Кто сеет смуту?

Нынешние псевдолибералы в своей активной и непримиримой нетерпимости выглядят ровно как большевики, и в этом есть даже неизбежная органика, отсылающая нас, прежде всего, к горьким трагическим годам, которые А.И. Деникин справедливо назвал Второй русской смутой...

Всецело соглашусь с писателем, телеведущим Игорем Волгиным, утверждающим, что нынешний кризис в Русском ПЕНе является симптомом глубокого общественного раскола. «Можно предположить, — пишет И. Волгин, — что в исторической перспективе нам как нации предстоят тяжелые испытания.

Мы как бы забыли о страшных уроках столетней давности, когда русская интеллигенция не только не смогла обрести общий язык, но и немало способствовала крушению государства.

Мы до сих пор не вполне осознали, что нынешний, длящийся четверть века, распад “большой России” еще не остановлен, и пока нет гарантий, что он не увенчается полным успехом».

От себя добавлю, что общественный раскол не то что «подкрался незаметно», а похоже, и не уходил никуда, просто пребывал в более или менее подспудном виде, порой пробиваясь на поверхность, а иногда уходя в глубину, из которой мы его не выкорчевали ни за четверть века, ни за век… Не берусь искать начало отсчета: в отечественной истории многое не прояснено. Правда, получив личный опыт на Украине в новейшее время, я склонен искать объяснения не в исторической или классовой плоскостях, а в духовной.

Судя по изумленной, если не потрясенной реакции моих коллег по ПЕНу на происходящие демарши «группы товарищей» и вздымаемую ими волну, они оказались не готовы к той пене (каламбур не нов, но уместен) гнева, с которой, как нам сказал современный философ, начинается ад.

Мне, харьковскому провинциалу, тоже было более чем досадно взирать на нараставшие протуберанцы помрачения и беснований, которые сначала понемногу, с конца 1980-х, стали захлестывать социум Юго-Запада Руси, именуемого Украиной. Там раскол осуществился как в Русской Церкви (в виде, прежде всего, т.н. «киевского патриархата»), так и в светском обществе, даже на уровне семей. Мы разошлись с друзьями, с которыми десятилетиями считали себя чем-то единым; с кумовьями, коллегами. Распадались семьи, люди уезжали из страны, а всецело адского, «коричневого», кровавого накала ситуация достигла начиная с 2014 года, что во многом было подготовлено «оранжевым» расколом 2004-го.

Когда меня, члена Русского ПЕНа с 2003-го года, принятого по рекомендации Л. Аннинского (Москва), А. Кушнера (СПб) и Ю. Кабанкова (Владивосток), спрашивают, дескать, что там у вас в ПЕНе делается, я могу из нынешней белгородской дали только ответить, что «у нас» как раз, наконец, наступает правильное долженствование. А у «них» — оскорбляющих одного из основателей и многолетнего президента Русского ПЕН-центра Андрея Битова, как поступил некто С. Пархоменко, за что и был исключен из организации в декабре ушедшего года, а также пишущих «полотна» в защиту украинской наводчицы Надежды Савченко и режиссера-террориста Сенцова, но игнорирующих вопиющие, страшные нарушения прав человека на Украине; собирающихся по свистку Ходорковского на «миротворческую» антироссийскую конференцию («Конгресс украинской и российской интеллигенции») в апреле 2014-го в Киве, захваченном в ходе госпереворота необандеровцами, то есть став на сторону кровавого режима украинской хунты, — теперь трудно сказать, как у них дела.

Кстати, в ходе той, киевской акции группа «ходорковских товарищей» сочла необходимым и возможным «извиняться перед Украиной», но почему-то сделала это от имени всего Русского ПЕНа.

Не только у меня тогда это вызвало возмущение, поскольку не только я никого не уполномочивал тогда делать никаких заявлений от моего имени, тем паче — пробандеровских, антироссийских, ходорковских.

