Его подвиги не нуждаются в приукрашивании

В Москве у памятника легендарному разведчику прошел митинг, на котором отмечалось, что резидентура советской военной разведки в Японии не только своевременно предупредила военно-политическое руководство СССР о надвигающейся угрозе нападения на страну, но и сообщила об отказе правительства Японии от подготовленного удара по Советскому Союзу в 1941 году. Что позволило перебросить часть сибирских и дальневосточных дивизии для обороны, а затем контрнаступления советских войск в битве за Москву.

Но до сих пор в литературе, публицистике, кинодокументалистике сохраняются рожденные в 1960-е годы прошлого столетия утверждения о том, что якобы Зорге, находясь в Токио, раскрыл планы и дату нападения Германии на Советский Союз, а также состав группировки вторжения и направления ударов.

Эта легенда была создана во времена правления в СССР Никиты Хрущева и не без прямого его участия. Делалось это для дискредитации Иосифа Сталина, обвинения его в «нежелании принимать во внимание донесения разведки», что-де и привело к трагическим последствиям в первый период Великой Отечественной войны. Однако факты и документы не подтверждают направление Зорге в Москву сообщения о том, что «война начнётся 22 июня 1941 года». Хотя разведчик неоднократно предупреждал о приближении германского нападения на СССР.

К этому можно добавить ещё появившуюся недавно в многосерийном телефильме о Зорге абсурдную «информацию», а вернее вымысел о том, что Зорге «добыл» из сейфа посла Германии в Токио генерала Ойгена Отта и переслал в Москву… сам план войны Германии с Советским Союзом «Барбаросса»!

Первая серьёзная информация о надвигавшемся гитлеровском вероломном нападении на Советский Союз поступила от Зорге 11 апреля 1941 года. Резидент советской военной разведки сообщал:

«Я узнал относительно щекотливых германо-советских отношений следующее: к человеку Гиммлера, по фамилии Губер, работающему в германском посольстве в Токио, приехал заместитель, который сказал Губеру, чтобы он выехал в Германию немедленно, так как новый человек полагает, что война между СССР и Германией может начаться в любой момент после возвращения Мацуоки  в Токио (из Берлина и Москвы – А.К.).

Германский морской атташе сообщил мне, что неожиданно получил приказание отправить сырье не через Сибирь, а на пароходах, оперирующих в южной части Тихого океана в качестве рейдеров. Но впоследствии от этого отказались, и он полагает, что напряженность между Германией и Советским Союзом уменьшилась.

Германское посольство получило от Риббентропа телеграмму, в которой заявляется, что Германия не начнет войну против СССР, если она не будет спровоцирована Советским Союзом. Но если она окажется спровоцированной, то война будет короткой и закончится жестоким поражением СССР. Немецкий Генштаб закончил всю подготовку.

В кругах Гиммлера и Генштаба имеется сильное течение за то, чтобы начать войну против СССР, но это течение еще не имеет превосходства.

                                                                                                                                                                                                  Рамзай».

Хотя 13 апреля 1941 года в Москве был заключен Советско-японский пакт о нейтралитете, уверенности в Кремле в том, что японское руководство будет его соблюдать в случае нападения её союзника Германии на СССР, не было.

16 апреля начальник разведывательного управления Генерального штаба Красной Армии ставит перед Зорге соответствующую задачу:

«В связи с заключением пакта о нейтралитете между СССР и Японией, следите за внешнеполитическим курсом и военными мероприятиями японского правительства и командования. Сообщите конкретные мероприятия по экспансии Японии на юг и по завершению войны с Китаем. Общественное мнение Японии. Взаимоотношения Японии с США и Англией. Что Вам известно о погрузке японских частей на корабли в Сибаура. Жду от Вас информации. Д.».

В отличие от политиков, негативно относящиеся к каким-либо договоренностям с Советским Союзом японские военные круги не придавали Пакту о нейтралитете особого значения. В «Секретном дневнике войны» Генерального штаба армии 14 апреля 1941 года была сделана следующая запись:

«Значение данного договора состоит не в обеспечении вооруженного выступления на юге. Не является договор и средством избежать войны с США. Он лишь дает дополнительное время для принятия самостоятельного решения о начале войны против Советов».

Следующую важную информацию о приближавшемся нападении Германии на СССР Зорге направляет в Москву 2 мая 1941 года:

«Я беседовал с германским послом Оттом и морским атташе о взаимоотношениях между Германией и СССР. Отт заявил мне, что Гитлер исполнен решимости разгромить СССР и получить европейскую часть Советского Союза в свои руки в качестве зерновой и сырьевой базы для контроля со стороны Германии над всей Европой.

