Интеграция: за и против

Центр интеграционных исследований Евразийского банка развития (ЕАБР) опубликовал «Интеграционный барометр» - результаты второго по счету мониторингового исследования отношения населения республик бывшего СССР (за исключением Прибалтики) к интеграционным процессам на территории СНГ. Результаты опроса рисуют интересную и временами неожиданную картину – одни страны, похоже, окончательно покинули постсоветское пространство, население других, несмотря на позицию правящих элит, по-прежнему ориентировано на интеграцию с Россией.
Исследование «Интеграционный барометр ЕАБР» проводилось методом социологического опроса в 11 государствах СНГ и Грузии. В каждой стране по общенациональной выборке было опрошено от 1 до 2 тыс. чел., суммарное число участников опроса превысило 14 тыс. Отношение к евразийской интеграции анализировалось по трем направлениям: экономическое, политическое и социокультурное притяжение, каждое из которых включало отдельный блок вопросов. Первое исследование такого рода было проведено Центром интеграционных исследований ЕАБР в 2012 г. (в нем не участвовал Туркменистан), что позволило проследить ряд показателей в динамике.
Одна из особенностей исследования заключается в том, что участвующие в нем страны занимают в отношении евразийской интеграции разные позиции. Россия, Белоруссия и Казахстан уже образовали Таможенный союз, который вскоре должен превратиться в союз Евразийский. Поэтому население этих стран в ходе опроса отвечало на вопрос об отношении не к перспективам будущей интеграции, а к ее реальным плодам. Украина и Молдавия на ноябрьском саммите «Восточного партнерства» в Вильнюсе собираются подписать соглашение об ассоциации с ЕС. В обеих странах на деньги Евросоюза ведется мощная информационная кампания, призванная убедить людей в выгодности ассоциации, что, несомненно, сказывается на общественных настроениях.
Третью группу стран составляют кандидаты на вступление в Таможенный союз, к числу которых можно отнести Киргизию и, с недавних пор, Армению, отказавшуюся ради этого от соглашения с ЕС. К этой же группе примыкает Таджикистан, руководство которого заявляло о возможном присоединении к Таможенному союзу, не предприняв пока, однако, никаких практических шагов. Есть еще, наконец, группа «неприсоединившихся» стран – Туркмения, Узбекистан, Азербайджан и Грузия, которые в силу многих причин присоединяться к Таможенному и Евразийскому союзам не собираются. Во всех этих государствах отношение к евразийской интеграции оказалось различным, причем определяется оно отнюдь не только симпатиями и интересами самого населения, но и позицией правящих элит и контролируемыми ими средствами массовой информации.
Отношение к Таможенному союзу внутри его «ядра» - России, Казахстана и Белоруссии рисует довольно позитивную картину. От 2/3 до 3/4 населения государств-основателей ТС воспринимают его положительно. Правда, по сравнению с 2012 г. уровень позитивного отношения к ТС в двух из трех стран союза продемонстрировал отрицательную динамику, снизившись с 80 до 73% в Казахстане и с 72 до 67% в России. Но связано это, скорее всего, с последствиями второй волны экономического кризиса, который стал ощутим как раз на протяжении 2013 г. При этом в Белоруссии уровень позитивного отношения к ТС по сравнению с 2012 г., наоборот, вырос с 60 до 65%. Белоруссия также оказалась единственной среди стран ТС, где вдвое (с 6 до 3%) снизился и уровень отрицательного отношения к Таможенному союзу, в то время, как в России он остался на прежнем уровне (5%), а в Казахстане вырос с 4 до 6%.
В большинстве «третьих» странах СНГ к Таможенному союзу позитивно относится от 1/2 до 3/4 населения, и лишь в Азербайджане их доля составляет всего 37%. Как ни странно, но лидером по позитивному восприятию ТС оказался Узбекистан (77%), который не только не планирует входить в союз, но и демонстративно отказался от участия в ОДКБ и ЕврАзЭС. На втором месте по позитивному отношению к ТС находится Таджикистан (75%), за которым следует Киргизия (72%), Армения (67%), Грузия (59%), Молдавия (54%), Украина (50%) и Туркмения (50%). Примечательно, что уровень позитивного восприятия ТС в Грузии, отношения с которой у России не складываются, заметно выше, чем в Молдавии и на Украине, гораздо теснее связанных с РФ.