Они теперь вышли из Русского ПЕНа, полагая себя, должно быть, совестью русской нации: Улицкая, обвиненная в «рейдерском захвате» организации; Войнович, Рубинштейн, Шендерович, Макаревич, Акунин (Чхартишвили), Иртеньев (Рабинович), Гандлевский, Седакова, Иличевский, Бавильский… Твердили также про «выход» из Русского ПЕНа нобелиантки Алексиевич, но выяснилось, что она (дальше цитирую члена Исполкома Русского ПЕНа Марину Кудимову) «никогда не писала заявления о вступлении в Русский ПЕН и взносы не платила… “Массовый исход” был инициирован В. Войновичем публикацией в “Новой газете” и развит письмом Л. Рубинштейна. Но и Войнович, по собственному признанию, тоже не вступал как положено.

Кстати, «бунтующие-вышедшие» по численности составляют десятую часть списочного состава Русского ПЕНа. То есть возжелавшие возглавить организацию и навязать свою «единственно правильную» волю (именно что политическую, хотя организация не политическая), составляют в ней «агрессивно-непослушное меньшинство».

Нынешние, сплошь «белоленточно-рукопожатные» готовы даже стать закваской «третьей смуты», ибо если выходит не «по-ихнему», то тогда гори оно все огнем...

Не знаю, нужны ли им великие потрясения, но великая Россия им точно не нужна. Они одержимы русофобской чесоткой и требуют извинений перед незнамо кем и за воссоединение Крыма с Россией, и за «оккупацию Россией Донбасса».

Они наэлектризованы и политизированы там, где хорошо бы без этого обойтись. Ярые «антипутинцы», они обвиняют руководство Русского ПЕНа в излишней «сервильности власти» (так они пишут), сами будучи весьма сервильными по-ходорковски.

Справочники расскажут, что ПЕН-клуб есть международная правозащитная писательская организация. Название клуба — ПЕН (PEN — авторучка) — это аббревиатура от английских слов poet (поэт), essayist (эссеист), novelist (романист). Организация была задумана Джоном Голсуорси в 1921 г., и ставила задачу защищать по всему миру писателей, которые подвергаются преследованию за свою профессиональную деятельность. Первый президент Международного ПЕН-клуба лауреат Нобелевской премии Голсуорси призывал организацию – и это отражено в Хартии ПЕНа – бороться за свободу слова, свободу творчества, ни от кого не зависеть и ни в коем случае не заниматься политикой.

Штаб-квартира Всемирного ПЕНа находится в Лондоне, и понятно, что «группа товарищей», вышедшая из Русского ПЕНа, будет искать сочувствия там: жаловаться на нарушение устава. Русский ПЕН-центр был открыт в 1989 г., оформлением документов Лондон занимался года два. Есть основания полагать, что и с апеллирующей группой он тоже будет разбираться не в бешеном темпе…

Однако попытка раскола (поскольку захватить власть не удалось) Русского ПЕН-центра громко обозначена. Радиожурналист Пархоменко нынче отбыл в США, ведет борьбу оттуда и уже «организовал» обращение Американского ПЕНа к русским коллегам.

Взволнованным американцам на днях был отправлен ответ. Он опубликован. Исполнительный комитет Русского ПЕН-центра информирует своих американских коллег по Всемирному ПЕНу, что коллеги-члены постоянно страдают от «вербальной агрессии» г-на Пархоменко в средствах массовой информации, считают выступления этого господина провокативными, если не преступно-оскорбительными, призванными взорвать ситуацию в Русском ПЕНе — напряженную, сложившуюся в результате ужасной войны на Украине. Доводится до сведения, что позиция оппозиционных писателей и журналистов Русского ПЕНа политически предвзята и однобока.

Сообщается, кстати, что лауреат Нобелевской премии Светлана Алексиевич никогда не была членом Русского ПЕНа, и ее заявление о выходе звучит странно.

* * *

Для полноты картины и прояснения ситуации предоставим слово некоторым членам Русского ПЕНа. Три реплики (даю фрагменты) были опубликованы в свежем номере «Литературной газеты».