Оба, посол и атташе, согласились с тем, что после поражения Югославии во взаимоотношениях Германии с СССР приближаются две критические даты.

Первая дата — время окончания сева в СССР. После окончания сева война против СССР может начаться в любой момент, так что Германии останется только собрать урожай.

Вторым критическим моментом являются переговоры между Германией и Турцией. Если СССР будет создавать какие-либо трудности в вопросе принятия Турцией германских требований, то война будет неизбежна.

Возможность возникновения войны в любой момент весьма велика, потому что Гитлер и его генералы уверены, что война с СССР нисколько не помешает ведению войны против Англии.

Немецкие генералы оценивают боеспособность Красной Армии настолько низко, что они полагают, что Красная Армия будет разгромлена в течение нескольких недель. Они полагают, что система обороны на германо-советской границе чрезвычайно слаба.

Решение о начале войны против СССР будет принято только Гитлером либо уже в мае, либо после войны с Англией…

                                                                                                                                                                                                    Рамзай».

Как видно из этого донесения, допускалась возможность начала военных действий против СССР «после войны с Англией». Можно ли было на основе такой взаимоисключающей информации делать окончательные выводы? Конечно, нет! Но была ли в этом какая-то вина Зорге? Опять-таки нет.

Как и подобает серьёзному разведчику, он передавал всю информацию, которую добывал, в том числе противоречивую. Выводы должны были делать в Москве.

Однако выводы было делать крайне трудно. Ведь в разведдонесениях, в частности от советской разведывательной сети в Европе «Красная капелла», содержался целый ряд дат предстоящего нападения Германии на СССР: 15 апреля, 1 мая, 20 мая и т.д. Существует немало оснований считать, что эти даты запускались в целях дезинформации германскими спецслужбами.

Последовавшие сообщения от Зорге о сроках нападения Германии на СССР также не отличались определенностью. Допускалось, что война может и не начаться. Вот шифровка из Токио от 19 мая 1941 года:

«Новые германские представители, прибывшие сюда из Берлина, заявляют, что война между Германией и СССР может начаться в конце мая, так как они получили приказ вернуться в Берлин к этому времени. Но они также заявили, что и в этом году опасность может и миновать.

Они заявили, что Германия имеет против СССР 9 армейских корпусов, состоящих из 150 дивизий. Один армейский корпус находится под командованием известного Райхенау. Стратегическая схема нападения на Советский Союз будет взята из опыта войны против Польши.

                                                                                                                                                                                                    Рамзай».

В этот же день Зорге передает:

«… Отто (Хоцуми Одзаки) узнал, что в случае германо-советской войны Япония будет сохранять нейтралитет, по меньшей мере, в течение первых недель. Но в случае поражения СССР Япония начнет военные действия против Владивостока.

Япония и германский ВАТ (военные атташе — А. К.) следят за перебросками советских войск с востока на запад.

                                                                                                                                                                                                    Рамзай».

Шифротелеграмма от Зорге от 30 мая:

«Берлин информировал Отта, что немецкое наступление против СССР начнется во второй половине июня. Отт на 95%  уверен, что война начнется… Причины для германского выступления: существование мощной Красной Армии не дает возможности Германии расширить войну в Африке потому, что Германия должна держать крупную армию в Восточной Европе. Для того, чтобы ликвидировать полностью всякую опасность со стороны СССР, Красная Армия должна быть отогнана возможно скорее. Так заявил Отт.

                                                                                                                                                                                                     Рамзай».

Сообщение Зорге об информировании Берлином своего посла в Японии о времени нападения на СССР вызывает определенные сомнения. Гитлер, запретив строго-настрого сообщать японцам что-либо о плане «Барбаросса», едва ли мог доверить своим дипломатам в Токио в высшей степени важную информацию без опасения её утечки.

Дату нападения на СССР Гитлер скрывал даже от своего ближайшего союзника — Муссолини. Последний узнал о вторжении германских войск на территорию СССР лишь утром 22 июня, еще находясь в постели.

Хотя сообщение Зорге о вероятности германского наступления «во второй половине июня» было верным, могли ли в Кремле полностью полагаться на мнение германского посла в Токио? Тем более что незадолго до этого, 19 мая, Зорге передавал, что «в этом году опасность может и миновать».

Резидент советской разведки телеграфирует 15 июня 1941 года в Центр:

«Германский курьер… сказал военному атташе, что он убежден, что война против СССР задерживается, вероятно, до конца июня. Военный атташе не знает — будет война или нет.

Я видел начало сообщения в Германию, что в случае возникновения германо-советской войны Японии потребуется около 6 недель, чтобы начать наступление на советский Дальний Восток, но немцы считают, что японцы потребуют больше времени потому, что это будет война на суше и море (конец фразы искажен).