Здесь сказываются результаты активной пиар-кампании в пользу ассоциации с ЕС, которая активно ведется в последнее время. Ее результаты не заставили себя ждать. Если в Грузии доля отрицательно настроенных к ТС составила 16%, то в Молдавии – 24%, а на Украине – 28%.
Наиболее негативно к евразийской интеграции настроены жители Азербайджана, 53% которых на вопрос об отношении к ТС ответили отрицательно и лишь 37% - положительно. Это единственная страна СНГ, где доля негативных ответов превышает позитивные. В ментальном плане Азербайджан уже фактически покинул постсоветское пространство, и больше ориентируется на Турцию, США и ЕС, чем на страны СНГ и Россию. Во многом позиции азербайджанцев определяются тлеющим конфликтом с Арменией из-за Нагорного Карабаха и ролью России как военно-политического союзника Армении. Но интересно, что в Грузии, всего пять лет назад воевавшей с Россией, доля негативно относящихся к ТС втрое ниже, а позитивно – в полтора раза выше. В Азербайджане сказывается более высокий уровень жизни, связанный с наличием экспортных доходов от продажи нефтегазовых ресурсов, а также популярность турецкой модели общества и государства, которая считается своего рода тюркским архетипом. Неслучайно Азербайджан является самым активным сторонником тюркской интеграции, к которой другие тюркоязычные страны СНГ большого интереса не проявляют.
Наиболее низкий уровень негативного отношения к ТС зафиксирован в странах Центральной Азии. Причем в Таджикистане (3%), Узбекистане (5%) и Туркмении (9%), первый из которых рассматривает возможность членства в союзе лишь в перспективе (после Киргизии), а два других об интеграции вообще не помышляют, отрицательное отношение к ТС гораздо ниже, чем в Киргизии (14%), которая уже находится на стадии проработки механизмов присоединения. Такая ситуация может свидетельствовать как о недостаточных информационных усилиях со стороны самого Таможенного союза, так и сознательной политике со стороны части киргизских элит, опасающихся потери доходов, и обслуживающего их интересы медиа-сообщества. В странах Закавказья складывается обратная ситуация. Самый низкий уровень негативного настроя к ТС наблюдается в Армении, которая недавно решила присоединиться к нему, в то время как Грузия и Азербайджан лидируют по отрицательному восприятию союза.
Любопытно сравнить отношение к интеграции в республиках бывшего СССР и странах ЕС. По данным «Евробарометра» население действующих членов ЕС в целом воспринимает участие в нем положительно, но уровень позитивных оценок при этом колеблется на уровне 50% (в странах ТС он составляет от 2/3 до 3/4). Причем в некоторых государствах ЕС (Великобритания, Венгрия, Италия, Австрия, Латвия, Греция, Кипр) доля отрицательных оценок сравнима с положительными или даже превышает их. Из шести стран-кандидатов на вступление в ЕС лишь в Македонии и Черногории доля позитивных оценок евроинтеграции превышает 50%. В СНГ же доля позитивных оценок не опускается ниже 50% нигде, кроме Азербайджана, а в Таджикистане, Узбекистане и Киргизии достигает 3/4 всего населения.
То есть отношение к евразийской интеграции как в действующих странах ТС, так и прочих республиках пост-СССР выглядят гораздо более позитивными, чем восприятие евроинтеграции на нынешней и будущей территории ЕС.
Экономическую притягательность различных стран мира жители СНГ оценивают по-разному. Население более благополучных по уровню жизни России, Украины, Белоруссии, Казахстана и Азербайджана более привлекательными в экономическом отношении считает США и страны Евросоюза (в Казахстане аналогичную роль играет Россия). Это касается как потребительских предпочтений (товары), так и оценки привлекательности стран в плане импорта инвестиций и трудовых ресурсов. В прочих государствах СНГ складывается несколько иная картина. Самым привлекательным источником инвестиций для них стали страны «остального мира», расположенные за пределами границ СНГ и ЕЭС. Для Таджикистана такой страной стал Китай, для Грузии — США, для Узбекистана — Япония, для Азербайджана — Турция. В Грузии и Узбекистане по сравнению с 2012 г. заметен рост интереса к инвестициям из стран СНГ. Причем в Грузии на первом месте в качестве источника капитала среди стран Содружества оказалась не Россия, а Украина.