Поэт Ефим Бершин: «Откровенное хамство, оскорбления коллег, диффамация, публичные заявления о желании уничтожить ПЕН-центр просто вынудили нас прекратить членство в организации журналиста Сергея Пархоменко. … Мы неукоснительно работаем по уставу, принятому общим собранием в 2008 г. В силу разных причин он не зарегистрирован Минюстом, но другого устава у нас пока нет. По нему мы и проводили последнее собрание в декабре. Проблемы с уставом вызваны неопределенностью статуса, а также тем, что члены нашего ПЕНа разбросаны по всему миру. В Минюсте считали, что мы подразделение Международного ПЕН-клуба, штаб-квартира которого расположена в Лондоне. Лондон же отправлял нас для регистрации назад в Москву, потому что мы национальный ПЕН. В такой неопределенности предыдущий исполком жил много лет. И только мы теперь занялись этой проблемой. Уже создана и работает комиссия по внесению исправлений и дополнений в устав. Комиссию возглавляет Марина Кудимова… Этот процесс займет около года вместе с утверждением в Минюсте».

Поэт Марина Кудимова: «Его (Сергея Пархоменко) пьяный товарищ Петухов на собрании 15 декабря “тыкал” Е. Евтушенко и орал пакости, и никто из протестантов его не осадил. … В протоколе процитировано, за что прекращено членство С. Пархоменко и подвергнуты взысканиям Г. Петухов и М. Вишневецкая. “Привлекли по хулиганке”, как говорят в русских дворах».

Поэт Юнна Мориц, автор известного по ее стихам оборота «правозащитная шпана», нашла и новые слова: «Среди правозащитников стукачи и доносчики были во множестве, и теперь некоторые из этих стукачей назначены быть правозащитниками, жертвами режима, оков тоталитаризма. … В прямом смысле фальшивой, имитирующей борьбу за свободу слова и не заслуживающей уважения ни в малейшей степени является хамская манера Войновича — оскорблять прекрасных русских писателей, чьи имена постоянно защищали права человека в России, но чьи мозги никогда не были отравлены ненавистью к России».

Прозаик Борис Евсеев в беседе с членом Русского ПЕНа Мариной Ахмедовой свою гражданскую позицию формулирует так: «Я родом из Новороссии, я родился в Херсоне. Мне проблема Крыма и языка хорошо известна и близка. Во-первых, существует лингвистическая хартия международного ПЕН-клуба, о которой все молчат, как в рот воды набрали. Ни одно государство не может заставлять говорить на неродном языке. А на Украине это делают. Хартия уже много лет существует. Была издана в связи с тем, что в некоторых государствах людям не позволяли говорить на своем языке».

На вопрос поэта и переводчика М. Ахмедовой, кому и зачем нужен этот раскол, Б. Евсеев отвечает: «Хотят создать организацию, послушную другим ветрам, а ветры эти — не из наших мест. Нас обвиняют в том, что мы прислуживаем нашей власти, но те-то прислуживают власти не российской вообще».

Поэт Андрей Дмитриев (Харьков) в своей публикации «“Торпеда” для ПЕНа, или Что огорчило русских литераторов, поддержавших Евромайдан» напомнил про известное «обращение русских писателей в поддержку Евромайдана», появившееся 1 декабря 2013 г., которое подписали более полусотни литераторов из России и США, подбодривших украинский Евромайдан: «Ваша борьба за право выбора своего пути обещает быть трудной, но мы надеемся на ваш успех…». А. Дмитриев напоминает, что режим ожидания раскола в Русском ПЕН-центре был заложен еще в 2014 году, когда «партия Улицкой» зачастила с политическими заявлениями от имени всей организации. Однако тогдашний президент Русского ПЕНа Андрей Битов пресек эту политическую художественную самодеятельность. Улицкая покинула организацию, но пустила в нее «торпеду» — журналиста Сергея Пархоменко.