                                                                                                                                                                                                   Рамзай».

Наиболее определенными были сведения, которые Зорге направил в Москву за два дня до германского нападения, 20 июня. Он сообщал:

«Германский посол в Токио Отт сказал мне, что война между Германией и СССР неизбежна… Германское военное превосходство дает возможность разгрома последней большой европейской армии так же хорошо, как это было сделано в самом начале… (искажение) потому, что стратегические оборонительные позиции СССР до сих пор еще более небоеспособны, чем это было в обороне Польши.

Инвест (Хоцуми Одзаки - А. К.) сказал мне, что японский Генштаб уже обсуждает вопрос о позиции, которая будет занята в случае войны.

Предложения о японо-американских переговорах и вопросы внутренней борьбы между Мацуокой, с одной стороны, и Хиранумой — с другой, застопорились потому, что все ожидают решения вопроса об отношениях СССР и Германии.

                                                                                                                                                                                                    Рамзай».

Недооценивать важность этого сообщения нельзя, но ведь дата нападения, как это ошибочно принято считать, названа не была. Следует иметь в виду, что из Токио поступала и иная информация.

Так, например, советской разведкой была перехвачена телеграмма военного атташе посольства Франции (Виши) в Японии, который сообщал:

«Снова ходят настойчивые слухи о скором нападении Германии на Россию. Многие японские дипломаты, известные своей сдержанностью, дают понять, что некие события, последствия которых будут очень важными для будущей войны, произойдут примерно 20 июня 1941 года».

Здесь срок указывается, но тут же допускается, что речь может идти «либо о нападении на Англию, либо о нападении на Россию».

Хотя  усилиями журналистов и публицистов в основную заслугу Зорге записывались именно предупреждения о надвигавшемся вероломном нападении гитлеровской Германии на Советский Союз, в действительности же его главным подвигом было своевременное вскрытие японских стратегических планов и информирование Кремля о переносе японского нападения на СССР с лета-осени 1941 года на весну следующего года.

Известная  определенность относительно политики Японии в отношении Советского Союза после начала советско-германской войны  наступила 2 июля 1941 года после решений Императорского совещания (Годзэн кайги). В принятом на этом совещании высшего японского военно-политического руководства в присутствии императора Хирохито совершенно секретном документе «Программа национальной политики империи в соответствии с изменением обстановки», в частности, указывалось: «Если германо-советская война будет развиваться в направлении, благоприятном для нашей империи, мы, прибегнув к вооруженной силе, разрешим северную проблему и обеспечим безопасность северных границ».

Этим решением вооруженное нападение на СССР было утверждено в качестве одной из основных военных и политических целей империи. Приняв это решение, японское руководство, по сути дела, отбросило подписанный лишь два  месяца назад советско-японский Пакт о нейтралитете.

Присоединение Японии к войне против СССР еще более усложнило бы военное положение Советского Союза, которое и без того было близким к критическому. Понимая это, Зорге приложил максимальные усилия для получения сведений о ближайших планах Токио. И это ему удалось.

3 июля, на  следующий день после Императорского  совещания, он сообщил в Москву, что Япония может вступить  в войну против СССР не позднее, чем через 6 недель.

«…Германский военный атташе сказал мне, что японский генштаб наполнен деятельностью с учетом наступления немцев на большого противника и поражения Красной Армии. Он думает, что Япония вступит в войну не позднее как через 5 недель. Наступление японцев начнется на Владивосток, Хабаровск и Сахалин с высадкой десанта со стороны Сахалина на Советском побережье Приморья. Общее настроение народа против действий Германии и присоединения Японии.

Ваша дипломатическая деятельность должна быть значительно сильнее, чем это делается другой стороной.

Источник Инвест думает, что Япония вступит в войну через 6 недель. Он также сообщил, что японское правительство решило остаться верным пакту трех держав, но будет и придерживаться пакта о нейтралитете с СССР.

Решено послать три дивизии в Сайгон, Индо-Китай. Даже Мацуока голосовал за это, который перед этим был за ориентацию  на СССР (на нападение на СССР – А.К.).

Источники Итери и Ирако сказали, что слышали в отношении укрепления Восточной границы некоторым количеством войск из Северного Китая, а также усиления войск на Хоккайдо. Возвращенная в Киото дивизия будет направлена на север», — информировал Зорге.

Добыть точную дату запланированного  японского вторжения на территорию Советского Союза группе  Зорге не удалось. Но  он называл в качестве вероятного варианта срока нападения последнюю неделю августа. И эти сведения соответствовали разработанному японским Генеральным штабом армии плану войны против СССР — «Кантокуэн» («Особые маневры Квантунской армии»).