В качестве страны, где люди хотели бы получить образование, ни Россия, ни другие государства СНГ особых конкурентных преимуществ не имеют. Республики бывшего СССР в качестве места получения образования доминируют лишь в Таджикистане (52%), Киргизии (48%) и Туркмении (44%), где высок спрос на учебу в России, Белоруссии и на Украине. Страны ЕС для получения образования чаще всего указывали жители Грузии (58%), Армении (47%) и Украины (45%). Причем в Европе бы хотели учиться и жители России (34%), Белоруссии (33%) и Казахстана (32%).
Такая статистика говорит о важной и не очень приятной для России тенденции. За исключением отдельных государств Центральной Азии она теряет позиции в качестве научно-образовательного центра СНГ, задающего тон в ключевых областях современной науки.
Последствия этой негативной тенденции будут долгоиграющими. Студенты, получившие образование с США и ЕС, будут ориентированы на иные образовательные и культурные стандарты, что неизбежно приведет к ослаблению пока еще сильных гуманитарных связей между странами СНГ.
В области политического и военного сотрудничества такого разброса мнений, как в сфере экономики и культуры, не наблюдается. Население большинства постсоветских государств в военно-политическом отношении ориентировано на страны СНГ. Исключением являются Грузия и Азербайджан, предпочитающие сотрудничество с США и ЕС. При этом Россию в качестве дружественной страны рассматривает более 90% жителей Узбекистана, Киргизии и Армении, более 80% - Казахстана и Белоруссии, и более 70% - Таджикистана, Туркмении и Молдавии. В качестве «главного друга» в пределах СНГ Россия не попала на первое место лишь в Азербайджане, жители которого предпочли Грузию, и самой Грузии, считающей основными партнерами Украину и Азербайджан. Ключевым партером за пределами СНГ для жителей Азербайджана, как и следовало ожидать, является Турция (47%), а Грузии – США (56%). Причем их значение в разы выше России, которую их население в качестве дружественной не воспринимает.
Оценки населением перспектив дальнейшего развития интеграционных процессов в СНГ неоднозначны. Число тех, кто считает, что республики бывшего СССР будут отдаляться друг от друга, больше настроенных на сближение лишь в Азербайджане. Негативного взгляда на евразийскую интеграцию придерживается около 1/5 жителей Украины, Молдавии и 1/6 – Грузии, Армении и Киргизии. Причем в Киргизии их доля за год выросла с 9 до 13%. Хотя в целом процент «интеграционно» настроенного населения во всех СНГ, кроме Азербайджана, больше «антиинтеграционистов». Процессы сближения стран СНГ будут доминировать по мнению 2/3 жителей Узбекистана, около 1/2 – Казахстана, Таджикистана, Киргизии и более 40% - Туркмении, Белоруссии и России.
Общие результаты опроса рисуют весьма разнородную картину. Если в военно-политическом отношении государства СНГ по-прежнему считают союзниками Россию и другие республики бывшего СССР (за исключением стран с длительными двусторонними конфликтами типа Армения-Азербайджан, Узбекистан-Киргизия, Таджикистан-Узбекистан), то в экономической и гуманитарной сфере они зачастую ориентируются на государства «остального мира». Россия по-прежнему является центром притяжения для жителей Центральной Азии, но на Южном Кавказе ситуация иная. Азербайджан ориентирован на отношения с Турцией и США, а Грузия сохраняет довольно сильную ориентацию на США и ЕС, хотя симпатии ее населения к ТС по сравнению с прошлым годом заметно возросли. Проевропейские настроения в течение последнего года усиливаются на Украине и в Молдавии.
В ментально-психологической сфере фактически продолжается процесс фрагментации постсоветского пространства, нередко направляемый внешними игроками.
Местами процесс дезинтеграции республик бывшего СССР, судя по всему, принял уже необратимый характер, и попытки включить в него проблемные и негативно настроенные государства будут лишь негативно сказываться на конечных результатах интеграции.