Поэт, публицист Игорь Караулов в своей колонке в АПН «Через ПЕН-колоду» утверждает, что «приняла их (в Русский ПЕН, Пархоменко с супругой), вместе с десятками других литераторов и паралитераторов, Людмила Улицкая в бытность вице-президентом организации, в конце 2013 — начале 2014 года — поспешно, списком и скопом. Для чего устраиваются такие “ленинские призывы” — тоже понятно: чтобы захватить власть. В данном случае через Улицкую власть в ПЕН-центре пытался захватить некто Ходорковский (помните “Конгресс интеллигенции”?), и понятно, какой характер должна была получить деятельность организации в случае успеха. Однако успеха не воспоследовало, свежепринятая массовка погоды не сделала, и тогда усилившаяся “либеральная фракция” принялась действовать не мытьем так катаньем: одно за другим стали появляться письма и обращения от имени “членов ПЕН-центра”, то есть именно этой конкретной фракции, которые, пройдя через рупоры прессы, воспринимались публикой как позиция ПЕН-центра в целом, ведь, за неимением в русском языке артиклей, слово “члены” можно понять и как “все члены в целом”, хотя это было отнюдь не так.

Чему же были посвящены эти коллективные плачи? … Сплошная забота об Украине, как будто это не русский ПЕН-центр, а украинский (при том, что на Украине есть же и свой). И при всей взволнованности украинской темой — ни единой нотки тревоги из-за убийства украинского писателя Олеся Бузины.

Хотя стоит ли удивляться — а то мы взглядов Ходорковского не знаем?».

Поэт, прозаик Олеся Николаева: «Получается такой парадокс: те самые люди, которые были за последние три года приняты "списком", то есть в обход этих правил, в иной ситуации вдруг сами обернулись "законниками"... Этот вопрос вполне можно было бы решить мирно, без ужасных оскорблений. Особенно поразительно слышать их со стороны тех, кто вступил в организацию, призванную защищать честь и достоинство писателей, а на самом деле глумится, издевается и словесно уничтожает не только честь, и достоинство, но и саму жизнь своих оппонентов — вон, бедного Александра Городницкого (84-летнего, вынужденного в результате сложить с себя полномочия вице-президента Русского ПЕНа) до гипертонического криза довели... Правозащитники...».

Игорь Волгин: «Нужен ли вообще диалог? Скромный опыт симпозиумов и встреч, вот уже почти два десятилетия регулярно проводимых Фондом Достоевского, свидетельствует о том, что люди самых различных политических пристрастий и убеждений способны не только совместно выпивать и закусывать».

* * *

Итак, члены Русского ПЕН-центра, представляющие большинство, проголосовавшее на Общем отчетно-выборном собрании организации 15 декабря 2016 г. за его решения, 15 января с.г. направили в Pen International Обращение, в котором говорится о неприятии позиции тех немногих коллег, которые подвергают сомнению итоги собрания и пытаются втянуть организацию в политические игры, подчеркивается, что выборы Исполкома и нового Президента прошли в полном соответствии с нормами действующего устава, принятого на Общем собрании в 2008 г. Также Русский ПЕН с сожалением констатирует, что оружием в руках недобросовестных оппонентов стали «лживые публикации, фальсификация и искажение фактов», что является нарушением Хартии ПЕН-клуба. Обращение подписали 68 человек, среди которых Евгений Рейн, Юрий Кублановский, Лев Аннинский, Евгений Сатановский, Валентин Курбатов, Олеся Николаева. Там стоит и моя подпись.

Русский ПЕН-центр теперь возглавил новоизбранный президент — известный прозаик и правозащитник Евгений Попов.

Имея личный негативный опыт общения с украинской деструктивной тоталитарной сектой – а именно так следует называть нынешнее агрессивное меньшинство, захватившее власть и общественные институты на несчастной Украине – я не верю в возможность примирения с «ходорковской группой» в Русском ПЕНе, нахождения с ней консенсусных точек соприкосновения, создания объединенного исполкома и т.п.

Ибо это было бы попыткой объединения всего организма — с раковыми метастазами на, увы, уже неизлечимой стадии. Убежден: надеяться нам следует лишь на консолидацию здоровой части Русского ПЕНа.

Специально для «Столетия»

Статья опубликована в рамках социально значимого проекта «Россия и Революция. 1917 – 2017» с использованием средств государственной поддержки, выделенных в качестве гранта в соответствии с распоряжением Президента Российской Федерации от 08.12.2016 № 96/68-3 и на основании конкурса, проведённого Общероссийской общественной организацией «Российский союз ректоров».