Зорге почти точно указал срок японского вероломного нападения. Как стало известно после войны, принятие решения о начале наступления было запланировано на 10 августа, а начало военных действий против СССР — на 29 августа 1941 года.

Сообщения об опасности японского удара с востока  оказали большое влияние на решение советского политического и военного руководства и лично И. В. Сталина в самый трудный и опасный период войны с Германией летом — осенью 1941 г. проявить выдержку и лишь ограниченно сократить группировку советских войск на Дальнем Востоке и в Сибири. Существуют все основания считать, что японское нападение на СССР в 1941 г. не состоялось главным образом потому, что советские дальневосточные войска, вопреки ожиданиям японского командования, сохранили свою высокую боеспособность и были в состоянии дать отпор агрессору.

На состоявшемся 6 сентября 1941 года очередном Императорском совещании в документе «Программа осуществления государственной политики империи» было зафиксировано решение воздерживаться от нападения на СССР в текущем году. Было признано целесообразным отложить выступление на севере до весны 1942 года. Участники предшествовавшего Императорскому совещанию заседания Координационного совета  императорской ставки и правительства (3 сентября) пришли к выводу, что «поскольку Япония не сможет развернуть крупномасштабные операции на севере до февраля, необходимо за это время быстро осуществить операции на юге».

И это решение  благодаря разведгруппе Зорге стало  известно Москве.

Уже 11 сентября советский разведчик докладывал:

«Германский посол Отт потерял всякую надежду на выступление Японии против СССР. Сиратори (бывший посол Японии в Италии, в данное время работает в МИД) сказал Отту, что если Япония начнет войну, то только на юге, где они смогут получить сырье — нефть и металлы. На севере они (предполагаются немцы) не смогут получить достаточной помощи.

Один из друзей В (оенно-)Морского флота сказал Паула (морской атташе германского посольства в Токио), что выступление Японии против СССР больше не является вопросом. Моряки не верят в успех переговоров Коноэ с Рузвельтом и подготавливаются к выступлению против Таи и Борнео. Он думает, что Манила должна быть взята, а это означает войну с Америкой.

                                                                                                                                                                                                      ИНСОН».

14 сентября  Зорге направил в Москву сообщение, которое, можно сказать, венчало  его многолетнюю работу в Японии:

«Источник Инвест выехал в Маньчжурию. Он сказал, что японское правительство решило не выступать против СССР в текущем году, но вооруженные силы будут оставаться в Маньчжурии на случай возможного выступления будущей весной, в случае поражения СССР к тому времени. Инвест заметил, что СССР может быть абсолютно (слово неразборчиво) свободен после 15 сентября.

Источник Интерн (Ётоку Мияги) сообщил, что один из батальонов 14 пехотной дивизии, который должен быть отправлен на север, остановлен (оставлен — А. К.) в казармах гвардейской дивизии в Токио.

Из писем офицеров и солдат, получаемых из пограничной линии в секторе Ворошилов (ныне Уссурийск — А. К.), известно, что они оттянуты в район Муданьцзян.

                                                                                                                                                                                                     ИНСОН».

В тот же день Зорге подтвердил это сообщение, ссылаясь на информацию из германского посольства:

«По мнению посла Отт, выступление Японии против СССР теперь уже вне вопроса. Япония сможет выступить только в случае, если СССР перебросит в большом масштабе свои войска с Дальнего Востока…

                                                                                                                                                                                                     ИНСОН».

Однако следует отметить, что фраза Зорге о том, что «после 15 сентября СССР может быть абсолютно свободен», не совсем точно отражала ситуацию. Как стало известно после войны из японских документов, в случае падения Москвы японцы планировали незамедлительно «малой кровью» оккупировать советский Дальний Восток и Сибирь.

В этом случае допускалось одновременное проведение операций, как на юге, так и на севере. В Генеральном штабе армии был разработан уточненный вариант плана «Кантокуэн», который надлежало осуществить в случае падения Москвы и резкого изменения в пользу Японии соотношения сил на Дальнем Востоке. Выделенные для войны против СССР японские войска не включались в планы войны на юге и продолжали усиленно готовиться к действиям на севере.

Однако информацию об этих замыслах японского командования Зорге уже сообщить в Москву не мог — последовавшие в октябре 1941 г. аресты членов его группы, а затем и его самого означали конец деятельности одной из самых эффективных и стратегически важных разведывательных организаций периода Второй мировой войны.

(См. подробнее: А.А. Кошкин. «Японская дилемма 1941 года: удар на север или на юг». «Post scriptum: О подвиге Героя Советского Союза Рихарда Зорге правдиво». М., 2024)

Анатолий Кошкин — доктор исторических наук, профессор Института стран Востока

Фото Республиканский музей боевой славы