24\11\13
Собственно это не мои выводы, а данные этногенетических исследований, сам я как раз такие выводы на основе литературы, типа книг Л. Гумилева сделать бы не решился, ибо они временами с фантастикой граничат. Ни один серьезный историк их сейчас в качестве методологии не использует, разве что как подборку фактов.
PS: В Киргизии конечно процесс смешения зашел дальше, чем в России, спорить с этим не приходится.
http://narochnitskaia.ru/forum/viewtopic.php?f=1&t=93&sid=fa473b6548d44d878af55f01e75a3982
В завершение пример из жизни. Один мой знакомый был трижды женат. Сам он чистый русак. А вот жёны... Первая имела в роду по отцу татар. Вторая также чистая русачка. Третья же татарка. Типажи антропологические совершенно разные. Но вот незадача, четверо детей от трёх жён похожи на отца! Особенно сыновья. Парадокс антропологии? Но факт налицо.
Есть мнение, опирающееся на анализ древнейших топонимов и гидронимов Северо-Восточной Руси, что дославянское население этих территорий было не финно-угорским, но потомками протоарийской культуры боевых топоров, которые оставались жить на этих территориях вплоть до начал заселения ее славянами, пришедшими с юга.
Говорили эти потомки культуры боевых топоров, вероятно на какой то версии праиндоевропейского языка (законсервировавшегося в архаичной форме), информация о котором дошла до нас только в гидронимах и топонимах, оставшихся неизменными после славянской колонизации. Основание для такого вывода опирается на анализ гидронимов и топонимов, которые ну никак не хотят оказываться финно-угорскими, хотя их постоянно пытаются выдать за таковые.
Зато можно проследить в них определенную связь с индоевропейскими формами.
Вот скажем возьмем пример хрестоматийных мерян, живших как раз на этой территории. Их язык считается финно-угорским на основании некоего "коллективного решения", но никакой информации о его строении, лексике и т.п. до нас не дошло. Археологические раскопки дающие нам свидетельства мерянской культуры не позволяют отнести ее к финно-уграм с достаточной однозначностью.
Народная культура русского населения Северо-Восточной Руси не имеет никаких следов финно-угорского влияния, не сохранилось исторической памяти об ассимиляции финно-угров. Документальных свидетельств об ассимиляции неких этнически чуждых славянам народов Северо-Восточной Руси не имеется вовсе. А они, для такого не столь отдаленного исторического периода, неизбежно должны были сохраниться.
И, наконец, генетические данные, самые объективные. Влияние финно-угорской генетики на коренное население русского Северо-Востока ничтожно, говорить о слиянии двух народов на основании этих данных просто невозможно. Некоторая ассимиляция со стороны русских безусловно была, но скорее всего, она происходила в более поздний период, когда русские продвинулись в своей колонизации на Волгу, где действительно обитали финно-угорские племена, отмечу, сохранившиеся как этносы до сих пор.
"...Генетически с Русскому Северу наиболее близкими оказались норвежцы и немцы, в кластер вошли также австрийцы, швейцарцы, поляки, боснийцы, литовцы, ирландцы, шотландцы... При этом основной массив финноязычных популяций - финны, креля, коми, мордва и мари маскимально удален и от всего европейского массива, и от Русского Севера, что отрицает предполагавшийся ранее мощный вклад финно-угорского пласта в формирование населения Русского Севера".
Здесь все однозначно, никаких разночтений нет - вклад фиино-угров в фрмирование населения Русского Севера невелик. Как сейчас становится ясно, финно-угры образовали лишь небольшие островки населения во время своего движения с Урала на Запад (меря, например), а более раниие иследователи на основе археологических данных решили, что здесь было сплошное финно-угорское население. Население же Русского Севера сформировалось на основе палеоевропейцев, которые жили там с древних времен, и славян. Никакого слияния народов и прочего евразийства данные генетики не обнаруживают.
В-третьих, использовать данные генетиков напрямую к какому-нибудь народу нельзя. Об этом пишут в начале своего исследования Балановские.
Уральцы продвинулись в зоне тайги до берегов Балтики и Верхнего Поднепровья. Ассимилируя местное население" - научные данные часто противоречат мифам, в том числе тем, которые ранее бытовали в науке.
