
28.03.2024
Владимир Малышев
Книга митрополита Тихона (Шевкунова) о российской катастрофе февраля 1917 года
Фоторепортаж
26.03.2024
Подготовила Мария Максимова
В Доме Российского исторического общества проходит выставка, посвященная истории ордена Святого Георгия


* Экстремистские и террористические организации, запрещенные в Российской Федерации: американская компания Meta и принадлежащие ей соцсети Instagram и Facebook, «Правый сектор», «Украинская повстанческая армия» (УПА), «Исламское государство» (ИГ, ИГИЛ), «Джабхат Фатх аш-Шам» (бывшая «Джабхат ан-Нусра», «Джебхат ан-Нусра»), Национал-Большевистская партия (НБП), «Аль-Каида», «УНА-УНСО», «ОУН», С14 (Сич, укр. Січ), «Талибан», «Меджлис крымско-татарского народа», «Свидетели Иеговы», «Мизантропик Дивижн», «Братство» Корчинского, «Артподготовка», «Тризуб им. Степана Бандеры», нацбатальон «Азов», «НСО», «Славянский союз», «Формат-18», «Хизб ут-Тахрир», «Фонд борьбы с коррупцией» (ФБК) – организация-иноагент, признанная экстремистской, запрещена в РФ и ликвидирована по решению суда; её основатель Алексей Навальный включён в перечень террористов и экстремистов и др..

*Организации и граждане, признанные Минюстом РФ иноагентами: Международное историко-просветительское, благотворительное и правозащитное общество «Мемориал», Аналитический центр Юрия Левады, фонд «В защиту прав заключённых», «Институт глобализации и социальных движений», «Благотворительный фонд охраны здоровья и защиты прав граждан», «Центр независимых социологических исследований», Голос Америки, Радио Свободная Европа/Радио Свобода, телеканал «Настоящее время», Кавказ.Реалии, Крым.Реалии, Сибирь.Реалии, правозащитник Лев Пономарёв, журналисты Людмила Савицкая и Сергей Маркелов, главред газеты «Псковская губерния» Денис Камалягин, художница-акционистка и фемактивистка Дарья Апахончич и др..