По поводу якобы мощного финно-угорского вклада в форирование русского народа очень рекомендую свежую работу "Генофонд Русского Севера. Славяне? Финны? Палеоевропейцы?". Ее можно найти на сайте лаборатории геногеографии РАН - http://genofond.ru/default2.aspx?s=0&p=507. Финно-угорский миф там разгромлен с использованием новейших достижений науки.
Правительство КНР доплачивает китайцам в Кыргызстане. Лишь бы работали, осваивали новые земли. Потом возникнут претензии о притеснениях, о праве на жительство. Что позволит поддержать китайцев на новых территориях военной помощью. Киргизы, не пожелавшие жить в новых почти китайских условиях, станут уходить в Казахстан, Южную Сибирь, центральные регионы России. Такая вот интеграция намечается.
http://www.warandpeace.ru/ru/news/view/84982/
Уральцы продвинулись в зоне тайги до берегов Балтики и Верхнего Поднепровья. Ассимилируя местное население.
Во 2 в. им навстречу от Вислы исходит поток балтов. К 5 в. балты занимают Верхнее Поднепровье, Волго-Окское междуречье. С 5 в. с юга долиной Днепра нарастает поток племён, которые мы привыкли называть славянскими. К 8 в. на Верхнем Поднепровье возникает ситуация этногенетического смешения финно-угров, балтов и славян. В 9 в. эта этногенетическая генерация берёт себе имя "русь".
То есть по факту этногенетического начала русь-русские это этническая система сложившаяся от смешения нескольких совершенно разных народов. Они и не чистопородные славяне, и не балты, и не финно-угры. НО, смесь многих племён. Если к этому добавить племена алтайские, то наше русское приобретает ещё большую мощь.
Да, многие финно-угорские, балтские, алтайские племена растворились в русском. Хорошо это или плохо? Это НОРМАЛЬНО с точки зрения этногенеза. Только нужно отметить и тот факт, что финно-угры не канули в вечность. Остались мордва, марийцы и другие.
Современные татары тоже смесь древних булгар, пришлых алтайских татар и русских. Взаимная ассимиляция продолжается. В Поволжье, зоне Евразийских степей, Сибири она мощнее, чем на Среднерусских возвышенностях. Но продолжается.
Ключевой признак этнической идентификации - это КРОВНОРОДСТВЕННЫЕ СВЯЗИ. Именно на них основывается этническое самосознание. Казаки появляются впервые в русских летописях 14 в. как вольные ребятушки. И не где-нибудь, а на границе, на линии соприкосновения русских с половцами и татарами. Они всегда были неподвластны ни русским, ни татарским правителям. Жили сами по себе. До поры. Политика русских царей сделала их верными подданными престола. Миграции русского населения на юг усилили русское в казачестве. Но и не избавило их от тюркского.
Ещё не так давно казаки не хотели писаться русскими, но казаками. Что это по вашему?
Пассионарность становится понятной, если мы определяем её как степень напряжения энергетических процессов в живой массе. По отношению к человеку это степень напряжения этногенетических процессов. И как внешний результат: демографический взрыв, социальные и экономические суперпроекты.
"О взаимовлиянии русских и тюрок можно судить по казачеству. Поскольку казаки издревле, т.е. с 14 в. этногенетическая и культурная смесь тех и других" - с казачеством история тоже неоднозначная. Гумилев считал, что они произошли от хазар. Но это лишь его точка зрения. Влияние тюрок на них безусловно было, но генетически донские и кубанские казаки - основные казачьи войска России, являются русскими, а не тюрками. Ключевой признак этничности - самосознание. Так вот по самосознанию казаки являются не евразийцами, а русскими. Это доказывают и результаты переписей, и мой личный опыт общения с ними.
Возможно, что из центра Евразии она как раз лучше видна, но не факт, что этот же вид продолжается и на территории России. Мне отсюда совсем иная картина видна, отнюдь не евразийская.
Фактологически труды Л. Гумилева весьма интересны, сам в свое время ими зачитывался. Но его теоретические построения к практике непримеными. Пассионарность - нечто необъяснимое, возникающее неоткуда явление. Сам он кстати признавал, что оно "снизошло" на него методом "озарения".